Философская антропология

У Канта дуализм в понимании человека принимает иную форму: человек — не соединение двух противо­положных субстанций, а существо, принадлежащее двум различным мирам — миру природы, где он всецело подчинен естеств. необходимости, и миру свободы, где он выступает как нравственно самооп­ределяющееся существо. Соответственно Кант раз­граничивает антропологию в «физиологическом» и в «прагматическом» отношении: первая исследует то, «...что делает из человека природ а...», вторая — то, «...что о н, как свободно действующее существо, делает или может и должен делать из себя сам» (Соч., т. 6, М., 1966, с. 351). В лекциях по логике Кант высказал идею необходимости антропологич. пере­осмысления основного гносеологического, этич. итеоло-гич. вопросов (оставшуюся, однако, у него самого нереа­лизованной): «Что я могу знать? Что я должен делать? На что я могу надеяться?» — эти три вопроса, по Канту, могут быть сведены к одному основному: «Что такое человек?» (см. Gesammelte Schriften, Bel, 9, В. —Lpz., 1923, S. 25).

В отталкивании как от картезианского рациона­лизма, так и от сенсуалистич. эмпиризма 17—18 вв. в нем. философии конца 18 — нач. 19 вв. (Гёте, Гердер, Романтизм) происходит возвращение к по­ниманию человека как живой целостности, характер­ному для эпохи Возрождения. Гёте н Гердер в духе пантеистич. традиции рассматривают человека как часть природы, в единстве его различных душевных способностей и инстинктивно-жизненных сил. Сфера фантазии и чувств уравнивается в правах с мышле­нием и ставится выше него (Новалис: «мышление — только сон чувства»). Выдвигается идея органич. взаимопроникновения телесного и духовного, к-рое мыслится как выражение, символич. раскрытие одного в другом. Натурфилософия романтизма понимает человека как телесно-душевно-духовное единство (Ка-рус: тело — образ души, душа — смысл тела; со­гласно Новалису, отношение души к телу подобно отношению духа к душе). Ф. Шиллер, пытаясь пре­одолеть кантовский дуализм природного и морального, усматривает единство человека и его специфич. сущность в эстетич. области, в способности к эстетич. игре, объединяющей физич. и духовную стороны человека.

Характеризуя место человека в органич. мире, Гердер называет его «первым вольноотпущенником природы»: человек, его органы чувств и телесная организация, в отличие от животных, не специализи­рованы, более неопределенны, но именно эта неоп­ределенность и является источником его специфич. преимущества: он сам должен формировать себя, создавая культуру. Центр, роль в этом процессе формирования играет, по Гердеру, язык. Гердер, ро­мантики, Гегель развивают идею историчности че-ловеч. существования и человеч. культуры (ср. «История... — это прикладная антропология» у Но-валиса — Schriften, Jena, 1907, Bd 3, S. 23).

Для нем. классич. философии определяющим яв­ляется представление о человеке как о субъекте духовной деятельности, создающем мир человеч. культуры; человек рассматривается не как индивид в его эмпирич. единичности, а как носитель обще­значимого сознания, представитель всеобщего иде­ального начала — духа, разума. У Гегеля, в фило­софии к-рого идея историчности человека получает наиболее четкую логич. разработку, деятельность человека выступает как высшая ступень объекти­вации и самопознания «мирового разума». Критикуя эти идеи нем. идеализма, Фейербах осуществляет антропологич. переориентацию философии. Антро­пология мыслится им прежде всего как «антитеоло­гия», поскольку все то, что прежде относилось к богу

(и его рационализированным заменителям типа абс. идеи), Фейербах рассматривает как отчужденную проекцию человеч. качеств и желаний. Человек становится тем самым в центр философии, причем он понимается теперь как чувственно-телесное, ко­нечное и, следовательно, страдающее существо: «толь­ко страсть есть знак существования». Любовь как живая встреча «Я» и «Ты» в их единичной конкрет­ности рассматривается Фейербахом как основа всех человеч. связей и взаимоотношений. Подобно Гер­деру, Фейербах видит различие между человеком и животным в том, что животное ограничено в способе своего существования, человек же универсален. Идеи Фейербаха оказали существ, влияние на становление антропологич. концепции К. Маркса, как она пред­ставлена в его ранних работах 1840-х гг. (см. «Филос-экономич. рукописи 1844» и др.). В России антро­пологич. принцип в философии развивал Чернышев­ский.

В противостоящих рацпоналистич. концепциям
человека иррационалистич. течениях 18—19 вв. на
первый план выдвигались внемыслит. способности
и сферы: чувство (Гаман, Якоби), воля (Шопенгауэр),
внутр. постижение, аналогичное интуиции (Баадер),
жизненные силы и влечения (философия жизни в ее
биологич.-натуралистич. варианте), существование
(Кьеркегор) и т. п. Мен де Биран в полемике с кар­
тезианским тезисом о мышлении как свидетельстве
человеч. существования делает признаком последнего
волю: volo ergo sum («хочу, следовательно существую»).
В натурфилософии и антропологии романтизма по­
лучает развитие учение о бессознательном как из­
начальном источнике творч. сил человека, глубинной
основе его существования. Ницше, продолжая эти
мотивы романтич. философии, делает понятие жизни
как нерасчлененного потока биологически-космич.
становления центральным в понимании человека.
Будучи включен в этот поток, человек определяется
игрой жизненных сил и влечений, а не сознанием
и разумом. В полемике с метафизикой классич. идеа­
лизма Ницше подчеркивает общность человека (как
организма) с животным миром. Отвергая идею замк­
нутой «сущности» человека, Ницше настаивает на его
открытости и незавершенности: человек — это откры­
тое для разных возможностей «великое обещание»,
«мост» между животным и «сверхчеловеком», в пони­
мании к-рого у Ницше представление об идеальных
возможностях человека переплетается с натурали-
стич. идеями его биологич. совершенствования. В фи­
лософии жизни Дильтея, как и у Ницше, человек
всецело раскрывается через понятие «жизни» как
конечной, имманентной основы бытия, «дальше ко­
торой нельзя идти». Но, в отличие от Ницше, это
понятие получает культурно-историч. смысл: человеч.
жизнь раскрывается в историч. процессе ее объекти­
вации в системах культуры, из к-рых только и может
быть понят человек, не имеющий, т. о., никаких
вечных Констант. К). Попов. Москва.

Антропологич. проблематика выдвигается в центр таких филос. направлений, как персонализм и экзи­стенциализм. Первый в наиболее последоват. виде оказывается формой философствования в русле христ. антропологии (однако без акцента на идее всечело-вечности, соборности). Исходящий из человеч. лич­ности как абсолютной, уникальной ценности и стре­мящийся найти для нее опору, персонализм обра­щается к личностному абсолюту (богу), в причаст­ности к к-рому человек утверждает свой смысл и до­стоинство.

Персоналистич. пафос характерен и для ведущей свое начало от Паскаля, Кьеркегора, Ницше, а также соответствующим образом интерпретированного До­стоевского экзистенциалистской философии, сформи-

ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

решавшейся в 20 в. Гл. источником антропологии экзистенциализма оказалась философия Къеркегора, выступившего с критикой гегелевского понимания человека как момента, через к-рый себя выражает объективный дух. Учение Кьеркегора о человеке складывается в оппозиции к рационализму в преддве­рии наступающего на Западе духовного кризиса. В центр внимания Кьеркегор выдвигает волевой акт, к-рым человек «рождает самого себя» (см. «Наслаж­дение и долг», СПБ, 1894, с. 230). Выбор, согласно Кьеркегору, 'есть то, благодаря чему пндивпд. т. е. природное, непосредств. существо, определяемое внеш­ними обстоятельствами, становится личностью, т. е. бытием духовным, свободным, самоонределяемым. Традиции немецкой классической философии Кьерке­гор противопоставляет волевой акт, как нравствен­ный, мыслит, акту: только воля в акте выбора по­лагает абс. различие добра и зла. Разум же, с т. зр. Кьеркегора, не только не является вместилищем духовного достоинства человека, но выступает преда­телем человеч. подлинности. Рождение свободной личности начинается не с акта сомнения (как для традиц. рационалистич. философии), а с состояния «отчаяния». Только в ситуации «отчаяния» человек отрешается от интеллектуальных надежд, связанных с «разумностью» объективных законов жизни, и про­буждает свою волю на поиски чуда и бога. Т. о., антропология Кьеркегора, не порвавшая с христ. учением о человеке, рассматривает духовное содер­жание личности как творимое самим человеком; фактически здесь намечается переход к атеистич. экзистенциализму.

