Критерии научности метода

В самом широком смысле научность метода ассоциируется с соотнесенностью его операционально-нормативного содержания с на­копленным в той или иной области науки истинным предметным знанием, а также с предписаниями показавших свою продуктивность общенаучных методов и подходов. Предполагается, что в первом Случае предписания данного метода каким-то образом обусловлены содержанием считающегося истинным предметного знания, а во втором случае, что они являются своеобразным преломлением (кон­кретизацией, адаптацией) предписаний общенаучных методов и под­ходов. В этом видится основное отличие научного метода от любого рода продуктивных предписаний и регламентации, используемых интуитивно или выработанных эмпирически путем проб и ошибок.

Генетическая обусловленность операционально-нормативного со­держания метода конкретно-научным знанием эксплицирована в виде процедуры его концептуального обоснования. В русле экстен­сивного развития знания данная (генетическая) связь выражена до­статочно отчетливо. Не менее наглядна связь конкретно-научных методов с предписаниями лежащих в их основе общенаучных мето­дов и подходов в том случае, когда последние сознательно использу­ются для их разработки. Научность конкретного метода в первом случае однозначно связывается с признанием истинности и принад­лежности к сфере науки накопленного в той или иной дисциплине предметного знания, которое используется для обоснования данного метода; во втором — с принадлежностью к сфере науки и продук­тивностью общих методов и подходов, чьи предписания являются исходными при его разработке.

Относительно первого утверждения обычно сомнений не возни­кает, поскольку в данном случае речь идет о предметных представ­лениях, обеспечивающих содержательную связь существующего ис­тинного знания, с одной стороны, и разрабатываемого на его основе метода — с другой. Они возникают относительно методов, обоснова­ние которых не исчерпывается поиском их "онтологии" в поле, за­данном предметным знанием, накопленным в конкретной научной дисциплине. Это обоснование метода в условиях интенсивного раз­вития знания.

Об основной проблеме данного вида концептуального обоснования метода уже упоминалось. Она индуцируется принципиально допусти­мой вероятностью того, что предметно-концептуальное содержание разрабатываемого метода может иметь элементы, принадлежность которых к сфере науки не является доказанной. Здесь же добавим, что в этих условиях следование общенаучным методам и подходам само по себе ничего не гарантирует, поскольку предписания после­дних не содержат исчерпывающих критериев, регламентирующих содержательное наполнение их схем. Например, в предписаниях об­щенаучного метода моделирования не содержится жестких ориента­ции относительно типа модели и типа ее соответствия оригиналу. Предписания кибернетического подхода не указывают на какой-либо конкретный вариант структурирования исследуемого объекта в виде системы управления. Построение (выбор) модели в первом случае и вариант структурирования исследуемого объекта во втором осуще­ствляются под воздействием широкого набора факторов. При этом действие собственно научных факторов может быть существенно ограничено воздействием доминирующих мировоззренческих, праг­матических, эстетических, идеологических и других групп факто­ров. В практике метода моделирования довольно многочисленны факты неадекватного использования механических и биосубстрат­ных моделей для изучения соответственно любых физических явле­ний и социальных объектов. Но, по-видимому, наибольшие трудно­сти вызвало применение метода восхождения от абстрактного к кон­кретному. Найти предписываемое его требованиями основное противоречие исследуемого объекта и его носитель ("клеточку" тео­ретического анализа) пока что нереально в большинстве естествен­ных и гуманитарных дисциплин.

Итак, каковы критерии научности метода, в том числе наиболее тонкие и трудные для анализа, которые непременно должны дей­ствовать при построении метода в условиях интенсивного развития знания?

Наиболее общий критерий научности метода — воспроизводи­мость. Иногда его называют выполнимостью. Воспроизводимость метода — это объективная возможность его неоднократной реализа­ции на основе сведений, способных транслироваться по обезличенным информационным каналам. В методах эмпирического исследования этот принцип ориентирует исследователя на осмысление их онтоло­гических оснований, а именно — объективной возможности осуще­ствления предписываемых ими взаимодействий объектов исследуе­мой реальности со средствами познания. Отражая онтологический аспект метода, критерий воспроизводимости позволяет отличать объективно обоснованные методы, чьи предписания и регламента­ции относятся к реально существующим объектам и их взаимодей­ствиям (равно мысленным отражениям реально существующих объектов и их взаимодействий), от нормативных построений, не имею­щих объективно существующей сферы приложения в виде реальных предметных взаимодействий и их мысленных отражений. В исто­рии науки свидетельств тому немало (довольно многочисленная группа флюидов в физике и химии XVII — первой половины XIX в., раз­личного рода гипотетические излучения в физике конца XIX — на-„чала XX в.; пока не получившие надежного опытного подтвержде­ния некоторые современные концепции биополя).

