Торжество централизации

В 1935-1938 ГГ. ПОЛИТБЮРО ЦК КП(б)У неоднократно рассматривало вопросы о реорганизации национальных учебных заведений и о переводе их на украинский либо на русский языки обучения{604}. Завершился данный процесс в 1938 г., когда на заседании Политбюро ЦК КП(б)У 10 апреля был рассмотрен вопрос о реорганизации национальных школ Украины. В справке, подготовленной Нар-компросом УССР, говорилось о том, что «во многих случаях под видом национальных школ враги народа – троцкисты, бухаринцы и буржуазные националисты, орудовавшие в Наркомпросе Украины, искусственно насаждали особые немецкие, польские, шведские, чешские, болгарские и др. школы, превращая их в очаги для проведения контрреволюционной работы и буржуазно-националистического, антисоветского влияния на детей»{605}.

С 1 сентября 1938 г. русский язык как предмет преподавания вводился во всех нерусских школах Украины{606} (это постановление иногда трактуется как перевод украинских школ на русский язык обучения, что в корне неверно).

Искоренение «националистической контрреволюции» и репрессивная политика в отношении ряда национальных меньшинств в стране в целом затронули и УССР. Процесс переселения немцев и поляков, проживавших на Украине, сопровождался ликвидацией ряда национальных районов, созданных в 1920-е гг.

Первые постановления по этому вопросу Политбюро ЦК КП(б)У приняло еще в ноябре 1934 г. Тогда речь шла лишь о «реорганизации 18 польских сельсоветов в украинские» в Винницкой области{607}. В августе 1935 г. были ликвидированы Мархлевский польский и Пулинский немецкий национальные районы, в марте 1939 г. постановлением ЦК КП(б)У национальные районы и сельсоветы ликвидировались в Запорожской, Николаевской, Одесской, Сталинской областях{608}.

Партийное руководство Украины отныне прикладывало большие усилия для интернационального воспитания партаппарата. Постепенно сформировалась система представлений о работе КП(б)У по «очищению рядов партии от враждебных контрреволюционных элементов». История КП(б)У (как и история ВКП(б) вообще) преподносилась в такой форме, которая полностью исключала ее сколько-нибудь самостоятельный объективный анализ со стороны рядовых членов партии.

Так, на пленуме ЦК КП(б)У 26-30 января 1936 г., излагая историю борьбы КП(б)У со всякого рода уклонами, Постышев особое внимание уделил выходцам из эсеровских партий – «так называемым» боротьбистам и укапистам. И те и другие были названы «националистическими партиями». Влившись в КП(б)У, многие руководители этих партий «оставались на своих позициях и вели двурушническую работу внутри КП(б)У против партии, против советской власти»{609}. Открытой попыткой боротьбистов легализовать в КП(б)У свои позиции было названо выступление в 1926 г. А.Я. Шуйского. После разгрома шумскизма боротьбисты пытались создать себе «легальную базу для антисоветской работы» путем «обволакивания Скрыпника», одновременно готовя базу для «подпольной боротьбистской организации» и вооруженного восстания против советской власти{610}. В том же духе трактовалась Постышевым и «контрреволюционная деятельность укапистов»{611}.

Украинская «националистическая контрреволюция» тесно связывалась с «международной». Выступая в январе 1937 г. на пленуме Киевского обкома КП(б)У, Постышев внушал партийному активу мысль о постоянной (начиная с Гражданской войны) тесной связи украинских националистов с «наиболее антисоветскими элементами Германии, Польши и других буржуазных государств с прямой установкой на возобновление интервенции при первой благоприятной возможности»{612}.

Любопытно, что наряду с задачей «очищения» партийного и советского аппарата от националистических кадров в 1930-е гг. по инерции продолжали ставить и задачу проведения дальнейшей украинизации. На XIII съезде КП(б)У, проходившем с 27 мая по 3 июня 1937 г., Косиор говорил о «продолжении линии на дальнейшую украинизацию» по тем же направлениям, что и десять лет назад, – школа, вузы, печать, культура и т. д.{613}

В украинской исторической литературе принято считать конечной датой украинизации 1938 г., когда были приняты два известных постановления – об обязательном изучении русского языка в украинских школах и об уравнении юридически и фактически в правах с украиноязычным «Комунистом» русскоязычной газеты ЦК КП(б)У «Советская Украина», хотя никаких официальных заявлений партийного и советского руководства об отмене украинизации не было. Их, собственно, и не требовалось, так как принципиальные решения о сворачивании коренизации были приняты еще несколькими годами ранее.

Заметные изменения, произошедшие в национальной политике большевиков с 1932-1933 гг., действительно дают основание говорить о коренном переломе в ходе украинизации. Определяющую роль тут сыграли общие для всей страны (а не только характерные для УССР) обстоятельства. Это, с одной стороны, победа Сталина во внутрипартийной борьбе, а с другой – трудности «социалистического переустройства сельского хозяйства». Так что дальнейшее заигрывание с национальными силами союзных республик стало излишним (и даже вредным для центральной власти).

В условиях массовой коллективизации Сталину требовался полный контроль над украинским крестьянством, для чего следовало не допустить усиления влияния в украинской деревне национально настроенной интеллигенции. Борьба с «националистической контрреволюцией» поставила последнюю практически «вне закона».

В то же время не совсем правильно говорить о приоритете русификаторских тенденций в 1930-е гг. Определяющими были прежде всего тенденции централизаторские, направленные на создание новой, социалистической культуры, одной из характерных черт которой был интернационализм. В конечном счете это и решило судьбу украинизации.