Пятнадцатое июня. Проводник

На одну секунду в комнате повисла неловкая пауза, а в следующую тишина разорвалась гвалтом голосов. Линк орал на Лив, Лив орала на меня, а я орал на Мэриан, которая ждала, когда мы все заткнемся.

– Что ты здесь делаешь?!

– Почему ты бросил меня на ярмарке?!

– Тетя Мэриан, что она тут делает?!

– Входите, – Мэриан приоткрыла обшитую панелями дверь и отступила, пропуская нас вперед. Дверь с грохотом захлопнулась за нами, и я услышал, как задвинулся засов. На меня накатил приступ паники и клаустрофобии, хотя комната была большой. Но было впечатление замкнутости. Воздух в комнате был застоявшимся, и у меня было ощущение, что мы находимся в какой‑то приватной зоне, что‑то вроде спальни. Как и смех, помещение казалось знакомым, хотя я его и не узнавал. Как то лицо в камне.

– Где мы?

– По одному вопросу на раз, ИУ. Я отвечу на все твои вопросы, а ты ответишь на все мои.

– Что здесь делает Лив? – я не мог толком объяснить, почему я был зол, но я злился. Хоть кто‑нибудь в моей жизни может быть обычным человеком? Или все обязательно должны иметь двойную жизнь?

– Сядь. Пожалуйста, – Мэриан указала на круглый стол в центре комнаты.

Лив была взволнована, она встала со своего места на кровати, стоявшей перед невероятно ярко освещенным камином, дымящий огонь в котором был ярким и белым вместо оранжевого и полыхающего.

– Оливия здесь потому, что она мой ассистент. А теперь у меня вопрос к тебе.

– Стой. Это не настоящий ответ, это я и так знал, – я был не менее упрям, чем Мэриан. Мой голос эхом разнесся по комнате, я взглянул наверх и заметил причудливую люстру, свисающую с высокого сводчатого потолка. Она была сделана из какого‑то гладкого белого отполированного рога или кости. В ее кованых подсвечниках стояли высокие свечи, освещавшие комнату мягким мерцающим светом, из‑за чего часть углов была озарена светом, другие же углы оставались темными и таинственными. В тенях дальнего угла я заметил решетчатые детали высокой черной кровати с четырьмя столбами для полога. Где‑то я уже видел точно такую же кровать. Весь сегодняшний день был наполнен каким‑то жуткими дежавю, и это сводило меня с ума.

Мэриан невозмутимо села назад в свое кресло.

– Итан, как ты нашел это место?

Что я должен был сказать, когда рядом со мной стояла Лив? Что я думал, что слышу и чувствую Лену, но мои чувства привели меня к Лив? Я сам этого не понимал.

Я огляделся. Черные деревянные шкафы вытянулись от пола до потолка, до верха забитые книгами и диковинами, которые определенно были чьей‑то личной коллекцией, кого‑то, кто объехал весь мир кругом больше раз, чем я бывал в Стоп энд Стил. Коллекция антикварных бутылок и флаконов стояли на одной полке, как в старой аптеке, другая полка была заставлена книгами. Мне это напомнило комнату Амму, только без стопок старых газет и банок с кладбищенской землей. Но одна из книг стояла особняком: «Тьма и Свет: Основы Магии».

И тут я узнал все сразу: и кровать, и библиотеку, и безупречную коллекцию красивых вещиц. Это комната могла принадлежать только одному человеку, который и человеком‑то по сути не являлся.

– Это комната Мэйкона, верно?

– Вероятно.

Линк уронил странный церемониальный кинжал, с которым он до этого играл. Тот воткнулся в пол, и Линк суетливо попытался вернуть его обратно на полку. Мертвый или живой Мэйкон до сих пор приводил Линка в ужас.

– Видимо, один из Туннелей вел прямо в его спальню в Равенвуде.