Экзистенциалисты продолжают восстание против детерминизма (воплощенного для Кьеркегора в объ­ективном идеализме Гегеля), видя в натуралпетич. детерминизме (позитивистов и сциентистов) гл. врага сверхприродных возможностей человека. Идея «от­чаяния» развивается в экзистенциализме в понятие необходимой для прозрения личности «катастрофы» (Шестов) и пограничной ситуации (Ясперс). В своей характерной и наиболее категоричной форме экзи­стенциализм — это учение о человеке, оставшемся наедине с самим собой, утратившем способность к вере, но тоскующем по святыне. С этой т. зр. мир предстает как игралище безличных сил — он ничего не может предложить человеку, кроме бессмыслицы. Личность выступает здесь как нечто способное про­тивопоставить себя всему миру. Пессимистич. ге­роизм или «трагич. стоицизм» экзистенциалистской установки выражает «рыцарское служение» неосу­ществимому идеалу (С. Л. Франк). И в этом восстании против природной (объективной) необходимости мира и провозглашении субъективной, личностной сво­боды экзистенциализм продолжает традиции автоном­ной и императивной этики Канта, утверждающей высшую ценность нравств. указания. Но так как, согласно атеистич. варианту, не только мир, но и человек не имеет никаких опор, никаких внеполож­ных ему моральных ценностей, «никаких указаний ни на земле, ни на небе» (Сартр), в сущности человеку нечего противопоставить миру, кроме акта самого противопоставления. Этич. бессодержательность, фор­мальность акта морального выбора приводит к игре амбивалентных возможностей: свобода человека, культ к-рой провозглашен экзистенциализмом, при отсутствии нравств. ориентиров может в равной мере привести к утверждению человеч. героики («Мухи» Сартра, «Антигона» Ануя, «Чума» Камю), а может обернуться гедонич. волюнтаризмом («Посторонний» Камю) и «демоническим титанизмом» («Калигула» Камю).^; Эксперименты современных, в частности французских, философов-романистов над экзистен­циальными ситуациями, восходящими к романам До-

стоевского, представляют собой в нек-ром смысле эпигонские и уцененные вариации на эти темы. Трагедия «отпущенного на свободу человека», сво­бода, оставшаяся единств, стержнем человеч. суще­ства, приводящая к разрушит, «человекобожеству» (Кириллов, Ставрогин, Раскольников), с предельной глубиной исследованы Достоевским, для к-рого за ней всегда должно открываться сущностное начало в человеке — сердце и совесть. Р- Галъцева. Москва.

Философия жизни (Дильтей) и феноменология Гуссерля явились непосредств. источником того течения в нем. философии 20 в., с к-рым прежде всего стал связываться термин «Ф. а.» (в узком смысле слова). Предпосылкой ее возникновения и выделения антропологии, проблематики в особую дисциплину был кризис традиц. представлений о человеке (ха­рактерно высказывание Шелера о наличии трех не связанных между собой традиций в истолковании человека — религиозной, философской и естествен­нонаучной). При этом, в отличие от экзистенциализма, где проблема встает в связи с уяснением смысла ин­дивидуального человеч. существования, Ф. а. стре­мится к чисто теоретич. анализу специфич. особен­ностей человеч. сферы бытия. Она характеризуется прежде всего попыткой воссоздать целостное понятие о человеке путем переработки и истолкования тех многообразных предметных знаний о человеке, к-рые были получены отд. конкретными науками в конце 19 — нач. 20 вв.— биологией, психологией, этно­логией, социологией и др. Возникновение Ф. а. датируется появлением работ Шелера «Положение человека в космосе» («Die Stellung des Menschen im Kosmos», Darmstadt, 1928) и Х. Плеснера «Ступени органпч. мира и человек» («Die Stufen des Organischen und der Mensch», В., 1928), в центре внимания которых — сущностное отличие в способе существо­вания человека и животных. Это отличие Шелер видит в способности человека отрешиться от давления биологпч. потребностей, в «дистанции» его по отно­шению к окружающей среде, в предметном отношении к ней; Плеснер определяет специфику человека как «эксцентричность», постоянный выход его из непо­средственности существования, составляющий его природу. Если Шелер, сохраняя в истолковании человека понятия традиц. метафизики, считает прин­ципом существования человека внежизненный «дух», к-рый тормозит и сублимирует влечения, превращая среду в мир (человек — «аскет жизни», смысл исто­рии — взаимопроникновение бессильного духа и сле­пого влечения), то Плеснер развивает в духе фено­менологии Гуссерля идеи Ф. а., нейтральной по от­ношению к метафизике: человек должен быть понят через описание структур взаимоотношения (Positions-formen) органич. существ с окружающей средой. При этом эксцентрич. положение человека специфически определяет не к.-л. один высший «слой» его существа, а всю его телесную организацию начиная от низших вегетативных уровней (в этом плане Плеснер анали­зирует феномены смеха и плача как специфически человеч. реакции в кризисных ситуациях человеч. поведения — см. «Lachen und Weinen», Arnhem, 1941).

А. Гелен («Der Mensch», В., 1940), развивая ряд идей Шелера, однако вне к.-л. метафизич. контекста, видит отличие человека от животных уже в элемен­тарных, но специфически человеч. комбинациях восприятия п движения, сенсо-моторных процессов. В духе амер. прагматизма (Дьюи, М. Мид и др.) Гелен считает определяющим в понимании человека его деятельность. Усматривая (вслед за Гердером) источник ее в биологпч. «недостаточности» человека (примитивность и неспециализированность его орга­нов сравнительно с высокоспециализированными орга­нами животных, редукция инстинктов, вообще кон-

358 ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

ституционная неопределенность человека как пред­посылка его пластичности), Гелен перерабатывает обширный материал биология, антропологии (Л. Больк: человек — «эмбриональное высшее млекопитающее», удерживающее в своем развитии ряд зародышевых черт; А. Портман: человек только к концу первого года жизни достигает той степени развития, к-рая у др. млекопитающих дана уже при рождении; «внутриутробные» у др. животных процессы развития осуществляются здесь в индивидуальных условиях контактов с внешним миром; исследования поведения животных О. Шторха, К. Лоренца и др.). В отличие от животных, человек открыт восприятиям, не имею­щим врожденной сигнальной функции. Эта большая свобода и связанная с ней переполненность человеч. восприятия неспецифич. раздражениями требует их «разгрузки», достигаемой путем их символич. пере­работки, к-рая завершается в языке и благодаря к-рой человек овладевает ситуацией. Освобождение человека от давления инстинктов основывается на разрыве между действием и побуждением: в отличие от животных влечений, побудит, мотивы человека диффузны, они могут тормозиться, их цели могут быть перенесены. Конституционный избыток побужде­ний навязывает человеку их переработку: человек, по Гелену, это «культивируемое» существо. Близкой идеям Гелена является концепция Э. Ротхаккера, основоположника «культурной антропологии»: че­ловек рассматривается здесь прежде всего как су­щество, определяемое культурой, как «создатель и создание культуры» (М. Ландман). В вышедшей из неокантианства философии Кассирера человек вы­ступает как существо, создающее специфич. формы выражения — символич. системы культуры (язык, миф, религию, иск-во, науку и т. д.), как «символич. животное».

Т. о., если Шелер и его ученики (X. Хенгстенберг,
Ф. фон Ринтелен) сохраняют в истолковании чело­
века традиционно филос. понятия (дух, личность),
то др. антропологи, в значит, мере под влиянием
феноменологии Гуссерля, склоняются к беспредпо-
сылочному, по существу позитивистскому, описанию
Специфики человека. Ю. Попов. Москва.

