Китай накануне революции

С 1908 г. формальным главой государства стал трех­летний император Пу И, племянник Гуансюя. Факти-, ческим же правителем оказался князь Чунь, занявший место регента при своем сыне. При нем, наконец, было объявлено о проведении выборов в провинциальные совещательные собрания в рамках обещанной конституционной реформы. Эти орга­ны, хотя и были избраны незначительной частью получившего право голоса населения, все же сыграли на том этапе определенную положи­тельную роль. Она выразилась прежде всего в том, что в них собра­лось большое число сторонников капиталистической модернизации промышленности, выступавших за равные возможности в конку­ренции с иностранным капиталом, реорганизации налоговой сис­темы и т. д. После того как стало ясно, что Цины отнюдь не спешат с реализацией их требований, многие из членов совещательных собра­ний примкнули к оппозиции в лице либеральных конституционистов (последователей реформаторов конца XIX в.) и сторонников рево­люционной демократии, группировавшихся вокруг Сунь Ятсена.

Сунь Ятсен (настоящее имя Сунь Вэнь) родился в 1866 г. в крестьян­ской семье в провинции Гуандун. После окончания в 1878 г. школы жил у брата на Гавайских островах, где продолжил учебу. В 1884 г. возвра-' тился на родину, вскоре вступил в одно из тайных антицинских обществ. В 1892 г. окончил медицинский институт в Гонконге. Некоторое время жил в Японии, в 1895 г. основал Союз возрождения Китая. Совершал пропагандистские поездки в Европу. В 1904 г. возвратился на родину. К тому времени произошла его идейная эволюция из сторонника идей китайских реформаторов к более радикальным, республиканским взгля­дам. Кроме того, он возлагал большие надежды на поддержку со стороны Японии и западных держав, считал, что единственно правильным путем выхода из кризиса будет сочетание традиций китайской цивилизации с нововведениями, пришедшими с Запада.

В 1905 г. Сунь Ятсен и его сторонники в Японии создали новую политическую организацию, получившую название Китайский объе­диненный революционный союз. Его программа («три народных принципа»), была составлена Сунь Ятсеном и получила высокую оценку не только среди его единомышленников, но и за пределами Китая со стороны прогрессивной интеллигенции в России, Западной Европе, а также в Японии. Первый принцип звучал как «национа­лизм» и означал, что первоочередной задачей для Китая является свержение цинской династии и возвращение власти китайскому (хань-скому) правительству. Второй принцип был назван «демократизм» (или «народовластие») и означал установление в стране после свер­жения монархии буржуазно-демократической республики. Третий принцип — «народное благоденствие», подразумевал справедливое решение главного для Китая вопроса — аграрного. Сунь Ятсен считал необходимым уравнение прав на землю и ее национализацию.

Этот тезис вызывал наибольшие нарекания даже у некоторых его сторонников, считавших такую установку преждевременной.

В то время с точки зрения социально-экономического развития Китай уже не представлял единого сбалансированного целого. Ка­питалистический уклад, развивавшийся со второй половины XIX в. во многом под влиянием внешних факторов, был представлен не только предприятиями, принадлежавшими западному капиталу, но и местной национальной буржуазией, объективно заинтересованной в распаде традиционной системы хозяйства. Национальный про­мышленный капитал особенно активно развивался в центральных и южных провинциях, к началу XX в. ушедших далеко вперед по сравнению с севером и северо-востоком Китая. Не случайно именно здесь реформаторы конца XIX в. и Сунь Ятсен (сами выходцы из этого региона) и другие оппозиционно настроенные по отношению к маньчжурам деятели нашли благодатную почву для своих идей.

Наиболее последовательным оппонентом Сунь Ятсена и его программы в то время выступал один из лидеров либеральных конституционистов Лян Цичао. Он подверг критике идеи Сунь Ятсена, считая, что вопрос о свержении цинской династии отнюдь не первоочередной для Китая, как и идея установления республиканского строя, который при определенных условиях китайской действитель­ности тоже может выродиться в деспотическую диктатуру. Кроме того, по его мнению, предложенная Сунь Ятсеном национализация земли отнюдь не гарантировала коренное улучшение жизни много­миллионного китайского крестьянства. Однако какой-либо пози­тивной альтернативной программы ни он, ни его сторонники в то время так и не предложили.

Япония для него была примером «правильной» модернизации, при которой наряду с промышленным развитием сохранялись тра­диционные цивилизационные устои. Он резко противопоставлял «кровавый», разрушительный («французский») вариант прогресса и «бескровный» («японский») для Китая, по его мнению, единствен­но приемлемый. Он и его сторонники хотели ориентироваться также на японский вариант принятия конституции с сохранением роли монарха как инициатора преобразований в обществе.

Пока шла заочная полемика между конституционными либералами и революционными демократами, постепенно офор­млялись контуры третьей оппозиционной силы цинскому режиму в лице либеральных помещиков, стремившихся заручиться поддержкой влиятельного военачальника и опытного политика Юань Шикая.

Юань Шикай (Юань Вэйтин) родился в 1859 г. в семье крупного китайского чиновника. В 1880 г. поступил на военную службу. Участво­вал в подавлении антикитайского восстания в Корее, командовал шта­бом гарнизона в Сеуле, а затем был назначен туда наместником. После 1895 г. вошел в доверие к реформаторам, но затем перешел на сторону их противников. Командовал войсками при подавлении восстания ихэтуа-ней. Был близок к императрице Цыси, являясь сторонником консерва­тивной линии. До 1908 г. занимал ключевые посты в правительстве.

Это были прежде всего представители собственно китайской (ханьской) элиты, потесненной регентом Чунем при формирова­нии нового правительства после смерти Цыси. Так, в 1909 г. он удалил от активной политической деятельности и самого Юань Шикая, а в мае 1911 г. было увеличено представительство маньч­журов в высших сферах власти. Сторонники этой группировки видели своих потенциальных союзников прежде всего в лице конституционистов и опасались стихийных выступлений народа.

Их также сближало желание видеть Китай монархическим госу­дарством. В остальных вопросах между ними было больше разли­чий, чем общего.