Самодостаточность Бога

Господь всех существ! Только Ты один можешь подтвердить, что ТЫ ЕСТЬ СУЩИЙ; но каждый из нас, созданных по Твоему образу и подобию, может повторить вслед за Тобой: "Я есмь", признавая тем самым, что мы происходим от Тебя и что наши слова - только эхо Твоих слов.

Мы признаем, что Ты есть тот великий оригинал, с которого Ты по доброте Своей сделал нас, всего лишь несовершенные копии, но и за это мы благодарны Тебе. Мы преклоняемся перед Тобой, о вечный Отец. Аминь.

 

"У Бога нет происхождения",- сказал Новациан, и именно эта мысль является тем основным критерием, с помощью которого Бога можно отличить от того, что Им не является.

"Происхождение" - слово, которое можно применить по отношению к тому, что было создано. Когда мы думаем о чем-то имеющем происхождение, мы не имеем в виду Бога. Бог существует Сам по Себе, в то время как все созданное обязательно происходит от чего-то. Ничто не возникло само по себе.

Пытаясь узнать происхождение вещей, мы признаем, что все было создано Кем-то. В этом убеждает нас опыт. У всего, что существует, должна быть какая-то причина, более значимая, чем оно само, или, по крайней мере, равная ему, потому что меньшее не может произвести большее. Любой человек или предмет может одновременно быть и причиной чего-либо, и следствием чего-либо, и эту цепочку можно строить до тех пор, пока мы не вернемся к Тому, Кто является причиной всего и следствием ничего.

Ребенок, спрашивая: "Откуда появился Бог?" - сам того не ведая, утверждает, что Бог был кем-то создан. В уме ребенка уже утвердилась концепция причины, источника, происхождения. Он знает, что все вокруг него произошло от чего-то иного, и он просто распространяет эту концепцию на Бога. Маленький философ мыслит обо всем как о созданном кем-то, и если учесть, что ему не хватает информации, то можно сказать, что он мыслит правильно. Ребенку нужно сказать, что Бог не имеет происхождения, но ему трудно будет это понять, так как это есть та самая категория, с которой он совершенно незнаком, категория, которая противоречит глубоко укоренившемуся в уме всех разумных существ стремлению искать всему причину, стремлению, которое заставляет людей двигаться все дальше и дальше назад, проверяя все, до тех пор пока они не дойдут до того, начало чего не может быть обнаружено.

Нелегко, а может быть, и невозможно так просто, без подготовки, подумать о том, по отношению к чему нельзя применить идею происхождения. Когда мы пытаемся сконцентрировать нашу мысль на Том, Кто вовсе не был сотворен, мы можем ничего не увидеть, ибо Он обитает среди света, к которому ни один человек не может приблизиться. Только с помощью веры и любви мы можем взглянуть на Него, когда Он будет проходить мимо нашего укрытия в "расселине скалы".

"И хотя это знание смутное, неясное и слишком общее,- говорит Мигель де Молинос,- все же, будучи сверхъестественным, оно дает более ясное и совершенное представление о Боге, чем понимание, достигнутое в этой жизни с помощью разума, поскольку все материальные образы и образы, созданные разумом, бесконечно далеки от Бога".

Человеческий ум, будучи сотворенным, по вполне понятным причинам с трудом может представить себе Несотворенного. Мы испытываем неудобства, допуская присутствие Того, Кто полностью находится за пределами нашего человеческого познания. Мы склонны беспокоиться при мысли о Том, Кто не отчитывается перед нами о Своем существовании, Кто не отвечает ни перед кем, Кто существует Сам по Себе, Кто ни от кого не зависим и полностью самостоятелен.

Философия и другие науки не всегда благосклонно относились к мысли о Боге, и дело здесь в том, что науки существуют для объяснения всего, и потому ученые испытывают беспокойство всякий раз, когда что-то объяснить не удается. Ученые признают, что есть много такого, чего они не знают. Но это вовсе не то же самое, что и признать существование чего-то такого, что они никогда не смогут узнать, для открытия чего у них не разработано никакой методики.

Признание, что есть Кто-то, Кто находится далеко от нас, Кто не вмещается в созданные нами категории, Кого нельзя окликнуть по имени, Кто не предстанет перед судом нашего разума, Кто не ответит на наши расспросы,- требует великого смирения. И большинству из нас такого смирения недостает, поэтому мы стараемся спасти свою репутацию, в мыслях низводя Бога до своего собственного уровня или, по крайней мере, до такого уровня, на котором мы могли бы Им управлять. Но как Он неуловим! Ибо Он повсюду и в то же время нигде, так как понятие места подразумевает материю и пространство, а Бог не зависит ни от материи, ни от пространства. Его не касается ни время, ни движение, Он зависит только от Самого Себя, и Он ничем не обязан тем мирам, которые были созданы Его руками.

Вне времен и пространств Ты - Единый
И при этом предвечные Трое.
Как велик Ты, возвышен и дивен!
Ты - Единство! Нет в мире иного!
Бесподобный в величии, славе,
Бытия Твоего скрыты тайны,
Ужас смертным внушаешь Собою...

Фредерик У. Фэйбер

Печально думать о том, что миллионы из нас, живущих в стране, где читают Библию, принадлежащих к различным церквям и трудящихся на ниве Божьей, за всю жизнь, может быть, ни разу не подумали всерьез о существовании Бога и даже не попытались сделать это. Мало кто из нас с удивлением читает слова "Я ЕСМЬ" и видит при этом Того, Кто существует Сам по Себе, дальше Которого не простирается разум ни одного сотворенного Им существа. Такие мысли слишком мучительны для нас. Мы предпочитаем думать о чем-нибудь, как нам кажется, более полезном - например, о том, как сконструировать надежную мышеловку, или о том, как добиться, чтобы на месте одной травинки выросло две. И за это мы платим дорогую цену: наша религия становится все более светской, а наша внутренняя жизнь подвергается распаду.

Возможно, какой-нибудь искренний, но пришедший в замешательство христианин захочет сейчас спросить, в чем практический смысл тех концепций, которые я здесь излагаю. "Какое влияние это оказывает на мою жизнь? - спросит он. - Какое значение самодостаточность Бога может иметь для меня и для других людей, подобных мне, в том мире, в котором мы живем, и в то время, в которое мы живем?"

На это я отвечу, что, поскольку мы творения Божьи, все наши проблемы и все решения этих проблем являются богословскими. Некоторое знание о Боге, управляющем Вселенной, необходимо для создания разумной жизненной философии и здравого мировоззрения.

Противники такого понимания часто цитируют совет Александра Поупа: "Познавай самого себя и не стремись изучать Бога: только изучая человека, можно познать человечество".

Если бы этому совету следовали буквально, то он лишил бы человека всякой возможности когда-либо познать себя даже самым поверхностным образом. Мы не узнаем, кто мы до тех пор, пока хотя бы немного не узнаем о том, каков Бог. Поэтому самодостаточность Бога - это не обрывок сухой доктрины, заумной и далекой от жизни. В действительности это - животрепещущий вопрос, такой же практический, как и новейшая методика хирургической операции.

По причинам, известным только Ему Самому, Бог возвысил человека над другими существами, сотворив его по Своему образу и подобию. И нужно понять, что создание человека по образу и подобию Бога - это не поэтическая фантазия, не мысль, рожденная религиозной страстью. Это достоверный богословский факт, о котором откровенно говорится в Священном Писании и который церковь признает как истину, способствующую правильному пониманию христианской веры.

Человек - существо сотворенное, созданное по образу и подобию Бога, не обладающее само по себе ничем. И в каждый момент своего существования человек зависит от Того, Кто создал его по Своему образу и подобию. Существование Бога необходимо для существования человека. Допустите мысль, что Бога нет,- и сразу исчезает фундамент существования человека.