Типы учений о человеке. Исходя из противоположности материализма и идеализма, прин­ципиально противостоящими филос. -антропология, установками можно считать, с одной стороны, стрем­ление объяснить человека как продукт естеств. развития материи, т. е. вывести духовные функции из материальных, с другой стороны — супранатура-листич. позицию, признающую духовное, незави­симое от материального начало человеч. существа. (Однако в действительности для построений в об­ласти Ф. а. характерны непоследовательность, по­пытка сочетать взаимоисключающие положения, ис­пользовать аргументы, чужеродные с т. зр. исходного для той или иной концепции принципа.) Антропо­логия, построения кардинально различаются также в зависимости от представлений об источнике человеч. сущности: одни осмысляют человека в связи с нек-рым лежащим вне его и наполняющим его началом — трансценденцией (богом, абс. духом, социумом); в других, «имманентных» доктринах, где человек ограничен самим собой, он выступает в качестве последней духовной инстанции, черпает в себе свое содержание (на этой почве сближаются, напр., эк­зистенциализм и антропология Фейербаха; соцно-центризм, нашедший в социальности человеч. уни­версум, и теоцентрич. концепции). Однако на пути имманентного рассмотрения человека невозможно его осмысление, поскольку осмысление всегда тре­бует соотнесения предмета с другим — трансцендент­ным, внеположным ему предметом; так, в пределах

философии жизни всякая антропология должна ока­заться лишь констатацией жизненных состояний, «со-изжпванием» человека. Попытки преодоления трудностей имманентизма в Ф. а. характерны для феноменологпч. школы, к-рая пытается выйти из замкнутости субъективизма через понятие интенцио-налъности, представляющей собой как бы самопро-ецпрование, или трансцендирование без трансцен-денцпп. Атепстич. экзистенциализм стремится выйти из ситуации самоогранпченности субъекта, посту­лируя в качестве трансценденции ничто. Для фено­менологически ориентированных культурфилософов (и, в частности, нем. антропологов) самодовлею­щим центром выступает факт культуры. Однако, по­скольку культура в этих концепциях проецируется из имманентного мира субъекта (индивидуального или «родового»), она не может выступать в качестве смыслового гаранта для этого субъекта, ибо сама нуждается в обосновании. Т. о., при культуроцентрист-екой позиции человек должен получать свой смысл через содержание культуры, к-рая, однако, сама оказывается его собств. содержанием, продуктом. И за «трансцендентным» открывается все то же им­манентное, за культуроцентризмом — антропоцент­ризм, за автономным предметом — гетерономный, за объективным — субъективный.

Далее, представлениям об изолированном инди­виде, одинокой п «заброшенной» личности (экзистен­циализм и др. виды индпвидуалистич. пессимизма) противостоят концепции личности как члена человеч. рода и носителя человеч. общности (христ. концеп­ция богочеловечества и соборности; le Grande Etre Конта; постулат, в частности нем. классич. филосо­фии, о человеке как носителе всеобщего разума, учение о «трансцендентальном субъекте» кантиан­ской традиции и др.).

В дополнение к этим членениям антропологич. уче­ний можно представить еще одно противопоставление: субстанцпалпстского и экзистенциалистского (ис­ходящего из понятия существования) понимания человека. Для первого подхода характерна интер­претация бытийственности человека как модуса суб­станции с устойчивостью ее качеств, безличной всеобщностью, имманентной закономерностью, само­достаточностью, замкнутостью; для экзистенциалист­ского представления характерно отношение к че­ловеч. «Я» как к текучему, подвижному, открытому, уникальному, поддерживаемому и раскрываемому в соотнесенности с другим. Т. о., природно-вещест-венной безличности субстанциализма, анонимному «Оно» противополагается здесь личностное «Ты», монологическому объективирующему взгляду, стре­мящемуся отлиться в рационалистическую, научно-понятийную форму,— диалогическое необъективиру-емое «вслушивание» в человеч. существование, к-рое МОЖСТ быть ЛИШЬ символизировано. Р- Галъцева. Москва.

Маркс и з м рассматривает человека как об­ществ, существо, представляющее собой высшую ступень развития живых организмов на Земле, спо­собное производить орудия труда, использовать их в своем воздействии на окружающий мир и облада­ющее членораздельной речью, сознанием и мировоз­зрением; как субъект труда, мысли, чувств, волп, убеждений и общения. Главным в определении сущ­ности человека марксизм считает способность осу­ществлять сознат. преобразование действительности посредством искусственно созданных орудий. С т. зр. марксизма, человек несводим ни к его духовному началу — сознанию, ни к его телесной организации, хотя то и другое существенно для него. Он представ­ляет собой единство природного и социального, физи­ческого и духовного, наследственного и прижизненно выработанного. Марксизм отвергает метафизич. и

ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ — ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА В СССР

идеалистич. представления о существовании врож­денных идей и способностей у человека. Анатомо-физиологич. задатки, к-рые являются продуктом длит. эволюции, сами по себе не могут привести к возникновению сложных пенхич. особенностей, к-рые формируются только в процессе общения ребенка со взрослыми. Освоение социальных, исто­рически сложившихся форм деятельности, превра­щение их в способности — гл. условие и решающий механизм индивидуального становления человека. Исходным пунктом марксистского понимания чело­века является трактовка его как производного от общества, как продукта обществ, трудовой деятель­ности.

Обществ, истории человека предшествовала его естеств. предыстория: зачатки трудовой деятельности у человекообразных обезьян, развитие стадных от­ношений высших животных, развитие звуковых и двигат. средств сигнализации. Определяющим ус­ловием реализации этих предпосылок возникнове­ния человека марксизм считает труд, изготовление искусств, орудий труда, что ознаменовало собой превращение человекообразной обезьяны в человека (см. Ф. Энгельс, Диалектика природы, 1969, с. 147—48). Животные не могут производить коренных изменений в условиях своего существования, они приспосаб­ливаются к окружающей среде; эта среда и определя­ет образ их жизни. Человек сам создает условия своего существования, преобразуя естеств. среду; при этом как конкретно-историч. существо человек ме­няется в ходе активного преобразования мира: по словам Маркса, «образование пяти внешних чувств — это работа всей... всемирной истории» (Маркс К. и Э н г е л ь с Ф., Из ранних произв., 1956, с. 594).

Перед каждым вступающим в жизнь человеком простирается мир вещей и социальных образований, в к-рых воплощена, опредмечена деятельность пред-шеств. поколений (см. Опредмечивание и распредме­чивание). Именно этот очеловеченный мир, в к-ром каждый предмет и процесс как бы заряжен человеч. смыслом, социальной функцией, целью, и окружает человека. Осваивая очеловеченную природу, ребенок приобщается к бытию культуры разнообразными способами. В этом приобщении участвует каждое из «...человеческих отношений к миру — зре­ние, слух, осязание, обоняние, вкус, мышление, созерцание, ощущение, хотение, деятельность, лю­бовь,— словом, все органы его индивидуальности...» (там же, с. 591).

Исторически сложившиеся нормы права, морали, быта, правила мышления и грамматики, эстетич. вку­сы и т. д. формируют поведение и разум человека, дела­ют из отд. человека представителя определ. образа жизни, культуры и психологии: человек «...только в обществе может развить свою истинную природу, и о силе его природы надо судить не по силе отдельных индивидуумов, а по силе всего общества» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 2, с. 146). Марк­сизм рассматривает человека как нечто обусловленное обществ, отношениями: «...сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общест­венных отношений» (Маркс К., там же, т. 3, с. 3). Критикуя представления о человеке как изолирован­ной монаде, Маркс подчеркивал, что человек всесто­ронне включен в контекст общения с обществом, даже когда остается наедине с собой. Осознание человеком себя как такового всегда опосредствовано его отно­шениями к др. людям.

