Глава VI

Схватка с кладоискателями

Брат с сестрой инстинктивно попятились и отступили в тень яблони. Старик их не заме­тил. Он подошел к калитке, уверенно ее от­крыл, вошел в дом и негромко кашлянул у порога.

— Асенька, ты где?

Ромка с Лешкой переглянулись и молча двину­лись следом за ним.

Ася услышала, что ее кто-то зовет, и выглянула из кухни.

— Я здесь. Кто там?

— Здравствуй, Асенька, — ласково сказал ста­рик.

Девушка вся просияла и кинулась ему на шею.

— Антон Моисеевич! Наконец-то! Я уж и ждать вас перестала.

— А я взял и приехал.

Ася выхватила у него саквояж, взяла под руку, повела в дом.

— Вы на электричке, не на машине? Но почему же вы меня не предупредили о приезде? Я бы вас встретила.

— К чему такие церемонии? Везти меня некому, дочь с зятем уехали на юг, а персонального шофера у меня нет. Но эту дорогу я знаю наизусть, никогда не заблужусь.

— Я очень, очень вам рада. Вы где хотите оста­новиться? Свободные комнаты есть и на первом, и на втором этажах.

— А веранда свободна?

— Конечно. Она в вашем распоряжении.

— Спасибо, вот там я и поживу немножко.

— Завтракать будете?

— Кофейку попью с удовольствием.

Ася отнесла саквояж старика на веранду, приве­ла его на кухню, и все гости радостно и дружно вос­кликнули:

— Здравствуйте, Антон Моисеевич!

— Здравствуйте, здравствуйте. О, я вижу, все ученики Леонида Сергеевича в сборе, и даже Ми­ша здесь. Вот кого я не ожидал увидеть. Где ты про­падал? Ты ведь, кажется, не только в этом, но и в прошлом году не был на раскопках. Или я ошиба­юсь?

— Не был, — как всегда, Миша отвечал корот­ко. — Уезжал я.

Даня ловко перескочил на другой стул и пре­доставил старику свое уютное местечко.

— Садитесь здесь, пожалуйста. Вам кофе со сливками или черный?

— Со сливками. Спасибо, Даня. — Старик взял у него чашку, Жанна пододвинула к нему блюдо с бутербродами.

— Как ваши дела, Антон Моисеевич?

— Мои дела идут, как и шли, без особых изме­нений. Мне интереснее послушать про ваши. — Старик опустил глаза и удивился: — Даня, что у те­бя с ногой? Жанна, а с тобой-то что?

— Мы тут все пораненные, — весело сообщил Даня. — У Мишки тоже нога болит, а у Юрки го­ловка повредилась. В смысле, на него подсвечник упал.

— Это правда, у нас тут лазарет, — подтвердила Ася. — И все пострадали в результате каких-то не­лепых несчастных случаев. Прямо-таки анекдоти­ческая история, рассказать кому — не поверит.

Тут она заметила крутящихся у двери брата с се­строй.

— А вы что там стоите, как бедные родственни­ки? Проходите, садитесь с нами.

— Нет, спасибо, нам надо идти, — покачала головой Лешка и потянула брата к выходу. — Идем-идем, нечего нам тут больше делать.

Ромке ничего не оставалось, как пойти за сест­рой, но во дворе он с гневом на нее обрушился:

— Зачем ты отказалась?

— Не понимаешь разве, что мы там лишние? И мест там для нас нет.

— Ну что ж, тогда я здесь подожду, — Ромка по­дошел к скамье и уселся на нее.

— Чего ты собираешься ждать?

— Мне хочется проверить... Короче, я хочу по­смотреть на тень этого старичка.

— Обалдел? — Лешка покрутила у виска паль­цем. — Это же тот самый лучший друг Асиного де­да, который прислал ей телеграмму!

— Тем более, что друг. Друг деда вполне мог иметь ключ от черного хода.

— Так он же известный ученый!

Но и этот аргумент не оказал никакого дейст­вия на ее брата.