То, что Бог - это все, а человек - ничто, является основным догматом христианской веры. Человек со всем своим умом есть только эхо первоначального голоса, только отражение несотворенного света. Подобно тому как исчезает солнечный луч, отделенный от солнца, так человек, отделенный от Бога, вновь погружается в пустоту небытия, из которой он вышел в момент сотворения. И не только человек, а вообще все, что существует, происходит и зависит от непрекращающегося импульса творения: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть" (Иоан. 1, 1-3).

С объяснением Иоанна соглашается и апостол Павел: "Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли,- все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит" (Кол. 1, 16-17).

К этому свидетельству добавляет свой голос и автор Послания к Евреям, свидетельствуя о Христе, что Он - сияние славы Господней, что Он отображает образ Бога и что Он все поддерживает словом Своей власти.

В этой абсолютной зависимости всего от созидательной воли Бога существует возможность и святости, и греха. Одна из черт образа и подобия Божьего в человеке - это его способность делать свободный выбор в сфере нравственности. Согласно учению христианства, человек предпочел быть независимым от Бога и подтвердил свой выбор тем, что умышленно отказался следовать указанию Бога. Этот поступок разрушил те взаимоотношения, которые существовали между Богом и Его творением; в глазах людей Бог перестал быть фундаментом человеческого существования. После этого человек решил, что он не планета, вращающаяся вокруг Солнца, расположенного в центре, а самостоятельное солнце, вокруг которого должно вращаться все остальное.

Невозможно представить себе лучшего подтверждения самодостаточности Бога, чем слова, которые Бог сказал Моисею: "Я ЕСМЬ СУЩИЙ" (Исх. 3, 14). Все, чем является Бог, и все, что является Богом, описано в этом решительном заявлении. Самодостаточность в Боге - это не грех, а квинтэссенция доброты, святости и истины.

Человек потому и только потому - грешник, что он бросает вызов самодостаточности Бога в отношениях с Ним. Во всем остальном он, может быть, охотно принимает господство Бога, но в своей собственной жизни он отвергает его. Для него полномочия Бога кончаются там, где начинаются его собственные полномочия. Для него слово "сам" пишется с заглавной буквы, и в этом он бессознательно подражает Люциферу, падшему сыну утренней зари, который говорил в сердце своем: "Взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой... буду подобен Всевышнему" (Ис. 14, 13-14).

Так как человек родился бунтарем, он не осознает собственного бунта. Постоянное утверждение своего "я" является для него чем-то вполне нормальным. Он согласен расстаться с частью своего "я", а иногда даже пожертвовать собой ради достижения желаемой цели, но он никогда не захочет сойти с престола своего сердца. И неважно, как низко этот человек может спуститься по социальной лестнице, в своих собственных глазах он все равно будет царем на престоле, и никто, даже Бог, не лишит его этого престола.

Грех имеет множество проявлений, но суть всех их одна. Моральное существо, созданное Богом для поклонения Ему, восседает на престоле своего сердца и с этой высоты заявляет: "Я ЕСМЬ". По сути своей это грех; но, поскольку грех для падшего человека есть нечто естественное, он может показаться даже хорошим. Грех вызовет угрызения совести только тогда, когда, получив Благую весть, душа предстанет перед Святейшим без закрывающего ее щита неведения. На языке Евангелия человек, предстающий таким образом перед пламенем присутствия Всемогущего Бога, называется осужденным. Христос упоминал об этом, когда сказал о Духе, Которого Он пошлет ученикам: "И Он, придя, обличит мир о грехе и о правде и о суде" (Иоан. 16, 8).

Впервые эти слова Христа сбылись в день Пятидесятницы, после того как апостол Петр произнес первую великую христианскую проповедь. "Услышав это, они умилились сердцем и сказали Петру и прочим Апостолам: что нам делать, мужи братия?" (Д. Ап. 2, 37).

"Что нам делать?" - это крик, доносящийся из самой глубины сердца каждого человека, который вдруг понимает, что он - узурпатор, восседающий на престоле, отнятом у другого. Именно это внезапное моральное оцепенение, каким бы болезненным оно ни было, приводит к истинному покаянию и, после того как кающийся низвергает себя с престола и находит прощение и успокоение через Евангелие, формирует из него стойкого христианина.

Суть греха - в стремлении человека к самостоятельности, ибо, когда человек хочет заменить Божью волю своей волей, это означает, что в маленьком царстве человеческой души он хочет низвергнуть Бога с Его престола и поставить себя выше Бога. Это по сути своей грех. Грехи могут увеличиваться в объеме, и их может стать столько, сколько песку на берегу моря, но в сущности это один грех.

Грехи существуют, потому что есть первородный грех. Это истинная причина, отраженная в много раз критикованном учении об изначальной развращенности человека; согласно этому учению, нераскаявшийся человек может только грешить и все его добрые дела на самом деле вовсе не добрые. Лучшие религиозные труды человека Бог отвергает, как Он отверг жертвоприношение Каина. Только тогда, когда человек вернет Богу отнятый у Него престол, Бог будет принимать труды человека.

Усилия христианина, направленные на то, чтобы оставаться хорошим человеком, в то время как, подобно бессознательному моральному рефлексу, внутри него еще живет стремление к самоутверждению, красочно описаны апостолом Павлом в седьмой главе Послания к Римлянам, и его свидетельство полностью согласуется с учением пророков. За восемьсот лет до рождения Иисуса Христа пророк Исаия определил грех как бунт против воли Божьей и как утверждение права каждого человека идти туда, куда он хочет: "Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу..." (Ис. 53, 6). Думаю, что никто никогда не давал более точного описания природы греха.

Свидетельства святых полностью согласуются с тем, что было сказано пророком и апостолом: в основе человеческого поведения лежит внутренний принцип утверждения своего "я", и этот внутренний принцип превращает в зло все, что делают люди. Чтобы полностью спасти нас, Христос должен повернуть этот изгиб нашей натуры в противоположное направление; Он должен взрастить в нас новый принцип, чтобы дальнейшим нашим поведением руководило желание выдвигать на первый план славу Божью и благо других людей. Прежние грехи, происходящие из желания утвердить собственное "я", должны умереть, и убить их можно только с помощью креста.

"Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною" (Матф. 16, 24) - так сказал наш Господь, а через несколько лет апостол Павел, одержавший победу, смог сказать: "Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос" (Гал. 2, 19-20).

Неужели, Боже, грех будет властвовать открыто,
Будет жить в душе моей, угашая жизни радость?!
В крестную поверить смерть далеко еще не святость.
Возвышаться должен крест, "я" должно быть там распято.

Воплощение любви! Силу нам яви чудесно -
Буду устремляться я в голубую необъятность.
В воскресение поверить - далеко еще не святость.
Как Христос воскрес тогда, должно самому воскреснуть...

Церковное песнопение

Независимость Бога

Научи нас, о Боже, понимать, что Тебе ничего не нужно. Если бы Тебе было что-нибудь нужно, то это свидетельствовало бы о Твоем несовершенстве: а как мы можем поклоняться тому, кто несовершенен? Если Тебе ничего не нужно, то и никто не нужен Тебе, а если Тебе, никто не нужен, то и мы Тебе не нужны. Ты ищешь нас, хотя и не нуждаешься в нас, потому что в Тебе мы живем, и движемся, и существуем. Аминь.

 

"...Отец имеет жизнь в Самом Себе..." (Иоан. 5, 26). Что очень характерно для учения Христа, в этом выражении Он высказал истину столь возвышенную, что она превосходит все достижения человеческой мысли. "Бог независим,- сказал Он. - Бог - это то, что Он есть в Самом Себе". Вот что в конечном счете означают эти слова.

Каким бы ни был Бог, Он существует в Самом Себе. Вся жизнь - в Боге и от Бога, независимо от того, низшие ли это формы бессознательной жизни или высокосознательная, разумная жизнь Серафима. Ни одно существо не живет само по себе: всякая жизнь - дар от Бога.

