Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Финляндии Э. А. Асмусу

21 мая 1935 г.

Информация Финляндского телеграфного агентства от 17 мая о беседах Сталина, Молотова, Литвиноза с Лавалем ***> в которой говорится; «Франко-советское соглашение не предусматривает быстрого осуществления Восточного пакта», не соответствует действительности. На самом деле в коммюнике ТАСС об этих беседах говорится: «Представители обоих госу.-

* Из дневника Н. С. Тахменева за период с 17 мая по 3 нюня 1935 г. ** См. док. № 210. *** См. док, Кя 224.

дарств установили далее, что заключение договора о взаимной помощи между СССР и Францией отнюдь не уменьшило значения безотлагательного осуществления регионального Восточноевропейского пакта в составе ранее намечавшихся государств и содержащего обязательства ненападения, консультации н неоказания помощи агрессору».

ТАСС потребовал от ФТА исправления этого искажения. Оно обещало, но до сих пор не сделало. Не желая обострять отношений посылкой официального опровержения, ТАСС просит Вас добиться от финнов, чтобы они напечатали поправку от своего имени или со ссылкой на ТАСС *.

Крестипский

Печат. по арх.

230. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел СССР в НКЙД СССР, из Женевы

22 мая 1935 г.

На телеграмму от 19 мая¹²'. Прошу протелеграфировать в Анкару следующее: «С Лавалем я говорил о Турции по просьбе самого Араса, который неоднократно упрекал меня в том, что я в разговорах с французами не затрагиваю вопроса о их отношениях с Турцией. В последний раз в Женезе Арас прямо просил меня говорить об этом с Лавалем**. Никаких предложений я Лавалю не делал, а лишь осведомился, как далеко может он пойти с Турцией. Я оговаривался, что мне не известно, как турки отнеслись бы к заключению пакта без взаимной помощи. Стремление турок к получению от Франции взаимной помощи я всегда считал утопией. О пакте о ненападении я говорил после того, как Лаваль и Леже заявили самым категорическим образом, что об этом не может быть и речи. Фраико-турецкий пакт 1930 г. не содержит статей о ненападении, а нейтралитет гораздо меньше, чем обязательство неоказания помощи третьим странам. Я не считал своей задачей вести с Лавалем переговоры за Турцию и поэтому я избегал дальнейшего уточнения его намерений. Можно было бы предложить включить в пакт о ненападении статью о консультации, как в предполагаемом Восточном пакте. Этим был бы достигнут предел, дальше которого Франция с Турцией не пойдут сейчас. Я говорил не о германо-турецком сближении, а об имеющихся в некоторых кругах Турции симпатиях к Германии и что Фракция, как и мы, должна быть заинтересована в том, чтобы не дать продолжаться и расширяться этим симпатиям, что было аргументом в пользу турецко-французского пакта.

* См. док. Л? 231. ** См. также док. Ха 213.

В договоренность между Францией и Италией, направленную против Турции, я не верю. Вопрос о проливах, как и о Сирии, не затрагивался и даже не упоминался. Я вчера разъяснил все это Арасу, и Вам надо это сказать Шукри Кая ¹²². Арас мне вчера заявил, что Турция хочет участвовать во всех консультативных пактах, где будет Советский Союз, но делает исключение для Восточного пакта, если в нем не будет других балканских стран. Он, очевидно, имел в виду Румынию. Я предостерегал Араса против интриг Польши, которая с самого начала переговоров о Восточном пакте стремится объединить в нем вместо соседей Германии всех западных соседей Советского Союза — от Финляндии до Турции — и придать пакту антисоветский характер. Арас уточнил решение Совета Балканской Антанты в том смысле, что участие Советского Союза ставит условием участие Балканской Антанты в дунайских пактах о взаимной помощи, но что это условие не имеется в виду для Дунайского пакта о ненападении и консультации без взаимной помощи».

Литвинов

Пгчат. по арх.