Глава 1. § Гетман Иван Степановичь Мазепа

§ Гетман Иван Степановичь Мазепа

§ Семен Палий

§ Карловицкий мир

§ Нарвское сражение

Элекция на выбор Гетмана открыта была 30-го Июня, 1687 года, в присутствии Министра, от Двора и Голицына назначеннаго. И как, по правам войсковым и народным сей земли, должно собраться к сим выборам всем чинам воинским и земским, и выбор обыкновенно предпочтительно производился из особ первейших чинами, заслугами и имением, то пока съехадись все чины, наличные из них, предпочитая всем генеральным Старшинам Обознаго Лизогуба, яко особу в земли всеми достоинствами первейшую, приходили к нему всякое утро на добрыдень, т. е., с почтением. Асаул Мазепа то приметив, подвинул тотчас все пружины, им изобретенныя, чтобы приклонить чинов на свою сторону, и, во первых, обдарив знатно Секретаря Министерскаго, Башмакова, уверил чрез него самых Министров о знатных суммах, им от него назначенных, за выбор его в Гетманы и уговорил при том, чтобы они разгласили между чинами о непреложном благоволении Двора на выбор его в Гетманы, и что они и вся нация чрез такаго любимца Царскаго могут снискать себе благосостояние, самое надежное. Такая проповедь, украшенная обетами, тотчас подействовала на умы чиновников. С перваго утра ея разглашения обратились все почти чиновники с своим добрыдем в квартиру Мазепы, а Лизогуба уже обходили. Мазепа, усовершенствуя свою ролю, осыпал посетителей всех родов льщениями, обнадеживаниямн и частыми пирушками и, в день выбора большинством голосов, выбран он Гетманом, 25 Июля, и, по обыкновенным формам, утвержден в сем достоинстве. Оставалось Мазепе выполнить сии обеты Министерству, и он, с помощию скарба Малоросийскаго и скарбовых арендарей, жертвовал им с лихвою и в самой скорости. /184/

Гетман Мазепа был природный Поляк из фамилий Литовских. Он, почитаясь из Польши бежавшим по неизвестным причинам, принят первее в доме Самуйловича и обучал его детей чрез 7 лет, потом определился в службу Малоросийских реестровых Козаков в Переяславский полк. И как сии Козаки обращались в безпрестанных почти военных действиах то с Поляками, то с Татарами и Турками, а Мазепа всегда в них отличался храбростию, предприимчивостию и всем воинскмм искуством, то, бывши за то награжден чинами, произошел, наконец, чрез 17 лет своей службы, с помощию притом и от Гетмана Самуйловича, в чин Асаула Генеральнаго. Но в такие чины и должности, каковы, по законам здешней страны, положены по выборам из природных и оседлых чинов, он никогда производим не был, ибо оседлости и фамилии здесь у себя не имел, а только, с первых дней своего пребывания, вызвал к себе из Польши родную сестру свою, Янелю, и выдал в замужство за чиновника Переяславскаго полка, Мировича, и от сего супружества имел в последствии племянников и внуков, из коих были Полковники и другие знатные чиновники Малоросийские. Известный знатностью философ и писатель, Г. Вольтер, в Истории своей о Карле XII-м, Короле Шведском, пишет о Мазепе, что „он был породы Польской и воспитан в тамошней стороне Иезуитами; по чему знал он несколько изящных по тогдашнему наук. Но когда он служил при дворе Короля Польскаго, Казимира, то, за любовныя интриги с женщинами, гоним был от одного знатнаго вельможи, искавшаго его погубить. От чего бежал он из Польши на дикой Козацкой лошади, не знал сам куда. Но лошадь занесла его на свою родину, в жилище Козаков, которые, приняв его в свое общество за знатныя воинския заслуги, сделали, со временем, своим верховным чиновником. А Козаки сии суть народ вольный и храбрый, защищающий вольность свою оружием и готов ее всегда защищать против всех народов, ищущих им порабощения. Они за сие вели недавно долговременную и ужасами исполненную войну с Поляками, и обратили сию обширную, но нескладную, Республику в пустыню. Перемена их протекции грозит им паки рабством; но дух вольности, натурально, стремится к защите своей: он подобится пороху, слабому при влаге, а свирепствующему при огне.“

