Процессы анализа и синтеза при зрительном восприятии предметов

В исследовании Ж. И. Шиф глухим детям, учащимся II, III и VI классов, предлагали сравнивать два расположенных перед ними предмета: яблоко и грушу, чашку и кастрюлю и т. д. За­тем прослеживали, какие части предметов называли дети, сравнивая эти предметы. Оказалось, что глухие при сравнении животных называли только те части тела, которые вычленялись достаточно отчетливо, во то время как слышащие сверстники производили более полный анализ. Там, где слышащие говорили: «грудь, живот, спина», глухие ограничивались указанием: «тело». Вместе с тем глухие подробно отмечали отчетливо выражен­ные части предметов: бугорки на огурце, выемки на яблоке, торчащие по сторонам перышки у воробья и т. д.

Е. М. Кудрявцева исследовала восприятие глухих детей более старшего возраста—учащихся VII и XII классов. Им предъявляли предметы: красный граненый карандаш, чайную ложку, ручные часы—и просили сказать, что это такое. Все три предъявляемых предмета не имели ясного членения на части. Оказалось, что выделение частей у таких предметов являлось трудной задачей для глухих учащихся VII класса и даже для учеников XII класса. Все 10 учебников VII класса не выделили ни одной части у ложки, и пять учащихся XII класса (из 10 человек, участвовавших в опытах) отметили лишь ручку ложки как отдельную часть. В несколько большем числе случаев были названы части карандаша: его грифель и деревянная оправа, легче других выделялись части у часов (винт завода, ушки для ремня, стрелки и др.). Учащиеся VII класса в сумме указали 6 частей, и учащиеся XII класса — 15 частей.

Выделение частей в предметах, объективно слабо расчлененных, представляло заметно больший труд для глухих, чем для слышащих детей (опыты проводились со слышащими учащимися III и VII классов).

Вместе с тем выделение частей в предметах, ясно расчлененных на части (в опытах использовалась игрушечная резиновая собачка), не было для глухих учащихся более трудным, чем для слышащих.