Печат. по арх. 40. Телеграмма члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Финляндии С

40. Телеграмма члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Финляндии С. С. Александровскому

// февраля 1929 г.

Сообщите Прокопе официально, что состоялось подписание Московского протокола **, и заявите, что тотчас же после присоединения Финляндии к пакту Келлога мы предложим ей присоединиться и к протоколу***. Укажите, что мы приветствовали бы, если бы присоединение к пакту и протоколу произошло возможно скорее. Что касается замечания Прокопе о том, что протокол скоро потеряет актуальность, укажите, что сведения о возможном сроке общего вступления" пакта Кел- лога в си лу разноречивы, но большинство сводится в том, что

* См. док. л» 25 ** См. док. M 38. *" См. док. Na, 13, 22. 36. 58, 92.

71*

это произойдет лишь через несколько месяцев, поскольку процедура ратификации доминионами затягивается и поскольку Англия ратифицирует его после доминионов. Во всяком случае значение протокола не только в его юридическом, но также и в морально-политическом действии.

Стомоняков

Пенаг. пи йрх.

41. Сообщение Полномочного Представителя СССР в Норвегии о беседе с Председателем Совета Министров и Министром Иностранных Дел Норвегии Мувннкелем *

12 февраля 1929 г.

До получения Ваших последних директив** я воздерживалась от дальнейших переговоров по пакту и от вручения Мувинкелю текста советско-германского соглашения о согласительной комиссии. Сегодня я была у Мувинкеля и передала ему, что в дополнение к пакту о ненападении и нейтралитете, текст которого мы ему уже передали, мы готовы были бы подписать конвенцию по типу советско-германской согласительной комиссии. Что же касается вопроса о Лиге наций, то пэ этому пункту мог бы последовать особый обмен нотами также по образцу нот, какими обменялись в свое время т. Крестинский и Штреземан***. Музинкель проглядел бегло текст советско-германской конвенции о согласительной комиссии н заявил, что он все же считает желательным и целесообразным «скомбинировать» тексты проектов пакта как в общей их части, так и касательно вопроса о согласительной комиссии. Из его слов я поняла, что Музинкель весьма дорожит сохранением своего авторства в проекте пакта и что он едва ли согласится, чтобы их проект был совершенно изъят из обсуждения. Возможно, что в наш проект текста пакта о ненападении можно было бы ввести вводную декларативную часть проекта норвежцев, отвечающую положениям келлоговского пакта, в конвенцию же о согласительной комиссии включить норвежскую редакцию несущественных пунктов норвежского текста о согласительной процедуре. Думаю, что такого рода видимая уступка самолюбию норвежцев облегчила бы проведение переговоров.

Мувннкель сообщил мне. что он считает своим достижением подписание «арбитражного» договора с Италией и Ис-

* Из письма заместителю народного комиссара иностранных дел СССР M-M Литвинову от 12 февраля IS29 г. ** См. док, № 34. *** См. т. IX, док. К* 141.

панией. что его международная политика ведется вообще «в том же духе», что и политика Союза, и что он интересуется вопросом доведения до конца переговоров с нами. Мувинкель отметил, что считает крупным достижением Союза введение в действие пакта Келлога между Союзом и Польшей*, и просил передать его поздравления. Я договорилась с Мувинке-лем, что мы повторим ему в ноте** соображения, мною высказанные в беседе с ним, и приложим текст нашей конвенции с Германией о согласительной комиссии и текст обменных нот по вопросу об обязательствах по отношению к Лиге

наций-

На прощание Мувинкель еще раз повторил о желательности найти возможность «de combiner les textes des deux projets du pacte»***.

Так как завтра в стортинге будет поставлен sonpoc о государственной гарантии****, я сочла нужным еще раз выразить Мувннкелю благодарность за его содействие в разрешении этого вопроса. Он ответил благодарностью, добавив еще раз: «Мы знаем, что переговоры закончились благополучно благодаря Вашему личному н частному вмешательству».

С коммунистическим приветом

Полпред А. Коллонтай

Печат. по арх.

42. Нота Генерального консула СССР в Харбнне Дипломатическому комиссару Министерства Иностранных Дел Китая в Харбнне Цан Юнь-шэну

13 февраля 1929 г. № КВ001

12-го сего февраля, приблизительно в 2 часа 35 минут дня, в помещение Генерального консульства явился полицейский русской национальности Моноконов (так позднее называл его фамилию драгоман 3-го полицейского участка) и на вопрос дежурного сотрудника Генерального консульства, что ему нужно (занятий в Генеральном консульстве по случаю годовщины дня объявления Китайской Республики не производилось), заявил, что ему необходимо видеть лично Генерального консула. На вторичный вопрос дежурного сотрудника, по какому именно делу он хочет лично'говорить с" Генеральным

* См. док. ль зе

** См. док. X« 46.

_л, — скомбинировать тексты дв\-х проектов пакта (фр).

** См. прил. 1. стр. 700. '

ТЗ

консулом, полицейский заявил, что он командирован 3-м полицейским участком на автомобиле с поручением привезти консула в указанный участок.