Со вступления Мазепы в правление Гетманства первым его попечением было сделать надежныя приготовления к походу на Крым. И для того чрез весь 1688 год несколько тысячь Малоросийских лопатников, под прикрытием знатнаго числа Козаков, делали город Самар при устье реки Самары, названный после Богородичною крепостию, где устроен обширный магазейн и наполнен оный великим числом провианта и всякими другими запасами. Татары, занимаемые прошлогодним походом Российским в Крым и сегодетними к /185/ нему приуготовлениями, не могли сии года отлучаться из Крыма и помогать Туркам против Цезаря, и потому Цезарь, пользуясь сею диверсиею Российскою, знатно успел против Турков. Он 6 Сентября, 1688 года, взял приступом у Турков знатный город Белгород, прежде бывшую столицу Сербскую при Дунае, разбив первее под сим городом армию Турецкую, чрез военачальника своего, славнаго Принца Евгения, а когда сильный корпус Заднепрских Козаков, под командою охочекомоннаго Полковника, Семена Палия, запер Бессарабию и руйновал в ней Татар при Очакове, Акермане и Килии, отколь вывел множество пленных Татар и получил великия добычи, то плодом сих побед было занятие Цесарем Салоники и других околичных городов и поддача в его протекцию Княжества Трансильванскаго с Князем своим, Михайлом Ракоцием. В начале 1689 года предпринят Роосийскою армиею вторичный поход в Крым. Войска, ее составлявшия, собрались очень рано весною к новой крепости Самарской, и их было: Великоросийских 75,000, а Малоросийских 50,000. Главным начальником определен Царевною прежний Князь Голицын, а под ним Гетман Мазепа и Бояре: Долгоруков, Шереметев, Шеин и Шепелев. Расположение 189 похода сего происходило по планам и советам Гетмана Мазепы, яко отменно знающаго дела воинския, а паче против войск Азиатских, и потому поход был благополучен. Войска от Самары выступили первых чисел Апреля месяца и шли двумя путями, ведущими в одну сторону, к Перекопской линии. Большая часть войск держалась река Днепра по ея течению, а другая часть, под командою Гетмана Мазепы, шла серединою степей Крымских по вершинам рек Конской, Белозерки и других. Татары, нападавшие в разных местах на все войска и покушавшиесь зажигать степь и портить воду всякою мертвечиною, были отбиваемы и преследуемы с великим их уроном, и армия достигла Перекопской линии 20 Мая, в полном порядке и без дальнейшей нужды. Крепость Перекопская, называемая по Татарски Ор, обнята была со всех сторон Российскыми шанцами и сделано приготовление к Генеральному на нее приступу. Но Хан Крымский чрез посланников своих предложил мир, а за грабеж и раззоренные города поднес Голицыну искуп или военную контрибуцию, состоящую в бурдюке червонцев, между коими нашлась половина фальшивых, и тем компания кончена. Войска Малоросийския явно и грозно роптали на Гетмана своего, что поход, так многотрудный и убыточный, столь слабо кончен и без всякой пользы, и что не допущено их взять города приступом и раззорить его в отмщение за многия их селения, Татарами раззоренныя. Князь Голицын, опасаясь от сих войск возмущения, удалил от них Гетмана и, нарядив его послом к Царям и Царевне с реляциею своею, выправил туда тайно со многими Полковниками и Старшинами при своем конвое. За прибытием Гетмана в Москву, принят он от Царей и Царевны /186/ с отличными знаками милости и почестей и прожил там более двух месяцев в полном удовольствии и уважении, а только был при отъезде поражен несчастным приключением благодетелю его, Князю Голицыну, который, за поворотом своим из армии, изобличен, вместе с Царевною, Софиею Алексеевною, в заговоре их на правление и жизнь Царя Петра Алексеевича и был оть него лишен всех достоинств и имения и сослан в вечную ссылку в Сибирь, а Царевна заперта в монастырь, многие же Бояре казнены смертию. И так видели первое действие судьбы Божией, может быть, отмщевающее за кровь невинно пролитую многих Самуйловичей. Остается ея ожидать над Мазепою; а то верно уже, что конец дело блажит. Царь Петр Алексеевичь с сего времени принял на себя одного правление царства Российскаго, с согласия брата своего, Иоанна Алексеевича, отказавшагось по слабости его сложения.

Поворотясь Гетман Мазепа из Москвы, первым попечением имел осторожность к своей безопасности, и чтобы неудовольствие войска, обнаруженное при Перекопе, не распространилось навсегда и не произвело даже мщения за погубленных Самуйловичей, о которых многие в войске сожалели и явно за них роптали, а из доносчиков их нашлись некоторые тайно умерщвленными, и для того учредил он особую гвардию свою: три полка пехотные Сердюцкие, баталион жолдаков и полк конных Компанейцев, названных компаниею надворной корогвы. И все сии войска вызвал из охотников, а паче из Заднепровцев и всякой сволочи, и содержал их на жалованье в городе Батурине в околичных селениях, окружающих его резиденцию. Они были у Мазепы его ангелами - хранителями и духами, исполняющими самыя мановения Гетманския, и горе человеку, впадшему в их руки! Лучшие чиновники содрогались, увидя у себя в доме кого либо из сих гвардейцев, за ним присланного, а чернию играли они, как мячем, по чему и ненавидел их народ, а войска национальныя едва терпеть могли, и при их падении и разрушении были они притчею в людех, так что, которые из них не избиты при перемене, те питались заработками самыми низкими и презренными, как-то: в народных банях, винокурнях и поденщиках.

В 1690 году налетела в Малоросию в первый еще раз зловредная сарана и истребила все произрастения и засевы хлебныя до их корня. Она взялась из Закубанских и Черкаских степей, от Персии и в бывшия в том году великия бури, т. е., сильные ветры восточные, перенеслась чрез Крымския степи и пала в Восточной и Полуденной Малоросии, а оттоль распространилась во всю сию страну. Полет ея представлял страшныя тучи, затмевающия солнце так, что в полдень казалась тьма ночная, и в тех местах, где она опускалась, съела все произрастающее, двже самыя древесныя листья и погоны, оставляла землю черною, обнаженною и как /187/ бы сильным пожаром опустошенною. В иных местах, где недоставало земнаго корму, ела людскую цветную одежду, т. е, зеленую, красную и что было сверху крашенное: шапки, поясы и кафтаны. Полеть ея сопровождался страшным смрадом, наполняющим воздух на далекое разстояние, а паче по ветру. Животное сие есть из самых больших насекомых пресмыкающихся в воздухе, а подобится тем прузам, кои описываютса в Священном Писании и зараждаются в Сирии, около Египта, в Абиссинии или и Ефиопии. По чему многие из ученых здешних, а паче из священства, заметили на крыльях ея или больше баснословили, что есть литтеры Ассирийския, значущия гнев Божий. И так принялись было за набоженство в церковныя заклинания и выходили многия парафии с процессиею церковною на встречу летящей сараны; но когда увидели, что сарана садилась на хоругвы церковныя и на ризы священническия и грызла крашенную их материю, то, оставив процессиии встречи, стали изыскивать средства простейшия к ея погублению. В телах сих насекомых не замечено ничего смертоноснаго, и ненекоторыа живатныя земнородныя, как то: собаки, свиньи и птицы, пожирали их с жадностию. Правительства гражданския изобрели, по времени и по опытам, два надежныя средства к истреблению сей сараны: одно выпахивать 190 осенью ея семена, которыя кладет она в рыхлую землю, а другое обводить рвами ту часть земли, в которой выводится она и ползаеть еще молодою, какову можно загнать во рвы и тамо пережечь. Не смотря на великий вред, причиненный сараною и на чрезвычайную скудость в пропитании людей и скота, войска Малоросийския и в сем году имели свои действия. Знатный их корпус под командою Асаула Генеральнаго, Ломиковскаго, держал в блокаде своей чрез два лета Очаков и Буджак, города Татарские, и форштаты их и околичныя селения разграбил,и выжег до основания. При сем освобождено многое число обоего пола пленных Христиан, набранных Татарами разновременно из Валахии, Венгрии, Польши и России, и забрато самых Татар также премножество., а скота их и лошадей выгнато от них число безсчетное, и вся добыча, полученная в жилищах Татарских, значила великия суммы, кои разделены частию на войска, а частию на Гетмана и в скарб национальный. Другой же корпус Козацкий, под командою Полковников, переменяясь чрез три месяца, стоял при крепости Самарской и посылал партии свои до реки Конской для примечания за Крымскими Татарами и удержания их от набегов в границы и сикурсирования Орде Бессарабской во время посещения их Ломиковоким.

