Глава 2. Основы психолингвистики 18 3 страница

В опыте Лурия и Виноградовой человеку называли слово скрип­ка и одновременно наносили несильный удар тока. На удар тока вырабатывалась защитная реакция, которая сохранялась даже тог­да, когда испытуемый слышал слово скрипка, а удара током не было. Когда человеку называли ряд других слов, на каждое из них он ре­агировал по-разному. Так, на слова скрипач, смычок, струна, ман­долина, контрабас он реагировал защитной реакцией, т.е. так же, как и на слово скрипка. Ориентировочные - т.е. более слабые - ре­акции отмечались у испытуемых тогда, когда им предъявлялись названия неструнных музыкальных инструментов (барабан, аккор­деон, кларнет), названия, связанные с музыкальными сочинения­ми и их исполнением, т.е. с музыкой вообще (соната, концерт), и слова, лишь фонетически близкие к слову скрипка (скрепка). На третью группу слов (шкаф, сапог, облако) реакции были нейтраль­ными.

Направленность реакции менялась в зависимости от контек­ста. Так, слово труба, употребленное после барабан, давало ори­ентировочную реакцию, т.к. воспринималось как название музы­кального инструмента. Употребленное же в последовательности стимулов крыша, печка, труба давало нейтральную реакцию, так как воспринималось как часть печки.

Эти исследования легли в основу конструирования полигра­фа, или детектора лжи.

АдаадаёиПа оёаёёдТааТёа

В ходе эксперимента по градуальному шкалированию испы­туемым предлагается расположить ряд слов одной семантической группы «по порядку». Особенность этой методики в том, чтобы использовать представления носителей языка о возможном распо­ложении слов в семантическом пространстве, которое не дается в словаре. К примеру, 36 слов со значением «размер» были располо­жены 1 03 испытуемыми в эксперименте В.Я. Шабеса следующим образом:

Микроскопический (1,32), Чуточный Крошечный Крохотный Малюсенький Махонький Карликовый Кукольный Миниатюрный Большой Порядочных размеров Солидных размеров Здоровый Гро­моздкий Циклопический Чудовищного размера (34,49).

Соответственно, если известно место слова на определенной семантической шкале, можно измерить и степень близости смыс­лов отдельных слов и семантическое расстояние между ними.

Результаты подобного эксперимента позволяют создавать «гра­дуальные словари», представляющие практическую ценность (в частности, для составления рекламных текстов).

УёпТадё1аТдй п ёёаппёоёёадёаё

Близки к исследованиям по методике сосудистых реакций и методики, связанные с построением разного рода классификаций. Результаты этих экспериментов показывают когнитивные процес­сы - как человек выделяет признаки, обобщает их, формируя опре­деленные группы, классы.

Дж. Миллер в конце 60-х годов выдвинул гипотезу о том, что формы классификации материала соответствуют внутренним се­мантическим связям этого материала, и, следовательно, структура этих связей может быть выражена в самой процедуре классифика­ции. Испытуемым предлагают классифицировать материал (напр.,

несколько слов), причем ни количество групп, которые может обра­зовать испытуемый, ни количество слов в каждой группе не огра­ничиваются. Результаты эксперимента отражаются в матрице. Чем больше испытуемых соотнесли некоторые слова в один класс, тем вернее результаты. На основе таких изменений проводится проце­дура так называемого кластер-анализа, т.е. объединение слов в пос­ледовательные группы. Вначале объединяются слова, которые се­мантически ближе всего друг к другу, потом эти пары объединяют­ся с теми парами, что стоят ближе всего к ним по смыслу и т.д. Появляются ряды кластеров. В результате получается своеобразное дерево кластеризации. Чем ближе сходство слов, тем короче ветви дерева, объединяющие слова.

При большом количестве испытуемых и большом наборе слов кластер-анализ позволяет обнаружить факты, которые помогают дополнительно выявить важные закономерности образования слов и формирования их значений.

