К. Б. Радек: «Не могу допустить его сознательной вины»

«14 июня 1933 г. Дорогой т. Сталин!

Обращаюсь к вам по вопросу, по которому не считал возмож­ным до этого времени к Вам обращаться, — по вопросу о поло­жении Е. А. Преображенского.

Я с ним был все время до ссылки и после возвращения в ис­кренних и приятельских отношениях, хотя встречались очень ред­ко. Я знал, чем он дышит. И говорил Вам, т. Сталин, что Е. А. только об одном думал, как впрячься в работу, как помочь партии осуществить пятилетку. Он понял, что было основой ста­рых ошибок (мы много раз устанавливали в разговорах ошибоч­ность нашего старого отношения к вопросу о возможности по­строения социализма в одной стране), поняли, что мы были не правы против основного кадра партии и Вас. Он не только не поддерживал никаких связей с троцкистами, но не было у него ни мысли, ни настроений, являющихся мостиком к троцкизму. Арест его, исключение из партии и ссылка были для меня страш­ной неожиданностью. Только позже я узнал, что он обвиняется в несообщении партии о существовании в Казани в 1929 г. ка­кой-то оппозиционной татарской группы. Я ничего об его объяс­нениях по поводу этого обвинения не знаю (он не пишет мне, видно боясь осложнить мое партийное положение). Но зная его установки, не могу допустить его сознательной вины.

Я не обращался к Вам по этому делу, как не обращался по делу арестованных и сосланных Робинсона. Блискавицкого. Гаевского. Бронштейна, о которых знаю, что работали честно, преданно, не двурушничали по отношению к партии, и которых арест рассмат­ривал, как ошибку ОГПУ, объяснимую и понятную при необходи­мой, но трудной операции. Я не обращался к Вам по этим делам, хотя считаю, что верность партии требует не только борьбы с ее врагами, но и помощи партии, когда ее огонь попадает по ошиб­ке по своим ребятам. Но я оговорился, что я не имею особенного права требовать от Вас доверия к моим заявлениям. Вы должны быть недоверчивы и тверды, ибо впереди еще большие испытания: только кто в них не поколеблется, может считаться проверенным.

Если теперь я все-таки обращаюсь к Вам, то потому, что уз­нал, что ребенок, к которому Е. А. очень привязан, опасно бо­лен. Разрешите Е. А. приехать на несколько дней к ребенку, дайте ему возможность переговорить с одним из руководящих товари­щей. Вы знаете Е. А. по прошлому, знаете его слабые и сильные стороны. Я убежден, что если Вы или кто другой из близких ру­ководящих товарищей с ним поговорит, то убедитесь, что стоит ему помочь выйти из того ужасного положения: быть согласным с линией партии и сидеть в ссылке за старые грехи.

Если то, что пишу, Вас не убедит (я, может, многого в этом деле не знаю), простите невольную ошибку. Пишу это письмо, думаю, что делаю не только хорошее личное дело, но и хорошее партийное. Мое обращение продиктовано не только старой друж­бой к Е. А. (с которой не считался бы, если бы думал, что она находится в противоречии интересам партии), но и привязанно­стью к Вам и глубоким доверием, что Вы поймете мотивы, ру­ководящие мною.

С сердечным приветом Карл Радек

14/VI

P. S. Положение ребенка Е. А. очень ухудшилось».

АПРФ. Ф. 45. On. 1. Д. 791. Л. 31-32. Автограф.

К. Б. Радек (Собельсон) (1886—1939) — партийный публицист, сотрудничал с «Правдой» и «Известиями». Впоследствии был осужден и убит сокамерниками в тюрьме.

Е. А. Преображенский (1886—1937) — известный оппозиционер сталинской линии. В октябре 1927 года как сторонник Троцкого был исключен из партии, в январе 1928 года сослан в г. Уральск. В 1929—1930 годах работал в Госплане Татарской АССР. В янва­ре 1930 года восстановлен в РКП(б). С 1932 года член коллегии Наркомата легкой промышленности СССР, заместитель началь­ника отдела Наркомата совхозов СССР. В январе 1933 года арес­тован и сослан в Казахстан на три года.

С. Г. Робинсон (1892—?), управляющий Московским трамвайным трестом; Н. М. Блискавицкий (1897—?), заместитель директора мос­ковского завода им. М. В. Фрунзе; Д. С. Гаевский (1897—?), дирек­тор Мособлкоопстроя; Л. И. Бронштейн (1899—?), преподаватель политической экономии Московского механико-математического института, были арестованы и сосланы по делу контрреволюцион­ной троцкистской группы И. П. Смирнова, В. А. Тер-Ваганяна, Е. А. Преображенского и других.