Эта комната была зеркальным отражением его спальни в Равенвуде, за одним исключением – здесь не было тяжелых ставень, препятствующих солнечному свету.

– Видимо.

– Ты принесла эту книгу сюда, потому что хотела спрятать ее от меня после того моего видения в архиве.

Мэриан ответила, тщательно подбирая слова.

‑ Хорошо, давай признаем, что это личный кабинет Мэйкона, место, где он хранил свои размышления. Пусть так, но как ты нашел нас здесь?

Я ковырял носком толстый индийский ковер под моими ногами. Он был черно‑белым с очень причудливым рисунком. Я не хотел объяснять, как я нашел это место. Мне было неловко. А если я произнесу вслух, то это уже обернется действительностью. Но как это может быть правдой? Как мои ощущения могли привести меня к кому‑то кроме Лены?

Но опять‑таки, если я не скажу Мэриан, я, возможно, никогда не выберусь из этой комнаты. Так что я решил остановиться на полуправде.

– Я искал Лену. Она где‑то здесь с Ридли и Джоном, и я думаю, что она в беде. Она сделала кое‑что сегодня на ярмарке…

– В общем, Ридли была Ридли, но Лена тоже была Ридли. Леденцы, похоже, перетрудились, – Линк разворачивал батончик и не видел моего призывающего к молчанию взгляда. Я не собирался выдавать Мэриан и Лив детали.

– Мы шли по проходам, и я услышал девичий смех. Он был… не знаю… счастливым. Я пошел за ней. В смысле, за голосом. Я не могу этого толком объяснить, – я мельком взглянул на Лив и заметил, как порозовели ее бледные щеки, она внимательно изучала невидимое пятнышко на стене.

Мэриан хлопнула в ладоши, что означало великое открытие.

– Я так думаю, что смех был знакомым.

– Ага.

– И ты шел за ним не думая, подчиняясь инстинкту.

– Можно так сказать, – я не знал, к чему она ведет, но у Мэриан был эдакий сумасшедший ученый блеск в глазах.

– Когда ты с Леной, ты можешь иногда говорить с ней без помощи слов?

Я кивнул:

– Ты о Келтинге?

Лив ошарашенно уставилась на меня:

– Откуда обычный смертный может знать о Келтинге?

– Отличный вопрос, Оливия.

То, как они смотрели друг на друга, меня раздражало.

– Такой вопрос заслуживает ответа, – Мэриан направилась к книжным полкам Мэйкона и принялась там что‑то искать, так по‑свойски, будто искала ключи от машины у себя в сумке. Меня беспокоило ее обращение с его книгами, хоть я и понимал, что он этого видеть не может.

– Это просто случилось. Мы вроде как нашли друг друга в наших головах.

– Ты можешь читать мысли, и ты мне этого не сказал? – Линк смотрел на меня так, как будто только что узнал, что я и есть Серебряный Серфер. Он нервно почесал затылок. – Слушай, вся эта фигня насчет Лены. Я просто пытался представить себя на твоем месте, – он отвел взгляд. – Ты и сейчас это делаешь, да? Точно делаешь, верно? Чувак, вылези из моей головы, – он отпрянул от меня и врезался в книжную полку.

– Придурок, я не могу читать твои мысли. Иногда мы с Леной слышим мысли друг друга.

Линк успокоился, но ему так легко не отделаться.

– Так что ты там думал о Лене?

– Ничего. Просто тусовался с тобой, – он вытащил с полки книгу и притворился, что читает.

Мэриан забрала у него книгу.

– Вот же она. То, что надо. Именно эту книгу я и искала, – она открыла фолиант в кожаном переплете и принялась так быстро листать хрустящие страницы, что было ясно, что она ищет что‑то конкретное. Книга выглядела, как старый учебник или справочное руководство.

– Смотри, – Мэриан показала книгу Лив. – Узнаешь что‑нибудь?

