Истоки культа Великой Матери богов Кибелы 5 страница

(ITscKTivouvTioov тюХххєіа) (De fluv. et mont. nom., XI, 1), существование в Пессинунте и храмово-гражданской общины.⁶⁴

Впоследствии священство не потеряло своего авторитета и продолжало играть значительную роль в политической жизни малоазийских полисов, заметно усилившуюся с рождением римской империи. Когда в 190 г. до н.э. римляне, перенеся войну против Антиоха в Азию, осадили Сеет на Геллеспонте, посольство из галлов просило претора Гая Ливия Салинатора во имя Кибелы пощадить город и стены, и тот уважил их мольбу (Liv., XXXVII, 9, 9 - 10). В следующем 189 г. до н.э. к консулу Гнею Манлию, достигшему реки Сангарий и занимающемуся постройкой моста, с большой помпой, облеченные всеми своими знаками отличия, явились высшие пессинунтские жрецы Аттис и Баттак, торжественно объявив о предсказанной их богиней будущей победе римлян. Тит Ливии отметил факт без комментариев, а Полибий добавил, что консул, восхищенный предзнаменованием, удержал служителей Кибелы самым радушным приемом (Polyb., XXI, 37, 4 -7; Liv., XXXVIII, 18,9).

Итак, Пессинунтом управляли цари-жрецы Аттис и Баттак. Их высокое положение и реальная власть подтверждается фактом тайной переписки

⁶³ Ramsay W.M. Sketches in the Religions Antiquities of Asia Minor II ABSA. Vol.
XVIII, 1911-1912. P. 37.

⁶⁴ Периханян А.Г. Храмовые объединения Малой Азии и Армении. М., 1959. С.
42 ел.

58

Евмена II и Аттала II с Аттисом⁶⁵(163 - 156 гг. до н.э.), предстающим равноправным союзником пергамских царей.⁶⁶ После периода Атталидов пессинунтское жречество не упоминается в источниках до 103 г. до н.э., когда Баттак прибыл в Рим в очень сложное для республики время. По мнению Диодора, посольство носило чисто религиозный характер: жрец требовал принесения в Риме умилостивительной жертвы вследствие осквернения храма Великой Матери богов (XXXVI, 13, 1). Плутарх же придавал визиту политическую окраску, так как Баттак предсказывал победу римлян над кимврами и тевтонами (Маг., 17). Сенат постановил построить корабли в честь победы, что не было сделано. Это дало возможность Д.Маги сомневаться в нашем свидетельстве⁶⁷, а Ф.Бёмеру думать, что реакция Сената была неблагоприятной.⁶⁸. Но Баттак получил аудиенцию Сената, был одарен и ему были оказаны все почести, полагающиеся чужеземному послу царского достоинства (Diod., XXXVI, 13, 10).⁶⁹ Впоследствии, с целью ликвидации

⁶⁵ А. Грайо и М. Нильссон считают, что ко времени Атталидов от физической
идентификации с Аттисом отказываются (Graillot Н. Le culte de Cybele, Mere
des Dieux a Rome et dans 1'empire romain. Paris, 1912. P. 231; Nilsson M.P.
Geschichte der griechischen Religion. 2. Aufl., Bd. II. Munchen, 1961. S. 645) Ж.
Каркопино придерживается противоположной точки зрения (Carcopino J.
Aspects mystiques de la Roma paienne. Paris, 1942. P. 162).

⁶⁶ Cm. Welles C.B. Royal correspondence in the Hellenistic period. New-Haven,
1934. NN55-61.

⁶⁷ Magie D. Roman Rule in Asia Minor. Princeton, 1950. Vol. I. P. 170 f. Vol. II. P.
1059.

⁶⁸ Bomer F. Kybele in Rom, die Geschichte ihres Kultes als Politisches Phanomen II
MDAI (R). Bd. LXXI, 1964. S. 136. Автор настаивает на охлаждении
отношений между Римом и Пессинунтом вскоре после официального принятия
культа Кибелы римлянами.