Каждых! отд. человек представляет собой неповто­римую индивидуальность и вместе с тем он несет в себе общечеловеч. начало, некую родовую сущ-

ность. Он выступает как "личность, когда достигает
самосознания, понимания своих социальных функ­
ций, осмысления себя как субъекта историч. процесса.
Становление личности связано с процессом обществ,
дифференциации, выделением отд. индивида из кол­
лектива по мере развития личных прав и обязанно­
стей. Марксистское понимание свободы человека
исходит из того, что человек может быть свободным
лишь в свободном обществе, где он не только яв­
ляется средством осуществления обществ, целей,
но выступает прежде всего как самоцель. Идеал такого
общества марксизм видит в коммунистич. обществе,
т. к. только в нем человек получит средства, дающие
ему возможность полностью выявить свою индиви­
дуальность. ^А- Спиркин. Москва.
Лит.; Map к с К., Экономическо-философские рукописи
1844, в кн.: Из ранних произведений, М., 1956; К) р-
кевич П. Д., Сердце и его значение в духовной жизни
человека..., «Труды Киевской дух. Академии», 1860,
кн. 1; е г о же, Из науки о человеч. духе, там же, кн. 4;
Соловьев В. С, Чтения о богочеловечестве, Собр. соч.,
2 изд., т. 3, СПБ, [б. r.J; его же, Идея сверхчеловека, там
же, т. 9, СПБ, [б. г.]; Несмелов В. Н., Наука о чело­
веке, 2 изд., т. 1—2, Каз., 1905—06; Бердяевы. А., О на­
значении человека, Париж, 193!; его же, Экзистенциальная
диалектика божественного и человеческого, Париж, 1952;
Чернышевский Н. Г., Антропологич. принцип в фи­
лософии, М., 1948; Митрохин Л. Н., Проблема человека
в марксистском освещении, «ВФ», 1963, № 8; Коммунизм
и личность. Сб. ст., М., 1964; Кон И. С, Социология лич­
ности, М., 1967; К о р н е е в П. В., Совр. Ф. а., [ВД.], 1967;
Проблема человека в совр. философии. Сб. ст., М., 1969;
Тейяр де Шарден, Феномен человека, пер. с франц.,
М., 1965; Groethuysen В., Philosopliische Anthropo­
logic, В., 1931; W а с h J., Tvpen religioser Anthropologic
Tiibingen, 1932; Sombart W., Vom Menschen, В., 1938;
Cassirer E., An essay of man, New Haven — L., 1944;
В u b e r M., Das Problem des Menschen, Hdlb., [1948]; R o-
thacker E., Probleme der Kulturanthropologie, Bonn,
1948; его же, Philosopliische Anthropologic, Bonn, 1964;
D e m p f A., Theoretische Anthropologic, Bern, [1950]; Land-
main M., Philosopliische Anthropologic, В., 1955; его же,
De homine, Freiburg, [1962] (библ.); Marcel Ст., L'homme
problematique, P., [1955]; В u у t e n d i j k F. J..Т., Das Men-
schliche, Stuttg., [1958]; В r u n i n g W., Philosopliische Anth­
ropologic, Stuttg., [I960]; Hengstenberg H.-E., Philo-
sophische Anthropologic 2 Aufl., [Stuttg., I960]; Lands-
berg P. L., Einfulirung in die philosopliische Anthropologie,
2 Aufl., Fr./M., [I960]; Gehlen A., Anthropologische For-
schung, [Hamb., 1961]; Portmann A., Zoologie und das
neue Bild des Menschen, [Hamb., 1962]; Plessner H.,
Die Einheit der Sinne, Bonn, 1965; Conditio humana, B.—
Hdlb.— N. Y., 1966; The concept of man. A study in com­
parative philosophy, ed. by S. Radhakrishnan and P. T. Raju,
2 ed., L., 1966; D о n с e e 1 J. F., Philosophical anthropology,
N. Y., [1967].

ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА В СССР — составная часть единой, интернациональной по своей сущности марксистско-ленинской философии. Ф. н. в СССР исходит из принципов диалектического и историче­ского материализма, к-рый является мировоззрен­ческой и методологич. основой деятельности КПСС и др. марксистско-ленинских партий. Она развивается коллективными усилиями сов. философов и др. уче­ных на основе марксистско-ленинского наследия и получает все более широкое распространение среди трудящихся всех наций и народностей Сов. Союза.

Ф. н. в СССР после Окт. революции 1917 разви­валась под руководством В. И. Ленина, к-рый явился основоположником советской философской науки, в борьбе против пдеалпетич. философии и ревизионизма. В первые годы Сов. власти (примерно до 1922) в СССР существовал ряд фплос. орг-цпй бурж.-идеалистич. направления (Филос. об-во при Петрогр. ун-те, Акаде­мия духовной культуры в Москве и др.) и немарксист­ских пернодич. изданий («Вопросы философии и пси­хологии», «Мысль», «Рус. мысль» и др.), сотрудниками к-рых были Струве, Бердяев, Лосский, Введенский, Сорокин, Яковенко, Лопатин п др. философы-идеа­листы. Многие из них эмигрировали или были высланы за границу и развернули активную борьбу против сов. народа и марксистско-ленинской философии.

ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА В СССР

В 20-х гг. в Ф. н. в СОСР утвердилось марксист­ско-ленинское мировоззрение. Направляющую и руководящую роль в развитии Ф. н. в СССР на всех этапах ее истории осуществляет КПСС п ее ЦК.

Большую работу по исследованию и изданию фплос. наследия Маркса, Энгельса, Ленина ведет Ин-т марк­сизма-ленинизма при ЦК КПСС.

Центр, науч. учреждением Сов. Союза в области философии является Институт философии АН СССР (входящий в Отделение философии и права АН СССР, к-рое осуществляет руководство науч. работой по философии в СССР).

Ф. и. в СССР организуют также фнлос. науч. учреж­дения союзных республик, среди них: Ин-т филосо­фии АН Укр. ССР, Ин-т философии и права АН Бе­лорус. ССР, Ин-т философии АН Груз. ССР, Ин-т фи­лософии и права АН Казах. ССР, Ин-т философии и права АН Узб. ССР, Ин-т философии и права АН Азерб. ССР, Ин-т философии и права Арм. ССР, Ин-т философии и права АН Кирг. ССР, Отдел философии и права АН Молд. ССР, Отдел философии АН Тадж. ССР, Отдел философии и права АН Туркм. ССР, Сектор философии АН Латв. ССР, Сектор философии АН Литов. ССР и др. Научную работу по филосо­фии организуют и ведут кафедры философии в Ака­демии обществ, наук (АОШ и Высшей парт, шко­ле (ВПШ) при ЦК КПСС; в системе АН СССР работают Московская, Ленинградская, Новосибирская и др. кафедры философии, кафедры философии академий наук союзных республик. Филос. кафедры созданы во мн. высших уч. заведениях; работают филос. ф-ты Московского, Ленинградского, Киевского, Тбилис­ского, Уральского, Ростовского, филос. отделения Белорусского, Казахского и др. ун-тов. В ряде вузов созданы социологич. лаборатории. Разработкой фи­лос. проблем истории и теории развития естествозна­ния и техники, проблем совр. научно-технич. рево­люции, методологич. проблем науки и др. занимается Институт истории естествознания и техники, входя­щий в состав Отделения философии и права АН СССР.

В 1968 создан Институт конкретных социальных исследований АН СССР, разрабатывающий проблемы социологич. исследований и их методологии и др.

Большую идейно-методологич. и научно-координа­ционную работу по проблемам философии ведут На­учные советы АН СССР: по комплексной проблеме «Филос. проблемы совр. естествознания», по истории обществ, мысли, по проблемам конкретных социаль­ных исследований, по проблемам зарубежных идеоло-гич. течений, по проблемам эстетики, по комплексной проблеме «Закономерности развития обществ, отноше­ний и духовной жизни социалистпч. общества» и др.

Подготовка специалистов по Ф. н. в СССР в 20-е гг. была сосредоточена гл. обр. на фплос. и естеств. отде­лениях Ин-та красной профессуры (ИКП) в Москве, Ленинграде, Харькове и др., в 1931—36 — в ИКП фи­лософии и естествознания, а также в МГУ и ЛГУ, Моск. ин-те истории, философии и лит-ры (МИФЛИ), Акад. коммунистич. воспитания и др. уч. заведе­ниях. В наст, время подготовка специалистов, прово­дится Институтом философии АН СССР и академиями наук союзных республик (через аспирантуру), АОН при ЦК КПСС, филос. фак-тами и кафедрами вузов.