Лив склонилась ближе, и теперь они обе пролистывали страницы, синхронно кивая. Мэриан выпрямилась и взяла книгу.

– Итак. Может ли обычный смертный использовать Келтинг, Оливия?

– Нет, только если это не обычный смертный, профессор Эшкрафт.

Они обе улыбались мне так, как будто я ребенок, совершающий свои первые шаги, или больной, которому надо сообщить о неизлечимости заболевания, от такого сочетания меня затошнило.

– Может, объясните, в чем соль шутки?

– Это не шутка. Сам посмотри, – Мэриан протянула мне книгу.

Я взглянул на страницы: я был прав насчет учебника, это было что‑то вроде магической энциклопедии с рисунками и на языках, которых я не понимал. Но кое‑что было на английском.

– Проводник, – я посмотрел на Мэриан. – Это, по‑вашему, я и есть?

– Читай дальше.

– Проводник – тот, кто знает путь. Синонимы: ведущий, лоцман, поводырь. В целом, скаут, навигатор. Тот, кто указывает дорогу, – я непонимающе поднял голову.

Удивительно, но Линк сразу понял, о чем речь:

– То есть он вроде как человек‑компас? Если выбирать из всех возможных суперсил, это самая фиговая. Ты, значит, магический вариант Аквамэна.

‑ Аквамэн? – Мэриан не часто читала комиксы.

‑ Он разговаривает с рыбами, – Линк покачал головой. – Но рентгеновского зрения у него нет.

‑ У меня нет сверхвозможностей, – или есть?

‑ Читай дальше, – Мэриан показала на страницу.

‑ Мы служили еще до начала Крестовых походов. У нас много имен и ни одного. Мы шептали на ухо первому императору Китая, планировавшему Великую китайскую стену, и были верными спутниками самого доблестного рыцаря Шотландии, сражавшегося за независимость своей страны. Со смертными, имевшими великие цели, всегда были те, кто направлял их. Как на заблудившихся судах Колумба и Васко де Гама нашлись те, кто вывел их к Новым мирам, так и мы существуем, что вести тех Магов, чей путь подчинен высшей цели. Мы…, ‑ я не понимал ни слова.

Тут рядом со мной заговорила Лив такой интонацией, будто проговаривала заученный текст:

– Те, кто находят утраченное. Те, кто знают путь.

– Дочитывай, – Мэриан внезапно стала серьезной, как будто слова в книге были своего рода предсказанием.

– Мы служим великим ради великой цели до великого завершения. Мы служим смерти ради смертельной цели до самого конца, – я закрыл книгу и вернул ее Мэриан. Большего мне знать не хотелось.

Выражение лица Мэриан было сложно прочесть. Повертев книгу в руках, она взглянула на Лив:

– Что скажешь?

– Это возможно. Были и другие.

– Но только не для Равенвудов и не для Дюкейн, по той же причине.

– Но вы же сами сказали, профессор Эшкрафт. Решение Лены ведет за собой последствия. Если она выберет Свет, умрут все Темные маги в ее семье, если она выберет Тьму…, ‑ Лив не договорила, мы все знали, что там дальше: умрут все Светлые маги в ее семье. – Разве нельзя сказать, что ее путь имеет большое значение?

Мне не нравилось, к чему вел этот разговор, пусть я даже не был до конца уверен, что понимаю, куда он ведет:

– Ау? Я все еще тут. Не хотите просветить меня?

Лив заговорила медленно, как будто я был ребенком, которому она читает вслух:

– Итан, в мире Магов только те, кто идет к великой цели, имеют Проводника. Проводники – это редкость; может, появляется один в целый век, и никогда это не происходит случайно. Если ты Проводник, то ты здесь не просто так, а ради цели, великой или ужасной, только ради нее. Ты мост между миром Магов и миром Смертных, и, чтобы ты ни сделал, ты должен быть очень осторожен.

