О территориальных претензиях Японии

22 февраля 2005 г. Палатой представителей Парламента Японии была принята резолюция «Об ускорении развития российско-японских связей в свете 150-летия установления межгосударственных отношений». В России внимательно отнеслись к инициативе японских парламентариев по вопросам российско-японских отношений и стремление ознаменовать их 150-летний юбилей существенным продвижением по пути строительства стратегического партнерства между нашими странами. Именно на это нацеливает принятый руководителями двух государств в 2003 г. «Российско-японский план действий». К сожалению, в принятой резолюции японская сторона в очередной раз увязывает активизацию развития двусторонних отношений с решением проблемы территориального размежевания на своих условиях. Более того, используются такие формулировки, смысл которых можно трактовать не иначе, как расширение сферы японских притязаний к России в дополнение к уже имеющимся и неприемлемым для нас территориальным требованиям. Сделанный же в резолюции акцент на нерешенных проблемах лишь отдаляет нас от достижения целей, провозглашенных в первом российско-японском договоре.

В последние годы в целях создания атмосферы на переговорах, способствующей поиску взаимоприемлемых решений, стороны уделяют большое внимание налаживанию практического российско-японского взаимодействия и сотрудничества в районе островов. Одним из результатов такой работы стало начало реализации в сентябре 1999 г. договоренности о максимально облегченной процедуре посещений островов их бывшими жителями из числа японских граждан и членов их семей. Осуществляется сотрудничество в рыбохозяйственной сфере на основе действующего российско-японского Соглашения по рыболовству у южных Курил от 21 февраля 1998 г. С 1992 г. существует практика взаимных безвизовых поездок японцев на острова и россиян-жителей последних в Японию.

В сентябре 2000 г. в ходе визита В.В.Путина в Токио подписана Программа двустороннего сотрудничества в развитии совместной хозяйственной деятельности в районе южных Курил. По итогам рабочей встречи В.В.Путина с премьер-министром Японии И.Мори в Иркутске 25 марта 2001 г. было подписано Иркутское заявление Президента России и премьер-министра Японии о дальнейшем продолжении переговоров по проблеме мирного договора, в котором выражено обоюдное намерение активизировать переговорный процесс на основе принятых до настоящего времени документов, включая Совместную декларацию СССР и Японии 1956 г.

21 октября 2001 г. в Шанхае на встрече Президента Российской Федерации В.В.Путина и премьер-министра Японии Дз.Коидзуми в рамках форума АТЭС японская сторона подтвердила приверженность договоренностям, достигнутым руководителями двух стран в Иркутске. На встрече в Кананаскисе в июне 2002 г. В.В.Путин и премьер-министр Японии Дз.Коидзуми подтвердили преемственность курса на поступательное развитие двусторонних отношений на основе достигнутого к настоящему моменту позитива.

В соответствии с двусторонними договоренностями на высшем уровне вопросы заключения мирного договора обсуждаются между МИДами обеих стран, однако до настоящего времени пути к достижению взаимоприемлемого решения пока не найдены ввиду значительных расхождений в позициях сторон по проблеме пограничного размежевания.

Позиция российской стороны состоит в том, что южные Курильские острова перешли к нашей стране по итогам Второй мировой войны на законном основании в соответствии с договоренностями союзных держав (Ялтинское соглашение от 11 февраля 1945 г., Потсдамская декларация от 26 июля 1945 г.). Подтверждая приверженность ранее достигнутым договоренностям о проведении переговоров по мирному договору, включая вопрос о пограничном размежевании, российская сторона подчеркивает, что решение этой проблемы должно быть взаимоприемлемым, не наносить ущерба суверенитету и национальным интересам России, получить поддержку общественности и парламентов обеих стран.

Для России особый интерес представляют территориальные воды, окружающие Курильские острова. С экономической точки зрения они богаты морскими биоресурсами, а с геостратегической - проливами между островами, которые являются единственным свободным выходом для наших подводных лодок и кораблей в Тихий океан. И если мы лишимся этих территориальных вод, то попросту останемся без Тихоокеанского флота и богатых биоресурсов.