Заднепрские Козаки под командою Полковника Винницкаго, Самуся, акомпанируя корпусу Ломиковскаго, играли такую же роль с Татарами в другой части Бессарабии, за рекою Днестром. Они, напав на Татар около городов Акермана и Килии, потребили их жилища, угнали скот и самих, полонили до несколько тысячь, при /188/ чем освободили многих пленников Христианских и разослали их в свои отечества, в Венгрию, Польшу и Россию. Награждением Самуся было определение его оть Гетмана Мазепы в Наказные или Полевые Гетманы. Король Собиевский, благодаря Самусю за освобождение Польских пленников, прислал ему клейноды Полеваго Гетмана с знатными подарками. И надобно знать, что Заднепрские Козаки, или полки тамошние, состояв всегда под верховным начальством Малоросийскаго Гетмана и бывши признаны таковыми и последним Российским с Польшею мирным трактатом, имели, однако, у себя особых Гетманов Полевых или Наказных, зависимых от Великаго Гетмана Малоросийскаго, изключал тех, кои в революцию то от Польши, то от противных партий, незаконно поставлены были. И сии Козаки долго удерживали при том свободу свою, заведенную в самой неизвестной древности и употребительную у всех вольных народов, чтобы воевать за ту из иностранных держав, за которую согласят их подарками, а найпаче общими национальными выгодами. По сему-то и воевали они с Королем Собиевским за Цесаря Немецкаго на Турков и Татар, а за Турков и Татар воевали на Польшу. И сия свобода видна в самом стройном состоянии Малоросии и во всем ея войске, т. е., во дни Гетмана Вышневецкаго, когда воевали они за Царя Российскаго на Турков и Татар при Астрахани, и за Гетмана Богдана Хмельницкаго, как он, бывши уже под державою Российскою, лосылал сильный корпус свой на Цесарцев и Поляков, в помощь Королю Шведскому. Поводом оной свободы в Заднеприи оказался великим воином Семен Палий. Он, бывши родимац Малоросийскаго города Борзны, женился в городе Хвастове и, быв первее Полковником охочекомонным, потом произведен от Гетмана Мазепы в Полковники реестровых Козаков Хвастовские. Но, сверх сего полка, держал он при себе и окочекомонных Козаков на своем жалованье или с удела добычи, и всегдашнее с ними упражнение было воевать за всех, кто бы его ни позвал, как бы на толоку. Таким образом воевал он, вместе с Королем Польским, Собиевским, за Цезаря Немецкаго против Турков, воевал и от Турков против партии Собиевскаго. Между тем вел безпрестанныя войны со всеми Татарами за отгон ими пленников из держав Христианских, коих он у них отбивал и возвращал в прежния жилища, и за то обсылаем был от Государей и владетелей тех народов знатными подарками и почестьми; да, и от самых Татар взымал несколько раз знатныя контрибуции, а паче когда взял было в плен самаго их Хана, Осман Гирея, и несколько Ханских Калгиев. Тут они не щадили и самых остатков сокровищ предка их, Чингис-Хана, ибо Батыевы сокровища, награбленныя в России, истощил уже у них Запорожский Кошевой Серко, которому Палий во многом подобился. И он жил себе, как владетельный Князь, в полной славе и изобилии, признавая, впрочем, верховным начальником /189/ над собою Малоросийскаго Гетмана и исполняя все его предписания, до службы войсковой и внутренняго устройства касающиясь. Но зависть человеческая, обыкновенная сопутница счастливцев, не приминула гнать и Палия с той стороны, с которой он и не чаял. Вельможи Польские, сии министры правления народнаго, обуревающие всегда власть Королевскую, злобясь на Палия за партизанство его с Королем, опасное их могуществу, схватили Палия тайно на проезде его в Киев по набоженству и завезли в крепость Магдебургскую на вечное заточение, где просидел он в заключении около года. Козаки его командования, которых он составлял все благополучие и самое бытие, нахватали было многих знатных Поляков в свое заключение, чтобы обменом их выручить Палия, но ни мало в том не успели, ибо по представлениям Правительства Польскаго велено от Царя и Гетмана сих заключенных освободить. Они по такой неудаче прибегли к хитрости: и как во всю Польшу и часть Германии безпрестанно выходят из Малоросии купеческие караваны большыми воловыми обозами с пшеном, волною, разными кожами и другими продуктами, то они, снарядив великий обоз на воловых фурах и наложив на них по части всех своих продуктов, поместили при них фурщиками и внутри фуур, покрытых волною и кожами, до 300 Козаков с их сбруею и, таким образом, подойдя к городу, Магдебургу, упросились с обозом ночевать в городе, а волов выгяали на наемную от города пастьбу, за которую дорого заплатить обещались. В наступившую ночь, когда в городе все успокоилось, Козаки, вышедши из фур, пробрались тихо к крепости, в которой заключен был Палий и о которой завременно она разведали, схватили осторожно привратников и других нужных стражей, за тем освободили Палия и взяли его с собою, а с ним увезли и 4 легкия пушки с их снарядами, в городе же оставили порожния фуры с чучелами людей, якобы спящих под напредками. 191 И так собравшись прошли они всю ночь и часть дня, пока осмотрелись городские начальники и жители; но погоня их была непродолжительна и безуспешна, а Козаки, проходя Польшу, разграбили многих Вельмож, участвовавших в заключении Палиевом, и наградили свои убытки с процентами. Вельможи Польские не приминули мстить Палию и делать за ним поисков. Они, соглася Гетмана Короннаго Польскаго, мимо воли Королевской, отправили на него корпус войск наемных иностранных, т. е., Гусарские полки и Немецкую пехоту, так называемаго чужеземнаго регименту, с артиллериею. Палий, проведав о сем завременно, скрыл свое войско в лесах и садах за городом Хвастовом, и как только корпус Польский приблизился к городу тому, с намерением на него напасть, то Палий, напав нечаянно с двух сторон на неприятеля, разбил его и разогнал во все стороны, а обозы и всю артиллерию получил в добычу. Поляки не удовольствуясь сим покушением, собрали еще другой корпус войск, больший перваго, со /190/ многими волонтирами из знатной Шляхты и своих паничей, отправили его на Палия под командою из Венгров Полковника Рустича. Палий, узнав о превосходных силах Польских, пригласил к себе, мимо знания Наказнаго Гетьмана, Самуся, Полковников Заднепрских: Абазу и Искру и других с их полками, упредил с ними Поляков и, напав на них под городом Бердичевом на самом разсвете, разбил их на голову, так, что не многие, оставшиесь в живых, убежали в замок Майжелевский с комаидиром своим, Рустичем, который, бывши спущен ночью по веревке с каменной замковой стены, по примеру Апостольскому в Дамаске, бежал проповедывать Полякам о своем поражении, а остальныя войска свои бросил на жертву Козакам и обозы с запасами в их добычу. Гетман Мазепа, не смотря на своевольную зацепку Поляков, не без причин считал и с своей стороны произшествия Заднепрския оскорбительными для обоюдных мирных трактатов, Польскаго и Рускаго, а можеть быть и от обоих сих Дворов таковыми их почитали. Но, зная при том неуступчивый дух Палиев и страшный характер его, сложил всю вину на Наказнаго Гетмана, Самуся, яко на главнаго той стороны начальника, и для того требовал его к ответу. Самусь зараз прибыл к Гетману, подтвердил клятвами свою невинность и сложил тогда же должность Наказнаго Гетмана, и клейноды на сие звание вручил Мазепе, а сам упросился быть Полковником Богуславским, чем он и оставлен. Палия же, довольное спустя время, призвав к себе Мазепа под предлогом воинских распоряжений, тотчас, арестовал и осудил на вечную ссылку в Сибирь, а имение его, состоящее в великих сокровищах и пожитках, конфисковал на скарб войсковой, обыкновенно не без своего удела. Палий, побыв 15 лет в заточении, освобожден из него Царем Петром Алексеевичем пред известною Полтавскою баталиею со Шведами, на которой, оказав чудеса храбрости и отваги, убит, наконец, пушечным ядром.