Я сел на кровать, и Мэриан села рядом со мной:

– У тебя есть твоя собственная судьба, как и у Лены. Что означает, что все может очень сильно усложниться.

– По‑твоему последние несколько месяцев не были сложными?

– Ты понятия не имеешь, что мне приходилось видеть, что видела твоя мама.

Мэриан отвела глаза.

– Значит, вы думаете, что я один из этих Проводников? Человек‑компас или кто‑то вроде, как Линк сказал?

– Не только это. Проводники не просто знают путь, они и есть путь. Они ведут Магов по тому пути, который им предначертано пройти, путь, который они не смогли бы найти самостоятельно. Ты можешь быть Проводником как для Равенвудов, так и для Дюкейн. Пока неясно для кого именно, – Лив, похоже, понимала, о чем говорит, от чего мне легче не становилось. Мои мысли крутились по кругу, пока я пытался разобраться в услышанном.

– Тетя Мэриан, скажи ты ей. Я не могу быть одним из этих Проводников, мои родители обычные смертные.

Никто не упомянул очевидное, что моя мама была частью мира Магов, как и Мэриан, только никто никогда не говорил какой именно частью, по крайней мере, мне не говорили.

– Проводники – это мосты между Магами и Смертными, – Лив потянулась за еще одной книгой. – И, конечно же, твою маму едва ли можно назвать обычной смертной, не более чем меня или профессора Эшкрафт.

– Оливия! – Мэриан оцепенела.

– Вы не хотите…

– Его мать не хотела, чтобы он знал. Я обещала, что если что‑нибудь случится…

– Хватит! – я захлопнул книгу на столе. – У меня нет настроения для правил. Не сегодня.

Лив нервно крутила у себя на руке свое научное изобретение в виде часов.

– Я такая дура.

– Что ты знаешь о моей матери? – я повернулся к Лив. – Говори немедленно.

Мэриан заерзала в кресле рядом со мной. Розовые пятна на щеках Лив вспыхнули:

– Прости меня.

Она покачала головой, в отчаянии переводя взгляд с меня на Мэриан и обратно.

Мэриан взмахнула рукой:

– Оливия знает все о твоей матери, Итан.

Я повернулся к Лив. Я знал, что она скажет мне. Я уже догадался. Лив знала слишком много о Магах и Проводниках, и она была здесь, в Туннелях, в кабинете Мэйкона. Если бы я не был так сбит с толку тем, чем я, по их мнению, являлся, я бы раньше догадался, кто она такая. Удивительно, что я раньше не додумался.

– Итан.

– Ты одна из них, как моя мама и тетя Мэриан.

– Из них? – спросила Лив.

– Хранитель, – стоило произнести вслух, как все стало реальным, я чувствовал сразу все и ничего одновременно… моя мама здесь внизу, в Туннелях, с массивным кольцом магических ключей, как у Мэриан. Моя мама и ее тайная жизнь в тайном мире, в который ни отец, ни я никогда не допускались.

– Я не Хранитель, – Лив смутилась. – Пока нет. Я еще только учусь.

– Учишься стать более чем просто библиотекарем в Гатлине, поэтому ты здесь, посреди пути в никуда, со своей чудной стипендией. Если таковая вообще имеется. Или это тоже было ложью?

– Лгунья из меня никакая. У меня и правда есть стипендия, только выплачивается она ученым сообществом далеким от университета Дюка.

– И школы Харроу.

Она кивнула:

– И школы тоже.

– А как же Овалтин? Хоть это было правдой?

Лив печально улыбнулась:

– Я из Кингс‑Лэнгли, я люблю Овалтин, но если уже говорить совсем откровенно, то после приезда в Гатлин стала предпочитать Несквик.

Линк сел на кровать:

– Ни слова не понимаю, из того, что она говорит.

Лив пролистала страницы книги до перечня Хранителей, и мне в глаза бросилось мамино имя.