манекен чучело скелет

тело туша

Так в экспериментах отечественного психолингвиста В.Ф. Петренко были выделены такие кластеры, как «Средства для хра­нения вещей», «Тело и его модели». Вот фрагмент дерева класси­фикации «Тело и его модели»:

ТадТа паТда ё аГаёёда да+ааиб ТоёаТё

Анализ ошибок предпринимается в разных целях: для выяв­ления особенностей производства и понимания речи и для модели­рования этих процессов; для изучения словаря носителя языка и механизмов его пополнения; для обнаружения закономерностей овладения родным языком; для решения практических задач вос­становления речи при афазиях и т.д.

По мере накопления опыта применения метода сбора и анали­за речевых ошибок как исследовательского метода стали проявляться и его слабости, которые послужили основанием для критики. Так, ряд авторов указывает на необходимость острожного обращения с ошибками из-за неточной классификации этих ошибок.

О/дТёдб/эйёё уёпУадёТаГд

Его отличие от других видов ПЛ-ого эксперимента заключается в том, что исследуется не функционирование языковой способности в речевой деятельности, а формирование этой способности, причем эксперимент состоит в том, что мы по-разному организуем способы формирования и сопоставляем эффективность полученных результатов.

Формирующий Э следует отличать от обучающего Э. В первом случае предметом исследования являются различные пути формирования языковой способности, а во втором - различные варианты обучающих методик с точки зрения их эффективности для результатов обучения.

АидТпи ё даааГёу аёу ТапбаэааГёу

1. Перечислите основные группы ПЛ методов.

2.На что необходимо обратить внимание, прежде чем исполь­зовать экспериментальные методики?

3.Проведите направленный АЭ на выделение антонимов к слову «холодный»:

- холодный зимний день;

- холодный день;

- холодная вода в реке;

- холодная вода в кастрюле;

- холодная вода;

- холодный.

Какие выводы можно сделать на основе этого эксперимента?

4.Метод семантического дифференциала: раскройте его суть, его значение для ПЛ.

5.Запишите сказку (по выбору) одним предложением, 10 сло­вами, 1 словом.

6.Какова цель подобных экспериментов? К каким выводам можно прийти?

7. С какой целью используются эксперименты в ПЛ?

АТ'иёГёдаёиГау ёёдададбда

1. Виноградова, О.С. Выявление системы словесных связей при регистрации сосудистых реакций / О.С. Виноградова, Н.А. Эйслер // Вопросы психологии. - № 2. - 1959.

2. Залевская, А.А. Проблемы психолингвистики / А.А. Залев-ская. - Калинин, 1983.

3. Кавинкина, И.Н. К вопросу об ассоциативном эксперимен­те в лингвистике / И.Н. Кавинкина // Вопросы функциональной грамматики. Вып. третий. - Гродно, 2000.

4. Клименко, А.П. Вопросы психолингвистического изучения семантики / А. П. Клименко. - Минск, 1 970.

5. Красиков, Ю.В. Теория речевых ошибок / Ю.В. Красиков. -

М., 1 980.

6. Общая и прикладная лингвистика. - М., 1973.

7. Овчинникова, И.Г. Ассоциации и высказывание: структура и семантика / И.Г. Овчинникова. - Пермь, 1994.

8. Петренко, В.Ф. Основы психосемантики / В.Ф. Петренко. -Смоленск, 1 997.

9. Психолингвистические исследования слова и текста. -

Тверь, 1 997.

10.Психология грамматики. - М., 1968.

11.Сахарный, Л.В. Актуальное членение и компрессия текста (к использованию методов информатики в психолингвистике) / Л. В. Сахарный // Теоретические аспекты деривации / под ред. Л.Н. Мурзина. - Пермь, 1982. - С.29 - 38.

Аёааа 4. 0А1рА0ЁхА1\1ЕЁА ^ПЛЫ ГАЁР1ЁЁГААЁЙ0ЁЕЁ

1. Нейролингвистика и ее связь с другими науками. Специфика ней-
ролингвистических исследований.

2. Межполушарная асимметрия головного мозга.

3. Виды речевых патологий.