Преподавание Ф. н. в СССР (диалектнч. и псторпч. материализм, история философии, логика, эстетика, этика, научный атеизм и др.) организовано в высших учебных заведениях, в аспирантуре науч. учрежде­ний и вузов, в вечерних ун-тах марксизма-ленинизма, в народных ун-тах культуры и т. д. В старших клас­сах средних общеобразоват. школ и средних спец. уч. заведениях изучается курс обществоведения, включа­ющий основы филос. знаний.

Действенным средством активизации филос. рабо­ты являются научно-теоретич. конференции, симпози­умы, методологич. и теоретич. семинары, в к-рых уча­ствуют не только философы, но и ученые др. отраслей знания, работники парт, и гос. органов, деятели культуры и искусства.

Большую роль в развитии и распространении Ф. н. в СССР играет печать (журн. «Под знаменем марксизма», «Вопросы философии», «Философские науки», «Вест­ник МГУ. Серия 8. Философия», «Фшософська думка» п др.). Филос. статьи публикуются также в журн. «Коммунист» (до 1949 — «Большевик»), «Поли-тич. самообразование», «Наука и религия», «Вестник АН СССР», «Вестник ЛГУ» и др., в журн. академий наук союзных республик, ун-тов, обществ.-политич. п литературно-художеств. журналах. В СССР осуще­ствлено издание первой в мире марксистской «Фило­софской Энциклопедии» (т. 1 — 5, М., 1960—70).

Филос. науч. учреждения и вузы СССР принимают участие в работе Междунар. объединения филос. об-в (в него входит Институт философии АН СССР) и Меж­дунар. социологич. ассоциации (членом к-рой являет­ся Сов. социологич. ассоциация), Междунар. ассо­циации по истории и философии естествознания (чле­ном к-рой является Сов. нац. объединение по истории и философии естествознания).

В истории Ф. н. в СССР выделяются два гл. периода:

1) соответствующий переходному периоду от капи­
тализма к социализму (окт. 1917 — сер. 30-х гг.),

2) соответствующий периоду социализма (с сер.
30-х гг.). В рамках второго периода Ф. н. в СССР вы­
деляется ряд ступеней: а) до конца Великой Отечеств,
войны (1945); б) до завершения социалнстич. строи­
тельства в СССР (1959); в) период строительства ком­
мунизма (60—70-е гг.). Все эти периоды и ступени
истории Ф. н. в СССР относятся к ленинскому этапу
развития марксистской философии.

Разработка проблем диалектического материализма. С победой Окт. революции в Ф. н. в СССР на первый план выдвинулись задачи дальнейшего развития (при­менительно к условиям новой эпохи) матери а-л и с т и ч. диалектики как логики, теории познания, науч. метода познания и преобразования мира. Коренные проблемы материалистич. диалектики были поставлены и разработаны в послеоктябрьских трудах В. И. Ленина. Особенно важное значение имела работа «О значении воинствующего материализма», представляющая собой филос. завещание Ленина. Большое филос. значение имеют также др. послеокт. работы Ленина: «Очередные задачи Сов. власти», «О го­сударстве», «Экономика п политика в эпоху диктату­ры пролетариата», «Пролетарская революция и рене­гат Каутский», «Детская болезнь „левизны" в комму­низме», «Великий почин», «Задачи союзов молодежи», «Еще раз о профсоюзах...», «О нашей революции». Исследуя новые социальные процессы, Ленин глубоко раскрыл творч. характер диалектики, развил и при­менил ее в борьбе с догматизмом, субъективизмом, софистикой и метафизикой. Ленинский анализ особен­ностей перехода от капитализма к социализму, путей и закономерностей развития социалистпч. общества обогатил марксистскую диалектику, привел к выво­ду о существовании двух типов противоречий: антаго­нистических и неантагонпстических, и различных пу­тей их разрешения. Исследуя категории количест­во и качество, Ленин на материале обществ, наук показал, что постепенный характер могут носить не только количественные, но и качеств, изменения, напр. закономерности развития кооперирования с. х-ва и др.

Сопоставляя диалектнч. логику с формальной логи­кой, Ленин показал, что в процессе познания диалек­тнч. логика идет дальше формальных определений,

ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА В СССР

стремясь охватить все стороны, связи и «опосред­ствования» изучаемого предмета; берет предмет в его развитии, «самодвижении», включает в полное «опре­деление» предмета всю человеч. практику; исходит из того, что душу науч. познания составляет конкрет­ный анализ конкретной ситуации. В трудах Ленина получили дальнейшую разработку также такие кате­гории диалектики, как возможность и действитель­ность, форма и содержание, сущность и явление, об­щее и особенное, и др.

Первостепенное значение для творч. развития марк­систской философии имеет принцип партийности, развитый Лениным.

Ленин обратился к сов. марксистам с призывом обогатить теоретнч. мысль «...темп образцами диалекти­ки в области отношений экономических, политических, каковых образцов новейшая история, особенно сов­ременная империалистическая война и революция, да­ют необыкновенно много» (Соч., т. 33, с. 208), «опи­раясь на то, как применял Маркс материалистически по­нятую диалектику Гегеля..., разрабатывать эту диалек­тику со всех сторон...» (там же, с. 207). Ф. н. в СССР исходит из поставленной Лениным в его статье «О зна­чении воинствующего материализма» задачи: «Надо помнить, что именно из крутой ломки, которую пере­живает современное естествознание, родятся сплошь да рядом реакционные философские школы и школки, направления и направленыща... Мы должны понять, что без солидного философского обоснования никакие естественные науки, никакой материализм не может выдержать борьбы против натиска буржуазных идей и восстановления буржуазного миросозерцания» (там же, с. 206,207).

Сов. филос. наука, следуя Ленину, раскрывает «...связь между классовыми интересами и классовой позицией буржуазии, поддержкой ею всяческих форм религий и идейным содержанием модных философских направлений» (там же, с. 202—03).

В тесной связи с задачами борьбы против «новей­шего» идеализма в 20-е гг. была написанная по поручению Ленина ст. В. И. Невского «Диалектнч. материализм и философия мертвой реакции» (М., 1920), содержащая критический анализ работ А. А. Бог­данова.

Послеоктябрьские труды Ленина п особенно пуб­ликация в 1929—30 «Философских тетрадей» Ленина дали новые стимулы развития Ф. н. в СССР.

В борьбе с троцкизмом, правым и «левым» оппорту­низмом и др. антиленинскими группировками и тече­ниями партия и ее видные деятели в 20—30-е гг. М. И. Калинин, С. М. Киров, В. В. Куйбышев, И. В. Сталин, М. В. Фрунзе, Е. М. Ярославский и др. отстаивали и • развивали идеи марксизма-ленинизма, в т. ч. и философские. Вопросы диалектич. материа­лизма в этот период освещали в своих работах В. Адоратский, Л. Аксельрод-Ортодокс, В. Быстрян-ский, С. Вольфсон, А. Деборин, И. Луппол, В. Са-рабьянов, С. Семковский, М. Серебряков, И. Сквор­цов-Степанов и др. сов. ученые.

Во 2-й пол. 20— нач. 30-х гг. проблемы философской науки широко обсуждались на свободных дискуссиях в печати и собраниях в Комакадемии, ИКП, Россий­ской ассоциации н.-п. ин-тов обществ, наук (РАНИОН), в вузах, Обществе воинствующих материалистов-диа­лектиков (ОВМД), на конференциях марксистско-ленинских науч. учреждений и др. В их ходе подверг­лись критике неверные концепции и ошибки нек-рых сов. теоретиков в трактовке актуальных проблем диалектич. материализма. Механистич. филос. концеп­ция Н. Бухарина, при помощи к-рой «обосновывались» его правооппортунистич. взгляды, была подвергнута критике в конце 20-х гг. в работах И. Сталина и др. сов. марксистов. Ошибки механистич. характера, допу-

щенные Аксельрод-Ортодокс, Сарабьяновым, Сквор-цовым-Степановым, А. Тимирязевым и нек-рыми др. сов. философами, были подвергнуты критике, в част­ности А. Дебориным, Н. Каревым, И. Лупполом, Я. Стэном, Г. Тымянским и др. философами, группиро­вавшимися вокруг журн. «Под знаменем марксизма», а также М. Селектором, А. Столяровым и др. (см. «Ме­ханисты»). В тоже время А. Деборин и ряд его сотруд­ников (Н. Карев, И. Подволоцкий, Я. Стэн и др.), исследуя вопросы диалектики, истории философии (в особенности философии Гегеля) и критикуя меха­ницизм, сами допускали существ, ошибки форма-листпч. н идеалистич. характера, выразившиеся в сближении диалектич. материализма с идеалистич. диалектикой Гегеля, в недооценке ленинского филос. наследия и в отрыве философии от практики социали­стам, строительства. С критикой ошибочных филос. по­зиций Деборпна и др. в конце 20 — нач. 30-х гг. вы­ступали ми. сов. марксисты, в т. ч. В. Адоратский, В. Милютин, Н. Скрыпник, Е. Ярославский, М. Митин, В. Ральцевич, П. Юдин, Ф. Константинов, М. Каммари и др.

