Год н.э

За окном уже щебетали воробьи, солнечный луч, проникший в приоткрытое окно, падал мне на лицо. Желая сохранить остатки далекого сна, спрятал свое лицо, но было поздно сон уже потерян.

Глубоко вздохнув, поднялся со своей постели, спрятав руки в свои шершавые руки. Не успел я окончательно разочароваться, услышал голос своего отца:

- Поднимайся, живо!

Тяжело вздохнув, поднялся на ноги, накидывая на себя рубаху и затянув ее ремнем. Брызнул холодной воды в лицо, чтобы освежиться.

Выйдя на улицу, где ждал меня отец с младшим братом. Они запрягали тележку с овощами, младший брат и отец отправятся на рынок. Нам нужно платить дань нашему королю, пополнить свои запасы - скоро зима наступит, как-то нужно кормить нашу семью.

В этом году урожай был не годным, с отцом занимался охотой, а младший занимался хозяйством.

Отец повернул голову в мою сторону, наградив меня злобным взглядом, от которого мне стало не по себе. Внутри все сжалось в тугой узел от безумного страха перед моим отцом.

- Отправляйся на охоту! - прорычал сквозь зубы отец, сверля меня злобным взглядом. - Или решил нас голодом заморить?

Я опустил глаза, прошептал:

- Нет.

Младший брат опустил глаза, испугавшись собственного отца.

Сверля меня злым взглядом, отец зашагал ко мне, смотря на меня свирепым взглядом.

- Что ты сказал, ублюдок? - он никогда меня не называл сыном, только ублюдком.

Мое сердце готово было вырваться из груди от страха, так сильно боялся своего отца, даже не смел, поднимать на него своих глаз. Я был тем, кем хотел меня видеть мой отец - щенком, ублюдком и выродком.

- Повтори, - он взял меня за волосы, заставив меня посмотреть в его черные глаза. - Повтори, что ты сказал!

Смотря в его глаза, видел какое в них безумие, как только мог, старался не показывать ему свой страх.

- Нет, отец! - ответил я, стараясь скрыть страх в голосе.

Его безумные глаза секунды смотрели в мое лицо, а потом он ударил меня по лицу и с такой силой, что упал на землю, почувствовав привкус крови в своем рту.

Отец бросил на меня презренный взгляд, прежде чем вернуться к повозке.

Брат смотрел на меня печальным взглядом, а я так и продолжал валяться на земле с кровью во рту, отъезжая на повозке с отцом братец все так же продолжал смотреть на меня.

Когда повозка скрылась из виду, позволил себе сплюнуть кровь. Внутри меня все кипело, я мог ответить своему отцу, мог позволить вырваться безумию внутри меня, но не мог! Они не знаю меня настоящего!

Взяв лук и стрелы, отправился на охоту, как и велел отец.

Я был старшим сыном в семье, но в отличие от Кайлена - моего младшего брата был самым не любимым сыном. Отец считал меня ублюдком, потому что не сумел спасти нашу матушку. В тот день моя мать погибла от лап медведя, а я не сумел спасти ее, потому что был мал. С тех самых пор отец ненавидит меня.

Отец никогда меня не понимал, все его издевательства надо мной. Я не винил его, уговаривал себя, что у меня нет прав на обвинения, но в моей душе все же таится обида и ненависть, эти чувства росли внутри меня. Когда он избивал меня, старался не показывать ему свою боль, не мог проявить слабость, которую он так ждет от меня.

Кайлен младше меня на четыре года, мне сейчас восемнадцать лет. Мы оба сыновья фермера, нищие, которые готовы приняться за любую работу, чтобы только прокормить свою семью и пережить зиму.

Проведя половину дня на охоте, смог поймать только одного кролика и маленького олененка. Для нашей семьи этого мало, но дело было в не том, что из меня плохой охотник или стрелок, в лесу стало мало животных, и ничего с этим не мог поделать.

Вернувшись домой, обнаружил, что отец и брат уже дома. Судя по тележки с овощами, они сегодня ничего не продали, отец не в духе, чувствую, что мне сегодня не повезет. Войдя в избушку, поймал отца возле костра, а брат сидел на своей постели, поджав колени к груди.

Безумные глаза отца посмотрели на меня, а точнее на мой улов и то, как его глаза почернели, понял, что он готов меня убить. Он медленно поднялся на ноги, глаза Кайлена испуганно посмотрели на меня, отец взял кнут и...

Кнут разбил мне губу, кнут снова ударил и я упал на пол, хватаясь за лицо. Все лицо жгло от дикой боли, чувствовал, как ладони становятся мокрыми от собственной крови. Кнут ударял по всему моему телу, все тело покрывалось болью, от которой хотелось кричать, но я не мог. Не мог доставить отцу такой радости.

- Щенок! - кричал отец, не останавливаясь. - Решил семью голодом заморить! Как ты только посмел? Щенок!

- Отец! - вскрикнул Кайлен.

Не знаю, что произошло, и по каким причинам отец перестал избивать меня кнутом. Мое тело ныло от ужасной боли, даже не могу пошевелиться, даже спокойно вздохнуть. Тело дрожало, а раны жгло от боли и, от этой боли потерял сознание.

* * *

Проснулся, тут же почувствовал дикую боль, пока я спал, брат перевязал мои раны тайно от отца. Отец проявил милосердия - назначил меня главным по избе. С большим трудом смог приготовить еду и убраться в доме, пока брат и отец были на ярмарке.

Я хромал на одну ногу, губа была разбита, а спина... была вся в ранах. Эти шрамы добавиться в мою коллекцию!

Отец и брат вернулись с ярмарки, поели, у меня лично не было никакого аппетита. Кайлен, испуганно посматривал на меня, испытывая страх, я не осмеливался поднимать глаз на отца. К счастью он доел и ушел спать! Мы с братом последовали за ним.

На спине спать не мог из-за дикой боли, поэтому перевернулся на живот, но это не уменьшило мою боль. Точное время, проведенное в таком положении не знал, но только с большим трудом смог погрузить в сон, в котором была только боль... но даже маленькая радость, как сон была короткой - спину пронзила дикая боль.

Я открыл глаза, понимая, что кто-то стоит рядом со мной, касаясь моего плеча. Мое сердце испуганно забилось. Неужели в чем-то снова провинился перед отцом?

- Тише, - это был брат.

- Кайлен? - спросил я.

- Лежи смирно, - шепнул брат, присаживаясь на колени и смазывая мою спину холодной мазью.

-...что ты делаешь? - шепнул я, скрывая дикую боль от прикосновений пальцев брата.

- Это поможет, - ответил он, не продолжая свое дело. - Пока отец не видел, стащил целебную мазь.

Брат был любимчиком нашего отца, но он не одобрял его методов и в тайне помогал мне! У меня не было сил остановить Кайлена, если он хотел мне помочь, то поможет, поэтому молча терпел боль.

Закончив свое коварное дело, брат спрятал баночку целебной мази и лег обратно спать.

Мои раны щипали, терпя дикую боль, погрузился в сон.