И наоборот, жизнь Бога - это не чей-то дар. Если бы был кто-то другой, от кого Бог мог бы получить дар жизни или вообще какой-либо дар, то этот кто-то и был бы на самом деле Богом. Простой, но верный способ думать о Боге - это думать о Нем как о Том, у Кого есть все, Кто дает все, что можно давать, но Кто не получает ничего, что Он Сам бы прежде не дал.

Признать, что Бог в чем-то нуждается,- значит признать неполноту Божества. Нужда - это слово, относящееся к сотворенным существам, и оно не может относиться к Создателю. Бог по Своей собственной воле поддерживает отношения с теми, кого Он создал, но Он вовсе не нуждается в отношениях с кем-либо, кроме Себя Самого. Его интерес к тем, кого Он создал, происходит от Его беспредельной доброты, а не от того, что сотворенные Им существа могут удовлетворить какую-либо Его нужду или добавить что-то к Его и без того совершенной полноте и законченности.

И снова мы должны повернуть в обратном направлении привычный ход нашей мысли и понять то, что уникально, что единственно в своем роде и что является истиной только в данной ситуации и ни в какой другой. Мы привыкли думать, что сотворенные существа в чем-то нуждаются. Ничто не имеет полноты в себе самом, поэтому любое сотворенное существо нуждается в чем-то извне для того, чтобы существовать.

Всем существам, которые дышат, нужен воздух; любому живому организму нужна пища и вода. Лишите Землю воздуха и воды - и вся жизнь на ней мгновенно исчезнет. Можно утверждать как аксиому, что для существования любое творение нуждается еще в чем-то сотворенном и что всему сотворенному нужен Бог. Только Богу ничего не нужно.

Река становится больше за счет своих притоков, но где тот приток, который мог бы увеличить Того, от Которого произошло все, бесконечной полноте и законченности Которого обязано своим существованием всякое творение?

...Море бездонное - все Твои мысли,
Лишь у Тебя - все источники жизни,
Жизнь Бога духов - единство и вечность!..

Фредерик У. Фэйбер

Мыслящих людей до сих пор занимает вопрос: почему Бог сотворил Вселенную? Но если мы и не можем знать почему, мы, но крайней мере, знаем, что Он создал миры не для того, чтобы удовлетворить какую-то Свою нужду, как например человек строит себе дом, чтобы защитить себя зимой от холода, или сеет хлеб, чтобы обеспечить себя пищей. Слово "нужда" совершенно чуждо Богу.

Поскольку Бог - существо, находящееся выше всего. Он не может быть возвышен еще больше. Нет ничего, что было бы выше Него, что было бы над Ним. Для созданного Им существа любое движение по направлению к Нему - это подъем вверх, любое движение от Него - это спуск вниз. Он остается на Своем месте Сам по Себе, ни у кого не получая на это разрешения. Точно так же, как никто не может возвысить Его, никто не может Его и принизить. В Писании сказано, что все подчиняется силе Его слова. Как Он может быть возвышен или подкреплен теми, кто полностью находится в Его власти?

Если бы вдруг все люди на земле ослепли, днем бы все равно светило солнце, а ночью - звезды, потому что солнце и звезды ничем не обязаны миллионам людей, пользующихся их светом. Точно так же, если бы вдруг все люди на земле стали безбожниками, это никоим образом не затронуло бы сущности Бога. Он - то, что Он есть, вне всякой зависимости от кого-либо другого. Вера в Него ничего не прибавляет к Его совершенству; равным образом и сомнение в Его существовании ничего не отнимает у Него.

Всемогущему Богу, просто потому что Он всемогущ, не нужно никакой поддержки. Трудно представить себе Бога, заискивающего перед людьми с целью завоевать их симпатии; но если мы посмотрим на представление многих людей о Боге, то увидим именно такую картину. Христианство XX века поставило Бога в зависимость от людской благотворительности. Мы такого высокого мнения о себе, что для нас легко, если не сказать приятно, верить в то, что мы необходимы Богу. Но истина в том, что наше существование не делает Бога более великим и, если бы мы вовсе не существовали, Он бы от этого менее великим не стал. Мы существуем благодаря свободной воле Бога, а не благодаря нашим заслугам или тому, что Бог в нас нуждается.

Возможно, самая тяжелая для нашего природного эгоизма мысль - это мысль о том, что Бог не нуждается в нашей помощи. Мы обычно представляем Его себе как занятого, нетерпеливого, в чем-то неудачливого Отца, Который спешит найти кого-нибудь, кто помог бы Ему осуществить Его великодушный план достижения живущих на земле людей и их спасения; однако Богу, Который создал все, не нужна помощь, не нужны помощники!

В призывах к миссионерству слишком часто всемогущего Бога представляют в образе неудачника. Красноречивый оратор может легко вызвать у слушателей жалость не только к язычникам, но и к Богу, Который так долго старался спасти их, но Которому это не удавалось, потому что Его не поддерживали. Я боюсь, что тысячи молодых людей начинают свое христианское служение, руководствуясь побуждениями не более возвышенными, чем желание помочь Богу найти выход из той неприятной ситуации, в которую Его завела любовь к грешникам и из которой Он Сам не в силах выпутаться. Добавьте к этому некоторую долю достойного похвалы идеализма и изрядное количество сочувствия к угнетенным, и вы поймете, что в действительности стоит за христианской активностью в подавляющем большинстве случаев.

А Богу не нужны защитники. Он вечно будет существовать и без защитника.

Для того чтобы говорить с нами на языке, который мы могли бы понять, Бог в Священном Писании часто употребляет военные термины, но это делается вовсе не с целью склонить нас к мысли, что враги осаждают Его величественный престол и что святой Михаил с воинством небесным отбивают яростную атаку противника. Думать так - значит неправильно понимать все, что говорится в Библии о Боге. Представление, что Бога нужно защищать, что Он может помочь нам только тогда, когда кто-то помогает Ему, что мы можем рассчитывать на Него только в том случае, если Он одержит победу во вселенском сражении между добром и злом,- такое представление неверно. Такой бог не может вызвать уважение у разумного человека, он может вызвать только жалость.

Чтобы иметь правильное представление о Боге, мы должны думать о Нем так, как Он того заслуживает. Наш моральный долг - удалить из нашего ума все недостойные представления о Боге и сделать так, чтобы Он был в нашем уме таким же Богом, какой Он есть на самом деле. Христианская религия имеет дело и с Богом, и с человеком, но центральной фигурой в ней должен быть Бог, а не человек. Сам по себе человек - ничто. Авторы Псалтыри и пророки Священного Писания с горькой иронией говорят о слабом человеке, дыхание которого - в его ноздрях, о человеке, который вырастает, как трава поутру, только для того, чтобы быть скошенным и увянуть еще до захода солнца. В Библии подчеркивается, что Бог существует для Самого Себя, а человек - для славы Божьей. Высокие почести воздаются Богу сначала на небесах, а потом уже и на земле.

Если мы учтем все это, то мы, может быть, начнем понимать, почему в Священном Писании так много говорится о том, что вера жизненно важна, а неверие клеймится как смертный грех. Среди всех сотворенных существ никто не может доверять самому себе. Только Бог доверяет Самому Себе; все остальные существа должны доверять Ему. Неверие - это на самом деле искаженная вера, ибо оно предполагает доверие не живому Богу, а смертным людям. Неверующий человек отрицает независимость Бога и приписывает себе те качества, которых у него нет. Этот двойной грех оскорбляет Бога и в конце концов губит душу человека.