Разумеется, наличие реальной сферы приложения разрабатывае­мой нормативной конструкции так или иначе обосновывается, но это в большей или меньшей мере субъективное гипотетическое обо­снование. Критерий же воспроизводимости в идеале призван обеспе­чить объективную оценку метода. Поэтому в спорах о научности методов, связанных с концептуальными построениями отчетливо выраженного гипотетического статуса (например, концепции биополя, протокварков, эволюционного человека) он явно или неявно мыс­лится именно в этом качестве.

Данная презумпция (воспроизводимость метода как объективный критерий его научности) однако не является столь очевидной, если брать во внимание не только трудности воспроизводимости новых (разрабатываемых и оцениваемых) методов, но и многочисленную совокупность грубых и повторяющихся заблуждений (особенно в науках о человеке), подкрепляемых результатами казалось бы хорошо обоснованных, а главное сравнительно легко воспроизводимых мето­дов. Иронией пронизаны в настоящее время оценки лысенковских методов изучения механизмов наследственности, легко воспроизво­димых и дающих "убедительные практические результаты" за счет того, что коров-рекордсменок "кормили чуть ли не шоколадом". Вос­производимость — это наиболее общий необходимый (но недоста­точный) критерий не только научности, но и целесообразности, про­дуктивности и других характеристик, причем не только методов, но и всех форм и видов нормативного знания (способов, приемов, алго­ритмов, методик, методических руководств, программ и др.), разраба­тываемых не только в научном познании, но и в любой другой сфере человеческой деятельности. Как необходимый, он не может быть проигнорирован ни в одном случае; как недостаточный, данный кри­терий должен быть дополнен иными критериями.

Кроме того, воспроизводимость как критерий научности в позна­вательной деятельности может быть применен не непосредственно к нормативному знанию, а к совокупности регламентируемых им по­знавательных действий. Данное обстоятельство, разумеется, не делает этот критерий бессмысленным или несоотносимым с другими кри­териями на стадиях разработки метода, предшествующих его непос­редственной апробации. Воспроизведение осуществляется и на этих этапах — в форме опережающего отражения регламентируемых нор­мативным знанием познавательных действий. Но по своему содержа­нию это не что иное, как доказательство воспроизводимости (равно научности разрабатываемого метода) посредством анализа, обосно­вывающего данный метод конкретно-научного и предпосылочного знания, его связей с накопленным и искомым знанием, с предметно-концептуальным, операционально-нормативным и логическим со­держанием разрабатываемого метода.

Эти действия эксплицированы как процедуры логического и кон­цептуального обоснования научного метода. Оба вида обоснования, как было показано выше, подчинены общей цели — рационализа­ции операционально-нормативного содержания разрабатываемого ме­тода. Логическое обоснование обеспечивает целерациональность ме­тода, т.е. его применимость для решения конкретной научной про­блемы или класса однотипных проблем. Концептуальное обоснование гарантирует его объекторациональность (законосообразность), т.е. согласованность, соответствие содержания метода (прежде всего, пред­ставлений о его онтологических основаниях) накопленному в дан­ной области исследований предметному знанию, принятой научной картине мира и научно-мировоззренческим представлениям. Поэтому суммируя целевые и содержательно-процессуальные характеристики логического и концептуального обоснования метода можно утверж­дать, что в своей совокупности эти два вида обоснований составляют по отношению к его операционально-нормативному содержанию сво­его рода целостное действие. Его можно назвать рациональным обоснованием метода. Соответственно результат этого действия — рациональная обоснованность метода — один из важнейших кри­териев его научности.

