Философия Платона

Пока в государстве не будут царство­вать философы, либо нынешние цари и вла­дыки не станут благородно и основательно философствовать и это не сольется воеди­но — государственная власть и филосо­фия... государствам, да и самому роду че­ловеческому, не избавиться от зол.

Платон

Влияние Сократа — его жизни и его философии — на евро­пейскую культуру трудно переоценить, но понять это влияние можно только имея в виду учеников мыслителя. Одним из са­мых любимых и, безусловно, самым талантливым, был Платон (427-347 до н. э.) Настоящее имя Платона — Аристокл. Прозвище Платон (Широкий) было ему дано в молодости за мощное телосложе­ние. Он происходил из знатного рода и получил прекрасное об­разование, много путешествовал, писал стихи. В 20 лет он по­встречался с Сократом, и один-единственный случайный разго­вор с этим человеком изменил его жизнь. Согласно легенде, после этого разговора Платон сжег свои стихотворные произве­дения и перестал мечтать о политической карьере. Целых восемь лет он не отходил от любимого учителя, образ которого запечат­лел впоследствии в своих диалогах. После смерти Сократа Пла­тон покинул Афины, не простив афинянам несправедливости по отношению к своему кумиру. Несколько лет он странствовал, но затем возвратился в родной город и основал в 386 г. до н. э. в Афинах школу, получившую название Академия. Школа была названа так случайно — просто она находилась в роще, посвя­щенной герою по имени Академ. Но с тех самых пор слова «ака­демия», «академик» прочно вошли в наш обиход. Над входом в Академию была надпись: «Да не войдет сюда не знающий геомет­рии», поскольку Платон был уверен, что знание математики не­обходимо для умения правильно мыслить. Авторитет Платона был настолько велик, что греки прозвали его «Божественным»: по легенде, его отцом был сам бог Аполлон. Академия просуще­ствовала очень долго — 915 лет. Во дворе Академии Платон и был похоронен; по преданию, на его могиле были высечены сле­дующие слова:

Двух Аполлон сыновей —

Эскулапа родил и Платона,

Тот исцеляет тела, этот целитель души.

До нас дошло 34 платоновских диалога, из которых подлин­ными признано 23, а по поводу остальных у исследователей со­храняются сомнения в их авторстве. Но и 23 философских про­изведения — немало для того, чтобы восстановить взгляды этого философа. О Платоне написаны тысячи томов; попытаемся хотя бы прикоснуться к наследию великого мыслителя.

Учение об идеях

В своих ранних произведениях Платон, как и его учитель Сократ, неоднократно анализирует такие понятия, как справед­ливость, красота, благо и т. д. Откуда они берутся? Можно ли получить их в результате обобщения свойств тех предметов, с которыми мы сталкиваемся в жизни? Софисты подчеркивали,

что представления о красоте и справедливости различны у раз­ных людей и народов. Если мы сравним изображения красавиц различных эпох, обнаружить общее будет трудно: в Средние века ценился высокий лоб (дамы даже подбривали волосы на голове, чтобы сделать его больше), маленькая грудь, небольшой рост, в XVIII в. — пышные формы, а сегодня красавицами считаются стройные и высокие девушки...

Так же обстоит дело и со справедливостью. Одни люди ведут «справедливую» борьбу против других людей, также ведущих, с их точки зрения, «справедливую» борьбу. Стало быть, если мы собираемся заниматься философией, то есть мыслить честно и последовательно, то у нас два выхода из этой ситуации. Первый: признать, что «справедливость» и «красота» — пустые слова, ис­ключить их из лексикона, заменив более точными выражения­ми: вместо «справедливое» — «то, что мне выгодно», вместо «красивое» — «то, что мне нравится». Но действительно ли вы­ражения «Эта девушка красива» и «Эта девушка мне нравится» синонимичны? Вряд ли. Мне может нравиться и некрасивая де­вушка или, наоборот, красивая девушка может мне не нравить­ся. Второй: признать, что у нас каким-то образом уже есть пред­ставление о красоте и справедливости, благодаря чему мы мо­жем оценивать различных девушек (горшки, лошадей и т. д.) как красивых, различных людей как справедливых. Так сделал Со­крат. Но Платон пошел еще дальше. Он предположил, что об­щим понятиям невозможно научиться. Они как будто «врожден­ные», как если бы мы до нашего появления на свет уже видели где-то абсолютную красоту и справедливость, каких невозможно найти в нашем мире.