— Да он тебе первой показался подозритель­ным! Высокий, сгорбленный, в очках — все совпа­дает. А ты слышала, как он сказал, что живет один? Значит, алиби его на те ночи, когда мы все видели «призрака», проверить невозможно. На всякий случай надо показать его Коляну. Не вовремя он, однако, уехал. А ты иди, иди, куда хотела, я тебя не держу.

— Ладно, я тоже посижу, — смирилась Лешка и села рядом с ним. — Хоть это и жутко глупо.

Устроившись поудобнее, брат с сестрой приго­товились к длительному ожиданию. Однако ждать пришлось не очень долго. Антон Моисеевич с пол­часика посидел за столом с молодежью, допил свой кофе, оставил на веранде светлый пиджак и вышел из дома.

А солнце тем временем ушло за серые тучи, и все тени стали расплывчатыми, неясными, и Ромкино ожидание потеряло всякий смысл.

Юный сыщик вздохнул и поднялся с места.

— Зря сидели. Пошли, что ли.

— Я с самого начала знала, что зря, — начала Лешка и оглянулась на скрипнувшую за ее спиной дверь. Из дома выбежала Ася и догнала старика.

— Антон Моисеевич, возьмите зонтик, дождь собирается.

Поблагодарив девушку за заботу, академик взял у нее зонт и медленно побрел вдоль улицы.

В это время к себе домой, нагруженная тяжелы­ми пакетами, возвращалась Асина соседка. Увидев Асю со старичком, она замедлила шаг, а когда де­вушка удалилась, подошла к Ромке и, заметно вол­нуясь, спросила шепотом:

— Кто это?

— Асин новый гость.

— А кто он такой?

— Археолог. Академик. А что?

Женщина внимательно посмотрела вслед ста­рику и слегка тряхнула головой.

— Да ничего, я просто так спросила, из любо­пытства. — И еще раз оглянувшись, она пошла к своему дому.

— Что-то тут не так, — прошептал Ромка. — Надо узнать, в чем дело.

Двумя прыжками он догнал соседку и выхватил у нее пакеты.

— Ирина Петровна, давайте я вам помогу. Ска­жите, вы что, знаете этого человека? Вы встреча­лись с ним где-то раньше, да?

— Да нет, нигде не встречалась, — покачала го­ловой женщина.

— Но он здесь раньше часто бывал, это же друг Леонида Сергеевича!

— Может, и бывал, я к их гостям не особо при­глядывалась. Только Данечку хорошо помню, он Ольге Игоревне в последнее время за родного вну­ка был, навещал ее постоянно. А вот имя это — Ан­тон Моисеевич — я от нее слышала не раз. Она мне о нем часто рассказывала. Но... Ох, прямо не знаю, стоит ли об этом вспоминать. Может, он и не вино­ват ни в чем...

Ромкино сердце затрепетало.

— А в чем он может быть виноват? Вы скажите, мы вместе подумаем, — сдерживая волнение, на­стойчиво попросил он.

Ирина Петровна открыла свою дверь, впустила к себе брата с сестрой, указала Ромке, куда поста­вить пакеты, и стала вынимать из них продукты. Ромка с Лешкой стояли возле нее и молча ждали, когда она начнет говорить. Женщина оставила свое занятие и опустилась на стул.

— В тот самый день, когда она умерла... Вернее, до того, утром, я пошла к ней за чем-то... что-то мне понадобилось по хозяйству, соль, кажется. За­хожу, а она с телефонной трубкой стоит и вежливо так говорит: «До свидания, Антон Моисеевич. Все­го вам доброго». Вот это имя мне и запомнилось, потому я и взволновалась, когда услышала его от Аси.

Ирина Петровна снова замолчала, и Лешка одобряюще взяла ее за руку.

— А дальше что было?