⁶⁹ Важным последствием визита Баттака было посещение Гаем Марием Малой
Азии в 98/97 гг. до н.э. с политической целью под предлогом исполнения обета
Матери богов. (Plut. Mar., 31) О значении культа Кибелы в политической
жизни римской республики см.: гл. III, 2.1; 2.2.

59

независимости и возможной гегемонии пессинунтское священство было реорганизовано, по-видимому, при Флавиях⁷⁰, что содействовало окончательному закреплению за Римом и императором статуса главы фригийского культа.

В Пессинунте же находилась и могила Аттиса (Paus., I, 4, 5), тесно соотнесенного с Великой Матерью богов Кибелой и в мифе, и в ритуале. Аттис⁷¹ - древнее малоазийское божество растительности и плодородия, которое во Фригии, как и в других областях распространения культа, олицетворяло вечнозеленое дерево - сосна, что подтверждает древность его образа. Очевидно, что покровительницей умирающего и воскресающего бога растительности должна была стать Великая богиня плодородия, необыкновенную власть которой в мире природы так ярко представил Аполлоний Родосский:

К чистым жертвам тогда свое сердце склонила богиня,

К коей припали с мольбой, и явилось ко времени чудо.

Дали деревья плодов без числа, и земля под ногами

Сразу по воле своей расцветилась мягкой травою.

Дикие звери, оставив свои логовища и норы,

Вышли, махая хвостами. Но кроме того и другое

Чудо свершила богиня. До той поры не было вовсе

На Диндиме воды, а теперь вдруг с вершины томимой

Жаждой, источник забил неустанный...

⁷⁰ Подробнее об этом см.: гл. III, 2.5.

⁷¹ Из исследований, посвященных Аттису, необходимо отметить
фундаментальный труд Г. Гепдинга (Hepding Н. Attis, seine Mythen und sein
Kult. Giefien, 1903) и работы известного бельгийского ученого П. Ламбрехтса
(Lambrechts P. l)Attis: van Herdersknaap tot God. Brussels, 1962; 2) Attis en het
feest der Hilarien. Amsterdam, 1967). Свидетельства изобразительного искусства
по культу Аттиса представлены М. Вермазереном в монографии «Легенда об
Аттисе в греческом и римском искусстве» (Leiden, 1966). См. также
соответствующие статьи в энциклопедиях В. Рошера, Г. Виссовы, Ч.
Даремберг-Э. Саглио.

60

(І, 1140СЛЛ.)

Пассаж особенно интересен указанием на связь богини с влагой, что является традиционной чертой в образе близких по сущности фригийской Кибеле богинь-матерей разных народов мира.

Полагали, что плодородие полей распространилось на земле именно с родины Кибелы (Lucr., 11,61 lsq). Образы, подобные Аттису, встречаются в религиозных представлениях разных народов и всегда они соединены с богиней-матерью: Телепинус в хаттских и хеттских мифах, Осирис у египтян, Таммуз (Думузи) шумеро-аккадской мифологии, Адонис, Персефона, Дионис в греческой религии. Из пессинунтского цикла мифов, передаваемого Арнобием (V, 5-8), восстанавливается древнейший образ богини как могущественного двуполого существа Агдистис, рожденного из скалы. Андрогинный характер божества определяет сущность фригийской Матери - великого, всепорождающего начала. Лишь позднее появится мужской бог, спутник, возлюбленный и одновременно сын Кибелы. Представляется возможным объяснить его появление в культе Великой богини именно фригийской инновацией, причем сравнительно поздней. На многочисленных рельефах и в письменных свидетельствах рядом с Кубабой мы не находим бога, которого возможно было бы идентифицировать с Аттисом. Обращаясь к иконографии Кибелы, мы также обнаруживаем, что юный бог не сопровождает её на древнейших фригийских монументах. Имя Аттиса (вместе с Кибелой) появляется в старо-фригийских надписях в VIII-VII вв. до н.э., и по наблюдению Уильяма Рамсея, часто встречается как элемент древней анатолийской топонимики.⁷² Заметим, что ритулы культа Аттиса чрезвычайно схожи с обрядами, отправляемыми в честь хаттско-хеттского Телепинуса. У. Рамсей отмечал, что пришедшие в Малую Азию фригийцы принесли с собой

⁷² Ramsay W.M. Cities and Bishoprics... Vol.1. P. 132 f. (Встречаются следующие названия малоазийских деревень и городов: Аттайя, Аттуда, Атталида, Аттал, Аттис, Аттиохорейон).