Итоги филос. дискуссии 20-х гг. подвело постанов­ление ЦК ВКП(б) (янв. 1931) «О журнале „Под зна­менем марксизма"», в к-ром отмечалось, что «важней­шей задачей „Под знаменем марксизма" должно быть действительное выполнение намеченной для него Ле­ниным программы, разработка ленинского этапа раз­вития диалектического материализма, беспощадная критика всех антимарксистских и, следовательно, антиленинских установок в философии, обществен­ных и естественных науках, как бы они ни маскиро­вались» («О партийной и сов. печати», сб. док-тов_г 1954, с. 407).

Филос. дискуссии, при всех недостатках и односто-ронностях, допущенных в их ходе, способствовали по­пуляризации, разработке и применению ленинского филос. наследия, приближению философии к практи­ке социалнстич. строительства, усилению борьбы про­тив бурж. идеологии, правого и «левого» оппортуниз­ма, привлекли внимание широких слоев коммунистов, сов. интеллигенции к изучению марксистско-ленин­ской философии.

В конце 20 — 1-й пол. 30-х гг. появился ряд ра­бот, освещавших проблемы диалектич. материализма: систематич. изложение основ диалектич. материализма (Б. Быховский, О. Трахтенберг, Г. Тымянский и др.), проблем теории отражения (Т. Павлов); был издан коллективный труд «Диалектич. и историч. материа­лизм», под ред. М. Митина (М., 1933), и др. учебные пособия.

С сер. 30-х гг. творч. разработке проблем диалектнч. материализма стали мешать элементы догматизма и на­четничества, связанные с культом личности Сталина. Работа Сталина «О диалектич. и историч. материализ­ме», представлявшая собой популярное и в ряде пунктов схематич. изложение нек-рых осн. положений марк­систско-ленинской философии, была ошибочно про­возглашена «классич. произведением марксизма». На­ряду с правильными положениями она содержала и ошибочные формулировки. В частности, рассматри­вая закон единства и борьбы противоположностей, Сталин делал акцент на борьбу противоположностей, не раскрывая их единства. В результате в лит-ре того времени порой относили понятие единства («тождест­ва») противоположностей к «пережиткам гегельян-щины». Закон отрицания отрицания вообще не фигу­рировал в работе Сталина, в связи с чем этот закон диалектики в течение длительного времени не упо­минался в филос. лит-ре. Вопросы диалектич. мате­риализма рассматривались Сталиным впоследствии в работах «Марксизм и вопросы языкознания» и «Эко-номпч. проблемы социализма в СССР». Но и в них

ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА В СССР

изложению диалектич. материализма сопутствовали веточные и ошибочные положения, что также небла­гоприятно отразилось на теоретич. работе сов. фи­лософов.

Тем не менее и в условиях культа личности сов. философы на основе ленинского наследия освещали и разрабатывали ряд важнейших вопросов диалектич. материализма. В частности, в учебных пособиях и др. работах В. Адоратского, Б. Кедрова, Ф. Константи­нова, М. Митина, М. Розенталя, Е. Ситковского и др. философов анализировались сущность и богатст­во марксистско-ленинской философии, материалисти­ческой диалектики, ее законов и категорий. Разра­батывались проблемы теории познания диалекти­ческого материализма, в особенности теории отра­жения (Т. Павлов, Ф. Хасхачих и др.), нек-рые фи­лос. вопросы материи и движения (В. Познер и др.), роли и значения практики как основы познания и критерия истины и др. В работах сов. философов (В. Асмуса, К. Бакрадзе и др.) исследовались пробле­мы формальной логики.

С сер. 50-х гг. научно-теоретич. работа в области диалектич. материализма, освобождаясь от последст­вий культа личности, стала приобретать все более творч. характер.

Сов. философы (Ф. Константинов, М. Митнн, П. Федо­сеев, 10. Францев и др.) разрабатывают вопрос о ха­рактере совр. эпохи, осн. содержание к-рой составляет процесс перехода от капитализма к социализму. Для исследования диалектики совр. мирового процесса первостепенное значение имела теоретич. разработка диалектики соотношения общего, единичного и особен­ного, категорий формы и содержания и др. категорий материалистич. диалектики. В 60-е гг. создан ряд работ по теории материалистич. диалектики и ее актуальным проблемам: коллективные труды — «Диа­лектика совр. обществ, развития», М., 1966; «Диалек­тика материальной и духовной жизни общества в пе­риод строительства коммунизма», М., 1966; «Категории материалистической диалектики», М., 1966; моногра­фии Б. Кедрова, П. Копшша, Н. Пилипенко, М. Ро­зенталя, М. Руткевича, В. Тугаринова, Г. Штракса л др.

В работах по вопросам диалектики развития соцпа-листич. общества и перерастания социализма в ком­мунизм (работы Г. Глезермана, Л. Ильичева, Ф. Кон­стантинова, М. Митина, Ц. Степаняна, Б. Украин-цева, А. Ковальчука, В. Черткова и др.), в коллектив­ных трудах («О диалектике развития сов. социалистпч. об-ва», М., 1962; «Общие закономерности и особенно­сти перехода к социализму в различных странах», М., 1962; «Особенности действия законов диалектики в период перехода к коммунизму», Л., 1963; «Диалек­тика строительства коммунизма», М., 1968, и др.) ана­лизируется вклад КПСС в решение проблем диалек­тики обществ, развития, делаются попытки показать специфику проявления законов диалектики в усло­виях социализма. При этом высказываются две разные точки зрения. Согласно одной из них, следует раз­личать два различных типа диалектики: диалекти­ку предыстории человечества и диалектику развития коммунистич. общества. Согласно второй т. зр., полу­чившей широкую поддержку, существует и развивает­ся единая, всеобщая материалистич. диалектика, за­коны к-рой в различных условиях проявляются по-разному.

В качестве центр, проблемы в исследованиях диа­лектики развития социалистич. общества выделилась проблема противоречий, их структуры, взаимосвязи, специфики и путей их преодоления в условиях социа­лизма, соотношения противоречий и единства и т. п. В условиях социализма, на основе присущего ему социально-политического единства общества, воз-

никают новые пути (формы) преодоления противо­речий.

В работах сов. философов 50—60-х гг. исследуется закон отрицания отрицания, ряд категорий, ранее не освещавшихся в лит-ре: часть и целое, внешнее и внутреннее, конечное и бесконечное, непрерывность и дискретность, система и элементы, цель и целе­сообразность п др. В нек-рых работах проводится мысль, что все категории диалектич. логики суть выражения определ. законов, что законами диалекти­ки являются связи и соотношения категорий (зако­ны причинности, превращения возможности в дей­ствительность, взаимосвязи случайности и необходи­мости, формы п содержания и т. п.).

Большое место в деятельности сов. философов в 60-е гг. заняли проблемы диалектики как методологии и логики научного мышления (см. сб. «Вопросы диа­лектич. материализма. Элементы диалектики», М., 1960; «Диалектика п логика. Законы мышления», М., 1962; «Диалектика и логика. Формы мышления», М., 1962; «Нек-рые категории диалектики», М., 1963; «Методологич. проблемы науки», М., 1964; «Вопро­сы диалектики и логики», Л., 1964; «Проблема воз­можности п действительности», М. — Л., 1964; работы М. Алексеева, Ф. Георгиева, Э. Ильенкова, Б. Кедрова, П, Копнпна, А. Коршунова, В. Лекторского, И. Нарско-го, В. Рожпна, М. Розенталя, Е. Ситковского, С. Цере­тели и др.); был дан анализ проблем восхождения от абстрактного к конкретному в процессе научного познания, о соотношении логического и историче­ского, о свойствах и значении науч. абстракций, о диалектике соотношения различных понятий и т. п.