Вещи вокруг изменчивы, они возникают и уничтожаются, и прав был Гераклит, провозгласивший главным принципом при­родного мира изменение. Но для того, чтобы эти изменчивые вещи могли существовать, необходимо то, что дает им начало, что существует вечно и неизменно и что отражается в общих по­нятиях — красоты, справедливости, мужества', истины и т. д. Для Платона такими вечными «образцами» вещей являлись идеи. Если плотник не знает идеи стола, он не может его сделать. Если мы не имеем представления об идее красоты, мы не можем назвать кого-то или что-то красивым.

В отличие от Сократа, Платон наделял идеи самостоятель­ным существованием. Идеи существуют, обладают бытием, и чув­ственный мир вокруг нас — это только тени идей, их копии, отражения. То есть, по его мнению, надо вести разговор о двух ми­рах — мире вещей и мире идей. Он даже попытался определить местоположение мира идей и поместил его в Гиперурании («над-небесье»). Если мир вещей текуч и изменчив, то прекрасный мир идей вечен и неизменен. Поэтому, с точки зрения Платона, и Гераклит со своим вечным изменением, и элеаты с отрицани­ем любого изменения, были правы, они лишь говорили о раз­ном: Гераклит описывал мир вещей, а характеристики элеатов применимы к миру идей. Получилось, что Платон по-новому решил поставленную Сократом проблему общего и единичного: общее существует как идеи, единичное — как вещи.

Миф о пещере

Многие были не согласны с Платоном: никто никогда не ви­дел никаких идей, нет никаких доказательств их существования, а значит, теория Платона была не верна. Платон ответил крити­кам иносказательно в своем знаменитом мифе о пещере. Пред­ставьте себе подземную пещеру, в которую сверху падает свет. В пещере с рождения живут люди, прикованные к стенам так, что не могут повернуться и увидеть то, что находится за предела­ми пещеры. Они видят лишь тени на стенах пещеры. Рядом с пещерой находится дорога, по которой проходят люди, ослы с поклажей, проезжают всадники, на обочине распускаются цве­ты, в небе летают птицы. От всех этих движущихся предметов на стенах пещеры пробегают тени. Поскольку узники пещеры ни­когда не видели ничего, кроме этих теней, они считают именно их настоящей реальностью, дают теням имена и названия, дума­ют, что тень от груженого осла или пешехода — и есть осел или пешеход. Некоторые из них даже делают «прогнозы» — угадыва­ют, какая тень появится следующей на стене пещеры, пытаются дать им объяснение, слывут среди пещерных затворников мудре­цами. Так и мы, люди, живем в мире вещей, ничего другого не знаем. Мы трогаем вещи, пользуемся ими, строим предположе­ния об их качествах и свойствах, но не задумываемся, что за ними может находиться иная реальность.