61

почитание бога-отца, именуемого ПаттасСПа-гтас)⁷³. Позднее Паттас станет эпитетом Аттиса (Diod., Ill, 58,4⁷⁴; Hippol. Ref. omn. haer., V, 9; CIL, 766). Таким образом, возможно предположить, что в результате длительного и сложного процесса синкретизма, промежуточные стадии которого остаются для нас загадкой, во фригийской религии утверждается культ бога Аттиса -Паттас, очень рано отождествленного с греческим Зевсом⁷⁵.

Образ Кибелы, однако, по-видимому, в силу своей глубокой древности, не умаляется, напротив, мужское божество занимает подчиненное по отношению к Великой Матери положение. Свой главный весенний праздник в честь Матери богов фригийцы соединяют с ритуалами, отправляемыми для Аттиса.

На северо-востоке от Пессинунта в Гордионе были найдены прекрасные образцы культовых рельефов и статуй Великой Матери богов, датируемые временем расцвета фригийской культуры (VIII - VII вв. до н.э.). Следует отметить, что, по мнению Л.Роллер, "связанные с представлениями богини скульптурные предшественники гордионских культовых рельефов, лежат в новохеттской религиозной традиции".⁷⁶ Наилучшие экземпляры представляют стоящую женскую фигуру в длинном платье и высоком головном уборе, превратившемся в будущем в башенную корону, ставшую традиционной чертой греческих и римских литературных и художественных изображений Кибелы, держащую в одной руке мелкий кубок, в другой - птицу (Ср. с рельефным образом богини Кархемыша (рис. 13) (рис. 15-16). Распространение в последующие века образа фригийской Матери богов в виде сидящей на троне прекрасной женщины пышных форм, одетой в длинные

⁷3 Ramsay W.M. 1) Sipylos and Cybele II JHS. Vol. Ill, 1882. P. 56 f.; 2) A study of
Phrygian art II JHS. Vol. DC, 1888. P. 367; 3) Cities and Bishoprics of Phrygia. Vol.1.
Oxford, 1895. P. 8 ff.

⁷⁴ Свидетельство Диодора особенно ценно, так как он ссылается на древние
священные фригийские сказания.

⁷⁵ О Зевсе -Пситассм.: гл. II, 2.2.

⁷⁶ Roller L. The Great Mother at Gordion: The Hellenization of an Anatolian Cult II
JHS. Vol. CXI, 1991. P. 129.

62

одежды, в башненосном венце, с которого ниспадает шлейф, с тимпаном и фиалой в руках и львами подле ног обычно рассматривается исследователями как результат эллинского влияния⁷⁷ (рис. 17-19). Типичным же изображением Аттиса в греческом и римском искусстве и нумизматике является красивый юноша в традиционном фригийском колпаке, со свирелью (сирингой) и посохом в руках (рис. 20). Наибольший интерес вызывают скальные образы богини. Павсаний передает, что "изображение Матери богов, какое имеется у живущих по северному склону Сипилла, на скале Коддина, из всех изображений - самое древнее" (III, 22, 4) (Пер. СП. Кондратьева)⁷⁸ (рис. 21). У.Рамсей считает, что район у горы Сипилл (к востоку от Магнесин) был ранним центром старо-фригийской цивилизации.⁷⁹ Излюбленными местами почитания Кибелы были горы, пещеры, гроты. Софокл называет богиню горной (6рєатєра)(Рпі1ос, 391). Аполлоний Родосский в "Аргонавтике" сообщает, что после того, как Идейская Матерь отвела от аргонавтов бури, "устроен был пир на горе в честь богини" (I, 1140). А у Катулла Аттис взывает к своим спутникам:

Вверх неситесь, мчитесь галлы, в лес Кибелы, в горную высь...

