Содержание. студента 2курса (на базе СОО, СПО, ВПО)

РОССИЙСКАЯ ПРАВОВАЯ АКАДЕМИЯ

СЕВЕРНЫЙ (г.ПЕТРОЗАВОДСК) ФИЛИАЛ

ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

РЕФЕРАТ ПО РИТОРИКЕ

ДРЕВНЕРУССКИЙ РИТОРИЧЕСКИЙ ИДЕАЛ

студента 2курса (на базе СОО, СПО, ВПО)

очное отделение

Дигуева

Даниа Руслановича

г.Петрозаводск

2013 г.

Содержание

Риторический идеал. Его сущность и корни...................................................................................... 3

Древнерусские традиции....................................................................................................................... 6

Риторический идеал. Его сущность и корни.

Риторика взяла на себя задачу всесторонне описать характер взаимосвязи между «миром вещей» и «миром слов», показать, как происходит «трансформация» предмета в слово.

В этом смысле риторика возложила на себя контроль за всеми стадиями процесса трансформации предмета в слово.

За начало этого процесса отвечал первый раздел классической риторики - инвенция – раздел, в котором педантично рассматривалась процедура отбора материала для будущего сообщения. Речь шла не о «языковом материале», а о предметах реальной действительности, часть которых предлагалось выбрать из всего предметного многообразия мира, а выбрав, отграничить от прочих, чтобы в дальнейшем перейти к их изучению как целого: во-первых, по отношению к «другим предметам», оставшимся в стороне после отбора, и, во-вторых, изнутри.

Инвенция предлагала говорящему систематизировать собственные знания по поводу отобранных им предметов, сопоставив их с наличными на сегодняшний день знаниями других и определить, какие из них и в каком количестве должны быть представлены в будущем сообщении.

Второй раздел классической риторики - диспозиция, получив в свое распоряжение уже «готовый к употреблению» предмет, превращала его в понятие и помещала в систему других понятий. Понятия становились объектом логических и аналогических процедур.

Диспозиция призвана была гарантировать чистоту использующихся говорящим понятий и соблюдение правил оперирования ими. Разного рода злоупотребления в этой связи регулировались многочисленными законами и правилами, нарушения которых могли привести к логическим ошибкам – от них тоже страховала диспозиция.

Диспозиция предлагала модели расположения понятий в составе единого речевого целого и следила за тем, чтобы от начала до конца сообщения понятия корректно перемещались из одной части целого в другую.

Третий раздел классической риторики – элокуция давала говорящему возможность широко воспользоваться самыми разнообразными возможностями фигурального выражения – в дополнение к тем прямым, которые предлагала диспозиция. Элокуция открывала перед говорящим область паралогики. Законы паралогики создавали смысловые эффекты необыкновенной силы.

Эти эффекты были каталогизированы в виде многочисленных тропов и фигур. Используя богатейшие возможности естественного языка, паралогика существенно расширяла логическую практику и сильно обогащала её. Не случайно элокуцию принято считать античным учением о стиле: на практике были четко противопоставлены сообщения, построенные по «естественным» и по «искусственным» законам.

Сообщение, строящееся по «искусственным» законам, предполагало присутствие личности «преобразователя» языка, полно реализующего заложенные в языке возможности. Соответствующая функция языка получила в работах уже современных нам исследователей название «риторической», или «поэтической».

Стало быть, тем, вокруг чего строилась элокуция, и что естественным образом завершало преобразование исходного предмета, было слово: отныне слово начинало жить самостоятельной жизнью как один из элементов вербального мира.

Однако здесь риторика не останавливалась: два следующие ее раздела предполагали обучение тому, как представить речевое целое слушателям и как сохранить его в памяти.

Акция, четвертый раздел риторики, отвечала за пластическое решение произносимой речи. Оратор должен был производить благоприятное впечатление на публику как манерой речевого поведения, так и внешним своим видом.

Акция была призвана обеспечить необходимые удобства в освоении предлагаемого говорящим материала. Поэтому речь его должна быть мерной, продуманной с точки зрения силы звучности, высоты тона, количества и длительности пауз.

Мемория (тренировка памяти) представляла собой пятый раздел риторики, притом что слова «четвертый» и «пятый» употребляются здесь в количественном, а не ранговом значении: акция и мемория (в отличие от первых трех разделов) легко могли меняться местами. Этот раздел должен был служить разработке определенной мнемотехники, которая давала возможность полагаться не только на оперативную память говорящего и присущий ему энциклопедический набор знаний, но и на особые приемы запоминания материала, гарантирующие оратору возможность контролировать всю структуру произносимой им речи и при необходимости (в порядке импровизации) подключать сведения из известных ему областей знания, не разрушая целого.

Таким образом, одним из наиболее ценных в научном отношении качеств риторики была ее цельность.

Наивно было бы полагать, будто вся риторическая система с одинаковым успехом может обслуживать любых общающихся людей, будто она, подобно языковой системе, существует вне идеологии, нравственности, политики.