В Своей любви и жалости Бог пришел к нам Спасителем. Об этом церковь постоянно говорила со времен апостолов. Христианская вера закрепила это утверждение в учении о воплощении вечного Сына. Однако в последнее время вышеназванная истина стала означать нечто иное и нечто меньшее, чем она означала для первых христиан. Божество уподобили Человеку Иисусу, такому, каким Он являлся во плоти, и все Его человеческие слабости и ограничения были приписаны Богу. Истина в том, что Человек, Который ходил среди нас, являл Собой не Божество, лишенное покрова тайны, а совершенного Человека. Величие Бога, вызывающее благоговение, по милости Божьей было облачено в хрупкую оболочку человеческой природы для того, чтобы спасти человечество. Господь сказал Моисею на вершине горы: "Сойди и подтверди народу, чтобы он не порывался к Господу видеть Его и чтобы не пали многие из него" (Исх. 19, 21). А затем сказал: "Лица Моего не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых" (Исх. 33, 20).

Современные христиане, похоже, знают Христа только во плоти. Они пытаются достичь единения с Ним, лишая Его пылающей святости и недостижимого величия - тех самых свойств, которые Он скрывал, будучи на земле, но которые воссияли в Нем во всей полноте славы, когда Он вознесся на небо и воссел справа от Своего Отца. Многие христиане представляют себе Христа с притворной улыбкой и с сиянием вокруг головы. В представлении этих людей Он стал Кем-то, Кто находится где-то наверху и любит людей, по крайней мере некоторых людей, и эти люди благодарны Ему, но Он не производит на них особого впечатления. Если Он нужен им, то они тоже нужны Ему.

Давайте не будем думать, что правда о независимости Бога парализует христианскую активность. Скорее наоборот, она будет стимулировать все святые начинания. Эта правда - необходимый упрек человеческой самоуверенности, и в то же время, если на эту правду посмотреть с библейской точки зрения, она снимет с нашего ума тяжкий груз сознания того, что все мы смертны, и поможет нам принять легкое бремя Христа и посвятить себя по вдохновению от Святого Духа трудам во славу Божью и на благо человечества. Благословенна весть о том, что Бог, Который не нуждается ни в ком, в Своей царственной снисходительности снизошел до того, что стал действовать через Своих послушных детей, в них и рядом с ними.

Если вам покажется, что в этих словах одно противоречит другому,- аминь, да будет так. Различные элементы истины находятся в постоянном противоречии; иногда от нас требуется поверить тому, что кажется прямо противоположным, ожидая того момента, когда наше знание о Боге будет подобным тому знанию, которое Он имеет о нас. Тогда истина, которая сейчас кажется противоречащей самой себе, возвысится в сияющем единстве и мы увидим, что противоречие заключалось не в истине, а в нашем поврежденном грехом уме.

А пока для достижения внутреннего совершенства мы должны с любовью и покорностью исполнять заповеди Христа и вдохновенные указания Его апостолов. "...Бог производит в нас и хотение и действие..." (Фил. 2, 13).

Ему не нужен никто, но Он действует через любого человека, у которого есть вера. В этом предложении есть два утверждения, и здоровая духовная жизнь требует, чтобы мы принимали их оба. Для целого поколения людей первое утверждение было почти полностью закрыто, и это нанесло нам глубокую душевную рану.

Добра Источник! Из Тебя - все блага!
Ты льешь на нас их, словно неба влагу.
И что кроме Себя желать Ты можешь?
Хотя всем мирозданьем обладаешь,
Беспомощного сердца Ты желаешь;
Его Ты принимаешь, вечный Боже...

Иоганн Шеффер

Вечность Бога

Сегодня наши сердца с радостью признают то, что наш разум никогда не сможет полностью понять, даже Твою вечность, о Тот, Кто древнее всех дней! Разве Ты не из вечности, о Господь и Бог наш?!

Мы поклоняемся Тебе, Отец вечный, Чьи годы не имеют конца; и Тебе, рожденному от Бога возлюбленному Сыну, существующему с тех пор, как существует вечность; мы также признаем Тебя и поклоняемся Тебе, вечный Дух, Который еще до сотворения мира жил и любил в равной славе с Отцом и Сыном. Боже вечный! Расширь и очисти чертоги наших душ, чтобы они были достойным жилищем для Твоего Духа, Который всем храмам предпочитает праведное и чистое сердце. Аминь.

 

Концепция вечности возвышается над Библией, подобно горной вершине, и занимает очень важное место в ортодоксальном иудейском и христианском мышлении. Если бы мы отвергли эту концепцию, для нас стало бы совершенно невозможно снова думать так, как думали пророки и апостолы, потому что их мысли были наполнены долгими грезами о вечности.

Поскольку авторы Священного Писания иногда употребляли слово "вечный" всего лишь для обозначения чего-то древнего (как, например, в выражении "холмы вечные" из Быт. 49, 26), некоторые утверждают, что эти авторы вовсе не имели в виду концепцию бесконечного существования, когда употребляли это слово, и что эта концепция была лишь впоследствии придумана богословами. Это, конечно, серьезная ошибка. Насколько я понимаю, такое утверждение не имеет под собой научного обоснования. Некоторые учителя использовали это утверждение для того, чтобы уйти от доктрины вечного наказания. Они отвергали вечность морального воздаяния и, чтобы быть последовательными, вынуждены были ослаблять идею бесконечности. Это не единственный пример, когда люди пытаются погубить истину, чтобы заставить ее замолчать и чтобы она не стала реальным опровержением ошибки.

Если бы Библия не учила, что Богу свойственно бесконечное существование, мы вынуждены были бы сделать об этом вывод исходя из нашего знания о других Его свойствах; и, если бы в Священном Писании не было слова, обозначающего абсолютную бесконечность, нам нужно было бы придумать новое слово для выражения этого понятия, потому что это понятие предполагается, подразумевается и воспринимается как нечто само собой разумеющееся во всем тексте Священного Писания, написанного по Божьему вдохновению. Для Царства Божьего мысль о бесконечности - это то же самое, что и углерод для царства природы. Подобно тому как углерод присутствует повсюду, входит в состав всей живой материи и снабжает все живое энергией, понятие бесконечности необходимо для придания смысла христианскому учению. Поистине, я не знаю ни одного догмата христианской веры, который сохранил бы свое значение, если бы из него была удалена идея вечности.

"...От века и до века Ты - Бог" (Пс. 89, 3),- сказал Моисей под водительством Духа. "От исчезающей вдали точки до исчезающей вдали точки" - так можно было бы выразить ту же мысль другими словами. Наш ум смотрит назад во времени до тех пор, пока едва различимое прошлое не исчезнет вдали, а затем поворачивается и смотрит в будущее до тех пор, пока не будут исчерпаны мысль и воображение; а Бог находится и в той, и в другой точке и не зависит ни от той, ни от другой. Время отмечает начало существования того, что было сотворено; а поскольку Бог никогда не начинал Своего существования, время не может быть применено по отношению к Нему. Слово "начал" относится к времени, и потому оно не может характеризовать личность возвышенного Бога, Который обитает в вечности.

От века существует лишь Святой -
Не властны вовсе годы над Тобой,
Ведь Сам Ты - вечность, Боже дорогой...

Фредерик У. Фейбер

Поскольку Бог живет в вечном настоящем, у Него нет ни прошлого, ни будущего. Когда в Священном Писании упоминаются слова, обозначающие время, они относятся только к нашему времени. Четыре существа, днем и ночью взывающие перед престолом: "Свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет" (Откр. 4, 8), соотносят Бога с течением жизни сотворенных Им существ, для которой характерны прошлое, настоящее и будущее - знакомые нам категории времени. Слова четырех животных верны, потому что Бог по Своей царственной воле захотел, чтобы Его соотносили со временем. Но, поскольку Бог не был сотворен, Его Самого не касаются следующие друг за другом изменения, которые мы называем временем.

Бог обитает в вечности, но время обитает в Боге. Он уже прожил все наши завтрашние дни, как прожил и все наши вчерашние дни. Здесь нам поможет следующая иллюстрация. Представьте себе бесконечно протяженный в пространстве лист бумаги. Это вечность. На этой бумаге проведите короткую линию, которая будет обозначать время. Подобно тому как линия начинается и заканчивается на бесконечно протяженной поверхности, время началось в Боге и закончится в Нем.

