Как относились ваши археологические коллеги к этим раскопкам?

Музей вел себя сдержанно. Многие брюзжали. Единственный, кто на нас открыто прыгнул, был Институт археологии в лице Самойловой. Ведь она поклялась, что никогда в жизни не даст мне воткнуть лопату. Никуда. А я нагло воткнул, и не просто так, а у нее на глазах, в самом центре Одессы. Это было не просто сильное унижение, а настоящее изнасилование, причем в изощренно-циничной и грубой форме. Самойловой пришлось в бессилии это терпеть. Она даже как-то в наше отсутствие подошла к раскопу и в сердцах в него плюнула. Бедняжка. Мне дети об этом донесли. Потешались. Наша слава росла, как на дрожжах, и это для Института было просто невыносимым.

Другое дело, что мы рылись в грудах строительного и бытового мусора и сами толком не понимали зачем. Зато красиво реконструировались бытовые ситуации. Балясина на мраморных ступеньках дворца Ланжерона. Стекольные обломки от укрепления фундамента Оперного театра. Монеты, флаконы. Потом мы достали бельгийский канализационный коллектор. Все это было очень классно с антикварной точки зрения… Общественность бурно радовалась.

Телевизионные камеры дежурили у раскопа очень часто. Мы с Олегом почти безостановочно давали интервью. Каждую неделю выходило несколько новых заметок в газетах. Сегодня мы нашли дворец. Завтра - банк Лионский кредит. Послезавтра - дом Рено-Волконского. Потом собачку нашли, затем кошечку. Помнишь?

Я попал на раскопки несколько позднее этих находок…

Собачку мы нашли сразу, на первом штыке. С остатками тряпочки. Скелет находился в черноземном слое. Мы ее зачистили, вытащили и перезахоронили на соседней клумбе с цветами. Захоронению было лет пять. А кошку нашли уже в археологическом контексте. Когда мы вышли на вымостку внутреннего двора, то стали расчищать слой пожара, который образовался после попадания в дом авиабомбы времен обороны города. Обломки завалили двор. Бомба попала сюда в июле сорок первого года. Был страшный пожар. Слой пепелища перестилал вымостку двора. Все произошло внезапно. Кошку привалило каменным завалом. Видимо, она не сориентировалась. Рядом находился совершенно целый канализационный коллектор. Он был закрыт люком. Мы с Олегом в нем радостно сфотографировались. Кошка сидела около него. Убило ее, видимо, мгновенно, несчастную. Остатки не обгорели, потому что пожар прошел выше. Возможно, это была не самая большая трагедия времен героической обороны Одессы. Но мы с Олегом собрали ее косточки и похоронили рядом с собачкой.