Иван ещё раз злобно, по-звериному, произнёс слово «сука» и опустил пистолет. Потом, как раненный волк, рысью побежал куда-то во тьму

Ганна как обычно пришла домой, разделась, укутала сына и долго ещё не ложилась. Заболела голова, дрожали ноги, поташнивало, а она смотрела и смотрела за окно в темноту: «За что он так ненавидит меня? За что? Ведь я ему даю полную свободу… Знаю, что у него есть женщины, но и пусть… Пусть живёт своей жизнью, а мне оставит мою учёбу… Если он меня даже искалечит, то и ползком пойду в школу… Там моя жизнь, и без учёбы я просто не смогу жить. Выучусь и вернусь в школу, он пусть живёт своей жизнью…»

А утром её вызвал полковник, начальник училища:

− Почему ваш муж сегодня ночью хотел вас пристрелить? Он пришёл ко мне, на нём не было лица, но всё рассказал вот тут в кабинете…

Пришлось вкратце вспомнить о своём страшном детстве, что была она там батрачкой. Не было отца, не разрешали учиться. И коров пасла, и в колхозе работала, и для большой семьи сама сеяла просо и перевозила на тачке. Выйдя замуж, жила в тех местах, где не было вечерней школы. Сейчас она ничего не требует от мужа, ходит во всём девичьем или самом дешёвом. На алименты кое-как сводит концы с концами. Иван имеет полную свободу. А она после школы собирается поступать в учительский институт: «Хочу вернуться в школу. До замужества три года учила детей…

− Но вы бы смогли работать швеёй или поваром.

− Нет! Никогда, ни за что. Просто не смогу. Я учительница, и кухарка из меня не получится.

− Вы беспартийная?

− Нет, член ВЛКСМ. Вступила тайком от родителей ещё в войну.

И полковник пожелал ей большой удачи:

− Ну что ж? Учитесь и воспитывайте наших детей. Ой, как их много осталось без отцов…

− Без отцов и матерей… Два года учила детдомовских детей… И их боль проносила через своё сердце…

С этого дня Иван больше не трогал её, вроде не замечал, только однажды сказал:

− Да полковник только посмеялся над тобой…

«Ладно, мели Емеля, твоя неделя. Говори, что хочешь, а я благодарна полковнику. Хоть один человек нашёлся порядочный на земле. Но Ивану, наверное, всё-таки хорошенько, если не понавтыкал, то сделал хорошее внушение. Вон как притих… Теперь хоть спокойно закончу школу…»

Десятый класс Ганна закончила на повышенные оценки, сдала экзамены в школе, без ведома мужа и вступительные экзамены в институт. Ивану только сказала:

− Буду поступать в институт…

Тот долго молчал, потом вроде провёл индульгенцию: отпустил преступнице грехи:

− Ладно, поступай, только не на физмат. Там не с твоим умом учатся. Туда тебе не сдать…

− Ошибаешься. Из трёх предметов два сдала на пять, один на четыре…

А сказала ему так, просто чтоб сообщить, хоть и мужем он ей давно не был. По-прежнему спал лицом к стене, приходил в полночь или под утро кем-то обцелованный и обласканный…

Ну что ж, голубчик, живи, пока живётся. А моя дорога ясна. Я учительница, а не поломойка, не швея и не кулинар. Хотя и эти профессии нужны и важны… Бесспорно… Но не по мне…