Хан Крымский, Ислам Гирей, ведая о недовольстве многих Малоросийских чиновников и самых войск на своего Гетмана за излишния его строгости и великия сдирства и, знав еще о таковых неудовольствиях Великоросийских Бояр на своего Государя, вводившаго в правление свое и войско многия новости, предприял было завесть в Малоросии возмущение, конечно по планам правительства Турецкаго. И для того вызвал к себе секретно в Крым Канцеляриста войсковаго, любимца Мазепина, близкаго сродника знатному чиновнику Заднепрскому, Искре, который, проехав первее в Сечь Запорожскую под видом посланничества Гетманскаго, пробрался оттуда в Крым. Хан, сведав от него о дальнейших тайнах правительственных и о состоянии сильнаго Государства Российскаго, обнадежил его возведением в достоинство Гетманское и, 1692 года; зимою, выправил Петрика с знатным корпусом Татар внутрь Малоросии, /191/ в город Переяславль, чтобы в нем провозгласить его Гетманом и соединиться с войсками, преданньши Палию, а недовольными Мазепою. Корпус сей удачно прошел пустую Заднепрскую степь до Чигрин-Дубровы, а оттоль пробрался на Золотоношу и Домонтов до Переяславля, но, сведав тут, что Есаул Генеральный, Гамалия, с сильным Козачьим корпусом преследует его со стороны Полтавы и заходит ему в тыл, бросился, во всей опрометчивости, бежать прежним своим путем и захватил в плен всех людей, на пути ему попадавшихся. Гамалия, преследуя бегущих Татар, отнял уних пленников, разбросанных по пути, но самих настигнуть и поразить не мог. В 1693 году и последующие за ним три года, Петрик оный, с Крымскими и Белогородскими Татарами, под начальством сына Ханскаго, Нурадин Султана, водился при границах Малоросийских и нападал разновременно на селения Полтавскаго, Миргородскаго и Переяславскаго полков, проповедуя в них себя Гетманом, яко бы от Султана Турецкаго, в приемство по Юрию и Дорошенку, устроенным, и разглашая при том, что и Гетман Мазепа тайно на сие согласует, яко он есть его побочный сын и единственный по нем наследник. Но как народ Малоросийский о таких наследствах и приемствах, а не меньше о союзах и покровительствах Турецких, и слышать не хотел, и везде, где он ни показывался, принимал против него оборонительныя меры и всячески ему противился, то Петрик, злобясь на народ, раззорял и сожигал его селения, а людей забирал в плен. Гетман Мазепа, в отражение разсеваемой на него Петриком, так постыдной и нелепой, клеветы, поступил тому, кто его достанет живаго или мертваго, 1000 талеров и публиковал о том письменными листами, выставленными в пограничных селениях, а для поисков над ним и Татарами командировал три сильные корпуса Козацкие: один под командою Полковника Киевскаго, Коровки, и Переяславскаго, Ивана Мировича, другой под командою Полковника Черниговскаго, Якова Лизогуба, а третий под командою Полковников, Гадяцкаго, Михайла Боруховича, и Миргородскаго, Данила Апостола. Корпуса сии поражали Татар везде, где только достигнуть их могли. Полковники, Коровка и Мировичь, гнав их от Домонтова до самаго Очакова, раззорили весь тамошний округ, предавая огню и мечу все, им встречавшеесь. А когда на защищение Очаковских посадов вышло было из города несколько тысячь Турков, то они, разбив их на голову, 3,000 192 Янычар с двумя знаменами взяли в плен и завоевали при них семь пушек. Полковник Лизогуб, преследуя Татар до жилищ их Буджацких, опустошил округ сей огнем и мечем и много выгнал оттуда своих пленных, забрав в плен самых Татар, со множеством лошадиных и скотских табунов и других Татарских пожитков. А Полковники, Боруховичь и Апостол, разбив Татар около местечка Соколки, загнали их в устье реки Ворсклы целыя тысячи. Все их вьюки /192/ с запасами и всех пленников Руских отняли у них, считая, однако, при том великою потерею погибшаго от Татар охочекомоннаго Старшину, Якима Вечорку. Он, бывши прежде в охочекомонном Палиевом полку, имел при себе небольшую партию свою из охотников и самых удальцов, живших при нем из добычи. Всегдашнее упражнение сего Вечорки было служить при всех тех Малоросийских корпусах, которые были в действиях против неприятелей. Таким образом, пристав он к сему корпусу, действовал, с партиею своею, на Татар с отличным и удивительным мужеством и храбростию, и побуждением, видно, поступленных Мазепою талеров всегда напускал в средину Татар и искал Петрика, и посему-то схвачен он так, что другия войска приметить того не могли, и умерщвлен Татарами тиранским образом, что примечено на теле его, изуродованном на многих местах варварски. Но и Петрик тут же погиб от удара, видно, Вечоркина. Труп его найден между Татарскими, пробитый на сквозь копьем и повешенный на крюк при местечке Кишеньках, с надписью: „Бунтовщик и возмутитель народный.“

