Введение. Однажды, во время китайского нападения на Индию, я находился в доме в Алленганже, Аллахабад

Однажды, во время китайского нападения на Индию, я находился в доме в Алленганже, Аллахабад. Я был поражен человеком, который сидел на такхате [деревянной кровати]. Он был облачен в белое хлопковое дхоти и шерстяное одеяло, которое покрывало его плечи. Он был хорошо сложен, у него были широкие плечи, высокий лоб, своеобразный нос, очень длинные руки, очаровательные глаза и обаятельная улыбка. Вся его внешность служила источником радости. Сидя у его ног, я размышлял об утренних новостях. Китайские силы прорвались глубоко в страну, дошли до Теджпура, и захваченная врасплох индийская армия не смогла сдержать их. Подавленный таким положением дел и этим политическим кризисом, я выразил ему свою досаду. Он просто сказал: «Индия—страна святых и следует велениям религии. Коммунизм не сможет существовать здесь. Китай отступит». Мысль: «Насколько же мы, индусы, безразличны даже во время кризиса своей страны!»,— еще более опечалила меня. Я робко выразил свои сомнения, спросив его: «Баба, зачем Китай вторгся в Индию, если он должен отступить?» Его немедленным и кратким ответом было: «Чтобы пробудить тебя». Это не удовлетворило меня, но я промолчал. На третий день после разговора, я с удивлением прочитал в заголовках утренних газет, что китайцы ушли безоговорочно, без предоставления какой-либо причины. Тотчас же то, что Баба сказал на нашей последней встрече, пронеслось у меня в голове. Но правдивость его утверждения открылась мне, когда, вскоре после этого случая, индийское правительство предприняло конкретные шаги для защиты восточных, западных и северных границ страны.

Наделенный беспредельными божественными силами и почитаемый всюду в мире неисчислимыми преданными, мудрец, называемый Махараджем, еще был известен под именем Лакшми Нараян Шарма из деревни Акбарпур в районе Агры, и как Баба Лачман Дас из деревни Ниб Карори. Говорят, что как-то раз, во время британского правления в Индии, Баба направлялся в Фаррукхабад из Ниб Карори, места его садханы[5], и сел в поезд, в купе первого класса. Англо-индийский кондуктор, видя его внешность садху[6], попросил его сойти с поезда на станции, в деревне. Баба сошел и занял место на платформе. Поезд не мог поехать. Его отбытие задерживалось на два часа. Усилия персонала станции были бесполезны. Машинист, на вопрос, почему поезд не может тронуться, не мог дать ясного ответа, поскольку не смог найти никаких механических повреждений в двигателе. Двигатель работал, а колеса не крутились. Все отделения поезда были тщательно проверены, и нигде никаких нарушений обнаружено не было. Это поставило специалистов в тупик. Некоторые железнодорожные служащие, которые там были, в шутку попросили Бабу заставить поезд тронуться. Баба сказал: «Меня высадили из поезда, и вы просите меня, чтобы он поехал!» После этого служащие предположили: «Возможно у тебя не было билета». На это Баба показал им множество настоящих билетов первого класса. Пораженные, они умоляли его снова сесть в поезд и упрашивали его дать поезду тронуться. Баба согласился, и поезд сразу же поехал. Изменение движения поезда не было великим чудом для Него, ибо не Он ли изменил уже многие жизни, пришедшие к застою? С тех пор Баба Лачман Дас стал известен как Баба Ниб Карори [Баба из деревни Ниб Карори].

Рассказанному предшествовали и другие, достойные внимания, аналогичные события. Обычно, в дни Экадаши и Пурнима [Экадаши—это одиннадцатый день каждых двух лунных недель в месяце. Пурнима—это день полной луны. Оба дня считаются благоприятными], Баба с последователем по имени Гопал, и мусульманским товарищем приходил к реке Ганге для священного омовения. Однажды, когда он вышел из своей пещеры, чтобы по такому случаю пойти и умыться в реке Ганге, он увидел поезд, едущий в Фаррукхабад, где-то в 200 метрах вдали. Именно в тот день он захотел поехать на поезде. Движущийся поезд внезапно остановился и не двигался дальше, пока Баба, в сопровождении своих спутников, не сели в него. Как только Баба сел, поезд продолжил свой путь. Позднее, по просьбе крестьян, которые хотели сохранить память об этом событии, правительство Индии установило там железнодорожную станцию и назвало ее в честь Него, Лачман Дас Пури станция.