Дежурный сотрудник ввиду вздорности подобного заявления и наглого поведения полицейского, державшего себя крайне вызывающе, заподозрил последнего в скрытых целях его посещения и позвонил по телефону в 3-й полицейский участок, прося немедленно прислать в консульство драгомана участка для выяснения личности явившегося полицейского. В то же время оя предложил зашедшему также в это время в помещение консульства полицейскому из охраны Генерального консульства задержать пришедшего до прибытия кого-либо из 3-го участка и выяснения личности пришедшего. Тогда Моноконов обрушился целым потоком самых отборных ругательств по адресу Генерального консула и всех присутствовавших сотрудннкоз консульства и, выхватив внезапно из кармана пальто револьвер, открыл стрельбу. Дежурный сотрудник, а равно и все друтие находившиеся здесь сотрудники бросились обезоруживать преступника. Однако Моноконов успел произвести два выстрела, прежде чем он был сотрудниками обезоружен. Только по счастливой случайности ни я (я находился а это время в этой же приемной комнате и на шум, произведенный полицейским, подошел ближе узнать, в чем дело), ни другие сотрудники консульства не были убиты или ранены. Одна нз пуль, ударившись о стену и пробна рикошетом барьер загородки у стола дежурного сотрудника, упала на пат; другая попала в пол. В это время, по вторичному звонку по телефону из консульства в 3-й участок, прибыл наряд полиции, который, связав преступника, препроводил его в 3-й полицейский участок. О происшедшем немедленно по телефону был поставлен в известность начальник полицейского управления. Спустя некоторое время в Генеральное консульство прибыл в сопровождении драгомана начальник 3-го полицейского участка для принесения от имени начальника полицейского управления извинений по поводу происшедшего н составления протокола о случившемся.

Доводя [до Вашего сведения] о вышеизложенном беспримерно наглом вторжении в здание Генерального консульства офипнального представителя китайской власти, одетого в официальную форму полицейского, с преступной целью покушения на мою жизнь как представителя Правительства Союза Советских Социалистических Республик, н только благодаря исключительно счастливой случайности не осуществившего своего преступного намерения, я заявляю Вам, г. Комиссар, свой категорический протест по поводу происшедшего и требую:

1) Немедленного и самого строгого расследования этой беспримерной по своей наглости попытки произвести покушение иа жизнь официального представителя Правительства, произведенной лицом, состоящим на официальной службе Китайского Правительства;

2) Самого строгого наказания виновного;

3> Немедленного устранения тех обстоятельств, которые создают возможность таких случаев.

Оставляя за собой право еще раз вернуться к этому делу после доклада моему Правительству, я прошу Вас, уважаемый г. Комиссар, срочно уведомить меня о принятых Вами мерах.

Примите, господин Комиссар, уверения в моем уважении.

Генеральный консул Мельников

Печат, иа арх.

На эту ноту Цай Юнь-шэн ответил генеральному консульству СССР в Харбине нотой от 26 февраля 1929 г..4» 203. В начале ответной ноты был приведен текст письма полицейского управления в адрес управления дипломатического комиссара о результатах расследования, в котором подтверждались факты безобразного поведения китайского полицейского Моноко-нова, изложенные в ноте Б. Н. Мельникова от 13 февраля 1929 г., однако это поведение полицейского объяснялось тем, что он сопал в помещение советского генконсульства якобы в состоянии сильного опьянения и поэтому будто бы не отдавал себе отчета в своих лостуттках. В заключение в ноте говорилось:

«Полицейский Моноконов уже передан в распоряжение суда Особого района, которьш должен будет в законном порядке рассуотреть настоящее дело, ввиду чего полагаю необходимым препроводить вам копии всех документов * я довести вышеизложенное до сведения Генерального консула СССР в Харбине г. Мельникова».

43. Нота Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дед СССР Посланнику Польши в СССР Патеку**

14 февраля 1929 г.

Господин Посланник,

В соответствии с пунктом 4 статьи III Л\осковского протокола от 9 февраля 1929 г. *** относительно введения в действие Парижского договора от 27 августа 1928 г. об отказе

* Не публикуются.

Ноты аналогичного содержания, за исключением предпоследнего абзаца, в котором содержится просьба поставить п известность о ратификации протокола правительство Румынии, одновременно были направлены послаиникам Латвии и Эстонии в СССР. *** См. док..Ча 38

от войны з качестве орудия национальной политики имею честь поставить Вас в известность, что Центральный Исполнительный Комитет Союза Созетскнх Социалистических Республик ратифицировал названный протокол 13 февраля 1929 г.

В то же время согласно статье IV Московского протокола считаю долгом уведомить Вас. что окончательное присоединение Союза Советских Социалистических Республик к договору об отказе от войны в качестве орудия национальной политики, подписанному в Париже 27 августа 1928 г., было уже произведено постановлением Центрального Исполнительного Комитета Союза Советских Социалистических Республик 29 августа 1928 г.* Таким образом, что касается Союза ССР-Парижский договор от 27 августа 1928 г. согласно условиям, предусмотренным в статьях 1 и IV вышеуказанного Московского протокола, уже может быть введен в действие.

Дозодя вышеизложенное до Вашего сведения на предмет передачи Польскому Правительству, прошу Вас, г. Посланник, не отказать в любезном содействии, чтобы об этом было поставлено в иззестность также румынское правительство.

Примите, господин Посланник, уверения в моем высоком к Вам уважении.

Л1 Литвинов

Печат. по арх.