Как показывает опрос исследовательского центра Romir Monitoring, нынешнее поколение россиян хотело бы оставить решение проблемы передачи Курильских островов потомкам. Только 5% респондентов ответили, что они согласились бы передать Японии все 4 острова в обмен на мирный договор. Чуть больше россиян (13%) согласились бы отдать Японии только два острова, как это предусмотрено Совместной декларацией от 1956 г. (именно о таком варианте разрешения конфликта заявил недавно глава МИД РФ С.В.Лавров, что вызвало бурю протеста со стороны жителей Сахалина и Курил). Однако большинство россиян (62%) предпочитают, чтобы урегулирование этого вопроса было отложено на будущее. Еще 21% признались, что затрудняются ответить на этот вопрос. Как отмечают социологи, если взглянуть на распределение ответов в зависимости от пола и возраста, уровня дохода и образования, то наблюдается редкостное единодушие респондентов. Как бы ни разрешилась судьба Курильских островов, развивать и поддерживать отношения с Японией России все равно придется. В связи с этим в опрос был включен вопрос об возможных перспективах российско-японских отношений. По мнению половины опрошенных отношения между Россией и Японией останутся на прежнем уровне, но при этом значительная часть респондентов (38%) верят, что они будут улучшаться. Пессимистов значительно меньше - только 3%, и еще 9% опрошенных затруднились ответить на этот вопрос.

Развитие ситуации вокруг Курил в последние годы показывает, что в настоящее время перспектив быстрого решения данного вопроса не просматривается. Любой пересмотр статуса данных территорий создаст прецедент, способный поставить под сомнение итоги Второй мировой войны и инициировать переход в активную фазу обсуждения иных территориальных претензий к нашей стране со стороны Финляндии, Эстонии, Латвии, Германии, а также обострит противоречия при разграничении юрисдикции в морских зонах Арктики, Балтии, Черноморья, Каспия и дальневосточных морей.

Япония, со своей стороны, тоже не может отказаться от претензий на данные территории, а потому будет продолжать усилия по всем направлениям деятельности для решения вопроса в свою пользу. Возможность перевода решения проблемы "северных территорий" в силовое русло сегодня сдерживается существующей конституцией Японии, определяющей условия применения ее вооруженных сил, а также запрещением их использования вне территории Японских островов.

Требования о возвращении островов содержатся в программах всех политических партий страны. При этом понятие "северные территории" имеет в Японии двоякое толкование: узкое и широкое. В узком смысле подразумевается возвращение "исконно японских" Кунашира, Итурупа, Шикотана и Малой Курильской гряды (всего – 5 тыс. кв. км.), а в широком смысле японские претензии простираются уже на все Курилы и Южный Сахалин, обозначенные как "спорные территории".

Территориальные претензии к России закреплены в правительственных документах (например, в ежегодной "'Белой книге обороны", издаваемой управлением национальной обороны Японии), справочниках, картах и даже школьных учебниках.

Значительная часть населения Японии в той или иной мере поддерживает требование о безусловном возвращении "северных территорий", а радикальные националистические круги даже открыто заявляют о возможности силового возвращения Южных Курил. В стране действует мощное "Движение за возвращение северных территорий", насчитывающее в своих рядах более 70 млн. сторонников. Ежегодно 7 февраля довольно шумно отмечается "День северных территорий".

В последнее время официальный Токио активизирует кампанию давления на Россию, пытаясь интернационализировать данную проблему и привлечь на свою сторону международное общественное мнение. Японскую позицию по Южным Курилам фактически поддерживают США, а в ее сохранении заинтересованы Китай и Южная Корея. Одновременно японские власти щедро спонсируют мероприятия по оказанию информационно-психологического воздействия на руководство и общественное мнение России с целью формирования в российском обществе установок в пользу возвращения Японии спорных территорий.

Следует отметить, что Курильские острова, протянувшиеся от Камчатки до о.Хоккайдо и принадлежащие Российской Федерации, представляют собой естественный "передовой рубеж" в системе стратегической обороны материковой части российского Дальнего Востока. Этот рубеж на сотни километров увеличивает зону обороны материка, обеспечивает безопасность снабжения российских военных баз и населения на Камчатке, контроль морского и воздушного пространства в зоне Охотского моря, с выносом зоны контроля далеко в Тихий океан. Одновременно Курилы являются связующим звеном для сил российского Тихоокеанского флота (ТОФ), обеспечивающим единством двух его частей, базирующихся в Приморье и на Камчатке.

Четыре острова Южно-Курильской гряды (Итуруп. Кунашир, Шикотан, о-ва Хабомаи), на которые претендует Япония, являются своеобразной "передовой позицией" для Большой Курильской гряды. Они представляют собой удобное место для обустройства радиолокационных постов системы наблюдения, передовых пунктов материально-технического снабжения наших ВМФ и ВВС, способствуют сохранению боевой устойчивости морских стратегических сил ТОФ в Охотском море.

