Рядовой в/ч 63354 Алеша Кленин ушел в армию осенью 99-го и оказался среди тех, кого первыми и необстрелянными, в октябре уже, отправляли прямиком в бой — в Дагестан и Чечню.
Алеша успел написать оттуда домой всего несколько строчек, а потом был «забыт» отцами-командирами на глухой горной дороге рядом с поломанной бронемашиной — и с абсолютно предсказуемым результатом. С февраля 2000 года никто не видел солдата Кленина — он пропал без вести, исчез...
Передо мной — свидетельство о смерти № 1151 на имя Кленина Алексея Владимировича. Дата выдачи — 10 сентября 2001 года. Спустя 19 месяцев, как Алешин дедушка, житель подмосковного Можайска Владимир Алексеевич Шурупов, начал свой мученический путь по отечественному бюрократическому аду, желая лишь одного — ответа на простой вопрос: где же внук? Тот, которого он отдал живым и здоровым в систему, именуемую армией.
Эти 19 месяцев вместили все, что можно себе вообразить в родном Отечестве. Тонны отправленных писем и жалоб — во все военные и гражданские прокуратуры, включая две главные (Генеральную и Главную военную), во все мыслимые государственные организации, вплоть до администрации президента.
|
|
Ответом был издевательский маразм. Оказалось, никто на всем свете не хватился пропавшего солдата, кроме его дедушки. Несколько месяцев воинская часть исправно получала довольствие и обмундирование на него, рядовой продолжал числиться в списках, и все было так, будто он стоит в общем строю на ежеутренней и ежевечерней поверках...
Только после дедушкиных обращений, подкрепленных проверками Главной военной прокуратуры и администрации президента, военно-бюрократическая машина страны хоть как-то, со скрипом, недовольством и злопыхательством — но сдвинулась с мертвой точки.
Похороны останков, присланных Владимиру Алексеевичу Шурупову как косточки внука, состоялись 11 сентября — в день американских взрывов. Труп был не тот, который уже однажды показывали дедушке в 124-й военной судмедлаборатории в Ростове-на-Дону, на опознании... Тогда в черепе было одно пулевое отверстие, теперь дедушка обнаружил два...
- И что вы решили? Требовать повторной экспертизы?
- Нет, — ответил. — Что уж требовать... Не могу. Не хочу. Похоронил как Алешку.
И заплакал — тихо, беззвучно, без надежд.
- Вот и все, — добавил. — Я смирился. Больше не могу.
Очень часто приходится встречаться с родными тех, кто погиб на нынешней кавказской войне, — чеченцев, русских, украинцев; солдат, офицеров; детей, взрослых. Целая армия осиротевших — и это только те, кого видела я. У них у всех одинаковые глаза, как сейчас у Владимира Алексеевича — убитые не просто безысходностью, что близкий человек никогда не вернется домой, но и абсолютным неверием, что государство, в котором они живут, способно на что-то доброе в отношении своих граждан...
|
|
Дедушка продолжает:
- Конечно, поймите... Я думал, что все будет по-военному, красиво. Военкомат оркестр пришлет, роту почетного караула, салют дадут над свежей могилой... Ничего не оказалось. Мне объяснили, что патроны полагаются только погибшим офицерам, оркестр — тоже. Солдатам — нет.
Не люди мы. Пока. Не 21-й век у нас на дворе. Пока. Как только хватит нам не только орденов для генералов, но и холостых патронов с оркестрами на каждого без исключения погибшего солдатика — тогда и прорвемся в цивилизованные.