— Она трубку положила и за сердце схватилась. Я ей в тот же миг валерьяночки накапала, она ее выпила. «Полегчало?» — спрашиваю. Она говорит: «Да, все нормально, спасибо», и снова за трубку схватилась. Ну, я и ушла, чтобы не мешать ее разго­ворам. Потом, где-то часа через три, у меня самой в сердце что-то екнуло, я снова к ней. А Ольга Иго­ревна лежит без сознания. «Скорая помощь» прие­хала быстро, но она так и не пришла в себя. Вот я с тех пор и думаю: чем же этот Антон Моисеевич ее так расстроил-то? И не знаю, сказать об этом Асечке или нет? Еще возведу напраслину на невинного человека, прослыву сплетницей.

— Не надо пока никому ничего говорить, мы сначала сами у него спросим, о чем был тот разго­вор, — быстро сказал Ромка.

— Вы уж с ним поделикатнее, пожалуйста.

— Конечно, конечно, не волнуйтесь.

Брат с сестрой опрометью кинулись на улицу. Ромка приставил руку ко лбу, вгляделся вдаль.

Старика нигде не было.

— Лешка, где же он? Ты не заметила, куда он пошел?

— Кажется, вправо.

Оба вихрем пронеслись по одной улице, потом по другой, перебежали на третью и еще долго бы метались взад-вперед по поселку, если бы не встре­тили знакомую девочку Кристину которая сказа­ла, что видела старого человека в очках, бредущего по направлению к старинной усадьбе.

В мгновение ока Ромка с Лешкой оказались на окраине поселка, еще несколько минут им пона­добилось на то, чтобы пробежать по пыльной неасфальтированной дороге и очутиться на руинах когда-то огромного дома, остатки толстых стен которого до сих пор выступали среди густой рас­тительности.

Бывшая графская усадьба находилась на не­большом пригорке, внизу шумела молодая березо­вая роща, сбоку которой виднелись еще какие-то постройки.

Старика искать не пришлось. Он стоял на са­мом высоком месте и с неодобрением взирал на двух парней, высокого и пониже, которые непода­леку от березок раскапывали небольшой холмик. Работали они бойко. Один из них с остервенением вгрызался лопатой в землю, другой водил вокруг навороченным металлоискателем.

— Это те самые кладоискатели, которых мы с холма видели, — прошептал Ромка.

— Точно, — кивнула Лешка.

— Крутой у них прибор, однако. Интересно бы узнать, что они там ищут.

Антона Моисеевича это тоже интересовало. Он сошел вниз и, тяжело опираясь на палку, подошел к парням.

— Чего смотришь, дед? — крикнул один из них.

— Вы не имеете права проводить здесь раскоп­ки! — неожиданно сурово произнес старик.

— Это еще почему?

— Потому что это археологический памятник, и он охраняется законом.

— Да ты что, а мы и не знали, — с издевкой ото­звался парень с металлоискателем, а другой швыр­нул под ноги старику комья сырой земли и лениво процедил:

— Дед, чапал бы ты отсюда, пока цел.

Но старик не сдвинулся с места.

— Неужели вы не понимаете, что уничтожаете собственную историю? А если я сообщу о вас в ми­лицию?

В ответ высокий парень снова швырнул в него землей.

— Так иди и сообщай. Топай, топай, не мешай только.

Антон Моисеевич побагровел, но с места не сдвинулся.

— Последний раз прошу вас уйти!

— Ну, достал! — злобно вскричал парень с ме­таллоискателем, а его приятель отбросил к березе лопату, подошел к старику и с силой оттолкнул его двумя руками от ямы.

Антон Моисеевич оступился и упал навзничь на траву, палка его полетела в одну сторону, очки — в другую.

Мог ли Ромка спокойно смотреть на то, как мо­лодые, здоровые парни обижают старого, больного человека? Конечно, нет. Взыгравшая в нем злость вызвала прилив нечеловеческих сил, он сорвался с места и с разбегу врезался головой в живот одному из кладоискателей. От неожиданности парень со­гнулся пополам и рухнул на землю, а Ромка отско­чил от него, ловко выбросил вперед правую ногу и саданул его дружка в колено. Тот вскрикнул, но пе­ресилил боль и кинулся на мальчишку. Однако Ромка сумел увернуться и тем же приемом сбил с ног поднявшегося с земли первого негодяя.