Если нам даже расскажут об этом (как Платон рассказал в своем учении о мире идей), то мы, скорее всего, не поверим, со­чтем подобное фантазией и выдумкой. Так и жителей пещеры ждало бы испытание, когда б их освободили от оков и вывели на яркое солнышко, — свет резал бы им глаза, ослеплял, причинял страдания. Если бы их освободитель попытался объяснить, что в прежней жизни они видели только призраки, а сейчас перед ними настоящий мир — горы, море, прекрасная Греция с олив­ковыми рощами, большинству из освобожденных было бы труд­но в это поверить. Глаза их болели бы и слезились, они ничего не могли бы толком разглядеть, тени на стенах пещеры, к кото­рым они привыкли с детства, казались бы им понятней и ясней: многие не поверили бы всему этому и решили, что подлинный мир — в пещере, а сейчас они переживают какое-то наваждение. Потребовалось бы время, чтобы резь в их глазах утихла, они привыкли смотреть на мир прямо и понимать, что настоящий осел не очень похож на тень осла. Те из освобожденных узни­ков, которым хватило бы мужества и терпения осознать, что ре­альный мир вовсе не таков, каким они его раньше представляли, восхитились бы в конце концов красотой залитой солнцем Гре­ции и захотели бы вернуться в пещеру, чтобы открыть осталь­ным узникам правду. Но другие, не видевшие света, пленники все равно не поверили бы их рассказам о волнах на море и зеле­ных лугах, о лазурном небе и ярком солнце. Так и люди: не ве­рят в то, что кроме теней (вещей) есть истинный мир идей, а если открыть им истину сразу, — их разум ослепнет, как глаза пещерных пленников.

Подземная пещера в мифе Платона, — это видимый мир во­круг нас. Люди живут не в настоящем мире, а в мире призрач­ных иллюзий и миражей. И подобно тому, как узники в пещере привыкли к темноте и теням на стенах, так и людям их призрач­ный мир кажется единственно возможным. Задача философа со­стоит в том, чтобы научить людей чувствовать свою слепоту и пробудить в них желание вырваться на свет. Поэтому Платона нисколько не пугало, что его теория расходилась с обыденными человеческими представлениями.

Миф о пещере был сознательным обоснованием идеализма и ответом его критикам. Платон две тысячи лет назад(!) сформули­ровал вопрос о соотношении бытия и мышления, духа и материи (мы рассказывали вам об этом в предыдущей главе); он заметил, что одни философы «все совлекают с неба и из области невиди­мого на землю... утверждают, будто существует лишь то, что мож­но потрогать» (материалисты), другие же, к которым он безого­ворочно относил и себя, считают, что «истинное бытие — это не­кие умопостигаемые и бестелесные идеи» (идеалисты).

Мироздание

Хотя общее и отражается в единичном, но такое отражение всегда неполно. Вещь — слепок идеи, но слепок с изъянами, не совсем точная копия. Вещи исчезают, все рано или поздно гиб­нет в нашем мире. Даже наилучшие люди (такие, как Сократ) умирают. Во всем прекрасном всегда есть что-то некрасивое, в каждой вещи есть какие-то изъяны. То есть видимый мир вещей несовершенен. Почему же безупречные идеи не могут вопло­титься в вещах полностью? Да потому, что вещи материальны. Материю же Платон понимал как инертное начало, которое «га­сит» любое воздействие на нее. Соответственно, любая попытка воплотить идею в материи всегда приводит к частичному иска­жению идеи.

Для того, чтобы объяснить, каким образом возникают вещи, Платон ввел в свою философскую систему еще одно начало — Бога-Демиурга. Demiurgos в Древней Греции означало мастер, ху­дожник, то есть речь идет о Боге-творце, создающем космос. Именно Демиург привносит движение в мир, он «смешивает» идеи и материю, чтобы получились вещи. И хотя Демиург пыта­ется создать не менее прекрасный и совершенный мир, чем мир идей, у него это до конца не получается: косная материя сопро­тивляется его воздействию, идеи искажаются. Так Платон объяс­нил несовершенство мира.