Все за мной скорее во Фригийский дом богини...

(LXI, 12; 19). (Пер. СВ. Шервинского)⁸°

В поэзии же встречаем такие эпитеты Матери богов как орєіііаугі?
(горноодержимая) (Orph. hymn., XXVII, 12), орєаіуоцо? (бродящая по горам)
(Nonn. Dion., XLIII, 22).                                       /

Выше отмечалось, что почитание женского божества плодородия, сопровождаемого львами, с встречающимися на рельефах такими символами как головы быков, гроздья винограда, колосья зерна, было широко распространенным в древней Анатолии. Поэтому, образ фригийской Кибелы

⁷⁷ Rapp A. Kybele //RML. Bd. II, ТІ. I. Leipzig, 1890 - 1894. Sp. 1645; Roller L.E.
Op.cit.P. 137 ff.

⁷⁸ Павсаний. Описание Эллады I Пер. СП. Кондратьева, под ред. Е.В.
Никитюк. Т. І-П. СПб., 1996.

⁷⁹ Ramsay W.M. Sipylos and Cybele. P. 47.

⁸⁰ Гай Катулл. Книга стихотворений /Пер. СВ. Шервинского. М., 1986.

63

был близок и понятен населению и Вифинии, и Мисии, и Карий, и Ликии, и Каппадокии, где он слился с многочисленными локальными вариантами богини-матери. И все же из разных областей Малой Азии выделяется Лидия, на территории которой культ Кибелы пустил очень глубокие корни и получил наибольшее значение и популярность.⁸¹ У. Рамсей полагал, что лидийцы в отличие от фригийцев сохранили в организации своей жизни исконный для Малой Азии матриархальный элемент, что отразилось и в религии, главный акцент которой лежал на почитании богини-матери.⁸² На монетах, датируемых временем Ардиса (652 - 605 гг. до н.э.), в царствование которого Фригия попала под власть Лидии, встречаем изображения постоянных спутников Кибелы - львов.⁸³ Любопытно, что царственные особы Лидии носили имена, одним из элементов которых был Аттис. Геродот свидетельствует о том, что у Креза был сын, названный Аттисом (I, 34). Историк сообщает также, что во время Ионийского восстания Лидийская столица - "Сарды стали добычей пламени и вместе с городом погиб и храм местной богини Кибебы (Кипрее)" (V, 102) (Пер. Г.А. Стратановского)⁸⁴. Раскопки в Сардах 1910 - 1914 гг. под руководством Г. Буттера порадовали историков надписями только с упоминанием Артемиды и Зевса. Некоторый свет пролился на почитание Кибелы в Сардах благодаря находке археологической экспедиции 1968 г. Была обнаружена мраморная стела, датированная к. V - н. IV вв. до н.э., изображающая двух богинь - Артемиду Эфесскую с оленем в руках и Кибелу, держащую львенка, (рис. 22). Г. Ханфман и Дж. Валдбам считают, что памятник показывает, что в Сардах почитались

⁸¹ В лидийских надписях VI в. до н.э. богиня названа Kuvav - Kufav: см.
Gusmani R. Neue epichorische Schriftzeugnisse aus Sardis (1958-1971). Cambridge,
1972.

⁸² Ramsay W. Cities and Bishoprics... Vol. I. P. 7 ff.

⁸³ Korte A. Gordion Ergebnisse der Ausgrabung im Jahre 1900 II JDAI. 1904. S. 24
f.; Zoega G. Li Bassirilievi antichi di Roma. Vol. I. Roma, 1808. P. 53, 97.

⁸⁴ Геродот. История І Пер. Г.А. Стратановского. М., 1993.

