Недоверие. Во всем же остальном, где нынче явственна строгая, властная и

Лишенная всякого жульничества работа духа, ему нет никакого дела до идеала -

популярное выражение для этого поста есть "атеизм": за вычетом его воли к

Истине. Но эта воля, этот остаток идеала и есть, если угодно поверить мне,

Все тот же самый идеал в наиболее строгой, наиболее духовной его

Формулировке, насквозь эсотерический, лишенный всяких показух, стало быть,

Не столько его осадок, сколько его сердцевина. Безусловный порядочный атеизм

(- а только его воздухом и дышим мы, более духовные люди этой эпохи) не

пребывает поэтому в противоречии с этим идеалом, как могло бы показаться;

Скорее, он представляет собою лишь одну из последних фаз его развития, одну

Из заключительных форм его во внутренней логике становления - он есть

Импозантная катастрофа двухтысячелетней муштры к истине, которая под конец

Возбраняет себе ложь в вере в Бога. (Тот же ход развития в Индии, совершенно

Независимый и оттого кое-что доказывающий; тот же идеал, примыкающий к

Одинаковому выводу; решающий пункт достигнут за пять столетий до

Европейского летосчисления Буддою, точнее: уже философией санкхья,

Популяризированной впоследствии и превращенной в религию Буддой.) Что, если

Спрашивать со всей строгостью, одержало по сути победу над христианским

Богом? Ответ представлен в моей "Веселой науке" (II 227 сл.) [I 681]: "Сама

Христианская мораль, все с большей строгостью принимаемое понятие

Правдивости, утонченность исповедников христианской совести, переведенная и

Сублимированная в научную совесть, в интеллектуальную чистоплотность любой

Ценой. Рассматривать природу, как если бы она была доказательством Божьего

Блага и попечения; интерпретировать историю к чести божественного разума как

Вечное свидетельство нравственного миропорядка и нравственных конечных

Целей; толковать собственные переживания, как их достаточно долгое время

Толковали набожные люди, словно бы всякое стечение обстоятельств, всякий

Намек, все было измышлено и послано ради спасения души - со всем этим отныне

Покончено, против этого восстала совесть, это кажется всякой более

Утонченной совести неприличным, бесчестным, ложью, феминизмом, слабостью,

Трусостью - с этой строгостью, и с чем бы еще ни было, мы - добрые европейцы

и наследники продолжительнейшего и отважнейшего самопреодоления Европы"...