1.ГаёбТёёГааёпдёёа ё аа пауды п аббаёТё ГабёаТё. ЙГадёдёёа ГаёбТёёГааёпдё-е-апёёб ёппёааТааГёё

Нейролингвистика (от греч. пйигоп - жила, нерв и лат. Нп§иа -язык) - наука, которая изучает мозговые механизмы речевой деятельности и те изменения в речевых процессах, которые возникают при локальных поражениях мозга. Следовательно, можно выделить три аспекта изучения: 1) язык как система знаков; 2) речь и речевая деятельность (процессы декодирования (понимания речи) и кодирования (производства речи); 3) зоны мозга, связанные с кодированием и декодированием информации о действительности. Причем все эти аспекты изучаются не изолированно, а только во взаимосвязи, т.е. изучается система языка в соотношении с мозговым субстратом (от лат. зиЪзйатднп - подстилка, основа -основа предмета или вещества, в нашем случае можно говорить о мозговой основе) языкового поведения. Таким образом, нейролингвистика (НЛ) акцентирует свое внимание на диагностике и лечении различных видов речевых расстройств.

Ыауди ГаёдТёёГааёпдёёё ё адбаёТё ГабёаТё

НЛ и лингвистика (единый объект изучения), НЛ и ПЛ (сход­ство решаемых проблем, методов исследования), НЛ и физиология (изучают организм человека), НЛ и нейрофизиология (функции нервной системы и ее основных единиц - нейронов), НЛ и невро­логия (изучают норму и нарушения мозговых механизмов, НЛ пользуется методами неврологии), НЛ и психология (психическая деятельность человека подвергается анализу), НЛ и нейропсихоло­гия (мозговая основа психических процессов и их связь с отдель­ными системами головного мозга; основатель - А.Р. Лурия).

Таким образом, НЛ представляет собой один из аспектов ком -плексного изучения знакового поведения человека.

Эпизодические наблюдения расстройств языкового поведения известны с эпохи средневековья, но их систематическое изучение началось во 2-ой половине Х1Х века. В отечественной лингвистике интерес к фактам языковой патологии проявляли И.А. Бодуэн де Куртенэ, В.А. Богородицкий, Л.В. Щерба и др. Бодуэн де Куртенэ исследовал речевую патологию, исходя из представления о трех составных компонентах речевой деятельности - фонации (произ­несения), аудиции (восприятия) и церебрации («процессы, проис­ходящие в индивидуальном мозговом центре»). Ряд высказанных им мыслей получил развитие у Р.О. Якобсона, описавшего систем­ные отношения между строением фонологических систем в языках мира, последовательностью их становления в детском возрасте и распада в результате речевых патологий. В России развитие нейро-лингвистических исследований базируется на работах Александра Романовича Лурия, который на основе психологической концепции Л. С. Выготского о социальном происхождении высших психичес­ких функций человека и успехов отечественной физиологии (в час­тности, это учение И.П. Павлова о двух сигнальных системах и об анализаторах мозга - зрительном, слуховом, тактильно-кинестети­ческом) разработал концепцию о системном строении высших пси­хических функций человека. Это позволило привлекать лингвис­тический аппарат для описания расстройств языкового поведения.

Нейролингвистика как научная дисциплина возникла в русле натуралистического (биологического) языкознания на стыке ней-рологии (как раздела нейрофизиологии), психологии и лингвисти­ки и изучает систему языка в соотношении с мозговым субстратом языкового поведения. Она располагагает эпизодическими наблю­дениями расстройств языкового поведения при очаговых наруше­ниях мозга с эпохи средневековья. Их систематическое изучение началось во второй половине Х1Х в. Внимание к фактам языковой патологии проявлялось со стороны А. Шлейхера, Г. Вернике, И.А. Бодуэна де Куртенэ, В.А. Богородицкого, Л.В. Щербы, Р.О. Якобсона, Л.Р. Зиндера и др. В современной науке обраще­ние к роли биологических факторов стало частым (Э.Х. Ленне-берг, У. Пенфилд и Л. Робертс, а также др.), с тем чтобы понять процессы глоттогенеза, функционирования и развития человечес­кого языка. При этом не исключается учёт данных социологии, ан­тропологии, этнологии, психологии, палеоневрологии, историчес­кой типологии языков, семиотики, кинесики. Множатся попытки найти аналогии в строении многоуровневой системы языка и мно­гоуровневой структуры генетического кода (Р.О. Якобсон, Вяч. Вс. Иванов). Проводятся многочисленные наблюдения над сигнальным поведением животных и опыты их обучения человеческому языку.