Не так уж трудно представить себе, что Бог появляется в начале времени, но не так уж легко понять, как Он может появляться и в начале, и в конце времени; и все же это именно так. Время знакомо нам по последовательности событий, которой мы описываем изменения, происходящие друг за другом во Вселенной. Изменения происходят не одновременно, а в какой-то последовательности, одно после другого, и наше представление о времени складывается на основе связи между событиями по принципу "до и после". Мы ждем, что солнце будет двигаться с востока на запад или что стрелка часов будет двигаться по циферблату, но Богу вовсе не нужно этого ждать. Для Него все, что случится, уже случилось.

Именно поэтому Бог может сказать: "...Я Бог, и нет иного Бога, и нет подобного Мне. Я возвещаю от начала, что будет в конце..." (Ис. 46, 9-10). Он видит конец и начало одним взглядом. "Ибо вечная продолжительность, которая является самой вечностью, включает в себя всю последовательность,- говорит Николай Кузанский,- и все, что кажется нам последовательностью, существует не после Твоего замысла, который есть вечность... Более позднее соединяется в одно целое с более ранним, конец - с началом, здесь альфа и омега - одно и то же... ибо СЕЙЧАС и ТОГДА соединяются... Боже мой, абсолютный и вечный, Ты существуешь и произносишь Свои слова за пределами настоящего и прошлого".

Будучи уже старым человеком, Моисей написал псалом, который я уже цитировал. В нем прославляется вечность Бога. Для Моисея эта истина - богословский факт, столь же твердый и несокрушимый, как и гора Синай, которая была ему хорошо знакома. И для него из этой истины вытекало два практических вывода. Первый вывод таков: поскольку Бог вечен, Он может быть и всегда будет единственным надежным пристанищем для Своих гонимых временем детей: "Господи! Ты нам прибежище в род и род" (Пс. 89, 2).

Второй вывод менее утешителен. Если вечность Бога столь продолжительна, а наши годы на земле столь коротки, то как же нам тогда утвердить то, что сделано нашими руками? Как нам избежать разрушительного действия событий, которые изнуряют нас и уничтожают? Бог наполняет Собой этот псалом и доминирует в нем, поэтому именно к Нему Моисей обращается со своим прошением: "Научи нас так счислять дни наши, чтобы нам приобрести сердце мудрое" (Пс. 89, 12). Другими словами, великий вождь Израиля просит: "Пусть не напрасно будет мне дано знание Твоей вечности!"

Перед лицом Бога и на краю вечности нам, живущим в этот нервный век, было бы разумно часто и подолгу думать о жизни. Ибо мы созданы для вечности точно так же, как созданы для времени, и, будучи ответственными моральными существами, должны иметь дело и с тем, и с другим.

"...Вложил мир в сердце их..." - сказал Екклесиаст (3, 11; в других переводах: "вложил вечность". - Прим. ред.), и я думаю, что здесь говорится и о славе людей, и об их несчастьях. Быть созданным для вечности и быть вынужденным обитать во времени - это великая трагедия человечества. Все внутри нас требует жизни и постоянства, а все вокруг нас напоминает нам о том, что мы смертны и изменчивы. Но то, что Бог сделал нас из вечного материала,- это и слава, и пророчество: слава, которая будет еще реализована, и пророчество, которое еще сбудется.

Надеюсь, что меня не обвинят в напрасном повторении, если я снова вернусь к одной из важнейших основ христианского богословия - к образу и подобию Бога в человеке. Знаки образа и подобия Бога настолько затемнены грехом, что их нелегко обнаружить, но не будет ли вполне разумно предположить, что одним из этих знаков является неутолимое стремление человека к бессмертию?

Ты не оставишь нас во прахе тлеть.
Смысл бытия сокрыт - постигнем ли?
Но верится, что наш удел - не смерть.
Ты снова нас творишь: Ты справедлив...

Альфред Теннисон

Инстинкты, скрытые в самой глубине нормального человеческого сердца, вынуждают нас согласиться с вышеприведенными строками. Образ и подобие Бога шепотом говорят внутри каждого человека о бесконечной надежде: человек будет где-то продолжать свое существование. И все-таки он не может радоваться, ибо свет, который освещает каждого человека, приходящего в этот мир, тревожит его совесть, пугает доказательствами вины и подтверждением приближающейся смерти. Так что человек оказывается между двумя жерновами: верхним жерновом надежды и нижним жерновом страха.

И тут как раз кстати появляется благая весть: Иисус Христос разрушил смерть и явил жизнь и нетление через благовестие (см. 2 Тим. 1, 10). Об этом писал величайший из христиан как раз перед тем, как выйти навстречу палачу, который должен был казнить его.

Бог вечен, а человек смертен. Это убеждает нас в том, что вера в Иисуса Христа вовсе не является чем-то необязательным. Перед каждым человеком стоит выбор: или Христос, или вечная трагедия. Из вечности наш Господь пришел во время, чтобы спасти Своих братьев-людей, чье моральное безумие сделало их не только глупцами в этом преходящем мире, но также рабами греха и смерти.

Здесь, на земле, жизнь коротка;
Печаль, заботы - все пройдет.
Жизнь вечная, жизнь без конца,
Без горя жизнь нас в небе ждет.

Там Бога - нашего Царя -
Мы будем вечно созерцать.
Лицом к лицу, во свете дня
Его мы будем восхвалять...

Бернард Клюнийский

Бесконечность Бога

Отец наш Небесный, дай нам увидеть Твою славу, пусть лишь из расселины скалы и под прикрытием Твоей руки. Чего бы это нам ни стоило: пусть мы потеряем друзей, пусть мы потеряем наше состояние, пусть жизнь наша станет короче, но дай нам знать Тебя таким, какой Ты есть, чтобы мы могли поклоняться Тебе так, как Ты этого заслуживаешь. Во имя Иисуса Христа, Господа нашего. Аминь.

 

Наступают последние времена, и слава Божья покинула многие церкви, подобно тому как огненное облако когда-то покинуло храм в видении пророка Иезекииля.

Бог Авраама удалился от многих христиан, они перестали ощущать Его присутствие. Вместо Него среди нас, верующих последнего времени, утверждается другой бог, которого не знали наши отцы. Этого бога создали мы, и он близок нам и понятен, поскольку мы сами его создали; он - наше творение, он никогда не удивляет, никогда не изумляет, никогда не ошеломляет и никогда не превосходит нас.

Бог во славе Своей открывался людям, подобно солнцу, чтобы обогреть и благословить, но часто, прежде чем исцелить и даровать вечное прозрение, Он изумлял человека. Бог наших отцов хочет быть Богом и следующего поколения. Нам только нужно в любви, в вере и в смирении подготовить для Него жилище. Нам только нужно очень захотеть, чтобы Он пришел, и Он придет и откроется нам.

Может быть, нас убедят слова мудрого человека? Послушайте, что говорит святой Ансельм, или, еще лучше, задумайтесь над его слонами: "Поднимись, ничтожный человек! Оставь ненадолго свои дела, спрячься ненадолго от беспокоящих тебя мыслей. Отложи в сторону свои обременительные заботы и оставь свои тяжкие труды. Ненадолго выдели место для Бога и отдохни немного в Нем. Войди во внутренние покои твоего разума, закрой дверь для всех мыслей, кроме мыслей о Боге и тех мыслей, которые помогают тебе искать Его. И теперь говори всем сердцем! Говори теперь Богу: "Я ищу лица Твоего; Твоего лица, Господь, буду я искать"".

Из всего, что можно подумать или сказать о Боге, наиболее трудна для понимания Его бесконечность. Ее основанием является то, что нам никогда не дано постигнуть. И все же мы должны попытаться сделать это, ибо Священное Писание учит, что Бог бесконечен, и, если мы признаем другие Его свойства, мы обязательно должны признавать и это.