– Профессор Эшкрафт права. Я изучала Лайлу Эверс Уэйт. Твоя мама была великолепным Хранителем и потрясающим писателем. Частью моей курсовой работы является изучение записей моих предшественников – Хранителей.

Записи? У моей мамы были записи, которые Лив видела, а я никогда? Я с трудом удержался, чтобы не проломить кулаком стену.

– Зачем? Чтобы ты избежала их ошибок? Чтобы твоя жизнь не закончилась несчастным случаем, который никто не видел, и который никто не может объяснить? Чтобы ты не бросила свою семью, гадающую о твоей тайной жизни и о причинах, по которым ты ничего им не рассказывала?

На щеках Лив вновь появились два ярких красных пятна. Я уже начал к ним привыкать.

– Чтобы я смогла продолжить их исследования, и чтобы их голоса были живы. И тогда, когда я однажды стану Хранителем, я буду знать, как сохранить в целости архивы Магов… LunaeLibri и сами свитки и записи Магов. Это невозможно без голосов Хранителей, которые были до меня.

Я покачал головой.

– Не понимаю.

– Не понимаешь? О чем мы вообще, черт подери, говорим? – вставил Линк с кровати.

Мэриан положила мне руку на плечо:

– Голос, который ты слышал, смех в коридорах, это, как я думаю, был голос твоей матери. Лайла привела тебя сюда, видимо, для того, чтобы мы обо всем этом поговорили, чтобы ты понял свою цель и цель Лены или Мэйкона. Потому что ты связан с одной из их династий, с одной из их судеб. Я только не знаю, с какой именно.

Я вспомнил лицо в колонне, смех и чувство дежавю в комнате Мэйкона, неужто это была моя мама? Я несколько месяцев ждал хоть какого‑то знака от нее, с тех пор как мы с Леной нашли послание в книгах.

Неужели она, наконец‑то, решила выйти на контакт?

А если нет?

До меня дошло еще кое‑что:

– Это не значит, что я вам верю, но если я один из этих Проводников, то, значит, я могу найти Лену? Я должен заботиться о ней, потому что я ее компас, или как там правильно.

– Мы не знаем этого точно. Ты Связан с кем‑то, но мы не знаем, с кем именно.

Я вскочил со стула и направился к полкам. Книга Мэйкона стояла с краю полки.

– Я так думаю, что знаю кое‑кого, кто знает ответ, – я потянулся к книге.

– Итан, не надо! – закричала Мэриан. Мои пальцы едва коснулись обложки, как я почувствовал, что пол под моими ногами превращается в пустоту иного мира.

В последнюю секунду в меня кто‑то вцепился.

– Я с тобой, Итан.

– Лив, не…

Девушка с длинными каштановыми волосами отчаянно прижималась к высокому парню, спрятав лицо у него на груди. Ветви огромного дуба укрывали их, создавая впечатление, что они одни на целом свете, и не стоят всего лишь в нескольких ярдах от увитых плющом зданий Дюка.

Он нежно обнимал руками ее заплаканное лицо:

– Думаешь, это легко для меня? Я люблю тебя, Джейн, и я знаю, что ни к кому никогда не буду испытывать подобного. Но у нас нет выбора. Ты знала, что наступит время, когда нам придется расстаться.

Джейн, не соглашаясь, подняла глаза:

– Всегда есть выбор, Мэйкон.

– Не в нашем случае. Только не выбор, который будет угрожать твоей жизни.

– Но твоя мать сказала, что может быть способ. А как же пророчество?

Мэйкон ударил кулаком по дереву:

– Дьявол! Джейн, это все бабьи сказки, нет такого расклада, в котором ты останешься в живых.

– Мы не можем быть вместе физически… ну и пусть. Мы все равно можем быть вместе. Только это имеет значение.

Мэйкон отстранился с искаженным от боли лицом:

– Когда я изменюсь, я стану опасным, я стану Кровавым инкубом. Они жаждут крови, и, как говорит мой отец, я стану таким же, как он, таким же, каким был его отец. Как все мужчины в моей семье, начиная с моего предка Абрахама.