В 1694 году, во время похода войск Татарских из Крыма и Бессарабии к границам Цесарским, Гетман Мазепа, прикрывая со всеми войсками своими границы Малоросийския от их впадения, держал кордон от устья Самары до реки Днестра и сам стоял лагерем у устья реки Синюхи и устроил там земляный ретраншамент или обширный замок, по распоряжению Писаря Генаральнаго, Орлика, знавшаго работу инженерную, почему он и Орликом назвался. По удалении же Татар в Валахию, повелел Гетман Запорожским Козакам напасть на Перекопскую их линию и тамошнюю крепость, и показывать вид впадения в Крым, чтобы сею диверсиею отвлечь Татар от Венгрии. Для сего командировал в помощь Запорожцам пять полков охочекомонных или компанейских под командою Полковников их, Федорины и Кожуховскаго. Войска сии, во все лето штурмуя линию, взяли на ней три каменныя каланчи или круглыя батареи, построенныя на отмелях Гнилаго моря, называемаго Сивашем, забрали в плен 60 человек Турков и несколько сот их убили, да отняли 8-м пушек и 5-ть знамен. Из главной ставки Гетманской посланные к Очакову и Буджаку, с деташаментами Козацкими, Полковники: Боруховичь и Коровка, пригнали несколько сот Турков и Татар и несколько тысячь их скота и лошадей, и доказали то, что Татары от Венгрии начали возвращаться для защищения своих семейств. А Гетман отправил всех пленников и их знамена и пушки в Москву чрез Полковников, Мировича и Боруховича, кои получили от Государя знатные подарки, а к Гетману благодарственные отзывы.

В 1695 году Государь Царь Петр Алексеевичь с армиею своею предприял первый поход для завоевания Турецкаго города, Азова, и город сей действительно, /193/ по всем правилам воинским осадил, а Гетмана Мазепу с войсками Малоросийскими, и Болярина, Бориса Петровича, Шереметева, с корпусом войск Великоросийских, командировал вниз реки Днепра, для осады тамошних Турецких и Татарских городов и озабочивания Татар, чтобы они не могли помогать Азову. Походы Гетмана и Шереметева сопровождались великими успехами. Они в одно лето овладелм 14 каменными Турецкиии городами, и войска тамошния с жителями и начальниками забрали в плен и разослали по Малоросийским городам под стражу. Из тех же взятых городов, Кизикирмене и Кинбурн раззорили до основания и предали запустению, а на острове Таване каменную крепость с земляным валом подкрепили и оставили в ней свой гарнизон из Козаков Малоросийских и Запорожских. Государь же в сие лето Азова взять не мог, по причине измены одного артиллерийскаго офицера, иностранца, Якова Янсона, который, заклепав все осадныя пушки, предался к неприятелю в Азов, а не менее и по тому, что Государь недовольно у себя имел судов и города ими с морской стороны осаждать не мог, а Турки, напротив того, имев достаточную флотилию, делали в город из моря всякое пособие, и не только съестными и другими запасами снабдили его с изобилием, но и свежими войсками довольно подкрепили. И так Государь, оставив в одной только занятой каланче достаточный гарнизон, отправился сам для распоряжения на будущую кампанию в Москву.

Приуготовление ко второму походу на Азов и распоряжение к оному пребудут вечно достопамятны в Истории Руской и они всегда прославлять станут премудрость Монарха, распоряжавшаго с таким благоразумием, и усердие Россиян, содейство павших воле Монаршей с безпримерною ревностию. Вь 10 почти месяцев на реках, впадающих в Дон,а из него в Азовское море, сооружена была такал флотилия, какая и у старых приморских держав веками только сооружается. Вдруг покрыли Азовское море военные корабли, галеры, бригантины, галиоты и другии морския суда, и их считалось до 700, в такой стране, которая о мореходстве прежде и понятия не имела. Построение этой многочисленной флотилии совершено раскладкою материалов и работников на достаточных помещиков и обывателей, в чем и монастыри, наравне с другими, с усердием участвовали, а успех происходил оть соревнования Россиян на пользу отечества и Монарха своего. Мастера же были выписаны из иностранных морских держав, а паче из Голландии. Поход к Азову открыт весною 1696 года. В число многочисленной Российской армии вступило Малоросийских войск 15,000, а над ними Наказным Гетманом определен Мазепою Полковник Черниговский, Яков Лизогуб, и Полковники: Гадяцкий Боруховичь, Прилуцкий Горленко, Лубенский Свечка, да Компанейские Федорина и Кожуховский, а Гетман Мазепа, со всем Малоросийским войском, составлял обсервационный корпус на степях Крымских и наблюдал, чтобы Хан Крымский, с /194/ своими Ордами, не напал в тыл армии под Азовом, и он многия такия покушения Татарския отвращал с успехом. Войска Малоросийския командования Лизогуба, с их обозами и артиллериею, по назначению Государя, расположены были за Азовом от стороны Кубанской, для воспящения сообщения с городом Ордам Кубанским. Всегдашнее бдение сих войск в их препоручении много способствовало войскам, осаждающим город, а осажденных крайне стесняло в городе. Татаре Кубанские не преставали нападать на стан Козацкий, укрепленный обозами, артиллериею и окопными батареями, но Козаки всегда их отбивалн и самих поражали с желаемым успехом. Турки городские при нападении Татар всякой раз рвались им пособлять вылазками из города, но равную с теми имели участь и гонимы были от Козаков в самый город с великою потерею людей убитыми и в полон взятыми, а в последнюю таковую вылазку, сделанную Турками 17 числа Июля, Козаки, отбивши их от стана своего, вогнались в самый город и овладели одним городским болверком с четырьмя в нем большими пушками, в котором укрепившись и прибавив к тому 9 пушек своих, произвели внутрь города сильную пальбу, продолжавшуюсь безпрерывно целыя сутки. А как в ту пору и от стороны армии, на поднятых выше городскаго вала траншейных батареях, производилась по городу еще сильнейшая пальба, и была оная Туркам крайне раззорительна, то они 18 Июля выставили на батарее белое знамя и просили мира, который им и дарован, а город 19 числа, по указу Царскому, занят Боярином и Воеводою Алексеем Васильевичем ПИеином.

