Стратегии обработки текста и система контроля

- Иерархические структуры репрезентаций текста, моде­ли и сценарии, существующие в памяти, способствуют бы­строму и эффективному поиску с помощью разнообраз­ных стратегий извлечения информации, например на­правленному сверху вниз в соответствии с релевантными субкатегориями. Этим можно объяснить факт лучшего за­поминания макроструктур некоторых действий или тек­стов: они расположены в верхних уровнях имеющихся у нас ментальных моделей этих событий; вместе с тем они определенным образом организуют большой массив ин­формации и этим они отличаются от детализированной информации, представленной на низших уровнях иерар­хии. Если основные топики текста соответствуют основ­ным событиям, заложенным в модели, то относительно легко вспомнить, чему вообще был посвящен текст, в то время как подробности микроструктурной информации или стилистические обороты могут вскоре легко за­быться. Иногда оценочные суждения, извлеченные из де­талей описания, например об источнике текста, его авторе и главных действующих лицах, могут лучше запомниться, чем сами эти детали. Как мы видим, эффективные, гибкие стратегии вместе с разумной организацией накопленной информации лежат в основе удивительной способности человека обрабатывать в сравнительно короткое время сведения о бесконечном количестве событий, ситуаций, а также огромное количество текстов и при этом быть в состоянии извлекать какую-то часть информации для неоднократного использования в будущем.

Можно, наконец, предположить, что существует об-щая система контроля за организацией этой информации и правильным, успешным и целенаправленным управле­нием ею. Эта система следит за процессами извлечения информации из социальной и эпизодической памяти и использованием ее, а именно за тем, какие сценарии и модели задействованы в настоящий момент; исполь-

зуются сейчас; к какой информации обращаются и анали­зируют в рабочей памяти; какая информация должна перейти из этой краткосрочной памяти в эпизодическую, долговременную память. В процессе обработки текста контролирующая система определяет, какой из главных топиков (макропропозиций) или какая суперструктурная схема (или ее категории) наиболее релевантны на данном этапе. Отсюда следует, что такая контролирующая систе­ма является динамической: она постоянно адаптируется к происходящим процессам и управляет различными фа­зами обработки входящей и исходящей информации. И* одной из главных когнитивных функций заголовка в прессе является создание макроструктурной репрезента­ции в этой контролирующей системе. Одновременно с ак­тивизированными сценариями и моделями этот предвари­тельно заданный топик будет далее направлять и облег­чать, а иногда настраивать определенным образом пони­мание остальной части сообщения.

Суммируя изложенное, можно сказать, что когнитив­ная структура включает в себя: (1) репрезентации, сущест­вующие в эпизодической и социальной памяти, такие, как сценарии, установки и модели; (2) стратегические процес­сы, в рамках которых гибко используются, применяются и модифицируются, в соответствии с новой информацией, новыми условиями и пр., такие репрезентации; (3) систему контроля, которая управляет процессом поиска в памяти, активацией имеющихся знаний и их приложением, ис­пользованием макроструктур и суперструктур, переводом информации в разные виды памяти. Эта структура имеет отношение как к пониманию ситуаций, явлений, действий и текстов о них, так и к планированию действий, их про­изводству или исполнению. Планирование вербального или другого действия означает лишь создание модели то­го, что мы намереваемся сделать в данной обстановке и времени, и конкретное произведение или исполнение ре­чевого акта полностью находится под контролем такого плана-модели. На исполнение речевого акта одновремен­но влияет также и новая, подходящая к данной ситуации внешняя информация, релевантная для надлежащей ре­ализации запланированного действия и накапливаемая в постоянной модели такого действия и его контекста. Каждое сообщение-новость подготавливают и пишут так­же под влиянием модели события-новости, модели одно­го из явлений массовой коммуникации (в модели могут быть отражены задачи сообщения, предельные сроки под-

1^-687

готовки, типы читателей и под.) и лежащих в ее основе со­циальных сценариев и установок.

Социальные репрезентации •I

Хотя приведенная нами картина когнитивной o6pa-_v ботки текста предполагает использование менталистско-го подхода, нужно особо подчеркнуть, что такая обработ­ка ориентирована и на социальные характеристики. Не­смотря на то, что некоторые элементарные процессы и ограничения могут являться общими свойствами обра­ботки информации человеком (например, предельные объемы памяти), а уникальное, присущее отдельному ин­дивиду и основанное на фактах его биографии понимание может быть представлено в персональных моделях его опыта, эти процессы и репрезентации в значительной мере зависят от обработки социальной информации и социаль­ного общения. Знания, убеждения, установки,, владение языком, все другие типы общей информации приобрета­ются, используются и изменяются в различных социальных контекстах. Социальные субъекты постоянно выражают эти знания, проверяют и сравнивают их со знаниями дру­гих членов тех же социальных групп, в той же культуре, они предполагают, что такими знаниями обладают и дру­гие участники социального взаимодействия, общения по­средством дискурса. Сами структуры сценариев и моделей, возможно, образовались на основе нашего участия в со­циальном общении путем долгого и сложного обучения. Представляется, что это одна из причин существования в сценариях, моделях и даже в семантических репрезента­циях и синтаксических структурах предложений и расска­зов одинаковых формирующих категорий, таких, как об­становка, событие/действие и роли участников, вместо указаний на объемы, цвета или размеры, которые органи­зуют наше визуальное восприятие. Иначе говоря, память и познание являются столь же социальными, сколь и мен­тальными феноменами. Или, точнее, у членов социума имеются общие социальные репрезентации различного типа, которые организуют их социальное общение и пони­мание (Farr and Mo'Scovici, 1984). В их распоряже­нии—варьируемые (в зависимости от типа культуры и ча­сто основанные на групповых представлениях) схемы, от­носящиеся к участникам социального общения, группам, институтам, а также структурным взаимоотношениям ме-