– Деда Абрахама, считающего величайшим из существующих грехов союз Мага и Смертного, как пятнающего чистокровную родословную магов? И твоему отцу тебе доверять не стоит. Он думает точно так же. Он хочет нас разлучить, чтобы ты вернулся в этот Богом проклятый город, Гатлин, и скрывался там по подземельям, как и твой брат. Как монстр.

– Слишком поздно. Я уже чувствую Трансформацию. Я всю ночь не сплю от голода, слушая мысли смертных. Вскоре мне понадобятся не только их мысли. Уже сейчас мне кажется, что мое тело с трудом сдерживает то, что внутри меня, как будто зверь рвется на свободу.

Джейн отвернулась, вновь расплакавшись. Но в этот раз Мэйкон заставит ее услышать его. Он любит ее. И потому что он любит ее, он обязан заставить ее понять, почему они не могут быть вместе.

– Свет уже сейчас жжет мою кожу, когда я стою здесь. Теперь я как никогда чувствую жар солнца. Я уже меняюсь, и станет только хуже.

Джейн, рыдая, закрыла лицо руками:

– Ты все это говоришь, чтобы напугать меня, потому что ты не хочешь искать решение.

Мэйкон схватил Джейн за плечи, вынуждая ее посмотреть ему в глаза:

– Ты права. Я действительно хочу тебя напугать. Ты знаешь, что сделал мой брат со своей любимой после Трансформации? – Мэйкон сделал паузу. – Он разорвал ее на части.

Без предупреждения Мэйкон резко поднял голову наверх, его золотые радужки светились вокруг странных черных зрачков, будто в глазах было два солнечных затмения. Он отвернулся от Джейн:

– Никогда не забывай, Итан. Все совсем не так, как кажется.

Я открыл глаза, но не видел ничего, пока не рассеялся туман. Высокий потолок кабинета появился в моем фокусе.

– Это было жутко, чувак. Жутко, как в Экзорцисте, – Линк качал головой. Я протянул ему руку, и он помог мне встать. Сердце у меня все еще колотилось, и я боялся посмотреть на Лив. Я не делил свои видения ни с кем, кроме Лены и Мэриан, и мне было неловко, что сейчас их видел кто‑то еще. Каждый раз, когда я смотрел на нее, я вспоминал момент, когда я только вошел в комнату. В тот момент я думал, что она Лена.

Лив неуверенно села.

– Вы говорили мне о видениях, профессор Эшкрафт, но я и подумать не могла, что они настолько реальны.

– Не надо было тебе этого делать, – мне казалось, что я будто предал Мэйкона, впустив Лив в часть его личной жизни.

– Почему нет? – она терла глаза, пытаясь привести зрение в норму.

– Может быть, тебе этого видеть не надо было.

– То, что я видела в видении, очень отличается от того, что видел ты. Ты не Хранитель. Без обид, но у тебя нет тренировки.

– Почему ты говоришь «без обид», когда хотела меня обидеть?

– Довольно, – Мэриан выжидающе смотрела на нас. – Что случилось?

Но Лив была права, я не понял, что именно означало видение, я только понял, что инкубы, как и Маги, не могут быть со смертными.

– Мэйкон был с девушкой, и он говорил о том, что станет Кровавым инкубом.

У Лив был самодовольный вид:

– Мэйкону предстояло пройти Трансформацию. Он был в очень уязвимом состоянии. Не знаю, почему видение показало нам именно этот конкретный момент, но это было впечатляюще.

– Вы уверены, что это был Мэйкон, а не Хантинг? – спросила Мэриан.

Лив на секунду задумалась, а потом взяла свой блокнот, записала что‑то в него и захлопнула.

Супер. Еще одна девушка с блокнотом.