Развитие нейролингвистики как специальной дисциплины о системном строении высших психических функций и наличии кор­реляций между строением языковой системы и нейрофизиологи­ческими нарушениями языкового поведения (афазиями) раскрыва­ется в работах Т. Алажуанина, А. Омбредана и М. Дюрана, К. Кон -рада, К. Брэйна, Ф. Гревеля, Р. Юссона и Ю. Барбизе, К. Кольмай-ера, А. Лайшнера, П.М. Милнера, Александра Романовича Лурия, который опирается на работы Л.С. Выготского, И.П. Павлова и П.К. Анохина; в исследованиях В. Пенфилда и Л. Робертса, Е.Н. Ви-нарской, Т.В. Ахутиной. Ими описываются различные фонологичес­кие, грамматические, лексические и семантические расстройства. Ней-ролингвистика проявляет также интерес к неафазическим формам рас­стройств языкового поведения (речевые агнозии и апраксии, дизарт­рии, алексии и аграфии).

В нейролингвистике изучаются психофизиологический меха­низм языкового отражения действительности (в том числе распозна­вания речи), механизмы интеграции знаковых комплексов, поступив­ших от разных анализаторов мозга, и процессы языковых обобще­ний. В ней изучаются механизм языкового поведения (в том числе порождения речи) и работа систем, сопряжённых с реализацией уст­ной и письменной речи. Учитывается функциональная асимметрия полушарий мозга, обусловливающей преимущественную локализа­цию языковых обобщений и мышления в языковых понятиях в ле­вом (доминантном) полушарии, а конкретно-образного мышления -в правом (субдоминантном) полушарии. Проводятся наблюдения над языковым поведением билингвов и полиглотов, страдающих очаго­выми поражениями мозга. Но предписывается осторожное отноше­ние к чисто лингвистическому диагнозу (без полного комплексного системного анализа) в клинической практике.

Исследования осуществляются на материале языков английс­кого, немецкого, французского, русского, чешского, в последние десятилетия японского и др., что доказывает общность нейролинг-вистических проблем. Исследования речевых нарушений у билин­гвов (и полиглотов), свидетельствующие по потере языковой ком­петенции (и соответственно её восстановления), сперва касаются проблем в области неродного языка.

Нейролингвистика обладает своими методами. Часто предпо­лагается вхождение нейролингвистики в качестве раздела в нейро­психологию, входящую, в свою очередь, вместе с нейрофизиологи­ей в нейрологию. Учитываются связи нейролингвистики с психо­логией, психолингвистикой, психоакустикой, когнитологией, ког­нитивной лингвистикой, кибернетикой, семиотикой и т.д. Резуль­таты нейролингвистических исследований влияют на более адек­ватное понимание биологических аспектов природы языка.

На стыке нейролингвистики, психолингвистики, прагматики, когнитивной науки и психоанализа возникла теория и технология нейролингвистического программирования, которая имеет целью изучение и применение способов оптимизации через речевое воздей­ствие функционирования коры головного мозга, отвечающей за со­знание, и центров, несущих ответственность за сферу подсознания. Применяется эта технология в целях мобилизации (посредством на­правленного речевого воздействия) глубинных резервов мозга, необ­ходимых при психотерапевтическом лечении психических рас­стройств. Она используется при необходимости изменить в оптималь­ную сторону поведение человека; при ведении ответственных пере­говоров, предполагающих не тактику «удара», а методику податли­вого следования действиям оппонента и незаметного его привлече­ния на свою сторону (дипломатия, бизнес, политическая дискуссия); при подготовке публичных выступлений; в тестировании способно­стей человека; при необходимости переубедить человека, не поддаю­щегося логическим доказательствам, с помощью «метафоры» (вве­дение в подсознание пациента, погружённого в транс, некой карти­ны фрагмента мира, где больному предлагается «навести порядок»). Нейролингвистическое программирование преподаётся во многих зарубежных бизнес-школах. Довольно близка к этой дисциплине пси­холингвистическая суггестология (И.Ю. Черемисина, А.А. Романов). Таким образом, нейролингвистика как наука, т.е. область с опреде­ленными границами объекта (что изучается), со сформулированны­ми задачами исследования (для чего изучается) и методами исследо­вания, сложилась лишь к концу ХХ века.