Государь, возвращаясь из сего похода, призвал к себе из степей Крымских в город Острогожск или Рыбное, Гетмана Мазепу, благодарил его за успехи воинские и уехал в Москву торжествовать оные. Потом, продолжая Государь против Турков и Татар действия, повелел Гетману Мазепе и Князю Якову Федоровичу Долгорукому, прикрывать войсками своими захваченные у них города и страны и покушаться на завоевания их вновь, а паче на взятие Очакова, сам же Государь отправился, в числе посольства своего, в чужие краи для союзов и ради примечания того, что в них лучшее и ко введению в своей земле полезнейшее. И по сему Гетман и Князь Долгорукий в 1697 году, отправясь с войсками сухим путем и судами водными, встретили в Лимане Днепровском Турецкаго Ислам Пашу, командированнаго Великим Визирем для занятия опустошеннаго Россианами города, Кизикирмена, а сам Визирь, разъезжавший большим флотом по Черному морю, покушался отнять у Россиян крепость на острове Тавани. Гетман, опрокинув зараз Ислам Пашу с его войском и флотилиею, прогнал его от Кивикирмена и, подчинив сей город, ввел в него свой гарнизон с артиллериею. Но когда выступили за сим к Тавани, с намерением подкрепить тамошний гаризон, то увидели крайнюю невозможность пересилить легкою флотилиею своею большой флот Визиря /195/ и осаждать с моря Очаков. И так, сделав несколько сражений с передовыми судами Визирскими и подкрепив Таванскую крепость войском и провиантом, возвратились на зимовье в свои границы. Визирь, по отступлении войск Российских, не преставал нападат на крепость Таванскую; он делал при ней высадки, рыл подкопы, кидал в крепость бомбы и гранаты, но все было тщетно. Осажденные, отражая покушениа Турецкия, частыми вылазками своими причинялы им великое поражение и все их намерения уничтожали. По сему Визирь, отчаявшись в своих предприятиях произвесть их силою, приступил к хитрости и сулил великия тысячи командующим гарнизоном и на всех воинов давал по шести левов своих денег, с тем договором, что он их отвезет к Руским границам со всем багажем и аммунициею, уверяя, при том, что они брошены Гетманом умышленно для их истребления, дабы невышло наружу, что и он побрал от него великие подарки за уступку крепостей оных. Войска Малоросийския с презрением отказали Визирю в его подкупах и посулах и объявили торжественно, что они имеють свою честь и совесть, хота бы все Гетманы и Визири вовсе их не имели, и что устроенные на их Руских землях неприятельские города, кровию их завоеванные, не иначе, как за такую же цену уступить могут. Визирь, устыдясь в неудачах на его искушения, принуждень был удалиться от крепостей и оставить их свободными.

В 1698 году при городе Кизикирмене и крепости Тавани равныя прежним происходяли сцены. Турки от воды, а Татары от степей, окружили их с самой весны и делали на них разныа покушения; но Гетман Мазепа и Князь Долгорукий, с войсками своими и флотилиею, поспешив к ним на помощь, поразили неприятеля во всех его пунктах и принудили к отступлению. Они, снабдя гарнизоны свежими войсками и запасамн, прикрывали их чрез все лето и делали свои покушения на город Очаков. Но как флотилия Российская еще все слаба была против флота Турецкаго, разъезжавшаго при Очакове, то все действия воинския состояли в сию компанию в наездах с обеих сторон и шермнициях, при чем всегда верх одерживали. Россияне, и от того имели они у себя 715 пленных Турков и Татар, 9 пушек их и 11 знамен, со миожеством лошадей и скота Татарскаго, и с тем воротились в глубокую осень к своим границам, снабдив при отходе оставленныя крепости всем нужным и, сверх того, учредив при пограничной крепости Самарской нарочитый резервный корпус из отборной конницы Малоросийской, который держал разъезды свои до Кизикирмена и наведывался о состоянии тамошнем. Между тем воротился Государь из путешествия своего в чужие краи, призвал к себе в Воронеж Гетмана Мазепу и почтил его знатными подарками, в благодарность за воинские подвиги. Война с Турками кончена 1699 года, и мир с ними заключен для России на 50, а с Императором Леопольдом на 20 лет. Трактат мирных условий подписан в Карловиче того года, /196/ Генваря 26 дня, и по сему уступлены от Турков Императору часть Венгрии, Трансильвании и Славонии по реку Саву, а России город Азов сь его окрестностями; другие же Турецкие города и укрепления, за Россиею бывшие, положено срыть и вовсе уничтожить. По сему гарнизонныя Российския войска, выступая из тех укреплений, срыли и подорвали их до основаниа, и видны многия таковыя развалины внизу рек Днепра и Дона и по реке Конской.