Лешка тоже не стояла на месте. Она умудрилась схватить принадлежащую парням лопату и теперь угрожающе ею размахивала.

— Уходите отсюда! Слышите, вы! Или я мили­цию позову.

— Сначала ребят! — тяжело дыша, крикнул ей Ромка и снова увернулся от налетевшего на него кладоискателя. — Если сюда набегут наши друзья, то от вашего металлоискателя даже железок не ос­танется. Лешка, ты рожи их сфотографируй, пока­жем их, кому надо.

Лешка вытащила телефон с встроенным фото­аппаратом и навела его на парней.

И те отступили. Решив, что связываться с мест­ными подростками себе дороже, парни подхватили металлоискатель, лопату, сумки и быстро скрылись за стенами усадьбы.

Ромка подал старику руку, помог ему встать, на­шел очки. Лешка отряхнула его от пыли.

— Спасибо вам огромное, — поблагодарил их академик, а когда протер платком испачканные стекла своих очков и водрузил их на нос, с удивле­нием спросил: — Это ведь вы были сегодня у Аси?

— Мы, — кивнула Лешка.

— А здесь-то как оказались?

— Гуляли, — ответил Ромка. — Мы сюда часто ходим, здесь раньше старинная усадьба была.

— А почему вы им сказали, что здесь нельзя ко­пать? — спросила Лешка, глядя вслед повержен­ным врагам, которые, поднимая дорожную пыль, уже подходили к поселку. — Это же обычные кла­доискатели, хоть и повели они себя с вами, конеч­но, безобразно.

Старик устало присел на камень.

— Кладоискатели, говоришь? Нет, моя милая, это не просто кладоискатели. Куда вернее было бы назвать их мародерами или разбойниками. Потому что они не зарытые в земле клады ищут, а древние вещи для последующей их продажи, то есть грабят исторические памятники, состоящие на охране у государства.

— Да эти исторические памятники всю жизнь кто только не грабит, — махнул рукой Ромка. — Я читал, что из нескольких десятков погребений египетских фараонов только одно дошло до нас не разграбленным — это гробница Тутанхамона, а во всех остальных побывали мародеры.

— Правильно говоришь, — кивнул старик. — Нашу страну эта беда тоже не обошла стороной. Со времен Ивана Грозного в делах сыскного при­каза содержатся сведения о так называемых «бугровщиках», потому что курганы — древние погре­бения на территории России — еще именуются буграми. В южных районах страны таких копате­лей называли счастливчиками, а теперь и тех и дру­гих все чаще зовут «черными» археологами — по аналогии с «черными» копателями, которые маро­дерствуют в могилах солдат, погибших на полях войны. Но никогда в истории не было такого жес­токого нашествия на археологические памятники, как теперь.

Антон Моисеевич посмотрел вдаль и горько вздохнул. По всему было видно, что эта тема явля­ется для него очень больной.

— Ныне волна браконьерских раскопок бук­вально захлестнула нашу страну. Зайдите в любой антикварный магазин — на его прилавках вы най­дете массу раритетов. Варварская добыча древно­стей превратилась в хорошо организованный и очень прибыльный промысел. «Черными» архео­логами раскопаны скифские курганы и городища железного века, финские могильники и античные склепы. Всему этому способствует неограничен­ный доступ к металлодетекторам, а в последнее время появились и куда более совершенные при­боры. И проблема прежде всего не в том, что госу­дарство теряет прибыль с ценного клада, а в том, что, извлекая одни только дорогие вещи, разбой­ники нарушают культурные слои, в которых скры­ваются сведения о прошлом, то есть куда большая научная ценность, и это непоправимо. Кладоиска­телей можно сравнить с неумелыми грибниками, которые, выдирая из земли всего один гриб, пор­тят целую грибницу. Оценить размеры ущерба от грабительских раскопок в рублях или долларах невозможно, поскольку для науки главная сущ­ность потери — это утрата знаний о прошлом, ут­рата информации, которую невозможно восста­новить. Ведь для археологов источниками инфор­мации о древних обществах и культурах служат не столько сами вещи, сколько их связь с определен­ными постройками и сооружениями. Если сейчас «черных» археологов не остановить, то через де­сять лет в нашей стране будет нечего раскапывать.