Однако его нельзя считать достаточным по меньшей мере по од­ной причине — так понятые требования к обоснованию научного метода совпадают с требованием к обоснованию гипотез ad hoc (гипо­тез для данного случая), критерии научности которых довольно нео­пределенны. Метод же по определению и замыслу исследователя — инструмент долгосрочного пользования. Необходима экспликация факторов, обеспечивающих применимость созданных рациональных оснований к определенной совокупности познавательных ситуаций при решении набора (класса) проблем, а не только для преодоления затруднений частного характера.

В отличие от гипотезы ad hoc, в основе которой лежит допущение о наличии и свойствах какой-то предполагаемой реальности, еще не осмысленной в рамках существующих конкретно-научных представ­лений, научный метод при его разработке обосновывается существу­ющим знанием конкретно-научного уровня, а также знанием, относи­мым к исследуемому объекту на мировоззренческих, методологи­ческих, эстетических и иных основаниях. В итоге его предметно-концептуальное содержание оказывается преемственно связанным с исходным знанием об исследуемом объекте. В гипотезе ad hoc такой связи не наблюдается. В процессе функционирования метода преемственные связи устанавливаются в обратном порядке — от предметно-концептуального содержания метода к совокупности кон­кретно-научного знания, включающей исходное (добытое другими методами) и приращенное знание (добытое посредством данного ме­тода). Если эти связи устанавливаются в объеме, охватывающем только приращенное знание, которое при этом не удается согласовать с ис­ходным и объединить их в целостную систему, научность метода ставится под сомнение.

Таким образом, вырисовывается еще один достаточно определен­ный критерий научности метода, предполагающий наличие в про­цессе его разработки преемственной связи предметно-концептуаль­ного содержания данного метода с исходным конкретно-научным знанием, полученным другими методами, а также преемственной связи предметно-концептуального содержания метода с исходным и приращенным знанием в процессе функционирования метода. При этом исходное (полученное другими методами) знание и приращен­ное (добытое посредством данного метода) должны быть объединены в целостную систему на основе предметно-концептуального содер­жания данного метода. Следовательно, предметно-концептуальное содержание метода представляет собой опосредующий элемент в системе транзитивного отношения между исходным и приращен­ным знанием, т.е. элемент, должный обеспечивать это отношение. Если предметно-концептуальное содержание метода выполняет эту функцию, можно говорить о транзитивности метода как его способ­ности обеспечивать связь исходного и приращенного знания; если не выполняет, следовательно, данный метод не обладает транзитив­ностью. А в целом транзитивность метода в соответствии с изло­женными представлениями о механизмах его преемственной связи с исходным и приращенным знанием представляет собой один из важнейших критериев его научности, точнее, — это достаточный критерий научности метода.

Доказательством статуса транзитивности как достаточного кри­терия научности метода служат не только изложенные представле­ния о роли его предметно-концептуального содержания. Видимо, наиболее убедительны в этом плане аргументы негативного харак­тера — невоспроизводимость в непрерывном научном опыте эле­ментов, составляющих ядро предметно-концептуального содержания определенных методов, а соответственно и потеря ими статуса науч­ных методов. В свое время такая участь постигла флогистон и дру­гие типы флюидов, эфир, многочисленные излучения, понятие жиз­ненной силы и другие, а вместе с тем вне науки оказались и основан­ные на данных представлениях методы исследования.

Воспроизводимость, рациональная обоснованность и транзитив­ность как критерии научности не исчерпывают всех характеристик научного метода. В числе последних называют целесообразность, пригодность, приемлемость, мощность, продуктивность, эффективность, объективность, истинность, креативность, эвристичность и др. Осмыс­ливая их, исследователь, работающий в конкретной области, руко­водствуется принципом прагматической достаточности, не претен­дуя на полный охват их содержания. Что же касается критериев научности метода, то к ним отмечен всеобщий явно или неявно вы­раженный интерес, остающийся до настоящего времени не вполне удовлетворенным. Одна из причин неудовлетворенности — неоправ­данные крайности в представлениях о научном методе, как издерж­ки его гносеологического анализа, где он предстает или как внекон­курентный творец истины или, наоборот, как образование, всецело детерминированное динамикой других компонентов человеческой деятельности. В современных условиях вторая крайность влечет больше негативных последствий и гносеологических ошибок, чем первая. Представление, более адекватное действительному положе­нию вещей, дает рассмотрение динамики метода в широком контек­сте научного прогресса как социокультурного явления.