Вступив па путь познания бесконечности Бога, мы не должны сходить с этого пути, несмотря на все трудности и отсутствие технических приспособлений, которые помогли бы нам при подъеме. Это путешествие не для ног, а для сердца. С высоты все видно гораздо лучше, поэтому давайте искать такие "возвышенности мысли и вершины ума", которые Бог соблаговолит даровать нам, и не будем забывать при этом, что Господь дает слепым зрение и младенцам шепчет на ухо истины, которые не могут познать мудрые и рассудительные люди. Теперь слепые увидят и глухие услышат. Теперь мы должны ожидать, что получим спрятанные во тьме сокровища и скрытые в тайниках богатства.

Бесконечность означает безграничность, поэтому очевидно, что ограниченный ум не может постичь безграничное. О бездна мудрости и знания Божьего! Как непостижимы Его суждения и как неисповедимы Его пути!

Как я уже говорил, мы пытаемся представить себе способ существования, полностью чуждый нам и совершенно непохожий ни на что из того, что мы знаем в знакомом нам мире материи, пространства и времени.

"Во всех наших размышлениях о качествах и о сущности Бога,- пишет Новациан,- мы переходим границы нашего понимания, и никакое человеческое красноречие не может быть соизмеримо с Его величием. При созерцании Его величия и при упоминании о Его величии всякое красноречие просто замолкает и любое усилие мысли теряет силу. Ибо Бог более велик, чем сам разум. Его величие нельзя постичь нашим ограниченным умом. Если бы мы могли постичь Его величие, Он был бы ничтожнее человеческого ума, который был бы способен сформировать понятия о Нем. Бог более велик, чем любой язык, и никакими словами Его нельзя описать. Поистине, если бы Его можно было описать словами, Он был бы ничтожнее человеческой речи, которая могла бы с. помощью этих слов сделать понятным и сформулировать то, чем Он является. Все наши мысли о Нем будут ничтожны по сравнению с Ним, все наши самые возвышенные слова будут банальностями по сравнению с Ним".

К сожалению, слово "бесконечный" не всегда понимают в его точном значении и используют неосторожно, просто имея в виду что-то большое или огромное. Например, мы говорим, что художник затрачивает бесконечно огромные усилия для того, чтобы написать картину, или что учительница проявляет бесконечное терпение, работая со своим классом. Если употреблять это слово в правильном значении, то его нельзя относить к сотворенным существам и вообще ни к кому, кроме Бога. Поэтому споры о том, бесконечен ли космос,- всего лишь пустая игра слов. Бесконечностью обладает только Один. Другого быть не может.

Когда мы говорим, что Бог бесконечен, мы имеем в виду то, что Он не знает границ. Все, чем является Бог, и все, что является Богом, не имеет пределов. И здесь нам опять приходится встречаться с употреблением слов не в буквальном их значении.

"Безграничное богатство" и "не знающая границ энергия" - это еще два примера неправильного использования слов. Конечно, никакое богатство не может быть безграничным и никакая энергия не может не знать границ, если только мы не говорим о богатстве и энергии Бога.

А если сказать, что Бог бесконечен, то это значит, что Он не поддается измерению. Измерение - это способ, с помощью которого ведут счет созданные Богом существа. Этот способ описывает ограничения и несовершенства, и он не может быть применен по отношению к Богу. Вес выражает силу земного притяжения, действующую на материальные тела; расстояние выражает промежуток между телами в пространстве; длина выражает протяженность в пространстве; есть и другие знакомые нам измерения, применяемые по отношению к жидкости, энергии, звуку, свету, количеству. Мы также пытаемся измерить абстрактные величины и говорим о великой и малой вере, о высоком или низком интеллектуальном уровне, об огромном или незначительном таланте.

Неужели не ясно, что все это не применимо и не может быть применимо по отношению к Богу? Таким путем мы воспринимаем творения Его рук, но не Его Самого. Он выше всего этого, в стороне от всего этого и за пределами всего этого! Наши представления об измерении включают горы, людей, атомы, звезды, силу, энергию, скорость, но только не Бога. Мы не можем говорить об определенном размере или об определенном весе, имея ввиду Бога, ибо это подразумевает измеряемые величины, а у Бога нет ничего измеряемого. Все, чем Он является,- это Он, и ничто в Нем не может возрасти или развиться, и ничто не может быть к Нему добавлено. В Боге нет понятий "меньше" или "больше", "большой" или "маленький". Бог - это Он в Самом Себе, и Его нельзя описать ни с помощью мыслей, ни с помощью слов. Он - просто Бог.

В вызывающей благоговение бездне Божества могут быть многие атрибуты, о которых мы ничего не знаем и которые могут вовсе не иметь для нас значения, подобно тому как милосердие и милость не имеют значения для Серафимов и Херувимов. Эти святые существа, может быть, и знают об этих атрибутах Бога, но не могут испытать их на себе, потому что они не грешили, и вследствие этого у них нет нужды взывать к милосердию и милости Бога. Точно так же могут быть (и я уверен, что есть) и другие аспекты сущности Бога, не открытые даже Его детям, которых Он выкупил дорогой ценой и освятил присутствием Святого Духа. Эти скрытые грани Божественной природы касаются Его отношений только к Нему Самому. Они подобны другой стороне Луны, которая не имеет непосредственного значения для людей, живущих на Земле. Нам незачем пытаться открыть то, что не было нам явлено. Достаточно знать, что Бог есть Бог.

Ты возжигаешь Сам в Себе

Огонь чудесным пламенем
И открываешь Сам в Себе
Безвестные желания.
Без завесы, что скрывает
Лик небесный Твой,
И без поклоненья тварей,
Созданных Тобой,
Ты - Тот же в мироздании...

Фредерик У. Фэйбер

Бесконечность Бога стала известна нам для того, чтобы мы вечно могли извлекать из нее пользу. И все-таки, что же она значит для нас, если не говорить о чуде размышления о ней? В любом случае - очень многое, и оно будет открываться нам все больше и больше, по мере того как мы больше будем узнавать о самих себе и о Боге.

Поскольку природа Бога бесконечна, все, что проистекает из нее, также бесконечно. Мы, несчастные люди, постоянно страдаем от ограничений, налагаемых на нас снаружи и изнутри. Жизнь наша коротка и быстротечна.

Жизнь - это короткая и мучительная репетиция перед концертом, на котором нам так и не суждено выступить. Как только покажется, что нам удалось достичь какой-то степени исполнительского мастерства, нас вынуждают отложить в сторону наши инструменты. Просто нет времени обдумать, реализовать и исполнить то, на что, как показывает нам наша природа, мы способны.

И какое глубокое удовлетворение испытываем мы, когда, отвернувшись от наших ограничений, мы поворачиваемся к Богу, у Которого нет никаких ограничений. В Его сердце - вечность. Для Него время не идет, а стоит на месте; а те, кто пребывает во Христе, разделяют с Ним богатство неограниченного времени и вечности. Бог никогда не спешит. Нет срока, к которому Он должен выполнить Свою работу. Одно лишь знание о этом успокаивает наш дух и ослабляет напряжение наших нервов. Для тех, кто не признает Христа, время - прожорливый зверь, для сынов нового творения время - ласковый зверек, который прижимается к их ногам, мурлычет и лижет им руки. Враг ветхого человека становится другом нового человека. Вот что мы можем узнать из бесконечности Бога.

Но есть и еще кое-что. Дары Божьи в природе имеют свои ограничения. Они конечны, потому что были сотворены, но дар вечной жизни во Христе Иисусе так же безграничен, как и Бог. Христианин имеет жизнь Самого Бога и разделяет с Ним Его бесконечность. В Господе достаточно жизни для всех и достаточно времени для того, чтобы получить радость от этой жизни. То, что относится к физической жизни, проходит свой цикл от рождения до смерти и перестает существовать, но Божья жизнь возвращается к самой себе и никогда не прекращается. И эта вечная жизнь - знание единого истинного Бога и Иисса Христа, Которого Он послал.