64

две великие богини - Артемида, культ которой являлся ветвью эфесского культа и очень сложная сиро-лидийско-фригийская Кибела.⁸⁵

Итак, Лидия стала второй родиной культа Великой Матери богов. Из городов других малоазийских областей хотелось бы отметить Пергам и Кизик. По мнению Е. Швенна и Е. Хансена⁸⁶, местность близ Пергама издавна была посвящена великой малоазийской богине-матери. Ф.Ф. Зелинский считает, что при Лисимахе, правителе Фрако-фригийской державы, Тимофей⁸⁷, иерофант из Элевсина, произвел слияние мистерий Деметры с культом Великой пессинунтской Матери, вследствие чего религия Кибелы стала официальной религией Пергама.⁸⁸ Основатель пергамской династии Филетер воздвиг пышное святилище Кибелы на горе Аспорден близ г.Пергама (Strab., XIII, 2,6). Археологами точно идентифицируется и другой храм Кибелы близ городской стены - Мегалесион⁸⁹, на который указывает Варрон (De ling, lat, VI, 15). К нач. II в. до н.э. Пергам превратился в одну из крупнейших эллинистических держав и именно Мегалесион сыграл значительную роль при перенесении культа фригийской богини из Малой Азии в будущую столицу античного мира - Рим. На южной стороне Великого Пергамского Алтаря Кибела показана в традиционном восточном стиле сидящей верхом на льве⁹⁰.

Что касаітся Кизика, острова в Пропонтиде и одноименного города, посредством которого культ Матери богов стал известен во Фракии и на побережье Понта, то там "на вершине Диндим находилось святилище Матери

⁸⁵ Hanfmann G.M.A., Waldbaum J. Kybele and Artemis. Two Anatolian Goddesses
at Sardis II Archaeology. Vol. XXII, 1969, N 4, P. 266.

⁸⁶ Schwenn F. Kybele II RE. Bd. XI, 1922. Sp. 2250 f.; Hansen E.V. The Attalids of
Pergamon. New-York, 1947. P. 405.

⁸⁷ По мнению Ф.Ф.Зелинского, Тимофея Эвмолпида, эллинизировавшего
анатолийскую религию Великой Матери и египетскую религию Исиды, можно
без преувеличения назвать основателем религии эллинизма. (Зелинский Ф.Ф.
Религия эллинизма. Томск, 1996. С. 46).

⁸⁸ Зелинский Ф.Ф. Древнегреческая религия. Пг., 1918. С.88.

⁸⁹ Hansen E.V. Op.cit. Р.399.

⁹⁰ Farnell L.R. The Works of Pergamon and their influence II JHS. Vol. VII, 1886, N
1, P. 255; Hansen E.V. Op.cit. P. 294 f.

65

богов Диндимены, основанное аргонавтами" (Strab., XII, 8, 11). Изображение богини со львами находим на ранних монетах из Кизика.⁹¹ Геродот, обращая внимание на упорное неприятие скифами чужеземных обычаев, в качестве примера ссылается на несчастную судьбу Анахарсиса. Возвращаясь из путешествия в Скифию, он, плывя через Геллеспонт, оказался в Кизике. "Кизикенцы в это время как раз торжественно справляли праздник Матери богов. Анахарсис дал богине такой обет: если он возвратится домой здравым и невредимым, то принесет ей жертву по обряду, какой он видел у кизикенцев, и учредит в ее честь всенощное празднество... Вернувшись в Скифию, Анахарсис совершил обряд, при этом он навесил на себя маленькие изображения богини и бил в тимпаны. Какой-то скиф подглядел за совершением этих обрядов и донес царю Савлию. Царь сам прибыл на место и, как только увидел, что Анахарсис справляет этот праздник, убил его стрелой из лука". (IV, 76) Так случайно мы получили свидетельство о пышном ночном празднестве в честь Великой богини Кибелы в Кизике в V в. до н.э. Сообщение Геродота крайне интересно и указанием на такую необычную для божества плодородия функцию фригийской матери как защита от бедствий на море (ясно, что Анахарсис добирался домой морем). Одна из тамошних надписей упоминает жриц-daldaaicu, вероятно имеющих функцию омовения божественного образа богини (СЮ, 3657).⁹² Любопытно, что именно Кизик был последним "владением" Кибелы, где храм богини был превращен в христианскую церковь лишь при императоре Зеноне (474 -491 гг. н.э.)⁹³

3.2. Оргиастический характер обрядов.