Войска Малоросийския, собравшись из походов и гарнизонов в свои жилища, имели секретныя предписания готовиться к новым походам против Шведов, которым от Государя готовлена война по союзу его с другими державами, а паче за оскорбление Его Величества от Шведов вь недавнем путешествии. Войска сии принуждены наперед сражаться с голодом и дороговизною, случившимися тогда в Малоросии от бывших сряду чрез два года великих в хлебе неурожаев по причине безмерных жаров и долговременныхь засух, от чего и в рогатом скоте происходили тогда великие падежи. Война со Швециею открылась в начале 1701 года и началась осадою Российскими войсками города Нарвы, где и Малоросийских войск было 7,000, под командою Наказнаго Гетмана, Стольника и Полковника Нежинскаго, Обидовскаго, да Полковника Полтавскаго, Искры. Армия Российская, из 90,000 состоящая, осадила Нарву по всем правилам воинским и, поделав траншеи и все нужныя укрепления, имела сначала довольный успех осаждающих. Но подоспевший на помощь к городу, Король Шведский, Карл XII, с 20,000 своею армиею, уничтожил все успехи воинства Российскаго и самое воинство сие обезоружил. Сражение, при сем бывшее, ни мало не заслуживает сего названия, да и действительно почиталось оно с первых дней одним магическим искуством, проклятым тогда же от Олонецкаго духовенства, потом справедливо признано ошибкою безпримерною начальствующих, которую и самая неключимая простота признать такою не усомнилась. Король, сколько ни нападал на Россиян во время дня, ничего сделать не мог и с потерею возвращался, но когда Россияне в темноту ночную развели большие огни внутрь стана своего и траншей, в намерении видеть чрез то приближение неприятеля, то Шведы, подойдя темнотою к стану и траншеям Российским, из которых, натурально, ничего оть огней в стороне не видно, высмотрели в них все важные пункты, огнями освещенные, и напустили на пороховые ящики и запасы гранаты свои и бомбы, а на войско столпившеесь пушечныя ядра и картечи. Войска, видевши великое свое поражение, но не видевши от кого обороняться, и бывши при том поражены ужасом от возгоревшихся пороховых ящиков и запасов, бросались во все стороны из траншей, не зная сами куда, и попадалясь в руки Шведов без всякой обороны. В плен взяты были одни чиновники и что было отличное, а прочия войска разпущены в свои жилища, обозы же со всеми запасами и амунициею /197/ остались в добычу победителям. Король Шведский, по освобождении Нарвы, пошел с армиею в Курляндию и там, разбив Польския и Саксонския войска, вступил, чрез Литву, в Польшу. Малоросийския войска, выступившия с самым Гетманом к городу Пскову, для прикрытия от Шведов границ Российских, поручены в команду Наказнаго Гетмана, Полковника Миргородскаго, Данила Апостола, и их тут было 20,000, да другой корпус сих войск, в числе 7,000, под командою Полковника Гадяцкаго, Боруховича, соединился с корпусом Князя Репнина, а сам Гетман с 10,000 вступил в Польскую Белорусию и наблюдал за движениями Поляков, противных Королевской партии, в окрестностях города Могилева. Военныя действия оных корпусов чрез нынешнюю кампанию состояли в том, что Боярин Михайло Борисовичь Шереметев с Наказным Гетманом Апостолом, ходили под город Юрьев Ливонский или Ревель, войска Шведския, прикрывавшия сей город, разбили и вогнали в город, при чем убит Полковник Компанейский, Пашковский, а из Шведской стороны, кроме побитых, взято в плен 70 человек солдать, двух офицеров, одну чугунную пушку и один дереванный барабан. Князь Репнин с Полковником Боруховичем проходили до города Риги и имели многия перестрелки с конницею Шведскою, но в главное сражение с корпусом Шведским, стоявшим под стенами Риги, вступить не отважились.

Войска Малоросийския в 1702 году, быв отдельными корпусами по прежнему в армиях Боярина Шереметева и Князя Репнина, при своих начальниках, содействовали им сильным образом в поисках надь неприателем в провинциях его Лифляндской и Курляндской 193 и вь обороне своих границ, а особый корпус их из армии главной Гетманской, прикрывавшей от Польши Малоросийския границы, отряжен был, под командою Полковника Стародубскаго, Михайла Миклашевскаго, к Польскому городу, Быхову, где собрался корпус войск Польских, преданных Королю Шведскому, а противных Королю Августу. Миклашевский, совокупясь с Польским войском партии Короля Августа, бывшим в команде Рейментара их, Халецкаго, разбил войска противныя и загнал начальника их, Бельцыневича, в город Быхов; потом, сделав на город сей приступ, взял его штурмом и, полонив Бельцыневича, с другими при нем чиновниками, отослал их к Гетману в Батурин. А когда сам Миклашевский возвращался с войском своим к границам, то Чины и Шляхетство Литовское 194, союзное России, сделали представление Гетману о опасности их от партий Шведских, набегавших из Польши и Курляндии в их жилища. Посему Гетман повелел Миклашевскому остаться в Литве и делать поиски над неприятелями тамошними.

При таковых с Российской стороны военных действиях, и когда ими занимались все полевыя войска, в 1703 году открылось /198/ для России новое явление, подходившее близко к войне мешдоусобной или внутренней, явление, почти обыкновенное в каждую войну и в каждом народе и, так сказать, преследующее сии войны и дающее урок правительствам и министерству, как они с народами поступать должны. Народ Азиятский, из племен языческих Татар, называемый Башкирцы, с давних времен обитающий в Азиятической России, за рекою Волгою, быв озлобленный самыми неважными, кажется, случайностями, поднял оружие и взбунтовался против России. Следствием того было опустошение жилищ и укреплений Христианских и истребление самых Христиан, а причинствовала сему одна степная ярмонка, на которую собираются многие Азиятские и Европейекие народы и племена с своими товарами. На ней, между другими продуктами и изделиями, множество бывает в продаже разишх языческих кумиров и малеванных Христианских образов, а делают и продают их одни Христиане. По нерасторопности Земской Полиции, так называемой выезжей для устройства ярмонки, поставлены были ряды кумиров языческих в одну линию с рядом образов Христианских. Торговавшие те обои изделия, Христиане, Башкирцы и Калмыки, одни сравнивая образы с кумирами, а другие тому прекословя, имели между собою, первее обыкновенное прение, потом крупную ссору, а наконец и самую драку. Христиане, быв туть многолюднее от язычников, разогнали сих последних, оплевали их кумиры и многие из них побросали в грязь и попирали ногами. Язычники, раздраженные до бешенства таким поношением их чтилищ, собрались со всей ярмонки, напустили на Христиан своими стрелами, многих из них поранили и несколько убили. Правительство страны тамошней осудило и перевешало за то многих Башкирцев, но не уважило и не удовлетворило при том их претензии, и сие-то самое произвело бунт Башкирский, а для его усмирения командирован из армии Боярин Шереметев, и при нем, с 5,000 корпусом Малоросийским, Судья Полковой Лубенский, Каспаровский. Бунт оный скоро утишен был не столько строгостию и способом воинским, сколько кротостию и благоразумием Боярина.