— Может быть, надо было все-таки вызвать ми­лицию? — спросила Лешка.

Академик грустно покачал седой головой.

— Это бы ничего не дало. К сожалению, наши правоохранительные органы не считают само­вольное разрушение археологических памятни­ков серьезным преступлением. К тому же очень трудно доказать факт их разрушения.

— А разве эта старая графская усадьба пред­ставляет собой археологическую ценность?

Антон Моисеевич усмехнулся.

— Много веков назад здесь было древнее посе­ление, а уж потом на этом самом месте возвели до­ма. — Он привстал и указал рукой вперед, на гус­тые буйные заросли. — Посмотрите туда. Видите, более темные и густые кусты образуют прямо­угольник? Значит, глубоко под ними имеется древ­ний фундамент. Почва на местах поселений рых­лая, а каменные стенки конденсируют воду, и рас­тения в этих местах растут быстрее.

— Ух ты, как интересно! — восхитился Ромка.

— Археология, мой друг, очень интересная нау­ка. Я бы мог тебе еще много чего рассказать.

— Надо же, а мы ни о чем таком не знали. Ром­ка как-то даже хотел записаться в кладоискательский клуб, и записался бы, но мы ему не позволи­ли, — воскликнула Лешка. — И здесь мы тоже ры­лись, хотели найти графские сокровища, но так и не нашли.

— Надеюсь, больше вы не станете этого делать?

— Конечно, нет. Я уже давно этим не занима­юсь, — объявил Ромка.

— Вот это хорошо, — одобрил его Антон Мои­сеевич, и все замолчали. А потом Ромка вспомнил, зачем они сюда пришли, и только открыл рот, что­бы расспросить старого академика о его последнем телефонном разговоре с Асиной бабушкой, как старик сам поднял эту тему:

— В нашей стране около пятидесяти тысяч ар­хеологических объектов находятся на учете как па­мятники археологии, но неизмеримо большее ко­личество объектов еще не открыто. Земля хранит очень много загадок. А вот покойный Асин дед од­ну такую загадку разгадал.

— И что же он открыл?

— А вот этого я не знаю. Он держал свое откры­тие в секрете. Может быть, мне бы он и сказал, но я не допытывался.

— Почему же он скрывал открытие? — удиви­лась Лешка.

— Хотел оставить его до лучших времен, когда государство сможет выделить достаточно денег на изучение нового памятника, а главное, когда оно научится бороться с «черными» археологами. Об этом его открытии одна только Ольга Игоревна и знала. Кстати, надо Асечке напомнить, чтобы была поосторожней с его архивом — не дай бог попадет в плохие руки.

— Так после Асиного деда остался архив? А мы и не знали! — вскричал Ромка, и по его спине про­бежал ток. А не за этим ли архивом охотился таин­ственный «призрак»? Если это так, тогда понятно, зачем он являлся в Асин дом, и почему его не инте­ресовали ни деньги, ни вещи. Ромке захотелось как можно скорее узнать о судьбе архива. Он взгля­нул на часы и поднялся.

— А не пора ли домой?

— Пожалуй, — согласился Антон Моисеевич и тоже встал.

По дороге академик шел медленно, тяжело опираясь на палку, а Ромка то и дело вырывался вперед, как норовистая лошадь из упряжки. Ста­рик это заметил и добродушно сказал:

— Да вы бегите, коли торопитесь, я и сам до­плетусь.