Значение теории П. Я. Гальперина

Доклад В.П. Зинченко «П.Я. Гальперин — Учитель в психологической школе деятельности» сочетал личное и научное, объективные факты и их субъективную интерпретацию, эмоциональное и рациональное, идеологическое и общечеловеческое, малоизвестное и известное, но хорошо забытое.
В.П. Зинченко видит в П.Я. Гальперине одновременно и Учителя, и Ученого. В докладе В.П. Зинченко преимущественно говорил о П.Я. Гальперине как Учителе, и его попытка воспроизвести «духовную атмосферу тех лет, в которых вырос П.Я. Гальперин, и тех лет, когда мы Петра Яковлевича слушали» как бы подготовила всех собравшихся к разговору о значении созданной им теории для современной психологии.
Вслед за В.П. Зинченко слово взял... Петр Яковлевич Гальперин (с помощью магнитофонной записи). Та духовная атмосфера прошлого, о которой проникновенно рассказывал В.П. Зинченко, на некоторое время стала реальностью дня настоящего. Вместо привычного лаконичного текста научных публикаций зазвучала живая речь создателя самостоятельного психологического подхода. Хорошо знакомые положения теории поэтапного формирования умственных действий были изложены как азбучная истина, не нуждающаяся ни в каких комментариях.
Свое выступление А.И. Подольский начал с призыва «не растерять то, на чем стоим, во что верили и верим». По его мнению, сила концепции П.Я. Гальперина заключается в том, что он предложил единицу анализа душевной жизни человека — целенаправленное осмысленное развивающееся человеческое действие — и создал орудие развития душевной жизни — поэтапно-планомерное формирование этого действия с заранее заданными свойствами.
Л.Ф. Обухова в докладе «Учение П.Я. Гальперина: становление новой отрасли психологии» говорила о месте теории П.Я. Гальперина в системе психологического знания.
Л.Ф. Обухова начала свой доклад со слов Л.С. Выготского, которые показались ей пророческими: «Только та научная система, которая раскроет биологическое значение психики в поведении человека, укажет точно, что она вносит нового в реакции организма, и объяснит ее как факт поведения, только она сможет претендовать на имя научной психологии».По мнению Л.Ф. Обуховой, именно такая научная система была построена
П.Я. Гальпериным во второй половине ХХ века. Она убедительно показала, что этот ученый «делал нечто большее, чем было видно научному сообществу»: он создал новое направление в психологии, которое сегодня можно назвать общей генетической психологией. Эта отрасль психологии изучает становление и развитие психических процессов. Она имеет свой предмет: все психические процессы изучаются как различные формы ориентировочной деятельности, выполняющие свою специфическую функцию в регуляции поведения. У этой науки есть свой метод — построение психического явления с заранее заданными показателями.
По мнению Н.Ф. Талызиной, самая главная заслуга П.Я. Гальперина — использование деятельностного подхода. В докладе «Вклад П.Я. Гальперина в развитие деятельностного подхода в психологии» Н.Ф. Талызина убедительно показала, что, хотя П.Я. Гальперин не занимался теорией обучения и не ставил своей целью разработку деятельностного подхода, объективно он заложил основы деятельностной теории учения.
Попытка оценить значение теории П.Я. Гальперина не только для психологической науки, но и культуры в целом была предпринята М.А. Степановой в докладе «Теория, опередившая время». По ее мнению, сегодня вряд ли найдется психолог, который не считал бы подход П.Я. Гальперина к психическому как к особому виду ориентировочной деятельности значительным достижением психологической мысли, однако подлинное значение теории П.Я. Гальперина, ее место в науке до сих пор не осознано.
Ситуация в обществе изменилась настолько, что учение об ориентировочной роли психики в жизни человека может и должно занять особое место в ряду других психологических теорий и направлений. Учение П.Я. Гальперина переросло рамки психологической теории и в период политической и экономической нестабильности приобрело поистине общекультурное значение.
Философский анализ концепции П.Я. Гальперина содержался и в коротком сообщении польского психолога З. Цацковского. В частности, он указал на невозможность формирования идеального (в смысле полной и окончательной ориентировки) действия: человек всегда понимает что-то после действия. З. Цацковский обратился к греческой мифологии: если Прометей — символ мудрости перед действием, правильной ориентировки перед действием, то его брат Эпиметей, вульгарно интерпретируемый как глупый, — символ ума после действия. З. Цацковский говорил об эпиметейской судьбе, когда человек становится умным после действия, которое не всегда правильно.
З. Цацковский мудро заметил, что «в человеческой судьбе нет и никогда не будет школы, где получают диплом окончательной компетенции».