Король Шведский, озлобясь до ожесточения на Короля Польскаго, Августа II, за то, что он воздвигнул на него войну и согласил на нее Царя Российскаго и Короля Датскаго, поступил с Августом так, как во времена варварския поступали с своими побежденными древние Римляне, Александры, Тамерланы и другие победители. Он, разбив во многих местах Польския и Саксонскиа войска, изгнал Короля Августа из Польши и, в 1704 году, лишил его Королевскаго достоинства, а на место его принудил Чинов Польских выбрать себе Королем Воеводу Станислава Лещинскаго, который, быв у Короля Шведскаго Депутатом от Речи Посполитой Польской, показался ему своею фигурою. Во время сих перемен Шведския войска, бывши без дела, разхаживали по Польше и делали свои добычи, грабя монастыри и церкви, /199/ а паче Руские и Униатские, которыя удерживали еще вид устроений Руских: они, вместе с другими сокровищами церковными, обдирали иконы, отнимали потиры и всякую утварь, не оставляя ничего, что только имело цену. Гетман Мазепа, с армиею своею, состоящею из 30,000 войск Малоросийских, прикрывая границы Российския от впадения в них Шведов, расхаживал чрез весь тот год около рек Припети и Любара, а прочия Малоросийския войска, при прежних своих начальниках, соединены были с армиями Российскими и действовали на Шведов в Курляндии, Лифляндии и Литве. Гетман Мазепа, продолжая с армиею своею прикрывать границы и переменяя походы свои, смотря по движениям неприятельским, в 1705 году имел повеление от Государя вступит в границы Польския со стороны Галиции. Он потом, войдя в Польшу и расположась при городе Замостье, командировал от себя сильный корпус Козацкий под командою Полковниковь, Черниговскаго Полуботка, Гадяцкаго Боруховича и Компанейскаго,Танскаго, в пограничное с Цесариею Спишское воеводство, в котором собравшийся Польский корпус, приверженный новому Королю, Лещинскому, на голову они разбили и воеводу Спишскаго убили. Гетман, не выхода из Польши, разположил войска свои на зимовыя квартиры в части Галиции и имел главную квартиру в городе Бродах, а оттоль приходил зимою с легким корпусом к городу Минску и был при том в городе Слуцке, яко бы для совещания с Польскими Вельможами о способах продолжать со Шведами войну с лучшим против прежняго успехом и, поворотясь оттоль в Броды, привел с собою несколько соть Польских охотников из жолнерства их, будто приверженных к партии прежняго Короля, Августа, и за то гонимых партизантами нынешняго Короля Лещинскаго, которых разместил он по своим полкам Гвардейским, то есть, пешим Сердюцким и в конный Компанейский.

Походы сии в Польшу были для Мазепы великим камнем претыкания и соблазна. В них-то устроил он гибель свою и многих невинных людей, им обманутых. Близкое между собою разстояние Шведских и Малоросийских войск, квартировавших в Польше, дало ему случай свидеться тайно с Королем Шведским и разположить с ним предприятие свое отстать от Государя и предаться его неприятелю, и сие происходило столь скрытно, что, по день события, никто проникнуть не могь. Гнусный умысел сей породила в нем адская злоба за личную обиду свою. Предание народное, взятое от приближенных с Мазепою особ, повествуеть, что в недавнем от того времени был Мазепа на одном пиру с Государем у Князя Менщикова, и за противоречие в разговорах ударил Государь Мазепу по щеке, и хотя за то скоро и помирился с ним, но Мазепа, скрыв наружно злобу, запечатлел ее в сердце своем. А многие при том бывшие, также злобные Бояре, недоброжелательствовавшие /200/ Государю за перемены государственныя, а больше за погибших в бунты своих родственников, сочли случай оный божественным даром мщения и утвердили Мазепу в его отважном намерении обещаниями своими о их помощи. Господин Вольтер, повестнуя о сем случае в своей Шведской Истории, говорит так: „Государь, имевши Мазепу за своим столом, предложил ему завесть у себя в Малоросии регулярное войско и все те подати народныя и пошлинныя, каковы заведены в Великоросии. И когда на сие отвечал Мазепа, что в таковом военном и пограничном народе, каков Малоросийский, того вдруг сделать не можно, а разве изподоволь и по временам, то Государь, разсердась за сие на Мазепу 195, разругал его, схватил за усы и похвалялся лишить его Гетманства.“ Обе оныя повести, сложа вместе, все выводят тоже, что Мазепа имел умысел, так вредный, побуждением собственной его злобы и мщения, а отнюдь не национальных интересов, которые, натурально, должны бы в таком случае подвигнуть войска и народ к их удержанию онаго, но, вместо того, народ всемерно истреблял Шведов, яко своих врагов, нашедших неприятельски на его земли. Он-то их истребил до половины при проходе незнаемых лесов и путей и при безпечном квартировании, как у своих союзников.

Мазепа, очищая временно тот путь, по коему вела его излишняя отвага и крайнее ожесточение в неизмеримую пропасть, удалял от себя всех подозрительных ему людей, неспособных к подражанию в его предприятиях, а иным из таковых искал и самой смерти. И с симь точно умыслом в 1706 году командировал он безвременно и в противность всех правил воинских Стольника и Полковника Стародубскаго, Михайла Миклашевскаго, с его полком в Литовский город, Несвиж, а Полковника Переяславскаго, Мировича, противнаго другим Мировичам, Мазепиным родственникам, следовательно и самому Мазепе, отправил с полком его в Польский город, Ляховичи, повелев им сражаться с целыми корпусами Шведов и Поляков и не допускать их с собою соединяться и составлять армию. Оба те Полковники, со многими чиновниками и их полками, наваждением Мазепиным, были истреблены. Миклашевский, сражавшись с неприятелем под Несвижем и не могший преодолеть многолюдства, пробился сквозь неприятеля в замок Несвижский и там отбивался пять дний, а наконец,изнемогши от усилий неприятельских, был ими изрублен со всем полком; а Мировичь, бывши окружен при Ляховичах многочисленным неприятелем, после продолжительной обороны, взят в плен со многими чиновниками и знатными Козаками и отведен в Шведский столичный город, Стокгольм, где и умер.