⁹¹ Head B.V. Historia Numorum. A manual of Greek Numismatics. Oxford, 1911. P.
526.

⁹² Lobeck. Aglaophamus, sive de theologiae mysticae Graecorum causis.
Koenigsberg, 1829. P. 1011.

⁹³ Schwenn F. Op. cit. Sp. 2274.

66 Весной справляли фригийцы и другие жители Малой Азии величайший праздник пробуждения природы, чествующий Матерь богов Кибелу и ее возлюбленного Аттиса. Из сообщений Диодора Сицилийского (III, 54), Стация Папиния (Silv., V, 1, 223sq), Арриана (Tact., ХХХШ,4) вытекает, что основными ритуалами празднества были пышные жертвоприношения великой богине (Ouaiaq (хеуаЛ.олретгесттата?), обряд символического погребения сосны, олицетворяющей юного бога растительности, и траура по нему (лєудос) и, наконец, омовения (Xompov) в водах реки Галлос (Сангарий или др. близлежащего источника) божественного храмового образа Кибелы.

Главной особенностью ежегодного весеннего торжества был его оргиастический характер, присущий, впрочем, всей культовой практике фригийской Матери богов. Плутарх в трактате, посвященном Исиде и Осирису, свидетельствует и о фригийцах, которые, "полагая, что зимой бог спит, а весной пробуждается, то усыпляют, то пробуждают его вакхическим служением"(69) (Пер. Н.Н. Трухиной)⁹⁴. Геродиан отмечает, что "в Пессинунте в древности фригийцы справляли оргии у протекающей там реки Галлос" (I, 11, 2). А Лукиан с насмешкой утверждает, что "все творящееся на Иде, это -сплошной крик, шум и безумие" (Deor. dial., XII, 1) (Пер. С.С. Сребряного)⁹⁵.

Связь богини с дикостью и необузданностью, в более широком смысле с хаосом, вылившаяся в оргиастические формы культа, при такой функции Кибелы как забота о культуре, продолжала развитие очень древнего противоречия в представлении о великой богине-матери. Она благостная и одновременно вредоносная, она дарит жизнь и связана со смертью, она непредсказуема и таинственна, как сама природа, могущая осчастливить человека богатыми дарами, но в тоже самое время способная погубить неурожаем, засухой, потопом или другим бедствием. Образ кружащегося в диком танце, под громкие звуки тимпана, кимвала, кротала, флейты и собственные песнопения, с распущенными волосами, трясущейся головой и

⁹⁴ Плутарх. Об Исиде и Осирисе / Пер. Н.Н. Трухиной // ВДИ. 1977, № 3-4.

⁹⁵ Лукиан. Сочинения / Пер. Н.П. Баранова, С.С. Лукьянова и др. Т. І-ІІ. М.-
Л., 1935.

67

разорванной одеждой, бичующего себя служителя Кибелы станет общим местом греческой и римской литературы.

Указанные музыкальные инструменты с давних пор использовались в культе фригийской матери. Геродот в цитированном выше пассаже свидетельствует об употреблении во фригийской службе тимпана (xuuraxvov; tympanum), безусловно, занимающего лидирующее положение среди остальных инструментов. Тимпан - предшественник современного барабана. При ударе руками по кожаным мембранам, натянутым на обе стороны металлического обруча, раздавался отрывистый, сильный звук, не теряющийся в стремительном движении несущейся толпы. Тимпан станет вторым после львов символом богини. На многочисленных рельефах и скульптурных композициях, в выразительных поэтических описаниях греческих и латинских авторов Кибела обязательно будет держать в руке этот знак оргиастического служения (рис. 17-19, 23). Впоследствии теология определит тимпан как олицетворение земного шара (Варрон у Августина (De c.d., VII, 24)). Еврипид в "Вакханках", выявляя родственную связь между культами Кибелы-Реи и Диониса, так говорит об общем музыкальном инструменте двух божеств:

Крита юдоль святая

Мрачный приют куретов,

Зрел ты рождение Зевса.