Дать какое-либо ясное представление о Махарадже не является человечески возможным. У него был полный контроль над элементами Природы. Он обладал силой влиять на изменения в своем теле или во внешнем мире любым способом, каким он желал. Он мог являть себя в любом виде, и его видели в разнообразных обликах в течение его Лилы. Он мог появиться где угодно и исчезнуть в одну секунду. Ничего не известно о его возрасте. Некоторые из его Лил указывают, что Баба не имел возраста и был хозяином самого времени. Шри К.М.Мунши, губернатор штата Уттар Прадеш и убежденный преданный Бабы, пишет: «Ниб Карори Баба, носящий одеяло, всегда находился в движении. Он очень часто посещал Ханумангарх. Никто не знает, откуда он приходил или куда он уходил, также его настоящее имя никому не известно». [Смрити Судха; 1978, стр. 17]. По этим Все, что люди знали о нем, они знали это только по его Милости. Таким образом, никакое мирское представление о нем не играет роли. В действительности, Он — настоящий пример того, как Вечная Сила принимает человеческую форму и временно пребывает среди людей.

Баба учил идее Васудхаив Кутумбакам [мир как одна семья]. Он собирал преданных со всего мира, молодых и старых, мужчин и женщин всех каст, вероисповеданий, национальностей, как одну большую семью. Сам он был уважаемым старейшиной. Его кровные родственники сливались с этой большой всемирной семьей. Баба относился ко всем одинаково. Уже когда были отданы последние почести Бабе, преданные узнали о его родственниках. Узы любви связывают всех вместе.

Баба родился в состоятельной семье браминов из деревни Акбарпур, в районе Агры. Предположительно, это произошло немногим ранее наступления этого века, и Бабу знали под именем Лакшми Нараян. Он покинул дом в раннем возрасте, до одиннадцати лет и ушел в Гуджарат. Какое формальное образование мог Баба получить в столь короткий период? Кроме того, дома он никогда не показывал никакой склонности к учебе. Баба часто говорил собранию своих преданных: «Все рождаются в этот мир с природной мудростью, и Бог является великим дарителем этой мудрости».

На самом деле, кто мог учить его и учить его чему? Он знал все и был наделен божественными силами с рождения. Говорят, что когда он был еще ребенком, он сказал своей семье, что в эту ночь в дом придут воры. Принимая это за детское воображение, никто не обратил внимания на предостережение. Но слова эти оказались правдой, так как воры вломились в дом в ту самую ночь.

В Гуджарате Баба остановился в ашраме [уединенное жилище] вайшнавского святого [последователя Вишну], который дал ему имя Лачман Дас и заставил его носить одежду аскета. Он оставался в Гуджарате несколько лет. Его волосы отрасли и стали спутанными. Он носил набедренную повязку, завязанную на талии веревкой, сделанной из тростника. Его единственной собственностью был камандал [сосуд из высушенной и выдолбленной тыквы]. В течение этого времени он также останавливался в ашраме Рамабаи в Бабании, деревне в сорока километрах от города Морви. Там он соблюдал духовный аскетизм и иногда он даже погружал себя в озеро.

Из Бабании Баба пустился в путешествие по стране. Во время путешествия, он прибыл в деревню Ниб Карори в районе Фаррукхабада. Он остановился там немного отдохнуть. Его речь была божественной, и что бы он ни говорил крестьянам, все сбывалось. Они привязались к нему и упросили его остаться там и никуда больше не идти. Они построили подземную пещеру, чтобы удовлетворить его потребности. Он занимался духовной практикой в пещере целый день и выходил наружу только с наступлением ночной темноты. Никто никогда не видел его выходящим наружу даже по необходимости сходить в туалет. Таким образом, во время пребывания там, у него было мало контакта с жителями деревни. Позднее пещера стала разрушаться, и была выкопана новая пещера, где-то в 200 метрах от предыдущей. Она сохранилась до сих пор. У Бабы был храм Ханумана, построенный на крыше этой пещеры, и для его освящения месяц проводилась «Ягня»[7]. По этому случаю Баба сбрил свои длинные спутавшиеся волосы и стал надевать длинное хлопковое дхоти,[8] вместо набедренной повязки.

