Судебное красноречиие

В 60-х годах XIX в. после проведения в жизнь судебной: реформы 1864 г. начинается бурное развитие русского судебного красноречия. Речи выдающихся русских юрис­тов обладали огромной силой воздействия, приковы­вали внимание широкой общественности. Появляется боль­шое количество работ по теории и практике судебного крас­норечия. Если говорить в целом о русской риторике второй по­ловины XIX в., то следует отметить, что начинается ее упадок как науки о прозе (деловой, научной, ораторской). Центром внимания филологической мысли становится изу­чение художественной прозы и поэтических форм речи./В системе образования появляется новый предмет, по­лучивший название «Теория словесности». Новая учебная дисциплина взяла из риторики ряд по­нятий и даже целых разделов, например, учение о компо­зиции, о стилях речи, о фигурах стиля. Но традиционная трехчастная схема риторики нарушается. Многие вопро­сы, связанные с изложением изобретения, расположения и выражения, опускаются. Таким образом, как самостоя­тельная учебная дисциплина риторика ко второй полови­не XIX в. оказалась утраченной.3.3. Судебное красноречие./Судебное красноречие один из древнейших видов ораторского искусства. Как прокурорская, как и адвокатская речи носят оценочный характер и отличаются нравственно-правовой направленностью. Предельная объективность, аргументация и доказательность в деталях являются необходимыми условиями выступления. Также важен и психологический момент, обязательна наиболее полная характеристика обвиняемого и его мотивов. Суд – орган должен быть не только карающий, но и воспитывающий. Естественно, что природа правосудия определяет характер судебного красноречия. Отметим прежде всего, что в нем состязательный момент между прокурором и адвокатом является совершенно необходимым хотя бы потому, что прокурор как обвиняющий выступает от имени общества и адвокат как защищающий выступает от имени обвиняемого, но цель которых на суде – установление конкретной истины и достижение вполне юридически обоснованного и поэтому справедливого приговора.

Бывают и отклонения от этих, законом установленных, принципов и норм. Нередко как прокурор, так и адвокат стремятся создать себе славу. Делается это с расчетом повлиять на вывод суда. Речи обеих сторон должны быть в суде адресованы к судьбе определенного индивидуума, ставшего объектом юридическо-правовой и судебно-процессуальной характеристики и оценки. Но эти же речи прямым образом обращены не только к судьям, но и к совести и сознанию общественности. В этом опосредованном своем значении названные речи имеют и профилактический характер./Однако прокурорская (обвинительная) и адвокатская (защитительная) речи вместе с тем отличаются друг от друга. Прокурору, или, как писал А. Ф. Кони, публично говорящему судье, всегда легче. Он – обвинитель, выступающий от имени государства и народа. Структура прокурорской речи чаще всего состоит из характеристики рассматриваемого дела, из оценки установленных фактов, формулировок, определения и разбора, из характеристики подсудимого, его деяний. Такая речь завершается рекомендацией или предложением о мере наказания или об оправдании, если для этого имеются основания./Прокурорская речь, как бы сурова она ни была, не может быть лишена чувства такта и предельной объективности. Об этом такте, корректности, исчерпывающей продуманности формулировок в обвинительной речи обстоятельно и мотивированно говорил в своей работе «Задачи обвинения» А. Ф. Кони. Он писал об огромной моральной и, разумеется, юридической ответственности прокурора, выступающего на процессе, о том, что прокурор облечен большими правами и доверием и поэтому обязан умело пользоваться ими, речь должна быть образом объективности. В прокурорской речи неуместны не только издевательский тон, подтрунивание по отношению к обвиняемому, но даже юмор.

А. Ф. Кони в своих речах являл образец предельной объективности, деловитости, честности и ответственности. Достаточно познакомиться хотя бы с такими его речами, как «По делу об утоплении крестьянки Емельяновой с ее мужем» или «По делу о Станиславе и Эмиле Янеенах…», чтобы убедиться в верности высоких оценок прокурорского речевого стиля А. Ф. Кони./По своему существу они принципиально не отличаются от прокурорской обвинительной и адвокатской защитительной речей. Как общественный обвинитель, так и защитник не только оперируют параграфами кодексов, но и обращаются к морально-нравственным принципам и нормам общества, добиваясь справедливого приговора суда.

Самозащитительная речь, или допускаемая законом речь подзащитного – третий основной вид судебного красноречия. Хотя она по сути примыкает к адвокатской речи, но ведется в иной форме и в более трудных условиях.