Появился ряд коллективных трудов — «Диалек­тика — теория познания» (М., 1964) и др. и моногра-фич. исследования, посвященные разработке ленин­ской идеи о единстве, тождестве, совпадении диалек­тики, логики и теории познания. В интерпретации этой идеи выявились три осн. точки зрения. Одна из них сводится к пониманию единства диалектики, логики и теории познания марксизма как тождества, полного совпадения содержания и смысла этих понятий. Другая точка зрения трактует это единство как связь тождества и различия дан­ных понятий. Третья сводится к пониманию указан­ного единства как сочетания противоположных, различных по содержанию и смыслу элементов.

Значит, развитие получили исследования проблем логики. В ряде коллективных трудов («Вопросы тео­рии познания и логики», М., 1960; «Проблемы логики науч. познания», М., 1964; «Проблемы мышления в совр. науке», М., 1964; «Диалектика и логика науч. познания», М., 1966, и др.) раскрывается сущность диалектич. логики как содержат, логики развития, отвечающей уровню, потребностям и задачам раз­вития совр. науч. знания; исследуются филос. вопросы совр. формальной логики, ее соотношение с диалектич. логикой, формы мышления (понятие, суж­дение, умозаключение) и мыслит, операции (индук­ция и дедукция, анализ и синтез, абстрагирование) — Е. Войшвилло, Д. Горский, А. Зиновьев, Г. Рузавин, Н. Стяжкин, П. Таванец, А. Уемов и др. Развитие ло-гич. исследований способствовало преодолению ниги-листпч. отношения к математич. (символич.) логике как к науке, якобы не связанной с филос. проблематикой. Было показано, что математизация, формализация науч. знаний имеют важное гносеологич. значение, что в математич. логике определения формальной логи­ки находят наиболее развитое выражение и что с по­мощью символич. логики осуществляется непосредств. связь с наукой и техникой.

Исследования ряда сов. философов (Ф. Архипцева, С. Мелюхина, М. Мостепаненко и др.) посвящены анализу филос. понятия материи в свете данных совр.

ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА В СССР

естествознания. В работах А. Леонтьева, С. Рубин­штейна, А. Спнркина, Е. Шороховой и др. ученых дается филос. анализ проблемы сознания, раскрываются — с учетом новых данных неврологии, психологии и кибернетики—закономерности его проис­хождения и развития, его сущности как специфически человеч. формы отражения объективной реальности. Разработке филос. проблем материального и иде­ального, физиологического и психического способ­ствовали работы ряда ученых (П. Анохина, Э. Ас-ратяна, Ф. Бассина, И. Бериташвили, Н. Бернштейна, Н. Гращенкова, В. Ларина, С. Саркисова, В. Черни­говского и др.), психологов Б. Ананьева, А. Леонтье­ва, А. Лурия и др. В связи с успехами кибернетики, моделирования различных мыслит, операций, ма-теыатич. методов в науч. исследовании сов. философы [см. коллективные труды «Ленин и совр. естествозна­ние» (М., 1969), «Ленинизм и филос. проблемы совре­менности» (М., 1970), а также работы Л. Резникова, В. Тюхтина, Б. Украинцева и др.] использовали новые данные науки для разработки ленинских по­ложений об отражении как общем свойстве материи, о соотношении понятий отражения и информации, образа и модели, филос. аспекты системно-струк­турного анализа и др. Важное значение для разра­ботки теории отражения в свете совр. достижений имеет коллективный труд сов. и болг. философов «Ленинская теория отражения и современность» (София, 1969), созданный под руководством Т. Павлова. Систематизации проблем диалектпч. материализма способствовало создание учебников «Основы марк­систской философии», под ред. Ф. Константинова (М., 1958) и филос. раздела в кн. «Основы марксизма-ленинизма», под ред. О. В. Куусинена (М., 1959) и ряда учебных пособий (И. Андреева, В. Афанасьева, М. Руткевича, А. Спнркина, А. Шептулина и др.).

Разработка философских проблем естествознания в Ф. н. в СССР исходит из идей Ленина, к-рый важней­шей задачей воинствующих материалистов считал разработку в союзе с представителями естеств. науки филос. вопросов, выдвигаемых новейшей револю­цией в области естествознания, и исследование этих вопросов с позиций матерналистич. диалектики.

Сов. философы уже в 20-е гг. начали исследование проблемы взаимосвязи философии и естествознания (работы И. Агола, П. Бондаренко, П. Валескална, Б. Гессена, А. Деборпна, Э. Кольмана, А. Максимова, С. Семковского и др.). Эта работа сов. философов опи­ралась в значит, мере на выдающиеся достижения ученых-естествоиспытателей, на их материалистиче­ские и диалектические идеи. В работах К. Тимирязева проводилась диалектич. концепция развития примени­тельно к теории органич. эволюции; физпологич. те­ория И. Павлова способствовала укреплению естеств.-науч. матерналистич. фундамента марксистско-ленин­ской философии. С. Вавилов убедительно показал, что работа над проблемами совр. физики неизбежно заставляет ученых мыслить в категориях диалектики: т. н. «жесткая» антитеза старой физики — непрерыв­ное или дискретное — исчезла для совр. физика, и обе стороны антитезы предстали перед ним в пх ор­ганич. единстве. Н. Курнаков, используя новейшие данные химии, обосновал диалектич. понимание со­отношения свойств непрерывности и дискретности в явлениях природы, положение диалектич. логики о единстве противоположностей, показал методологич. значение этого положения для развития химпч. на­уки. Исследования В. Вернадского способствовали естественнонауч. обоснованию диалектич. концепции развития п связанной с ней идеи единства мира. Зна­чение диалектич. материализма для преобразования природы подчеркивал в своих работах ученый-селек­ционер И. Мичурин.

В биологич. науке Н. Вавилов успешно применял положения матерналистич. диалектики при разработ­ке теории вида и видообразования (см., напр., Н. И. Вавилов, Линнеевскпй вид, как система, М.—Л., 1931; В. Л. Комаров, Учение о виде у растений, М.—Л., 1940), призывал построить диалектич. учение о виде, ибо только такое учение с его т. зр. способно раскрыть генезис вида. А. Опарин разработал оригинальную теорию происхождения жизни, в к-рой нашли отраже­ние идеи Энгельса. Разработке филос. проблем теории органич. эволюции способствовали также исследова­ния Б. Келлера, А. Северцова, И. Шмальгаузена и др. сов. ученых. На идеи диалектич. материализма с 20—30-х гг. опирались в своих научных исследова­ниях А. Бах, И. Бериташвили, А. Иоффе, Л. Орбели п др. видные естествоиспытатели.

Вопрос о значении диалектич. материализма и ле­нинского фплос. наследия для развития совр. естест­вознания освещался в ряде работ сов. ученых-естество­испытателей (коллективные труды «Великое произведе­ние воинствующего материализма», М., 1959; «Ленин и наука», М., 1960; «Октябрь и науч. прогресс», кн. 1—2, М., 1967, п др., работы А. Александрова, В. Амбарцумяна, А. Берга, Д. Блохинцева,Б. Быховского, Н. Дубинина, М. Келдыша, Н. Семенова, В. Фока, Г. Франка, В. Энгельгардта и др. естествоиспытате­лей) и философов (Б. Кедрова, М. Омельяновского, X. Фаталиева и др.).