Старая разрушенная пещера была откопана где-то через шестьдесят лет, по милости Шри Ма, и сейчас содержится для посещения преданными Бабы. Во время пребывания в новой пещере, Баба стал общаться там с местными жителями. И до сих пор от них можно услышать множество историй о его удивительных делах. Баба установил дружеское общение с молодыми людьми своего возраста в деревне, и он часто участвовал в их спортивных играх. Он общался с ними настолько свободно, что для них было невозможно впасть в благоговейный страх от особенностей его поразительных деяний. Во время игры в прятки с ними, он мгновенно мог расположить где-нибудь в лесу кого угодно из них, чтобы они могли спрятаться, но когда приходила его очередь, он становился невидимым и нигде не мог быть найден. Подобным же образом, во время лазанья по деревьям, его преследователи, пытаясь поймать его, с удивлением обнаруживали его сидящим на другом дереве, и при этом, никто не видел его перепрыгивающим с одного дерева на другое. Во время плавания в деревенском пруду, Баба исчезал в воде и выплывал после продолжительного времени. Все это оставалось для них поводом для удивления и веселья.

В течение этого периода, Гопал, бедный ловец птиц, стал его горячим преданным и обыкновенно посещал его каждый день. Однажды, забыв о распоряжениях Бабы не входить в пещеру, Гопал совершил ошибку, войдя с горшком молока, который он принес ему. Он нашел Бабу в глубокой медитации со змеями, обвившимися вокруг его тела. Он был настолько потрясен, увидев его в облике Шивы, что его ноги подогнулись, и горшок молока выскользнул у него из рук. Он выбежал наружу и упал в обморок. Баба вышел и поднял его. Одним его прикосновением Гопал пришел в сознание. Баба сказал: «Ты не должен был входить в пещеру без разрешения».

Однажды, Баба не принимал пищу несколько дней и был голоден. Это было, в большей степени, лилой Бабы. Местные жители говорят, что он казался возбужденным и кричал на святое изображение Ханумана, говоря: «Ты меня до смерти уморишь голодом?» Вскоре после этого, будто вдохновленные неведомой силой, много людей, которые не относились к деревне Ниб Карори, приходили в храм с подносами еды, фруктов и сладостей.

Оказание неуважения божеству было необъяснимым делом для нас. Ни один преданный не может и подумать сделать такое. В таком случае, как Махарадж мог сделать это? Верят, что на самом деле, он был не преданным Ханумана, а фактически инкарнацией Ханумана. Лилы Бабы похожи на Ханумановы и его всегда почитали таковым.

В 1935 году, богатый человек пришел в Ниб Карори и предложил Бабе серебряную тарелку, полную золотых монет, в присутствии Говердхана и некоторых других браминов[9]. Баба не принял подношение. Его отказ втайне настроил браминов враждебно по отношению к нему, поскольку они питали желание, чтобы Баба отдал деньги им.

После этого происшествия, другой богатый человек принес тридцать бидонов гхи[10] для приближающейся ежегодной Ягни, в день Пурнимы. В это время Баба находился в Фаррукхабаде, омываясь в Ганге. Во время его отсутствия, брамины отзывались непочтительным образом о Бабе, и убедили посетителя уйти со своими бидонами масла. Баба мог видеть из Фаррукхабада все, что происходило в Ниб Карори. По своему возвращению, он отчитал браминов и отказался от идеи совершать ежегодную Ягню. Вскоре после этого, однажды, без колебания, он покинул деревню, где жил восемнадцать лет. Тем не менее, он принял себе ее имя и таким образом прославил ее во всем мире.

После 1935 года, Баба жил какое-то время на берегу реки Ганги у Килагхата в Фатехгархе. Он даже разводил там коров. Коровы подчинялись его командам, что занимало его преданных. Во время его пребывания там, он дал даршан[11] многим солдатам и благословил их. Он также изменил сердце полковника МкКенна, который противоборствовал индийским монахам, и сделал его своим преданным. В течение своего пребывания в Килагхате Баба общался с местными людьми.

После ухода из Килагхата, Баба странствовал из места в место, и к концу 1940х, он пришел в Наинитал. Ничего нельзя сказать с какой-либо определенностью о том, куда он ходил и что он делал в течение этого времени. Было замечено постоянное увеличение почитания к нему среди людей в таких городах, как Барейли, Халдвани, Алмора, Наинитал, Канпур, Лакнау, Вриндаван, Аллахабад в Уттар Прадеше и в других городах, таких как: Дели, Шимла, и даже в Мадрасе [Ченнай], далеком южном городе. Помимо деревенского народа и среднего класса индийского общества, многие городские люди, включая широко известных и выдающихся личностей, становились его преданными. Мужчины, женщины и дети разных каст и вероисповеданий, индусы, мусульмане, сикхи, христиане, представители Запада и даже атеисты, становились приверженными ему.

