В креативной экономике единственным невозобновимым ресурсом является время. Эта экономика приводится в действие тремя факторами, не считая потребности в творчестве: модернизацией, гибкостью и темпами. Всем нам известны истории о компаниях, которые в круглосуточной гонке пытаются опередить соперников с новым компьютером или программой. Однако здесь дело не просто в спорадической конкуренции. Необходимость перемен и скорость оказывают свое воздействие повсюду. Любой продукт, от кроссовок до программного обеспечения, подлежит непрерывному обновлению, и абсолютно все — от взаимных фондов до картофельных чипсов — предлагается сегодня в растущем ассортименте, поскольку основу креативной экономики в первую очередь составляют инновации, разнообразие и индивидуальный стиль. Эта деятельность по индивидуализации и усовершенствованию продукции требует усилий и времени большого числа людей.
Почему же нельзя заниматься этим в течение стандартной рабочей недели? Если постоянные корректировки и теми действительно так важны, почему бы фирмам не нанимать достаточно сотрудников, чтобы распределить между ними задания и ускорить их выполнение? Одной из причин является нехватка квалифицированных специалистов в некоторых быстро развивающихся и сравнительно новых областях, таких как программирование. Не сюит забывать также, что креативные профессионалы обычно работают на твердом окладе. Исследования наподобие "Использования времени американцами" показали, что людям с постоянной зарплатой намного чаще приходится работать сверхурочно, чем людям с почасовой. Данные БТС также подтверждают, что параллельно росту оклада резко увеличивается количество отработанных часов. Несомненно, это можно объяснить, помимо прочего, многочисленными обязанностями, лежащими на человеке с высокой зарплатой — директоре, менеджере и т. п. Работу можно делегировать, но во главе любого проекта и любого организационного подразделения обычно стоит кто-то один, и ему перепадают немалые суммы.
Однако простая экономика здесь также играет роль. Как работодатель, вы обязаны платить сверхурочные почасовым работникам. Сотруднику с постоянным окладом и ненормированным рабочим днем не полагается ничего за сверхурочную работу. Так почему бы не воспользоваться этим на полную катушку? Если кто-либо регулярно работает 50 часов в неделю, мы получаем 25% добавочного времени. За год такой человек отрабатывает три месяца даром. 60 часов в неделю дают уже 50% бесплатного труда.
Готовность работать сверхурочно может быть вызвана самыми разными причинами. Как показали предыдущие главы, многие креативные специалисты идут на это, поскольку любят свою работу и опираются на внутренние стимулы. Авторы "Времени жить" упоминают об исследовании, в котором участникам опроса предложили оценить удовольствие от различных видов деятельности: семеро из десяти поставили работу в разряд "среднее — выше среднего", т. е. работа оказалась в числе самых приятных из всех перечисленных занятий. Других подгоняют собственные амбиции. Многие эксперты отмечают также воздействие коллег — людям неудобно уходить домой в пять вечера, если остальные сотрудники остаются на своих местах с перспективой работать допоздна. Для кого-то важно сделать реальный вклад в общий проект, заслужив признание и уважение со стороны коллег.
Другие факторы имеют более тонкую природу. В увлекательном исследовании, посвященном инженерам ведущей высокотехнологичной компании по производству электроники, Лесли Перлоу из Мичиганского университета выделяет ряд факторов, повинных в увеличении рабочего дня креативных профессионалов. Например, она обнаружила, как много работы делается неэффективно — чему не приходится удивляться. Кризисный подход — не заниматься проблемой, пока не наступит кризис — весьма способствовал пустой трате времени10. Некоторым из лучших специалистов не удавалось выполнить свою работу в течение рабочего дня, поскольку им постоянно мешали, обращаясь за помощью. А вот самый ловкий прием: сталкиваясь с трудностями при управлении креативной деятельностью и ее оценке, руководители стали использовать время, проведенное на рабочем месте, в качестве явного, легко измеряемого критерия определения того, насколько усердно трудятся их подчиненные. В одной из своих статей Перлоу приводит цитату на эту тему из книги Розабет Кантер "Мужчины и женщины из мира корпораций":
Вопрос: Когда организация знает, что менеджеры справляются со своей работой и принимают наилучшие из возможных решений?
Ответ: Когда они жертвуют этому каждую минуту и потому работают на пределе человеческих возможностей".
В собственной книге "В поисках времени" Перлоу рассказывает историю женщины, работавшей инженером в электронной компании. Эта женщина, руководитель проекта и восходящая звезда своей фирмы, договорилась о возможности один день в неделю работать дома. Казалось бы, все удалось блестяще. Женщина могла заниматься делами в спокойной обстановке, без помех. Она экономила время на дороге, проводя лишние часы с семьей; члены ее группы получили больше самостоятельности; никогда результаты ее работы за полгода не оценивались так высоко. Затем ее неожиданно перевели на другую должность (куда менее ответственную, по единодушному мнению коллег), требовавшую ежедневного присутствия в офисе. После дальнейших осложнений, включая задержку давно ожидаемого повышения, она перешла в другой отдел и всерьез задумалась о том, чтобы уволиться из фирмы. Перлоу замечает, что обычно сотрудники этой фирмы пользовались сравнительной свободой при необходимости отлучиться по личному делу в середине дня. Однако в целом вопрос пребывания в офисе стоял так остро, что некоторые "прибегали к маленьким хитростям, оставляя пальто на вешалке или машину на стоянке, чтобы создать видимость своего присутствия".
Еще одним фактором является непрерывный прогресс в технологиях, раздвигающих рамки рабочего дня. Принято указывать на то, как сотовые телефоны, ноутбуки и беспроводные средства связи позволили нам работать, где бы мы ни находились. Однако они также нарушают неприкосновенность нашего личного времени: теперь нам приходится заниматься делами, когда бы ни возникла необходимость в этом. Кроме того, креативная деятельность имеет обыкновение не отпускать нас и после работы — в том смысле, что она продолжается в голове. В конце каждого рабочего дня обычно остаются нерешенные проблемы и отложенные решения. Мысли о них могут не занимать центрального места в нашей личной жизни, по они присутствуют где-то на заднем плане и ожидают своей очереди. Можно ли считать, что мы при этом "работаем"? Если мы обдумываем проблему за ужином или во время велосипедной прогулки, следует ли обозначить это как работу в дневнике времени? Вполне возможно, что креативные специалисты в реальности работают больше, чем о том свидетельствует статистика.
Таким образом, продление рабочего дня креативных профессионалов зависит от целого комплекса факторов. К тем, кто вынужден работать лишние часы не по своей воле, безусловно можно отнести выражение "перерабатывающие американцы". Но многие из нас идут на это более чем охотно. Мало кто из участников моих фокус-групп и интервью жаловался на сверхурочную работу. Многие без особой нужды берутся за новые задачи, несмотря на временные затраты: например, отказываются от спокойного и стабильного места ради работы в старшие, отнимающей все время, или помимо оплачиваемой работы берутся за волонтерские обязанности. Они могли жаловаться, что на все дела времени не хватает — есть разница с ощущением, будто ты работаешь слишком много — или что конечные результаты не окупили потраченного времени из-за некомпетентности руководителей или но какой-либо другой причине.