Логика истории

Существует ли логика истории? Этот вопрос ставит Освальд Шпенглер в книге «Закат Европы». Не скрывается ли за всеми случайными и не поддающимися учету единичными события­ми метафизическая структура исторического человечества, по существу не зависимая от бросающихся в глаза поверхност­ных культурно-политических явлений? {Шпенглер 0. Закат Европы. М., 1993, с. 5).0 смысле истории размышляли многие русские философы, в том числе и B.C. Соловьев.

Можно поставить и еще вопросы: как движется история? Не раз­вертывается ли она линейно, последовательно, приближаясь ко все новым и новым стадиям? Идея последовательного исто­рического развития получила развитие в христианстве. Но действительно ли история движется по строго обусловленно­му маршруту? Верно ли, что события совершаются по объек­тивной логике истории, без участия людей, их свободной во­ли? Разве мы не сами творим историю? В современной фило­софии утвердилась мысль о том, что никакой фатальной (роковой, неотвратимой) необходимости в истории нет. Исто­рия свободна. Она чрезвычайно вариативна, когда речь идет о конкретных исторических процессах.

Одна из первых попыток создать теоретически обоснованную периодизацию человеческой истории была предпринята ита­льянским философом Джамбаттистой Вико (1668-1744). В сво­ем сочинении «Основания новой науки об общей природе на­ций» он пришел к такому выводу: народы развиваются из са­мих себя, по законам, присущим природе людей. В этом развитии они проходят три эпохи: божественную, героичес­кую и человеческую. Концепция Вико — одна из первых тео­рий циклического развития истории. Он полагал, что все наро­ды, подчиняясь всеобщему закону, должны пройти по одному и тому же пути развития. Цикл, согласно представлениям сто­ронников циклической концепции, есть совокупность явле­ний, процессов, составляющих круговорот в течение извест­ного промежутка времени, выражение идеи повторяемости, возвращаемости событий.

Существование циклов в природе и обществе издавна привлека­ло внимание философов и ученых. Так, в древнекитайской «Книге перемен» процессы в мире описываются как последо­вательное чередование ситуаций, рождающихся в результате^ взаимодействия света и тьмы.

В мировой философии, надо признать, чаще рождались все-таки не циклические, а линейные, или прогрессистские концепции. Так, французский философ Ж. Кондорсе (1743-1794) в главной работе «Эскиз исторической картины прогресса человеческо­го разума» (1794) делил историю на 10 эпох, обосновывая идею бесконечного совершенствования капиталистического строя. К. Маркс обосновал понятие общественно-экономичес­кой формации, которая представляла собой исторически опре­деленный тип общества. Формация — «общество, находящее­ся на определенной ступени исторического развития, общест­во со своеобразным отличительным характером» {Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 6, с. 442).

Иной взгляд на историю принадлежит 0. Шпенглеру. В основе его концепции истории лежит уподобление (аналогия) куль­туры живому организму. Точно так же, как живые организмы, проходят определенные стадии (фазы, циклы): рождаются, живут, расцветают, дряхлеют и умирают, цветенье культуры не вечно, оно утрачивает свой жизнеутверждающий пафос. Умирая, культура перерождается в цивилизацию.

По мнению 0. Шпенглера, культурно-исторические типы загер-метизированы, непроницаемы друг для друга. Эта мысль, на­помним, содержалась и в книге «Россия и Европа» Н.Я. Дани­левского, который считал историческим законом непередава-емость культурных начал. Однако такое понимание исторического процесса подверг критике еще B.C. Соловьев, утверждавший, что действительное движение истории состо­ит главным образом в передаче культурного наследия. Так, возникший в Индии буддизм был передан народам монголоид-ной расы и определил собой духовный характер и культурно-историческую судьбу всей Восточной и Северной Азии. Разно­племенные народы передней Азии и Северной Африки, состав­лявшие, по Н. Я. Данилевскому, несколько самостоятельных культурно-исторических типов, на самом деле сперва усвоили просветительные начала эллинизма, затем — христианство и, наконец, исламскую религию аравийского пророка Мухаммеда (VI-VII вв.).

Еще примеры. Христианство, появившееся среди еврейского на­рода, даже дважды нарушило «исторический закон», о кото­ром писали 0. Шпенглер и Н. Я. Данилевский: сначала евреи передали свою религию греческому и римскому миру, а потом через эти два культурно-исторических типа — германо-ро­манскому и славянскому, помещав им исполнить «требование» теории — создать собственные религии. Вероисповедные раз­личия внутри самого христианства также не соответствуют данной теории, ибо «единый» германо-романский мир разде­лился между католичеством и протестантством, а славянский — между католичеством и православием, причем и правосла­вие не было выработано самим славянством, а было целиком воспринято от Византии, т.е. от совершенно другого культур­но-исторического типа.

Подобное противоречие можно обнаружить и в концепции Шпенглера, утверждавшего, что представитель одной культу­ры не в состоянии проникнуть в ядро другой культуры, хотя в его работе «Закат Европы» содержатся чрезвычайно глубокие, захватывающие воображения рассуждения о проникновении древних культур. Как же он сумел восстановить образы давно ушедших эпох, если, по его же словам, культуры непроницае­мы?

Однако несмотря на явные противоречия, в книге 0. Шпенглера есть и чрезвычайно неожиданные, можно сказать, провидчес­кие утверждения. В частности, в начале нынешнего столетия, т.е. задолго до того, как компьютер «вычислил» обреченность технической цивилизации, указав на исчерпаемость энергети­ческих и сырьевых ресурсов на Земле, 0. Шпенглер в жанре мистического постижения писал о подорванности европей­ской культуры, о ее закате.

Мы знаем сегодня, что не только европейская культура, но и вся западная цивилизация, обретшая планетарные формы (ее обычно называют техногенной, т.е. порожденной техничес­кими достижениями европейцев), мчится к собственным пре­делам. У этой цивилизации, рожденной фаустовским духом, нет будущего. На смену ей должна прийти цивилизация ант-ропогенная, т.е. «скроенная по меркам» человека, а не маши­ны. Однако никто не знает, как выцветший дух европейской культуры может явить чудо преображенья... Возможно, здесь сможет помочь знание истории культуры, понимание ее смысла, сути?

С точки зрения 0. Шпенглера, культура — это первофеномен всей прошлой и будущей всемирной истории. Всякая культура переживает все возрасты отдельного человека. Чтобы уяснить себе, в каких образах протекает угасание западной культуры, рассуждал 0. Шпенглер, необходимо сперва понять, в каких отношениях вообще любая культура находится к видимой ис­тории, к жизни, к душе, в каких формах она обнаруживается. Народы, языки и эпохи, битвы и идеи, государства и боги, ис­кусства и их плоды, хозяйственные формы и мировоззрения, великие люди и грандиозные события — все это символы и, как таковые, они подлежат толкованию...