– Знаете что? Вы специалисты, я оставляю за вами право во всем разобраться. А я пойду искать Лену, пока Ридли и ее приятель не убедили ее сделать что‑нибудь, о чем она пожалеет.

– Ты думаешь, что Лена под влиянием Ридли? Но это маловероятно, Итан. Лена – Созидатель, Сирена не может ее контролировать, – опровергла Мэриан эту мысль.

Но она не знала о Джоне Бриде.

– А что если у Ридли есть помощник?

– Какой такой помощник?

– Инкуб, который может ходить днем, или Маг, который силен как инкуб и тоже умеет перемещаться. Не знаю точно, – это было не лучшим объяснением, но я не знал, кто такой Джон Брид на самом деле.

– Итан, ты, наверно, ошибаешься. Не существует инкуба или Мага с такими возможностями, – Мэриан уже снимала с полки книгу.

– Теперь вот есть. Его зовут Джон Брид, – если Мэриан не знает, кто такой Джон Брид, то в книжках мы ответа не найдем.

– Если то, что ты говоришь, верно, а я с трудом верю, что такое возможно, то неизвестно, на что он еще способен.

Я взглянул на Линка, тот крутил цепочку от бумажника. Мы думали одно и то же.

– Я должен найти Лену, – я не ждал ответа.

Линк открыл дверь.

Мэриан встала:

– Ты не можешь пойти за ней. Это слишком опасно. В этих Туннелях есть Маги и создания непостижимой силы. Ты был здесь всего лишь однажды, и те туннели, в которых ты был, это всего лишь узкие проходы по сравнению с большими туннелями. Они как целый иной мир.

Мне не нужно было разрешение. Может быть, моя мама и привела меня сюда, но ее все же здесь не было.

– Ты не можешь меня остановить, потому что тебе нельзя вмешиваться, верно? Все, что ты можешь, это сидеть здесь и смотреть, как я во что‑нибудь вляпаюсь по уши, а ты потом запишешь это в свои записи, чтобы кто‑нибудь вроде Лив смог потом это все изучить.

– Ты не знаешь, с чем и когда ты столкнешься, и я не смогу тебе помочь.

Это было неважно, Мэриан еще не договорила, а я уже был у двери. Лив шла следом.

– Я пойду с ними, профессор Эшкрафт. Я позабочусь, чтобы с ними ничего не случилось.

Мэриан подошла к двери.

– Оливия, это не твоя работа.

– Я знаю, но я им понадоблюсь.

– Ты не можешь изменить того, что должно случиться. Ты должна держаться в стороне, как бы больно тебе ни было. Роль Хранителя только записывать и хранить свидетельства, но не менять предписанного.

– Вы прямо как библиотечный коп, – ухмыльнулся Линк. – Как Фэтти.

Лив прищурилась. Похоже, у них в Англии тоже есть свои надзиратели.

– Не надо объяснять мне Порядок вещей, профессор Эшкрафт. Я его изучаю с первого класса. Но как я могу засвидетельствовать то, что мне никогда не позволено было увидеть?

– Ты можешь прочитать об этом в Свитках, как и все мы.

– Разве? А Шестнадцатая Луна? А Призвание, которое могло разрушить проклятие Дюкейн? Разве вы прочитали об этом в Свитках? – Лив посмотрела на свои лунные часы. – Что‑то происходит. Этот сверхчеловек с беспрецедентными силами, видения Итана… и есть научные аномалии. Я заметила едва видимые изменения на своем селенометре.

Едва видимые, то есть несуществующие. Я заметил ложь, когда она соврала. Оливия Дюранд была в той же ловушке, что и мы, а мы были ее пропуском на свободу. Ее не волновали ни мы с Линком, ни Туннели. Она хотела жить полной жизнью. Как и другая девушка, которую еще недавно я знал.

– Помните…

Дверь закрылась за нами до того, как Мэриан договорила. Мы ушли.