С гребнем тройным на шлеме

Там корибанты обруч

Кожей нашли одетый.

Дико тимпан загудел:

Со сладкими звуками слиться хотел

Фригийских флейт; тимпан вручили Рее,

Но стали петь под гул его вакханки.

(120 слл.) (Пер. И. Анненского)⁹⁶.

Поэт указал нам на еще один широко распространенный в культовой практике богини духовой музыкальный инструмент - флейту (дудку) (сшА,6?; tibia), как об этом свидетельствуют и другие многочисленные источники (Orph.

⁹⁶ Еврипид. Трагедии / Пер. И. Анненского. Т. I. М., 1980.

68

hymn., XIV, 3; Lucr., II, 620; Catul., LXIII, 22; Claudian. De rapt. Proserp., II, 268). Римлянин III в. н.э. Клавдий Элиан заключает рассказ о судьбе Дионисия Младшего такой краткой характеристикой типичного образа жреца фригийской богини: "Дионисий Младший кончил свои дни жрецом Кибелы, собирая подаяние и не расставаясь с тимпаном и флейтой" (Var. hist., IX, 8) (Пер. СВ. Поляковой)⁹⁷. Известный специалист в области античной музыкальной культуры Евгений Владимирович Герцман отмечает, что упоминаемые в греческих и латинских источниках авлос и тибия, переводимые обычно словом "флейта", не имеют ничего общего с современным инструментом, носящим это название.⁹⁸ Основной частью авлоса (тибии) была трубка, изготовляющаяся из самых различных материалов: тростника, самшита, рогов и костей некоторых животных, и имеющая на конце небольшое расширение. В верхнюю часть трубки вставлялся мундштук, в который вдевался язычок (трость). Таким образом, как считает Е.В. Герцман, совершенно очевидно, что по своему внешнему виду и устройству простейший авлос приближался к современному кларнету.⁹⁹ Что касается звучания этого инструмента, то оно было весьма разнообразным, поскольку авлосы (тибии), сделанные из различного материала, имели различную длину, неодинаковые регистры и диапазоны. Поэтому и тембры их были различны. Наряду с "пискливыми" короткими авлосами, звучащими в высоком регистре и обладающими очень маленьким диапазоном, использовались и длинные "низкозвучные" авлосы с достаточно широким диапазоном.¹⁰⁰ Исходя из того, что средний (не высокий и не низкий) тональный уровень издревле именовался фригийским¹⁰¹, можно предположить, что "фригийский авлос" представлял некое среднее (по тональности) звучание. Как и создание тимпана, изобретение авлоса связывалось у древних с Фригией. Знаем мы и об искусных исполнителях музыкальных произведений на авлосах, родом из страны

⁹⁷ Элиан. Пестрые рассказы / Пер. СВ. Поляковой. М., 1995.

⁹⁸ Герцман Е.В. Музыка Древней Греции и Рима. СПб., 1995. С. 44.

⁹⁹ Там же. С. 44.

¹⁰⁰ Герцман Е.В. Ук. соч. С.43.

¹⁰¹ Там же. С. 282 ел.

69

Кибелы. Так, "Паросская хроника", созданная в Афинах неизвестным автором во время архонства Диодмета (264 - 263 гг. до н.э.) гласит:

Гиагнис, фригиец, на авлосах

Первый сыграл в Келенах фригийских

Гармонию, называемую фригийской и

Другие номы в честь Матери (богов), Диониса и Пана.

(IG, XII, 5, 444)к>2

Гиагнис открывает знаменитую триаду фригийских музыкантов, как передает Плутарх в трактате "О музыке": "Гиагнис был первым авлетом, затем его сын - Марсий, а затем - Олимп" (5). Из всех более Марсий был связан с Кибелой, миф характеризует его как постоянного спутника богини до момента трагической для фригийца развязки его спора с Аполлоном (Diod., Ill, 59, 1-5). Согласно Афинею, Эвфорион, служивший библиотекарем в Антиохии, в своей книге "О музыкантах" утверждал, что сирингу, состоящую из серии трубок, скрепленных воском или льном (являющуюся элементом традиционной иконографии Аттиса) также изобрел Марсий (IV, 182 А).