Предметом нейролингвистических исследований чаще всего становятся расстройства языкового поведения, проявления которых многообразны и включают в себя фонологические, грамматичес­кие, лексические и семантические расстройства. Продолжают об­суждаться НЛ представления о том, как человек отражает действи­тельность посредством органов чувств и сопряженных с ними ана­лизаторов мозга.

Рассмотрим прежде всего формирование мозга, начиная с ран­них стадий его развития. Можно предположить, что еще в утробе, проходя через все стадии своего развития и, соответственно, про­живая во всех этих состояниях какое-то время, мозг приобретает навыки жизни во всех формах, через которые проходит. Соответ­ственно, на каждом этапе добавляются новые внешние ощущения, на основании которых формируются новые слова внутреннего язы­ка. К моменту рождения видимо уже существует определенный сло­варный запас, который с момента рождения активно пополняется. При этом новые понятия формируются на базе уже существующих, с одной стороны, дополняя и обогащая их, с другой стороны, обра­зуя новые, когда человек сталкивается с новыми явлениями.

Базовые понятия, которые формируются до момента появле­ния речи и которые видимо, присущи всем, так как являются ре­зультатом более или менее одинакового процесса развития, можно сопоставить с тем, что Юнг называл архетипом. Факт отсутствия или нечеткости ранних детских воспоминаний можно объяснить малым словарным запасом внутреннего языка на тот момент, когда эти воспоминания формировались и соответственно «непонятнос­тью» нам сейчас, когда мы привыкли оперировать более широким спектром слов внутреннего языка. Можно предположить, что ин­дивидуальность формирования базисного словарного запаса явля­ется причиной более удобного использования этого словарного за­паса в тех или иных областях. Например, деление людей на «физи­ков» и «лириков» (как это называли в 60-е гг. прошлого века) может объясняться наличием более богатого и ассоциативно более свя­занного между собой словарного запаса либо в эмоциональной сфере у лириков, либо в абстрактно-логической у физиков. Тут хочется отметить, что описываемая картина подразумевает реализацию имеющейся начальной предрасположенности, то есть, если первич­ные понятия имели уклон в ту или иную сторону, то последующие будут формироваться с использованием их как описательных тер­минов, а значит, и вся последующая картина мира будет иметь со­ответствующую «окраску».

Очевидно, что разные словарные запасы с разными базовыми понятиями по-разному удобны для работы мозга в разных облас­тях. Так можно предположить, что математические способности требуют более богатого и более ассоциативно связанного словарно­го запаса именно в абстрактно-логической сфере, причем желатель­но, чтобы этим процессам не мешала эмоциональная составляю­щая. Это хорошо согласуется с тем, что выдающиеся математичес­кие способности часто свойственны аутистам, у которых осталь­ные сферы подавлены или, в терминах нашего повествования, пло­хо сформированы и слабо развиты.

Языковое отражение действительности, в том числе распозна­вание речи (декодирование), осуществляется в направлении от пе­риферии нервной системы (т.е. от рецепторов органов чувств) к ее центральным отделам. В каждом анализаторе различают два рода нервных структур: структуры, проводящие комплексы раздражений отданного органа чувств к коре головного мозга, где осуществляет­ся элементарный анализ и синтез их пространственно-временных параметров (сенсорные, т.е. воспринимающие, проекционные системы мозга), и структуры, осуществляющие анализ и синтез тех же комплексов раздражений в их знаковой отнесенности к пред­метной действительности (гностические, т.е. познающие, зоны коры). Третий «ярус» составляют наиболее сложные по анатоми­ческой структуре области языковой коры - зоны перекрытия от­дельных анализаторов, где происходит интеграция (т.е. объедине­ние) знаков, поступивших от разных анализаторов мозга, и в ре­зультате становятся возможными языковые обобщения. Когда мы смотрим на дерево, мы видим только одно, только это дерево, однако по цвету коры, по форме ветвей и листьев, по запаху и даже по месту произрастания мы делаем вывод о целом виде де­ревьев, что это береза и называем ее словом береза.

