Как стать вампиром

Мы видели, что ликантропы получали удо­вольствие от превращения, делавшего их гроз­ными и опасными, позволявшего им лучше пи­таться и удовлетворять свою страсть к волчи­цам. Зато никому не приходило в голову заду­маться над тем, приятно ли сделаться вампи­ром. Тем не менее это, пожалуй, способ не хуже других, для того чтобы продлить жизнь, за кото­рую могут быть некоторые основания держать­ся... Хотя бы ради того, чтобы, будучи колдуном, иметь удовольствие передразнить святую Тере­зу, заявив: «Я хочу провести свое время в аду, творя зло на земле!»

После своей естественной смерти волки-обо­ротни вполне могут стать вампирами. Это пред­положение, которое редко встречается в литера­туре, принадлежит устной традиции и фолькло­ру, точно так же, как и представление о том, что человек, у которого вампир высосал кровь, ста­новится, в свою очередь, вампиром.

По различным народным поверьям, само­убийцы и отлученные от церкви, помимо волков-оборотней, особенно склонны к превращению в вампиров. В Древней Греции, в Риме, во многих местах Сицилии самоубийце отрубали голову и сжигали ее, чтобы душа, которая, как считалось, находилась в голове умершего, не являлась смущать живых. Кроме того, всякого, кто доброволь­но наложил на себя руки, хоронили вдали от церквей и в неосвященной земле. Для них копали могилы у подножия виселиц, там, где зарождают­ся мандрагоры, или же в полях и на перекрестках дорог, в тех местах, где обычно собираются ведь­мы. Из почтения к трагическому проклятию пове­рье распространялось на некрещеных, отступни­ков и отлученных от церкви. В христианских стра­нах считалось, что дьявол препятствует разложе­нию их останков, которые теологи приравнивали иногда к останкам колдунов. Такое мнение выска­зывали, в частности, святой Либентий, архиепис­коп Бременский, и отец Шрам, чьи «Институции мистической теологии к сведению наставников душ» (Вена, 1777) утверждают возможность вре­менного возвращения на землю отлученных от церкви[9].

Пьер-Даниэль Юэ, епископ Авраншский, пи­шет об этом в своих «Разных мыслях» (Париж, 1722) следующее: «Современные греки до сих пор убеждены в том, что тела отлученных от церкви вовсе не разлагаются, но надуваются, как барабан, и издают такой же звук, когда по ним ударяют или катят их по мостовой. Поэтому их называют toupi или tympanites»[10].

Большинство авторов, с которыми мы сверя­лись, утверждают, что это мускульное напряже­ние часто встречается у отлученных от церкви. Их кровь, сохранявшая алый цвет, всегда готова была брызнуть, и тела могли обратиться в прах лишь после того, как позорное наказание было отменено. Рико, который путешествовал по стра­нам Востока, рассказывает, что в 1679 году на острове Милос, гдебылпохоронен некий отлу­ченный от церкви человек, сразу же после этого объявился призрак: «...Монахи решили разру­бить его тело на части и сварить в вине, потому что именно так с незапамятных времен поступа­ли с бруколаками... Родственники попросили патриарха дать умершему отпущение грехов, в котором он нуждался. А пока тело положили в церкви, где каждый день читали заупокойные молитвы. Однажды утром... из фоба внезапно послышалось что-то вроде выстрела; открыв фоб, увидели, что тело распалось... Оказалось, что шум послышался в ту самую минуту, когда патриарх отпустил ему грехи» (ср. Коллен де Планси, цит. соч., с. 680).

Надо заметить, что римский требник также предусматривает снятие отлучения от церкви по отношению к умершим и произнесение специаль­ных молитв, сопровождающих «De profundis». Отсюда происходит страх перед церковными на­казаниями, о котором упоминает «Трактат о Яв­лениях» в том месте, где пересказаны истории многих умерших, выходивших из своих могил, чтобы просить об отмене приговора (том II, гл.30). Отсюда же происходит распространенный в эл­линском мире обычай хоронить людей с облаткой или четками. Этот обычай, за соблюдение кото­рого при разрыве Рима с Византией в 1054 году кардинал Гумберт упрекал патриарха Михаила Керулария, близок к другому, распространенному в античной Греции и требовавшему класть обол в рот умершему. Так были похоронены святой Васи­лий, святой Отмар и святой Кутберт; так же и на грудь Преподобного Беды была положена облат­ка. Вольтер вполне имел право удивляться живу­чести подобных обычаев, когда через семьсот десять лет после кардинала Гумберта писал в своем «Философском словаре»: «С давних вре­мен христиане, придерживающиеся греческого обряда, думают, будто тела похороненных в Гре­ции христиан, придерживающихся латинского об­ряда, не разлагаются, потому что они отлучены от церкви. Мы же, христиане-католики, уверены в обратном. Мы верим, что тела, которые не под­вержены тлению, отмечены печатью вечного бла­женства. И с тех пор, как мы заплатили Риму сто тысяч экю за то, чтобы выдать им свидетельство о святости, мы поклоняемся им, как святым».