В.В.Гири, Президент Индии, Гопал Сваруп Патхак, вице-президент, судья Васудев Мукхерджии; Джугал Кишоре Бирла, предприниматель, Сумитра Нандан Пант, поэт, премьер-министр Джавахар Лал Нехру—все получили даршан Бабы и выразили ему глубокое уважение. К.М.Мунши, губернатор; Бхагван Сахаи и Раджа Бхадри, лейтенант-губернаторы, английский коммандующий МкКенна, доктор Ричард Алперт из Америки и многие другие стали его преданными. Военные, гражданские и полицейские чиновники и многие другие люди искали его благословения в своих жизнях. Каждый, кто получал его благословение, становился преданным. Факт в том, что без какой-либо гласности о Бабе, люди со всех уголков Индии и мира приходили к нему. Несомненно то, что преданные принадлежат Богу и это неотъемлемое свойство, которое связывает их вместе. Так Баба создал большую семью своих самых разных последователей.

После 1940х Баба часто приходил в Наинитал. Великое множество жителей города стали его преданными. Если они видели Бабу куда-либо идущим, они оставляли свои дела или повседневную работу, и беззаботно следовали за ним, куда бы он ни направлялся. Даже человек на улице бросал свою срочную работу и подходил к нему. Необъяснимое блаженство царило в доме, который посещал Баба. Не требовалось никаких усилий выяснить, где он находился в городе в любой данный момент, поскольку его присутствие чувствовалось аурой неземного блаженства, которое наполняло атмосферу, где бы он ни был. Порой, он останавливался в доме своих преданных. Тем не менее, большую часть своего времени он проводил на уединенном склоне Маноры, природном входе в Наинитал, приблизительно в двух километрах от города. Здесь Баба проводил ночи на придорожных парапетах. Преданные, даже те, которые были привыкшими к домашним удобствам, оставались бодрствующими с Бабой всю ночь, ночь за ночью, и затем, выполняли свою повседневную работу в течение дня без усталости. После времени, проведенного с Бабой они ощущали новый дух энергии и внутренний подъем.

Именно на этом выбранном склоне, Баба сумел построить храм Ханумангарх, и впоследствии он сумел построить храмы в Бхумиадхаре, Каинчи, Какригхате, Канпуре, Лакнау, Вриндаване, Шимле, Дели и в других местах. В течение их строительства он имел обыкновение посещать эти места. После завершения храма, он передавал его управление Тресту. Отстраняя себя таким образом, он позволял членам треста заботиться о храме.

Баба вел простую жизнь и всегда беспокоился о благополучии других. Видели, что он решал проблемы обычных людей, которые его даже не знали. Сложно даже сказать, насколько много великодушных свершений он делал незаметно. Все, что он делал, не имело какого-либо личного интереса, и делалось для блага людей. Он был настолько поглощен своей деятельностью, что забывал даже о своем собственном теле. Преданным приходилось напоминать ему о его ежедневных процедурах, вплоть до умывания и принятия пищи.

Само воплощение Сострадания и Милости, Баба был для всех благосклонным отцом. Он не проводил никаких различий в людях. Он сам шел к людям и спасал их своей милостью, он помогал ищущим духовность совершенствоваться на их пути. Он присматривал за многими, он помогал некоторым, предоставляя обучающие пособия, и даже устраивал брачные союзы для других. Он не мог выдержать видеть кого-либо грустным или страдающим. Он благословлял бездетных детьми. Он излечивал болезни, избавлял от нищеты и ограждал людей от грядущих бедствий. В определенных случаях, он даже воскрешал мертвых. Его действия были вне постижения, они озадачивали человеческий ум. Коротко говоря, для него не было ничего невозможного. Баба был уникален.

Вдалеке от своих преданных, как он и намеревался, Баба оставил мир смертных остановкой сердца в Больнице Миссия Рам Кришна, во Вриндаване, в час пятнадцать минут, утром 11го сентября 1973 года. Эта его Лила была подробно описана в главе «Махасамадхи и после него».

Лилы, исходящие из Его божественного тела, до сих пор непрерывно продолжаются. Люди постоянно испытывают Его Милость, даже после его Маха Самадхи. Он - Божественная Суть и находится над жизнью и смертью. Истории о лилах Бабы всегда останутся загадкой для человечества.