Милость Божья тоже бесконечна, и человек, который чувствовал когда-нибудь мучительную боль от осознания своей вины, знает, что это не просто слова. "А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать" (Рим. 5, 20). Умножающийся грех - это страх для мира, но преизобилующая благодать - надежда человечества. Как бы ни умножался грех, он имеет пределы, ибо он - произведение ограниченных умов и сердец, но Божья преизобилующая благодать приводит нас к бесконечности. Болезни, скрытой в глубине Божьих творений, противостоит бесконечная способность Бога исцелять.

В течение столетий христианство свидетельствует о том, что Бог возлюбил мир (см. Иоан. 3, 16), и нам остается только посмотреть на эту любовь в свете бесконечности Бога. Его любовь нельзя измерить. Она безгранична. Она не имеет границ, потому что это не вещь, а одна из граней самой природы Бога. Его любовь - это нечто такое, что есть Он Сам, и, поскольку Он бесконечен, эта любовь может объять весь сотворенный мир, и в нем еще останется место, чтобы объять десять тысяч раз десять тысяч таких миров.

Вот, вот - Бог, Которого мы восхваляем!
Он - Друг неизменный, Он - Друг самый верный.
Любовь, сила Божьи - не видно им края,
У них нет конца, им неведома мера.

И это - Иисус, Первый Он и Последний,
Его Дух ведет нас домой безопасно.
Мы славим Его за все бывшее прежде
И, веря Ему, видим будущность ясно...

Джозеф Харт

Неизменность Бога

О Христос, наш Господь, Ты был нашей обителью во всех поколениях. Как дикие кролики на скалу, мы спешим к Тебе, чтобы быть в безопасности; как птицы на юг, мы летим к Тебе, чтобы получить покой. В нашем маленьком мире многое зависит от случайностей и перемен, но в Тебе мы не найдем ни тени перемены, Ты неизменен. Мы пребываем в Тебе без страха и сомнения и смотрим в будущее без тревоги. Аминь.

 

Неизменность Бога относится к тем свойствам, которые не столь сложно понять, но для этого мы должны приучить себя отделять обычные мысли, с помощью которых мы думаем о сотворенных существах, от тех редких мыслей, которые появляются у нас, когда мы пытаемся постичь то, что можно постичь в Боге.

Сказать, что Бог неизменен,- значит сказать, что Он никогда не отличается от Самого Себя. В Священном Писании нет понятия роста или развития Бога. Невозможно подумать о том, что Бог может как-то отличаться от Самого Себя. И вот почему.

Изменение морального существа может произойти в одном из трех направлений. Существо может измениться от лучшего к худшему или от худшего к лучшему; или же, если допустить, что одно моральное качество не заменится другим, изменение может произойти внутри самого морального качества как от незрелого к зрелому или от одного порядка к другому порядку. Ясно, что Бог не может двигаться ни в одном из этих направлений. Его совершенство навсегда отрицает подобную возможность.

Бог не может изменяться к лучшему. Поскольку Он совершенно свят, Он никогда не был менее свят, чем теперь, и никогда не будет более святым, чем теперь и чем всегда. Не может Бог изменяться и к худшему. Любое изменение к худшему в несказанно святой природе Бога невозможно. Я считаю, что недопустима даже сама мысль об этом, ибо в тот же момент, когда мы допустим ее, объект наших мыслей станет уже не Богом, а чем-то другим, чем-то меньшим, чем Бог. Тот, о ком мы можем так подумать, может быть великим и внушающим благоговение сотворенным существом, но, будучи сотворенным, он не может быть Творцом, Который существует Сам по Себе.

Поскольку не может быть изменений в моральной сущности Бога, не может быть изменений и в Его Божественной сущности. Бытие Бога уникально в единственно правильном значении этого слова: Его бытие - это бытие, непохожее на бытие других существ. Мы уже увидели, как Бог отличается от сотворенных Им существ тем, что Он существует Сам в Себе, независимо ни от кого и вечно. Тот, кто подвергся пусть даже самому незначительному изменению, уже не существует сам в себе, независимо от других и вечно, а следовательно, не является Богом.

Изменяться может только существо, состоящее из отдельных частей, ибо изменение - это обычно сдвиг в отношениях между частями целого или внедрение какого-либо постороннего элемента в первоначальную структуру. Поскольку Бог существует Сам в Себе, Он не состоит из отдельных частей. В Нем нет частей, которые могли бы изменяться. А поскольку Он независим, ничто не может прийти в Него извне.

"Все, что состоит из частей,- пишет святой Ансельм,- это не совсем единое, а в некотором роде множественное и отличающееся от самого себя, и либо фактически, либо теоретически оно может разделиться на части. Но все это чуждо Тебе, лучше Которого ничего невозможно придумать. Следовательно, в Тебе нет частей, Господь, и Ты не более чем один. Ты настолько истинно единое существо и настолько Ты идентичен Самому Себе, что Ты ни в чем не можешь быть непохожим на Себя. Скорее, Ты - само единство, которое не может быть разделено даже теоретически".

Все, что является Богом, было Им всегда, и всем, чем Он был, Он будет всегда. Ничто из того, что Бог когда-либо сказал о Себе, не будет изменено; ничто из того, что сказали о Нем по вдохновению свыше пророки и апостолы, не будет отменено. Его неизменность гарантирует это.

Неизменность Бога является во всей своей совершенной красоте, когда ее начинают сравнивать с изменчивостью человека. В Боге невозможны никакие изменения, человеку же просто невозможно избежать изменений. Ни человек, ни его мир не стоят на месте, а находятся в постоянном движении. Каждый человек появляется ненадолго для того, чтобы смеяться и плакать, работать и играть, а потом уйти и освободить место тем, кто последует за ним в этом непрекращающемся цикле.

Авторы Священного Писания предлагают лекарство от этой великой болезни - от изменчивости человека. Они говорят, что Бог не изменяется. Закон изменений принадлежит впавшему в грех миру, но Бог неизменен, и в Нем верующие люди находят наконец вечное постоянство. А пока изменения работают на детей Царства, а не против них, так как совершаются живущим в них Духом. "Мы же все,- говорит апостол Павел,- открытым лицом, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа" (2 Кор. 3, 18).

В мире изменений и разрушений даже верующий человек не может быть полностью счастлив. Инстинктивно он ищет неизменяемого и испытывает чувство тяжелой утраты, когда его покидает то, что было ему дорого и знакомо.

О Господь! Мое сердце болит,
Из-за всех перемен изнывает;
Утомительно жизнь вся летит
У людей, что покоя не знают.
Лишь Тебе измененья совсем не присущи,
В тишине Твоей вечности нет их отзвучий...

Фредерик У. Фэйбер

Эти слова Фэйбера находят отклик в каждом сердце; и все-таки, как бы мы ни оплакивали отсутствие стабильности во всем земном, сама способность к переменам в этом впавшем в

грех мире - величайшее сокровище, величайшей ценности дар Божий, за который мы должны постоянно благодарить Бога. Для людей возможность искупления грехов - в их способности к переменам. Был человек одним и стал другим - вот сущность покаяния; лжец становится правдивым, вор - честным, распутный - чистым, гордый - смиренным. Изменяется моральная сущность человека. Мысли, желания, чувства трансформируются, и человек уже не тот, кем он был прежде. Это изменение настолько радикально, что апостол называет прежнего человека ветхим, а измененного человека - новым, "который обновляется в познании по образу Создавшего его" (Кол. 3, 10).

Однако эта перемена глубже и существеннее, чем показывают внешние поступки человека, потому что она свидетельствует о принятии жизни иного, более высокого качества. Ветхий человек имеет жизнь Адама, новый человек имеет жизнь Бога. И это не просто слова, их следует понимать буквально, они являются истиной. Когда Бог вливает вечную жизнь в дух человека, для человека начинается новое существование, существование более высокого порядка.