В процессе исследования филос. проблем естество­знания нек-рые философы и естествоиспытатели (А. Ти­мирязев, А. Максимов, Т. Лысенко и др.) допускали ошибки в подходе к вопросам науки; в частности, о науч. ценности нек-рых научных открытий порой су­дили не по пх реальному содержанию и значению, а по той интерпретации, к-рая давалась им в бурж. фплос. лит-ре. В результате этого недооценивались или подчас отвергались, напр., теория относительно­сти, теория резонанса, достижения классич. генетики н т. п. Впоследствии эти ошибки были преодолены. В трудах сов. ученых рассматриваются, проблемы физики элементарных частиц, внегалактич. астрономии, кос­мологии, молекулярной биологии, нейрологии, пси­хологии, кибернетики и т. д. (см. «Филос. проблемы физики элементарных частиц», М., 1963; «Филос. вопросы физиологии высшей нервной деятельности и психологии», М., 1963; «О сущности жизни», М., 1964, и др.).

В последние десятилетия усилился процесс диффе­ренциации естествознания и взаимодействия различных наук; в связи с этим в исследоват. работе сов. филосо­фов выдвинулась на первый план проблема уровней ор­ганизации материи, соотношения различных форм дви­жения материн. В работах И. Кузнецова, С. Мелюхи-на, Г. Наана, Н. Овчинникова, В. Свидерского и др., а также в ряде коллективных трудов исследуется филос. значение законов, принципов и понятий совр. естест­вознания (принцип соответствия, закон взаимосвязи массы и энергии, понятия структура, элементарное п неэлементарное, прибор, информация, масса, энер­гия и др.), процессов дифференциации и интеграции знания. Сов. марксисты показали, что распространен­ное истолкование соотношения А.Эйнштейна: Е=тс² — как якобы закона превращения массы в энергию — пе соответствует действительному содержанию формулы, выражающей соотношение связи массы и энергии как двух неотъемлемых характеристик любого физич. объекта. Т. о., была доказана несостоятельность пост­роений неоэнергетизма и восстановлен подлинный смысл важнейшего принципа совр. естествознания. Сов. учеными дана критика позитивистской интерпрета­ции теории относительности и квантовой механики.

Развитие естеств. наук выдвинуло в качестве одной пз актуальных проблем задачу дальнейшей разработки

ФИЛОСОФСКАЯ НАУКА В СССР

принципа детерминизма применительно к новейшим достижениям естествознания. В трудах сов. ученых (см., напр., «Проблема причинности в совр. физике», М., 1960; «Проблема причинности в совр. биологии», М., 1961, а также работы Ю. Сачкова, Г. Свешникова, И. Фролова и др.) раскрывается объективный харак­тер закона причинности и многообразие форм его про­явления в различных областях природы, и др. Иссле­дуется вопрос о природе статпстичности многих совр. естественнонауч. теорий.

Обобщая данные конкретных наук, В. Готт, И. Новик, А. Уемов, А. Урсул, В. Штофф и др. раз­рабатывают филос. аспекты проблемы методов иссле­дования, применяемых в совр. естествознании (экспе­римент, метода, метода математич. гипотез, моделиро­вания п т. п.), теории вероятности, идей симметрии в их применении к естеств. наукам, и др.

Большой вклад в решение филос. проблем мате­матики и кибернетики внесли сов. ученые А, Берг, В. Глушков, Б. Гнеденко, А. Ляпунов, С. Соболев и др.

Значит, успехом сов. ученых (А. Колмогорова, А.Маркова, П. Новикова, С. Яновской и др.) являет­ся разработка проблем математической логики (вклю­чая и ее филос. аспект) как одного из совр. методов науч. исследования.

Разработка сов. и зарубежными марксистами филос. проблем естествознания убедительно подтверждает вы­вод Ленина о том, что новейшая революция в естест­вознании сопровождается глубокой перестройкой его филос. основ, что совр. естествознание «рождает диа­лектический материализм». В последние годы получили распространение философские (методологнч.) семинары ученых, симпозиумы философов и др. ученых по филос. проблемам естествознания как формы совместной работы философов и естествоиспытателей. Плодотвор­ными для развития как естествознания, так и Ф. н. в СССР явились совещания по филос. вопросам естест­вознания, психологии, кибернетики. Сов. философы совместно с естествоиспытателями создают многотом­ный труд «Диалектич. материализм и совр. естество­знание» (М., 1968—). К 100-летию со дня рождения В. И. Ленина сов. и зарубежные ученые-философы и естествоиспытатели создали труды «Ленин и совр. есте­ствознание» (М., 1969); «Ленинн совр. наука» (кн. 1—2, М., 1970), в к-рых раскрывается значение ленинской теории и метода для развития совр. науки.

Разработка вопросов исторического материализма и философских проблем научного коммунизма. Перед Коммунистич. партией, марксистской теорией после Окт. революции встали вопросы о путях построения социализма и закономерностях его развития, проблемы изменения социальной структуры и политич. органи­зации общества, развития социалпстич. культуры, фор­мирования нового человека. В связи с этим требовалась перестройка исследований в философии и других об­ществ, науках на базе марксистской методологии. Решение этих проблем проходило в переходный период в условиях острой борьбы классов и противоборства двух социальных систем — социализма и капитализма. Труды Ленина, его соратников и учеников в этот пе­риод обогатили марксистскую мысль исследованием двух взаимосвязанных процессов совр. истории: рож­дения и развития социалистич. формации и крушения капиталистич. системы, разработкой учения о дикта­туре рабочего класса, ее формах и функциях в ус­ловиях построения социализма и перехода к комму­низму. Ленинская методология исследования со­циальных процессов противостояла двум характер­ным искажениям марксистской теории: механи-стич. концепциям теоретиков 2-го Интернационала и правых оппортунистов, проповедовавших, что со­циализм наступит в силу автоматич. действия объек­тивных законов, а также мелкобурж. субъективистско-

волюнтаристскнм концепциям. Исследуя закономер­ности становления новой формации, Ленин показал диалектич. единство объективных процессов и субъек­тивного фактора, раскрыл его возросшую роль, ука­зал на качественно новую, творч. функцию трудящих­ся в строительстве нового общества. Ленин и его уче­ники разработали проблемы социалистич. революции в идеологии и культуре, в ходе к-рой формируется духовный мир нового человека. Ленин показал, что важ­нейшим условием развития обществ, отношений явля­ется создание материально-технич. базы социализма.

Ленинское учение о победе социализма в отдельно взятой стране, о путях и методах социалистич. строи­тельства заняло центр, место в теоретич. работе партии.

Филос.-теоретич. проблемы социалистич. строитель­ства развивались сов. марксистами в борьбе с троц­кизмом, правым и «левым» оппортунизмом, др. антиле-нинскнми течениями.

Активно разрабатывались в этот период проблемы диалектики производит, сил и производств, отноше­ний, подвергались критике троцкистские идеи «сверх-пндустриализации», волюнтаризм и прожектерство в понимании закономерностей и темпов развития произ­водит, сил, а также механистич. теория равновесия, за­тушевывавшая противоречия в развитии производств, отношений, концепция, сводившая социалистич. про­изводств, отношения к технич. отношениям произ-ва, и т. п. (Н. Бухарин). Раскрывая созпдат. роль дик­татуры пролетариата в построении социализма, сов. марксисты подвергали критике концепции примире­ния классов и врастания кулака в социализм, отмира­ния гос-ва в переходный период от капитализма к со­циализму, разоблачали троцкистское понимание дик­татуры пролетариата как органа исключительно адм. насилия, «завинчивания гаек» и т. п.

Начиная с 20-х гг. стали выходить учебные по­собия и др. книги (В. Адоратского, Г. Гака, Ф. Горо­хова, Ф. Константинова, С. Кривцова, М. Митина, И. Ра­зумовского, Л. Спокойного, Б. Фингерта, М. Шир­виндта и др.), систематически излагавшие основы нсторич. материализма. Продолжая начавшуюся в 20-е гг. разработку ленинского филос. наследия, сов. философы подготовили ряд трудов, раскрывающих значение ленинских идей в области историч. мате­риализма.

К сер. 30-х гг. в филос. лит-ре утверждается понима­ние псторич. материализма как составной части марк­систско-ленинской философии, учения о наиболее общих законах развития общества, марксистской об-щесоциологич. теории и методологии познания явле­ний обществ, жизни.

Разрабатывая марксистско-ленинское учение о со­циалистич. культуре и культурной революции, сов. ученые подвергают критике к