У этой модели есть и другая сторона. Если конкретная ло­шадь существует только потому, что есть идея «лошадности», если каждая вещь — это воплощение какой-то идеи, то возни­кает вопрос: существует ли идея убийства, зла, безобразия, под­лости? Ведь, к сожалению, все эти явления присущи нашему миру. Но если есть идея всех этих негативных явлений, то мир идей тоже нельзя назвать прекрасным и совершенным, он ни­чуть не лучше того мира, что вокруг нас. По сути, этот же во­прос задает себе и каждый верующий человек: если есть все­благой и всесильный Бог, то как он допустил в мир войны, эпидемии, детские слезы? На этот непростой вопрос давались различные ответы. Платон был первым, кто предположил, что идеальный мир совершенен, а копия этого идеального мира не так хороша именно в силу своей материальности. Значит, безо­бразие — это не особая сущность, а лишь недостаток красоты, возникший из-за инертности материи, а зло в общем виде — недостаток добра.

Познание как припоминание

По Платону, задача каждого из нас увидеть за неподлинным подлинное, за нереальным — действительное, за материальным (вещами) — идеальное бытие (идеи). Это возможно, потому что

человек не полностью принадлежит материальному миру. У него есть душа — сущность вечная и идеальная, то есть идея человека. Раз душа (как и все идеи) вечна, то, разумеется, она не исчезает вместе со смертью тела, тело — лишь временное вместилище души. Платон (как и Пифагор), был сторонником идеи переселе­ния душ.

Боги, сотворив души, поместили их на звездах, в наднебесье. Именно там души видели настоящее устройство мира, они пре­бывали в царстве идей, они созерцали истину и уже все знали. Но попав в тело, душа забывает о своей жизни в наднебесье. За­дача обучения — не научить человека чему-то заново, а помочь вспомнить то, что его душа знала изначально. Познание — это припоминание.

Почему же одни люди более способны к обучению, а другим науки не даются, несмотря на все старания и усилия учителей? Для объяснения этого факта Платон опять прибегнул к поэтиче­ским образам. Душа человека, говорил Платон, состоит из трех частей: разумной, волевой и вожделеющей. Ее можно сравнить с колесницей с двумя крылатыми конями и возницей. Возница — это разум, один трепетный скакун — это волевая душа, а другой, больше похожий на тяжеловоза, — вожделеющая, или чувствен­ная, душа. После смерти тела колесница (душа) вылетает на про­стор, причем возница (разум) стремится увидеть прекрасный мир идей, понять устройство космоса. Но вожделеющая часть души рвется назад, в чувственный мир, она тянет колесницу туда, где остались привычные наслаждения и радости. Поэтому те души, в которых возница оказался достаточно умел, а волевая часть души сильна, оказываются в мире идей, созерцают его и могут оставаться там некоторое время. Другие же души, в кото­рых преобладает вожделеющая часть, не хотят лететь высоко, они сопротивляются вознице, их крылья ломаются и они падают в телесный мир. Вот почему души при переселении в тело ока­зываются в неравных условиях: одни видели и познали многое, им есть что вспоминать, а другие увидели идеальный мир лишь краешком глаза...

Учение о государстве

Такое учение о душе стало основанием платоновской модели государства. Дело в том, что Платона серьезно занимали вопро­сы справедливого общественного устройства. Он даже пытался воплотить некоторые из своих идей на практике: будучи в Ита­лии, старался оказать влияние на правителя Сиракуз Дионисия с целью изменить устройство управляемого им государства. У Платона ничего не получилось: тиран в гневе приказал про­дать его на невольничьем рынке, и если бы друзья не выкупили философа, он мог оставшуюся жизнь провести в рабстве, позже Платон предпринял еще одну попытку внедрения своей теории в жизнь. После смерти тирана он поехал к его сыну, но также ни­чего не добился. Тем не менее, Платон оставил после себя не­сколько произведений, где изложил свое учение об идеальном государстве.

Идеальное государство Платона должно было служить идеям мира и справедливости. В соответствии с тремя основными его функциями (управление, защита и производство материальных благ) население делилось на три сословия: правящие мудрецы-фило­софы, воины (стражи) и ремесленники и крестьяне. Справедливое государственное устройство должно обеспечить их гармоничное сосуществование. Как же определить, какое предназначение имеет конкретный человек? По Платону, это зависит от преоб­ладания в его душе того или другого начала. Если преобладает разумная часть души, человек — философ, если волевая — воин, а если вожделеющая, то он земледелец или ремесленник. Полу­чается, что каждый занимается тем делом, к которому предназна­чен природой, поэтому в таком государстве не должно быть недо­вольных.