В риторике, в ее теории и практике, могут быть выделены три неравные части: первая из них действительно универсальна, может использоваться в самых разнообразных ситуациях. Универсальны каноны риторики: учение о теме, ее выборе, о построении речи, типах речи, выражении мысли и языковых формах, о культуре речи – языковых нормах, дикции, интонации и т.п.

Вторая часть обращена к национальным, языковым основам риторического действия: это неоценимое богатство, которое использует говорящий, этнические традиции, культура и литература, привлекаемая в общении, исторические факты. Нетрудно заметить, что эта область уже не вполне универсальна, ибо может в отдельных случаях допустить какие – либо льготы национальным предпочтениям, например, процитировать строки произведения, в котором без должного уважения говориться о том или ином субъекте.

Третья часть выражает позицию отдельных лиц или каких – либо общностей людей. В этой общности формируется устойчивая система точек зрения и правил; это этническая система общения, речи. В этой сфере формируется феномен, называемый риторическим идеалом.

Нельзя забывать, что вся социальная жизнь людей постоянно оформляется в речи – устной, письменной, а также мысленной; без речевого оформления жизнь просто невозможна, и необходимы нормы общения, человеческих отношений внутри общности или между ними.

Внешняя речь всегда обращена к людям, чаще всего – конкретным личностям; обычно, говорящий знает своих собеседников. Он должен решить и постоянно решать вновь: говорит ли он правду или неправду, поверят ему или нет, будет ли он вежлив, доброжелателен или нет, должен прогнозировать, какова будет реакция собеседников на его высказывание.

Возьмем для примера современную рекламу. На кого она рассчитана? Чаще всего на людей, которые прекрасно понимают, какой процент лжи скрывается в ней, какие используются уловки, чтобы опорочить конкурентов. Но эта ложь подана так красиво и оформлена музыкально.

Идеал рекламы как раз в том, чтобы привлечь внимание слушателя, зрителя. Он не верит? Ну и что же? Многократное повторение – и он просто запомнит то, что нужно автору рекламы. И цель его достигнута.

Видимо для рекламных роликов важно остроумие, зрелищность, хорошая актерская игра – и тогда успех обеспечен, слушатель (зритель) покорен.

Успех же деятельности христианских проповедников в незыблемости их идеалов, которые не могут не вызывать уважения.

В научных спорах чаще всего побеждает железная логика.

А как часто одерживает победу не только тонкая, но даже самая грубая лесть!

Вероятно, можно говорить как об идеале о манере русских юродивых из народа, кто их слушал, ценил и понимал: это неистовость, безбоязненная правда, пророчество, обличение сильных мира сего, это афористическая и аллегорическая речь, артистическое умение войти в аффективное состояние вплоть до самоистязаний. И их слово обладало огромной силой воздействия.

Наконец, «идеал» преступного мира в России, создавшего свою манеру общения, свой язык – «блатную музыку», привлекший внимание даже такого корифея лингвистической науки, каким был И.А. Бодуэн де Куртенэ.

Четкой выраженностью и неповторимостью отличается и древнерусский ораторский и проповеднический идеал в «Словах» Кирилла Туровского, в «Слове о Законе и Благодати» митрополита Илариона, в «Житии» протопопа Аввакума.

Своеобразно было общение в семьях русского крестьянства XIX в., в среде военнослужащих. А.К. Михальская в книге «Русский Сократ» (М., 1996) приводит интереснейший материал о языке власти в условиях тоталитарных режимов. Все эти наблюдения позволяют говорить о риторическом идеале как о реалии, феномене, заслуживающем изучения.

По каким же признакам характеризуется риторический идеал, и каковы его критерии?

Во-первых, современная риторика использует такую схему анализа любых высказываний:

1) кто говорит?

2) Кому говорит?

3) При каких обстоятельствах?

4) Что говорит?

5) Зачем?

6) Как выражает свою мысль?

7) Каков результат?

По-видимому, для анализа неплохо было бы иметь ответы на эти 7 вопросов.

Во-вторых, всегда важен облик говорящего лица: что в нем главное – эмоции или логика, правильность речи или оригинальность до беспредела, высокая компетентность или шумные эффекты? Есть ли у говорящего убеждения, если да, то каковы они?

В-третьих, важна позиция говорящего или целого социального или этнического коллектива по дилемме «истина – ложь».

Правда и ложь - сложнейшие категории, о них много спорят, много написано; в характеристике риторического идеала это, возможно, самый важный критерий.

Наконец, в понимании и оценке риторического идеала учитывается этика речи – у одной общности как врожденная, глубинная, у другой – внешняя, показная, только для достижения цели говорящего.

Немало значат и такие «мелочи», как скорость речи, жестикуляция – обычно у южан, например у итальянцев; молчаливость, немногословие – у многих народов севера; артистизм или сдержанность в артистических приемах; строгое соблюдение нормы литературного произношения, нормативное построение фразы или подчеркнутое несоблюдение этих требований. Все сказанное может быть отнесено не только к общности людей, но и к отдельным лицам, однако в последнем случае термин риторический идеал обычно не применяется.