Осуществляя процесс искупления, неизменный Бог в полной мере использует изменения и через последовательный ряд изменений наконец приводит к постоянству. Наиболее ясно это показано в Послании к Евреям: "Отменяет первое, чтобы постановить второе" (Евр. 10, 9). В этих словах заключено своего рода краткое изложение всего, чему учит эта замечательная книга. Ветхий завет как нечто временное был отменен, и его место занял новый и вечный завет. Кровь козлов и тельцов потеряла свое значение, когда пролилась кровь небесного пасхального Агнца. Закон, алтарь, священство - все это было временным и подверженным переменам; теперь вечный Божий закон навсегда написан на живом и чувствующем веществе, из которого состоит человеческая душа. Древней святыни больше нет, но на небесах есть новая вечная святыня, и там - Сын Божий в Своем вечном священстве.

Здесь мы видим, как Бог использует перемены, словно покорного слугу, для того чтобы благословить людей, грехи которых Он искупил. Но Сам Он остается вне закона перемен, и никакие изменения, происходящие во Вселенной, не затрагивают Его.

И снова встает вопрос о пользе наших, рассуждений. "Какая мне польза знать о неизменности Бога? - может спросить кто-нибудь. - Возможно, все это вообще метафизическое рассуждение, нечто такое, что, может быть, и приносит удовлетворение людям определенного склада ума, но не имеет реального значения для практичного человека?"

Если под "практичными людьми" подразумевать неверующих, поглощенных светскими делами и безразличных к призывам Христа, к благополучию собственной души и к интересам грядущего мира, то для них такая книга, как эта, не имеет вовсе никакого значения; к сожалению, для них не может иметь никакого значения любая книга, в которой серьезно говорится о религии. Но, даже если таких людей и большинство, они не составляют все население Земли. Есть еще те семь тысяч человек, которые не преклонили колени перед Ваалом. Они верят, что созданы для того, чтобы служить Богу и вечно радоваться Его присутствию, и они рады узнать все, что только можно узнать о Боге, с Которым они надеются быть целую вечность.

В этом мире, где люди забывают нас, когда им диктуют это их личные интересы, и по малейшему поводу изменяют свое отношение к нам и свое мнение о нас, разве не является источником чудесной силы знание о том, что наш Бог не изменяется?! Не будем ли мы радоваться тому, что Его отношение к нам еще и сейчас такое же, каким оно было вечность назад, и уже сейчас такое же, каким оно будет в грядущей вечности?!

Какое спокойствие приносит христианину понимание того, что его Небесный Отец никогда не отличается от Самого Себя! В какое бы время мы ни пришли к Нему, нам не нужно задумываться над тем, будет ли Он в соответствующем настроении, чтобы принять нас. Он всегда откликнется на горе и нужду, а также на любовь и веру. У Него нет ни приемных часов, ни таких часов, когда посетителей не пускают. Он не изменяет Своего мнения ни о чем. Сегодня, в этот самый момент, Он испытывает к Своим созданиям - к больным, падшим, грешным людям - те же самые чувства, которые Он испытывал, когда послал в мир Своего единственного Сына умереть за человечество.

У Бога никогда не меняется настроение, никогда не ослабевают привязанности и никогда не пропадает энтузиазм. Его отношение к греху и сейчас такое же, каким оно было тогда, когда Он выгнал грешного человека из Эдема, а отношение к грешнику такое же, каким оно было тогда, когда Он сказал: "Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас" (Матф. 11, 28).

Бог не пойдет на компромисс, и Его не нужно задабривать. Его нельзя уговорить, чтобы Он изменил Свое слово или ответил на эгоистическую молитву. Во всех наших попытках найти Бога, угодить Ему, общаться с Ним мы должны помнить, что изменения возможны только с нашей стороны. "Я - Господь, Я не изменяюсь..." (Мал. 3, 6). Нам только нужно выполнять те условия, которые Он ясно сформулировал, привести нашу жизнь в соответствие с Его волей, которую Он нам открыл, и Его бесконечная сила будет действовать нам во благо, как говорит о том благая весть в Священном Писании.

Источник бытия! Добра начало!
Всегда Ты остаешься неизменным!
Ничто затмить не может Твоей славы,
Непостоянства нет в Тебе и тени.

Земля, хоть и сильна, распасться может,
Коль этого Создатель пожелает;
Но то, что Ты пребудешь неизменным,
Твои слова: "Я есмь" - напоминают...

Из сборника духовных песен Уокера

Всеведение Бога

Господь, Ты знаешь все; Ты знаешь о моих падениях и о моих подъемах, Тебе ведомы все мои пути. Я не могу сообщить Тебе ни о чем новом для Тебя и знаю, что напрасно пытаться скрыть что-то от Тебя. В свете Твоего совершенного знания я буду казаться неумелым, как малое дитя. Помоги мне отложить в сторону всякую заботу, ибо Ты знаешь, каким путем мне надо идти; а когда Ты очищаешь меня, я становлюсь, как чистое золото. Аминь.

 

Сказать, что Бог знает все,- значит сказать, что Он обладает совершенным знанием и поэтому Ему не нужно ничего изучать. Более того, это значит сказать, что Бог никогда не учился и Ему незачем учиться.

Священное Писание говорит, что Бог никогда ни у кого не учился: "Кто уразумел дух Господа, и был советником у Него, и учил Его? С кем советуется Он, и кто вразумляет Его и наставляет Его на путь правды, и учит Его знанию, и указывает Ему путь мудрости?" (Ис. 40, 13-14); "Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему?" (Рим. 11, 34). Эти риторические вопросы, заданные пророком Исайей и апостолом Павлом, подтверждают, что Бог никогда не учился. Из этого следует вывод, что Богу незачем учиться.

Если бы Бог когда-нибудь и как-нибудь мог получать знания, которыми Он бы не обладал, причем не обладал бы вечно, то Он был бы несовершенным, чем-то меньшим, чем то, что Он есть. Подумать о том, что Бог может учиться у какого-то учителя, пусть это будет даже Архангел или Серафим,- значит подумать о ком-то другом, а не о Всевышнем, Творце неба и земли.

Я думаю, что в данных обстоятельствах рассматривать Божественное всеведение от противного - вполне оправдано. Поскольку наше интеллектуальное знание о Боге мало и неопределенно, мы иногда значительно продвигаемся в наших попытках разобраться в том, что же такое Бог, думая о том, чем Он не является. Поэтому в процессе нашего изучения атрибутов Бога мы были вынуждены часто использовать отрицание. Мы увидели, что у Бога нет происхождения, что у Него нет начала, что Ему не нужны помощники, что Он не претерпевает никаких изменений и что в Его драгоценном существовании нет никаких пределов.

Эта попытка объяснить людям, что такое Бог, показав им то, чем Он не является, используется и авторами Священного Писания, получившими Божье вдохновение. "Разве ты не знаешь? разве ты не слышал,- взывает пророк Исаия,- что вечный Господь Бог, сотворивший концы земли, не утомляется и не изнемогает? разум Его неисследим" (Ис. 40, 28). А краткое утверждение Самого Бога: "Я - Господь, Я не изменяюсь..." (Мал. 3, 6) - говорит о Божественном всеведении больше, чем может сказать трактат из десяти тысяч слов, составленный без единого отрицания. Апостол Павел с помощью отрицания говорит о правдивости Бога: "...неизменный в слове Бог..." (Тит. 1, 2). А когда Ангел утверждает, что "у Бога не останется бессильным никакое слово" (Лук. 1, 37), два отрицания перерастают в утверждение.

Бог в совершенстве знает Самого Себя, и, поскольку Он - Источник и Творец всего, Он знает все, что можно знать. Он знает это с самого начала и со всей полнотой совершенного знания, которое включает каждую возможную частицу знания обо всем, что существует, или могло существовать где-либо во Вселенной в любое время в прошлом, или же будет существовать когда-нибудь спустя столетия и