Глава 4. I wanna hold you so much

Том считал столбы, просто так. Чтобы отвлечься. Пригородная электричка стремительно везла его навстречу родителям. И Крису.
После сна он так и не смог до конца прийти в себя – настолько тот был ярким и правдоподобным. Настолько желанной оказалась та, другая действительность, настолько желанным оказался Хам. И потому так плохо было сейчас. Оконное стекло опять заледенело, Том подышал на него и потер перчаткой. Сто двенадцать, сто тринадцать… и опять с начала, тяжелые мысли каждый раз сбивали со счета.
Отец встретил Тома на станции и привез домой. Родительский дом пах праздником – пирогами, живой елкой и мандаринами. Родители так искренне ему радовались, даже несмотря на то, что праздник он им, конечно, испортит, и Тому стало стыдно – за то, что не приехал раньше,звонил редко, мало интересовался.
- Как ты, сынок? – спросила мать. Том обнял ее, уткнулся носом в макушку и вздохнул.
- Все хорошо, мам. Все хорошо.
Он поднялся на второй этаж, распахнул дверь в свою комнату. Его комната… на стене над письменным столом в тонких деревянных рамках висели грамоты за победы в олимпиадах по истории и английскому, школьные фотографии. Вот Том в пятом классе – кудрявый мальчишка с широкой улыбкой и веснушками, вот в восьмом – тощий долговязый парень с худой шеей и впалыми щеками, вот в выпускном – немногим лучше, чем в восьмом. Отдельно висели студенческие фотографии – их родители крепили без него. На столе царил идеальный порядок – ручки и карандаши ровно торчали из стаканчика, альбомы для рисования лежали аккуратной стопочкой. Том повернулся – в его комнате ничего не менялось: все та же полуторная кровать, застеленная серым пледом, его рисунки над ней, все тот же шкаф, те же шторы… застывшее время.
И тут внезапно стало очень спокойно – он дома, ему помогут, его защитят. А еще Том подумал, что хотел бы быть здесь с Хамом.
Он выложил на полку заготовленные подарки, распаковал вещи и спустился вниз.

- Думаю, сегодня. Да, на ужин. Завтра… завтра у него течка начнется. Я очень за него волнуюсь. Спасибо. Спасибо большое.
Том застыл за дверью в гостиную. Кому его мать может рассказывать ТАКОЕ? Выдохнул и шагнул в комнату.
- Ох, сынок, - мать вздрогнула.
- С кем ты разговаривала?
Мать посмотрела виновато.
- С Крисом.
- Я же просил…
- Тебя это ни к чему не обяжет, - быстро сказала мать. – Познакомитесь просто. Пообщаетесь. А вдруг он тебе понравится…
Вообще-то, ему уже кое-кто нравился.

На ужин Том принципиально решил не наряжаться, посчитав, что черных брюк и тонкого светлого джемпера будет вполне достаточно. И нарочно на несколько минут опоздал. В камине горел огонь, на одном диване, лицом к лестнице, сидели родители, на другом, спиной, светловолосый мужчина. Сердце забилось чаще.
Он бегом преодолел ступеньки.
- А вот и Том, - радостно воскликнула мать. Мужчина встал с дивана и повернулся.
- Привет, я Крис, - и протянул руку в приветствии.

На Тома невероятно синими глазами смотрел Хам.
- Привет, - рука дрожала, голос тоже. Том весь дрожал. Мужчина уверенно и крепко пожал Тому руку, задержав ее в своей дольше необходимого.
В ноздри ударил знакомый будоражащий аромат сильного свободного альфы, голова закружилась, и Том качнулся.
- Присядь, - альфа помог ему сесть на диван, устроился рядом.
Том был ошарашен, причем ошарашен настолько, что онемел. С одной стороны, очень хотелось начать выяснять отношения – обвинять Хама или, скорее, Криса, во лжи, с другой – наброситься и зацеловать до потери сознания.
В итоге Том остался сидеть, где сидел, и молчал.
- Вы пока немножко пообщайтесь, а мы с папой накроем стол, - мама застенчиво улыбнулась. – Мы вас позовем.

Едва дверь за родителями захлопнулась, Том вскочил с дивана и пересел.
- Ты мне ничего не хочешь сказать? – спросил язвительно. Все-таки он был очень зол.
- Я рад тебя видеть, - хмыкнул тот в ответ.
- Зачем ты мне врал?
- Я не врал, - возразил альфа, поднимаясь. Медленно подошел к сжавшемуся в комок Тому и наклонился, ставя руки по бокам от омеги. – Ни единым словом не врал.
Том отвернулся и поджал губы.
- Я тебе не верю.
Каким же дураком он себя чувствовал! Да, здорово, наверное, Крис повеселился.
Альфа обхватил ладонями голову Тома и поцеловал. Омега брыкался, пинался и пытался укусить, отпихнуть. А потом застонал и расслабился. Крис отстранился и прижался лбом ко лбу.
- Завтра я буду с тобой.
Том прищурился.
- Вот уж нет. Таким, как ты, в моей постели делать нечего.
- Я не врал.
- Да разумеется. Мало посмеялся?
Ответить Крис не успел.
- Мальчики, к столу.

Ужин проходил в тягостном молчании. Том дулся, Крис ухмылялся по одному ему известному поводу, родители недоумевали. Находиться рядом с альфой и не касаться его было настоящим испытанием в любой день, что уж говорить про канун течки. Кусок не лез в горло, член стоял, а в попе было даже уже не влажно, а по-настоящему мокро.
- Крис, ты ведь еще учишься? – спросил отец, стараясь хоть как-то разрядить обстановку. – На экономическом, если я ничего не путаю?
- Да, экономика организации. Летом защищаюсь. Но я уже вполне материально независим, - и подмигнул Тому. Тот презрительно сощурился и демонстративно отвернулся.
- Работаешь у отца? – продолжали допрос родители.
- Да.
- Машины чинишь? – ядовито прошипел Том.
- В том числе, - лучезарно, демонстрируя полный набор зубов, улыбнулся Крис. – Вы не будете возражать, если я стану ухаживать за вашим сыном? – обратился к родителям. Том ахнул. – Уверяю, намерения у меня самые серьезные.
Родители синхронно заулыбались. И закивали, как китайские болванчики.
- Все, - Том вскочил, швырнул на спинку стула тканевую салфетку. – Хватит с меня этого фарса, - и стремительно покинул столовую.
Хлопая дверью, услышал.
- Вы его простите, Крис, он сейчас эмоционально нестабилен. Такой период…

Дверью своей комнаты он хлопнул так, что задрожали стекла. Хотелось рвать и метать, хотелось впиться зубами в одну совершенно конкретную шею и вырвать кусок, хотелось рычать и кидаться на стены. А еще выскочить в ночь и долго-долго не возвращаться.
Ничего из этого Том, конечно, не сделал. Вожделенной шеи рядом не наблюдалось, от стен на теле остались бы синяки, да и радовать окрестных альф одиноким течным омегой, гуляющим по ночам, тоже как-то не хотелось – не дурак же он. Можно было, конечно, порычать…
В итоге Том взял со стола альбом, стаканчик с карандашами и, подтянув повыше подушку, чтобы было удобнее сидеть, бухнулся на кровать. Казалось, бессмысленно водил простым карандашом по альбомному листу, однако совсем скоро с рисунка на него стали пристально смотреть выразительные даже в карандаше до боли знакомые глаза. Том отшвырнул альбом, разделся и забрался под одеяло.
Чтобы проснуться через три часа от жара в паху и заднем проходе, от затрудненного, со свистом дыхания, от жажды…