Порождение речи (кодирование), осуществляется в обратном порядке: от центра к периферии. Речевые программы, сформулиро­ванные в зонах перекрытия мозговых анализаторов, конкрети­зируются в гностико-праксических зонах и затем реализуются с помощью механизма проекционных двигательных систем, сопря­женных с органами речи (например, таких как: гортань, голосовые связки, язык, губы и др.), а также систем реализации письменной речи (плечо, предплечье, запястье, фаланги пальцев). Сначала у нас мысленно возникает образ березы, причем мы имеем в виду любую березу, березу вообще и конкретную березку в частности. Затем идет передача импульса из головного мозга по нервам к органам, непосредственно выполняющим данную команду, сложная работа дыхательного аппарата для образования воздушной струи. И вот мы напрягаем голосовые связки, включаем в работу нёбную зана­веску, стенки гортани, язык и губы, а также, при необходимости, и жесты рук и мимику лица и артикулируем, т.е. произносим сло­во береза.

Таким образом, каждый элемент процесса речевой коммуни­кации связан с нормальным функционированием либо с наруше­нием функционирования каждого из представленных «ярусов» коры головного мозга, ответственных за языковое поведение.

2. 1ааэ'мёб0абГау апёТТаббёу 31ё1ама1 мдаа

Принципиальная особенность нашего мозга состоит в так на­зываемой функциональной асимметрии, т.е. в определенной спе­циализации функций левого и правого полушарий.

При обработке информации одним полушарием другое на вре­мя уменьшает свою активность, как бы затормаживается. Взаимо­дополняющий и одновременно синхронный режим полушарий со­здает условия для полноценной, гармоничной деятельности.

С известной долей условности функциональную активность полушарий для правшей можно подразделить так, как отражено в схеме «Межполушарная асимметрия головного мозга».

МЕЖПОЛУШАРНАЯ АСИММЕТРИЯ ГОЛОВНОГО МОЗГА

ЛЕВОЕ ПРАВОЕ

ВОСПРИЯТИЕ
Дискретное (по частям) Целостное

Аналитико-рассудочное Эмоционально-чувственное

Речи (смыслового аспекта) Музыки, а также шумов

Высоких звуков Низких звуков

ПЕРЕРАБОТКА ИНФОРМАЦИИ
Более медленная Более быстрая

В понятиях В образах

Словесно-знаково- Мгновенный, чувственный

логически последовательная анализ сложных сигналов,

интуитивная ориентация

ЭМОЦИИ

Волнение, чувства Страх, печаль, гнев, ярость

наслаждения, счастья и другие отрицательные эмоции

Преимущественно внутреннего Преимущественно внешнего
(импрессивного) плана (экспрессивного) плана

СОЗНАНИЕ

Центр сознания Центр подсознательных и

и контроля, управления бессознательных

произвольными психических

психическими процессами процессов

Чувство индивидуальности Чувство единения, общности,

осознания и выделения слитности с природой и

себя из окружающей среды («я») людьми («мы»)

МЫШЛЕНИЕ

Скорее эмоциональное Наглядно-образное, интуитивное, спонтанное

Скорее рациональное
Абстрактно-логическое,
формальное,
программируемое
Индукция (выделение частного) Дедукция (образование общего)
Оперирование цифрами, Использование ощущений, догадок,

математич. формулами и др. предчувствий, наглядных
знаковыми системами примеров

На цифры, формулы, слова Произвольная

ПАМЯТЬ

Зрительно-наглядная, образная, эмоциональная Непроизвольная

Вербальный, логический компонент

ИНТЕЛЛЕКТ

Невербальный, интуитивный компонент

Большая двигательная активность Ориентация во времени Интровертированный (обращенный внутрь) характер общения

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Меньшая

двигательная активность Ориентация в пространстве Экстравертированный (обращенный наружу) характер общения

РЕЧЬ

Центр языка и речи, знаковых систем Смысловая сторона речи Чтение и счет, письмо, опора на согласные

Интонационная сторона речи

Мимика, жестикуляция при речи, опора на гласные

С позиций нейролингвистики ученых прежде всего интересует, как проявляется связь работы полушарий и языкового поведения. Так, левое полушарие ответственно за аналитико-рассудочное восприя­тие, словесно-знаково-логически последовательную переработку ин­формации, памятью на знаковые системы (цифры, формулы, слова), за аналитическое, абстрактное мышление, за логико-грамматичес­кую расчлененность и связность нашей речи, за ее форму и смысло­вую сторону, за абстрактную лексику. «Левополушарные» люди мно­го и охотно пишут, свободно запоминают длинные тексты, владеют иностранными языками, речь их грамматически правильна