жду ними (For.gas, 1981; Wyer and Srull, 1984; Fiske and Taylor, 1984; Has tie et al., 1980). Такая социальная категоризация не является произвольной. Осуществляе­мая путем обработки социальной информации в период первичной и вторичной социализации и коммуникации, социальная категоризация организована с учетом уже упомянутых параметров, таких, как пол, возраст, внеш­ний вид, происхождение, род занятий, статус, обладание властью или личностные особенности. Каждая из этих ка­тегорий может далее ассоциироваться с наборами стерео­типных критериев, обусловливающих такую категориза-•цию, например Нрототипические внешние данные, деятель­ность или социальную обусловленность их проявления. Как мы подробнее увидим в наших исследованиях по проблемам представления этнических меньшинств и скваттеров, такие же категории и критерии могут быть использованы и для организации информации о группах людей с отклоняющимся от нормы поведением, об этни­ческих группах, иммигрантах или людях других национа­льностей (Hamilton, 1981; Fiske and T ay lor, 1984; van Dijk, 1987a). Подобные групповые схемы контролируют обработку социальной информации, то есть наше взаимо­действие с членами этих групп или другие коммуникации, так или иначе связанные с участниками групп. Такие схе­мы в основном определяют построение нами моделей со­циальных встреч; внутри моделей могут быть выделены или получить большую или меньшую значимость опреде­ленные социальные субъекты или приписываемые им ха­рактеристики, которые, следовательно, будет легче при­помнить в будущем. Если схемы являются по своему ха­рактеру негативными или основывающимися на недоста­точной информации, их называют предвзятыми, сексист-скими, или расистскими. То же самое можно сказать и об интерпретации взаимодействия с членами групп, которым приписывают какие-либо врожденные или весьма харак­терные качества, ассоциируемые с полом, расовой при­надлежностью, происхождением, внешностью, возра­стом. В таких случаях когнитивные репрезентации будут варьировать у различных групп, в зависимости от со-циоэкономического и культурного статуса группы в со­циальной структуре. Когнитивные схемы, имеющиеся У членов какой-либо группы и отражающие информацию о тех, кто не принадлежит к данной группе, должны раз­личаться, в зависимости от того, какое положение эта группа занимает (доминирующее или подчиненное), уча-

ствует ли она в разделении власти, заинтересована ли она в сохранении политики угнетения или она бросает вызов этой политике (Taj fel, 1981; Levin and Levin, 1982). Таким образом, групповые схемы играют центральную роль в более общей организации социальных, идеологиче­ски ориентированных установок; одновременно схемы •;. предоставляют материал для узаконивания прав этой " <• группы и ее деятельности в социальной структуре. Иначе говоря, структуры и содержание социальной памяти являются функцией нашего социального (группового) по­ложения в обществе.

Такие же организационные принципы лежат в основе наших общих социальных репрезентаций о групповых или классовых отношениях, об общественных институтах и других социальных структурах. Категории, упоминае­мые выше, относились к отдельным членам групп, но группам как целому также могут быть приписаны важные характеристики, такие, как численность группы, ее эконо­мические возможности, обладание властью, статус. Так, исследование когнитивных репрезентаций и разговоров, относящихся к этническим меньшинствам, показывает, что люди с белым цветом кожи в Западной Европе и Северной Америке склонны представлять себе само существование людей с черным цветом кожи, иммигрантов или других меньшинств не только как сложную проблему, но и как угрозу государству, культуре, социоэкономическому по­ложению (ср. вопросы жилья и обеспеченности работой), привилегиям, безопасности каждого и общему благосо­стоянию (van Dijk, 1984; van Dijk, 1987a).

Классовое самовосприятие — еще один тип категориза­ции в групповых схемах—характеризует явление, кото­рое традиционно исследовалось в качестве классового со­знания. Различные общественные институты могут быть охарактеризованы путем перечисления главных задач, стоящих перед ними, выполняемых ими функций, продук­тов их деятельности или услуг, а также с помощью пред­ставления их внутренней (например, иерархической) орга­низации, их возможностей, стандартных отношений с другими такими же заведениями или группами социаль­ных субъектов. Здесь, однако, не место подробно описы­вать такие сложные схемы или детальные стратегии испо­льзования этих схем при обработке социальной информа­ции. Релевантным для данного обсуждения является, од­нако, тот факт, что носители нашей культуры также обла­дают отличающимися друг от друга представлениями

о различных.средствах массовой информации, таких, на­пример, как телевидение или газета. Читая газету, читате­ли руководствуются своими убеждениями и схемами установок, относящихся к газетам (или конкретной газе­те), чтобы направлять восприятие и извлекать из своей памяти и знаний необходимые суждения об изображен­ном в событиях-новостях. Институтам, ведающим ком­муникацией, приписываются авторитетность или способ­ность внушать доверие; например, аудитория может пове­рить в то, что теленовости более надежны и менее пред­взяты, чем газетные сообщения (Bogart, 1981).

в