Следовательно, утрата Россией Южных Курил, в случае возникновения чрезвычайных обстоятельств, может привести к следующим негативным военно-стратегическим последствиям:

разделение сил Тихоокеанского флота на две изолированные части;

снижение боевой устойчивости морских стратегических ядерных сил;

осложнение обороны Камчатки;

ослабление возможности системы ПВО наиболее освоенной части российского Дальнего Востока;

невозможность развертывания сил ТОФ России в направлении Тихого океана;

приближение потенциального противника к побережью России в Охотском море;

получение потенциальным противником удобного плацдарма для создания угрозы безопасности России.

Все эти последствия, несомненно, осознаются и учитываются в американо-японском оперативном планировании.

Территориальные претензии Китая и России возникли очень давно. И они включают в свой реестр гораздо больше требований, чем даже неофициально декларируемое Пекином желание восстановить границу по Нерченскому договору 1987 года. Китаю нужна территория для сельского хозяйства и просто для размещения населения. Китаю нужны не импортные, а собственные природные ресурсы (нефть, газ, древесина и т.д.). Все это можно взять только в России, Казахстане, Монголии и других, граничащих с Китаем государствах.

В 1999 г. в двустороннем порядке определена принадлежность 2444 островов и отмелей на пограничных реках. К России отнесено 1163 острова, к Китаю – 1281, по площади они примерно равны.

Урегулирование спорных территорий РФ и КНР в 90-е гг. прошлого столетия фактически привело к утрате Россией около 600 островов на реке Амур и свыше 10 тыс.кв.км сухопутной территории.

С начала 2005 г. вступило в силу соглашение о добровольной передаче Россией Китаю острова Тарабарова и основной части острова Большой Уссурийский. Считается, что теперь российско-китайская граница оформлена на всем ее протяжении.

Вместе с тем, во всех школьных учебниках Китая Приморье и Сахалин обозначены как исконно китайские земли, захваченные Россией. Китайцы уже даже приготовили названия: Благовещенску – Хайленьбяо, Хабаровску – Боли, Владивостоку – Хайшеньвэй.

Кстати, получив острова, Китай приобрел серьезный геополитический козырь. Контроль над островами позволяет, при необходимости, держать под прицелом город Хабаровск и всю южную половину Дальнего Востока.

Дальневосточные субъекты Российской Федерации не согласны с передачей КНР острова Тарабаров и основной части острова Большой Уссурийский. Так, Сахалинская областная Дума (внефракционное депутатское объединение "За российские Курилы") отмечает, что передача КНР острова Тарабарова и основной части острова Большой Уссурийский наносит политический, экономический и социально-психологический (идеологический) ущерб государственным интересам России.

По сообщениям хабаровских СМИ («АИФ – Дальинформ». 9 июня 2005 г.), в результате подписанных и ратифицированных договоренностей с Китаем «жители Поднебесной через год займут половину островного архипелага возле слияния Амура и Уссури. И без единого выстрела приблизятся на 20 километров к Хабаровску. …С учетом ключевой геостратегической роли Хабаровска в Дальневосточном регионе создание китайского «плацдарма» позволит нашим соседям оказывать непосредственное влияние на этот важнейший амурский город - в экологическом, хозяйственном, военном, миграционном, транспортном отношениях. А Хабаровский край уменьшится на двести двадцать квадратных километров. На шестьдесят километров сожмется Читинская область, у которой в русле реки Аргунь - одного из двух амурских истоков - заберут остров Большой. При этом еще около тысячи километров приамурских, приморских и забайкальских земель отдано Китаю по итогам демаркации российско-китайской границы…».

Безусловно, в ближайшей перспективе, вероятность военной агрессии Китая против России близка к нулю.

Следует ожидать, что Пекин начнет "привязывать" восточные регионы России к себе экономически, а также будет поощрять миграцию своих граждан в Россию, в первую очередь, – крестьян.

К числу реально существующих конфликтов по поводу морских акваторий на Дальнем Востоке относится неурегулированность вопроса между Россией и США по определению морских границ в Беринговом море, в результате чего отечественные рыболовные суда лишились возможности осуществлять промысел в определенных зонах Берингово моря.