В противоположность левому правое полушарие теснее свя­зано с эмоционально-чувственным восприятием, интуитивной ори­ентацией в окружающем мире, с наглядно-образным мышлением и памятью, а специально в области языка и речи - с интонационной стороной речи, с предметными значениями слов, особенно конк­ретных существительных. Речь «правополушарных» людей эмоци­ональна, экспрессивна, богата интонациями, сопровождается жес­тикуляцией и мимикой. В ней нет особой выстроенности, возмож­ны запинки, сбивчивость, лишние слова и звуки, «проглатывание» окончаний. В начале обучения чтению и письму они могут писать или читать «наоборот» (зеркально), пропускать буквы, не заканчи­вать слова. Им удобнее диктовать текст, чем писать, в то время как «левополушарным» легче писать, чем диктовать.

Поскольку будущим специалистам олигофренопедагогам, лого­педам предстоит работать с детьми, то они должны учитывать свое­образие межполушарной асимметрии в ходе возрастного развития ребенка, поскольку оно сильно отличается от вышерассмотренной межполушарной асимметрии мозга взрослого человека (правши).

Очень важно отметить, что центр языка и речи находится только в левом полушарии.

Рис. 4. Центры кодирования и декодирования речи

Речь присуща исключительно человеку не только вследствие наличия у него интеллекта, но и потому, что в мозгу у него находят­ся два центра речи - зоны Брокб и Вйрнике.

Француз Поль Брока в 1861 году открыл в мозгу человека центр порождения речи, позднее названный его именем. Этот центр нахо­дится в задней части лобной доли левого полушария (у левшей - в правом). Люди, у которых поражен центр Брока, понимают речь, но с большим трудом могут организовывать слова во фразы.

Второй центр - восприятие речи - находится в височной доле левого полушария. Он был открыт немецким ученым Карлом Вер-нике в 1874 году. У больных с поражением центра Вернике в значи­тельной мере сохранена собственная речь, но существенно затруд­нено восприятие чужой речи.

Оба речевых центра демонстрируют четкую локализацию, т.е. четкое ограничение местонахождения и места действия речевых механизмов. Порождение и восприятие речи разведены как два раз­ных механизма, хотя в норме они взаимосвязаны.

А как же будет вести себя человек только с одним работающим (включенным) полушарием? Если «выключено» (из-за болезни) правое - человек постоянно шутит, смеется, полон оптимизма, мно­гословен, даже болтлив. Но его речь тускла, бесцветна, лишена живых человеческих интонаций. При выключенном же левом по­лушарии всё воспринимается в мрачном свете, речь полностью от­сутствует. Возможны только отдельные звуки. Правда, облегчается распознавание музыкальных сигналов.

3. Аёаи ба^аайб ГаоТёТаёё

Что такое языковая норма и норма речи? Что такое патология речи?

Языковая норма - совокупность наиболее устойчивых тра­диционных реализаций языковой системы, отобранных и закреп­ленных в процессе общественной коммуникации.

Норма речи - совокупность стабильных и унифицированных языковых средств и правил их употребления, сознательно фикси­руемых и культивируемых обществом (например, правила произ­ношения, ударения, словоупотребления, грамматики, стилистики).

Патология речи (от греч. райюз - страдание, болезнь) - от­клонение от речевой нормы. Спектр этих отклонений значительно широк. А. А. Леонтьев выделяет пять наиболее значительных видов речевых патологий:

1. Речевые нарушения, связанные с патологией личности, созна­ния и высших психических функций. Примером могут являться нару­шения речевой деятельности при прогрессивном параличе (одном из вариантов сифилитического психоза): затрудненная артикуляция, не­внятность произношения. В развитой форме - неспособность понять переносные значения слов, интонационная размытость речи.

2. Речевые нарушения, коренящиеся в определенных пораже­ниях мозга, но не имеющие ничего общего с психическими болез­нями. Типичный пример - различные виды афазий, о которых мы поговорим позже.