Антропологический материализм Л. Фейербаха

При обосновании материалистического мировоззрения Фей­ербах отказывается использовать понятие «материя». Этот термин, как и само понятие «материализм», кажется ему неприемлемым в силу сложившегося в общественном сознании отрицательного к ним отношения. Фейербах вместо понятия «материя» предпочита­ет использовать понятие «природа». Поэтому может быть более це­лесообразней его мировоззрение называть натурализмом. Природа, по Фейербаху, существует вечно. Она независима ни от Бога, ни от какой-либо философии.

Натурализм в философских системах может принимать кос­мический характер. Так было в философии античности и эпохи Воз­рождения. Натурализм в системе Л. Фейербаха носит антропологи­ческий характер. В центре философии, по его мнению, должен нахо­диться человек как высшее существо природы. «Новая философия превращает человека, включая в природу как базис человека, в единственный универсальный и высший предмет философии». Философское учение Л. Фейербаха является попыткой утверждения самоценности и значимости конкретного человеческого индивида во всей полноте его телесного и духовного бытия. Фейербах отвергает подход к чело­веку со стороны классиков немецкого идеализма, рассматривающих человека, по преимуществу, как духовное существо. Фейербах стре­мится по-новому осмыслить понятие субъекта. Субъект в системе Л. Фейербаха — это не познающее мышление и не «абсолютный дух», «мировой разум», а реальный целостный человек в единстве его теле­сных и духовных качеств. Фейербах стремится реабилитировать природно-биологическое начало в человеке, от которого в значитель­ной степени абстрагировался немецкий идеализм. «Я» у Фейербаха — это не просто духовное и мыслящее начало, а человек обладающий телом и мыслящей головой, реальное существо со всеми пространст­венно-временными характеристиками, которое только в качестве та­кового обладает способностью созерцать и мыслить.

Важнейшей характеристикой субъекта в системе Л. Фейербаха является чувственность. Чувственность — это синтетическая, обоб­щающая характеристика антропологических свойств «природы че­ловека», его телесности, разума, воли, «сердца». Однако, Фейербах не замыкается на натуралистическом описании субъекта, он пытается преодолеть этот натурализм, вводя в понятие субъекта не просто «Я», но и другого человека. Чув­ственность в его системе рассматривается не как натуральная и непо­средственная, а как опосредованная общением с другим человеком. Следовательно, отношение человека и природы опосредуется отно­шением человека к человеку. Именно в сфере межчеловеческого об­щения и осуществляется, по Фейербаху, реализация человеком своей родовой сущности. В ходе этого общения и совместной деятельности субъективные и частные определения человеческой природы подни­маются до всеобщих объективных определений, и индивидуальная жизнь, соединяясь с родовой, образует целостность человеческих спо­собностей. Это значит, что человек, отправляя «функции рода» пре­вратил сущностные силы всего человечества, продукты культуры в свои собственные жизненные силы, в целостность своих способностей.

Итак, субъект, по замыслам Л. Фейербаха, — это целостный человек, человек в единстве телесных, духовных и родовых харак­теристик. Однако в теории познания такая трактовка субъекта ос­тается нереализованной. В решении конкретных проблем теории по­знания Фейербах стоит на позициях сенсуализма и лишь воспроизво­дит взгляды французских материалистов. Исходным пунктом позна­ния, по Фейербаху, является ощущение. Источник же ощущений за­ключен в самом объективном мире, природе. На базе ощущений у человека возникает мышление. По содержанию мышление не дает людям ничего нового, по сравнению с тем, что содержалось в чувст­венных данных. Но вместе с тем, мышление надо отличать от чувст­венных данных, мыслить — это значит связно читать показания чувств. Фейербах доказывал правильность показаний органов чувств, достоверность чувственных данных. Он резко выступал про­тив разграничения познавательного мира на «мир явлений» и «мир вещей в себе». Критерием истины тех или иных научных суждений он считал согласие с ними большинства людей.