Завершая обзор музыкального сопровождения ритуалов богини, укажем еще два ударных инструмента - кимвал (кицРаА,оу; cymbalum) и кротал (кротсЛоу; crotalum) (Varr. Satur. Men., 149; Marc, XIV, 204; Philostr. iun. Imag., II, 12). "Участники таинств Реи безумствуют, оглушаемые громом музыки: так действуют на них кимвалы и флейты", - пишет в письме к Эпиктету Флавий Филострат (LXIX) (Пер. СП. Кондратьева)¹⁰³. Кимвал, состоящий из двух полых металлических чаш, издавал очень резкий звон. Что касается кротала, определяемого Евстафием Солунским, комментатором Гомера, как инструмент, состоящий из "раковин, дерева или другого предмета, которым ударяют в руках" (П.,XI, 160), то он отдаленно напоминает известные сейчас кастаньеты. Каждая пара кротала обычно привязывалась к рукам и танцующие старались равномерно чередующими ударами поддерживать

юг ч_то Гиагнис первый сыграл на авлосе утверждает и Александр Полигистор

(Plut. Demus.,5)

юз филострат. Письма/Пер. СП. Кондратьева. М., 1936.

70

плавное ритмическое движение, создавая определенную остроту и эффективность музыкального оформления танца.¹⁰⁴

Шумные, громкие, резкие звуки музыкальных инструментов, дикие танцы до изнеможения,¹⁰⁵ необузданные песнопения, являющие оргиастический аспект культового фригийского служения, раскрывали стихийную сущность богини-матери, возвращая человека в лоно природы.

По нашему убеждению, оргиастический характер культа Великой Матери Кибелы получил развитие благодаря особому духовному складу фригийской народности. В суровой и угрюмой натуре фригийцев таилась способность к глубокому религиозному чувству, которая и нашла отражение в фригийском религиозном фанатизме, в экстазе и исступлении культа Великой Матери богов Кибелы, а впоследствии в движении монтанистов¹⁰⁶. Заметим, что одной из главных идей, проповедуемых монтанистами, было положение, совершенно не приемлемое для ортодоксального христианства, о возможности получения нового божественного пророчества только в особом состоянии религиозного экстаза. Сторонники Монтана¹⁰⁷ полагали, что человек, осеняемый божьей силой, неизбежно должен выйти из своего нормального состояния. И если в целом монтанизм не противоречил христианской догматике, то эта идея совершенно очевидно демонстрировала прямую связь с языческой религиозностью. Хорошо известно, что состояние священного безумия как божественной одержимости (Зєофорісс) (обладающей, по Ямвлиху, "животворящей и наполняющей силой" (De myst., Ill, 10) представляло неотъемлемую часть античной культовой практики.

Древние различали четыре типа божественного безумия: пророческое, идущее от Аполлона, ритуальное, исходящее от Диониса, творческое - от Муз и любовное, восходящее к Афродите и Эроту (Plat. Phaed., 265 в). Э.Додцс, анализируя дионисийский ритуал, экстатический характер которого

¹⁰⁴ Герцман Е.В. Ук. соч. С.66.

¹⁰⁵ Об их глубокой древности свидетельствуют изображения женщин в
экстатическом танце на критских печатях (рис. 24).

¹⁰⁶ См.: Schepelern V. Der Montanismus und die phrygischen Kulte. Tubingen, 1929.

¹⁰⁷ Основатель монтанизма скопец Монтан в прошлом, кажется, жрец Кибелы.

71

чрезвычайно близок фригийской обрядности¹⁰⁸, заключает, что его важнейшей психологической функцией было очищение индивида от иррациональных заразных импульсов (главным из которых является живущее во всех нас желание сбросить с себя ответственность)¹⁰⁹.