По соглашению 1990 г. американская сторона получила дополнительные значительные преимущества по площадям континентального шельфа в открытой центральной части Берингова моря. Ее участок составил здесь более 46 тыс.кв.км, в то время как российский участок – всего 5 тыс.кв.км.

В результате указанных компромиссов Россия потеряла промысловый участок площадью более 20 тыс.кв.км, где ежегодно можно добывать 150 тыс.тонн рыбы. Кроме того, был утрачен промысловый участок отечественной 200-мильной зоны площадью более 7 тыс.кв.км, а также часть глубоководных участков промысла континентального шельфа в открытой части Берингова моря.

Соглашение 1990 г. было в кратчайшие сроки ратифицировано сенатом США, но оно не было ратифицировано российским парламентом. В конечном итоге в отношении указанных акваторий Берингова моря сложилась неопределенная правовая ситуация, реальным следствием которой явилось фактическое прекращение доступа российских рыболовных судов к ряду важных промысловых участков. Все эти морские пространства контролируются американскими кораблями береговой охраны.

Со стороны России по данной проблеме до сих пор не было зафиксировано соответствующих обращений в международные правовые инстанции, в то числе в Международный суд в Гааге и Международный трибунал по морскому праву в Гамбурге.

Оценивая военную безопасность России на Дальнем Востоке следует осознавать, что в её основе лежит не только и не столько рост агрессивности внешней среды, сколько экономическое и политическое ослабление собственной страны, снижение ее экономической конкурентоспособности и оборонного потенциала.

На сегодняшний день уровень военной опасности для безопасности России на Дальнем Востоке можно расценить как относительно невысокий. Ни один источник военной опасности не создает прямой военной угрозы безопасности Российской Федерации. В то же время, с учетом изменений геополитической обстановки в мире приходится констатировать, что обеспечение безопасности РФ только за счет политических возможностей становится маловероятным.

Пограничная безопасность

Основные угрозы национальным интересам и безопасности Российской Федерации в пограничном пространстве ДФО достаточно разноплановы и обширны, это:

территориальные притязания со стороны Японии;

незавершенность международно-правового оформления государственной границы России (Япония, США);

нелегальная миграция граждан сопредельных государств (Китай, обе Кореи);

расхищение национальных богатств Российской Федерации (леса, руд металлов, морских биоресурсов и т.д.) и незаконный вывоз их за рубеж;

активизация контрабандной деятельности;

нестабильность обстановки вследствие снижения жизненного уровня населения, вынужденных миграционных процессов;

трансграничная организованная преступность и терроризм;

региональные вооруженные конфликты вблизи государственной границы;

аварии, катастрофы, стихийные бедствия, эпизоотии с трансграничным переносом.

В самой погранслужбе существуют проблемы, связанные с продолжающимся ее реформированием, недостаточным обустройством государственной границы России, несоответствием оборудования пунктов пропуска мировым стандартам, неудовлетворительным техническим оснащением погранотрядов.

В этой связи возникла идея о передаче погранпереходов в оперативное управление региональным властям. Этот вопрос поднимается уже давно. Причина - неопределенность правового статуса погранпереходов. Здесь есть свои плюсы и минусы. К числу положительных сторон данной идеи относится возможность быстрой модернизации погранпереходов по мировым стандартам с участием заинтересованных инвесторов. Кроме того, собственник погранперехода должен обеспечивать его нормальное функционирование, производить строительство, ремонт, фактически обеспечивать не только условия для работы сотрудников пограничной и таможенной службы, но и жилье. Администрации дальневосточных субъектов Российской Федерации, являясь соучредителем такого предприятия, смогут более активно лоббировать вопросы развития приграничного сотрудничества перед федеральным Центром. С другой стороны, возможна монополия региональных органов государственной власти на погранпереходы, то есть, в первую очередь будут решаться региональные проблемы погрансотрудничества в ущерб общенациональным. Во-вторых, к обустройству и деятельности на территории пунктов пропуска будут допускаться лишь приближенные к региональной власти предприниматели, что не гарантирует от создания нового канала коррупции. Поэтому необходима четкая государственная позиция в данном вопросе, соблюдение общенациональных интересов с учетом интересов субъектов Российской Федерации. Передача погранпереходов в собственность субъектов Российской Федерации (если такое решение будет принято) должна сопровождаться мерами, минимизирующими эти негативные последствия.

Тем не менее, находясь не в самых комфортных условиях, дальневосточные пограничники выполняют большой объем работы по обеспечению национальных интересов России в данном регионе.