Конечно, в платоновском государстве не было равенства. И не только потому, что в нем хотя и в небольших масштабах, но сохранялось рабство (большинство античных мыслителей воспринимали рабство как нечто естественное и вечное). Не су­ществовало равенства и между философами, стражами и ремес­ленниками. Но это неравенство, по мысли Платона, было спра­ведливо, потому что зависело не от случая и не от произвола правителей, а соответствовало качеству человеческих душ. Пла­тон был уверен, что несправедливо как раз полное равенство, потому что не учитывает склонности и способности людей, раз­личия между ними.

Платон создал еще один миф, согласно которому при сотво­рении душ людей боги примешали в души одних золото, дру­гих — серебро, третьих — медь и железо. У людей, в душах кото­рых преобладает золото, силен разум, из них получаются фило­софы; те, у кого больше серебра, — волевые и страстные, из них выходят воины-стражи; люди же с медной и железной душой на-

ходят свое счастье в чувственном мире, в радостях материально­го существования и становятся хорошими ремесленниками и крестьянами. Качество души не передается по наследству. У лю­дей с медной душой могут родиться дети с серебряной или золо­той, и наоборот. Задачей государства является определить преоб­ладание той или иной части души у ребенка, для того чтобы дать ему соответствующее воспитание.

Живут сословия по-разному. У философов и стражей нет ни семьи, ни частной собственности. Наличие частной собственности, по Платону, опасно: оно приводит к распрям, порождает стремление к личному обогащению во вред интересам государства, подрывает единство общества. Поэтому два высших сословия не должны ничем владеть, они служат обществу, не получая ни­какого вознаграждения. Но людям с золотой и серебряной душой и не нужно денег — лучшей наградой для них является ду­ховное совершенствование, уважение сограждан, возможность проявить себя. У ремесленников же и крестьян частная собст­венность и семья должны быть сохранены: в них преобладает во­жделеющая часть души, и лишить их обладания привычными предметами значит сделать их несчастными.

Стражи и философы получают хорошее воспитание. Их раз­вивают телесно с помощью гимнастических упражнений, а ду­ховно — путем приобщения к наукам и искусствам. Любопытно, что Платон проповедовал равенство между мужчинами и жен­щинами, считая, что женщина способна стать и воином, и фи­лософом. Из числа стражей выделяются люди, имеющие приро­жденную склонность к знанию, — философы. Их золотые души проявляют себя в процессе обучения, как наиболее способные и достойные. Из них и набираются правители государства. Платон высказывает мысль о том, что счастливым может стать только то государство, правители которого — философы, то есть люди, любящие истину, а не свою выгоду.

Идеи Платона оказали колоссальное влияние на последую­щее развитие культуры. Основой философии Платона было по­нимание двух измерений бытия, двух миров: мира духовного, невидимого, и мира видимого, материального. По существу, в истории мысли Платон был первым на Западе, кто говорил о не­видимой основе видимого бытия. Выдающийся русский фило­соф Владимир Сергеевич Соловьев (тоже, кстати, находившийся под влиянием платоновской философии, хотя и жил во второй половине XIX в.) выразил эту платоновскую мысль в таких сти­хотворных строках:

Милый друг, иль ты не видишь,

Что все видимое нами —

Только отблеск, только тени

От незримого очами?

Положение о том, что видимый физический мир является лишь следствием, проявлением иной, духовной сущности, раз­вивалась многими философами после Платона, хотя и по-разно­му. Часто даже говорят, что вся история западной философии — это примечания к Платону. Философская система Платона стала первой законченной системой объективного идеализма в истории человеческой мысли.