Проблема рационализма утопического сознания

Во многих исследованиях утопического сознания в качестве его свойства преподносился и критиковался рационализм, под которым обычно понимается стремление утописта организовать жизнь согласно рациональному плану, чем неизбежно ущемляется человеческая свобода. Указывают на казарменную регламентацию труда, быта и досуга (например, в фаланстерах Фурье). Однако эта критика справедлива лишь для части утопий.

Философски значимый разгром рационалистических утопий Нового Времени осуществлял в своих размышлениях герой «Записок из подполья» Ф.М. Достоевского. Одним из ключевых концептов этих утопий являлся интерес, и разумный порядок есть тот, в котором люди осознают свой объективный интерес и действуют в соответствии с ним[91]. Интерес как нечто объективное, доступное разуму противостоит иррациональным религиозным идеалам. Достоевский вводит в противоположность интересу концепт иррационального желания, и главное - свободного желания[92].

Аналогично и в «Легенде о Великом Инквизиторе» он противопоставлял свободе утопию как сатанинское искушение «хлебом»[93]. Не говоря уже о том, что такое противопоставление является образцом ложной альтернативы, отметим, что под свободой в легенде понималась свободная вера во Христа. А за пределами религиозного дискурса свободная вера называется слепой верой. Поэтому эта легенда, вопреки часто повторяющемуся мнению, не представляет собою серьезную критику утопии.

Рассуждения Достоевского доказывают ограниченность лишь утилитарно-рационалистических утопий (например, утопии Н.Г. Чернышевского с концепцией «разумного эгоизма»). Жизнь в реализованной утопии этого типа не соответствует идеалу свободы [94]. Но это и неудивительного, ибо утопия была сконструирована на основании другого идеала, идеала разумно, «оптимально» организованной жизни. Эти два идеала трудно сочетать, что в свое время было зафиксировано А. Фойгтом в его делении утопий на «архические» и «анархические». Так, М. Бакунин, П. Кропоткин развертывали утопии, построенные как раз на основе идеала «свободного почина». Поэтому рационализм в смысле подавления свободы вовсе не является атрибутом утопического сознания.