РАМ

ЛИЧНОСТЬ И ПРИРОДА БАБЫ

Махарадж, один из величайших мистиков, существовавших когда-либо в мире, был наделен многочисленными духовными силами. Даже его тело было источником непрерывных, удивительных, сверхъестественных действий. Что бы Он ни говорил или делал, оказывалось очень простым и естественным, но каждое действие его имело существенное значение. Его взгляд, его речь и его прикосновение—все были божественны. Много раз случалось, что после одного посещения люди становились преданными ему. С другой стороны, многие, даже после длительного общения с ним, не могли осознать его высокой духовности. Он все видел, и все знал, поэтому ни мысли, ни поступки не могли остаться скрытыми от него. Часто, когда приходил новоприбывший, Баба, казалось, уже знал этого человека, и он спрашивал, как поживают члены его семьи, называя их по имени. Он знал прошлое, настоящее и будущее каждого. Все, что Баба желал, происходило, и то, чего он не хотел, никогда не случалось.

Немногие религиозные последователи верят подробностям Пуранических Лил [божественные игры, так описанные в Пуранах, священных книгах индуизма], в то время как другие просто принимают их и ценят их как древние писания. В двадцатом веке Лилы Бабы предоставили нам возможность поверить древним божественным книгам. Каушалия, Мать Бога Рамы, могла видеть его в двух местах одновременно.

Сардар Ранджит Сингх, преданный, после первой встречи с Бабой, видел его, проходящим в нескольких местах по пути следования быстродвижущегося автобуса. В священных индусских книгах сказано, что все божества обладают собственными способами передвижения из места в место, но Баба своей волей мог мгновенно являться на зов своих преданных. Бог Рама своим прикосновением освободил Сугрива от телесных страданий. Подобным образом, Баба, своей Милостью освобождал преданных от неизлечимых болезней. Феноменальные качества, проявленные разными индийскими святыми, обнаружили свое существование в Бабе, и они были вне постижения обычным человеком. Он был не только способен создавать любого рода ситуации и обстоятельства, но, также, обладал контролем над ними. Он вдохновлял людей незаметным, неуловимым образом. Не делая ничего явного, он делал все. Действия Бабы обнаруживают и подтверждают его Всеведение, Вездесущность и Всемогущество.

Однажды Свами Карпатри Махарадж во время разговора о Бабе с Пандит Шанкар Прасад Виасом джи, из Варанаси, сказал: «В Кали югу[12] в мир пришли многие сведущие святые, но никто так не всеведущ, как Баба Ниб Карори». Шри Свами Чидананда, нынешний Глава Шри Шивананда Ашрама, назвал его: «Удивительный Мистик Северной Индии». Некоторые называют его величайшим аскетом, некоторые — величайшим святым, на самом деле Баба — это божественная инкарнация. Кто-то увидел его Богом Шивой[13] и упал в обморок, кто-то потерял сознание, увидев его Богом Рамой. Другой, увидев его в качестве Богини Дурги, разразился слезами в беспредельном душевном волнении. Иной получил большое удовольствие увидеть ребенка Кришну в его крепком теле, также, были и те, кто был напуган его видом в облике Ханумана. Были, также, люди, настолько сбитые с толку его физической формой, что у них сформировалось враждебное мнение о Бабе. Правда же состояла в том, что человек видел Бабу в соответствии с собственными мыслями. Он был отражением их собственных чувств. Поскольку Баба мог проявлять себя в любой выбранной им форме, ничего не может быть сказано с точностью о его настоящей личности. Если сказать вкратце, то вся его жизнь подтверждает, что это есть божественность воплотившаяся в человеческом облике.

Как и в других своих инкарнациях, Баба сохранял свою божественность скрытой. Он жил среди простых людей и перемещался как обычный человек. Две деревни, Акбарпур и Ниб Карори, находящиеся в Уттар Прадеше, являлись полем деятельности его Лилы более половины века. Хотя Он построил много великолепных храмов и ашрамов в этом районе, жители его родного Акбарпура не были осведомлены о том обстоятельстве, что их собственный Лакшми Нараян Шарма был известен как Баба Ниб Карори или Баба Лачман Дас. И жители Ниб Карори не знали, что Баба, который был известен по всему миру по названию их деревни, был никто иной, как их собственный Баба Лачман Дас. Они сами не знали, как Баба, который был посвящен в Вайшнавские[14] обычаи, получил имя Ниб Карори. У Бабы, должно быть, была скрытая причина нежелания обнаруживать себя. Вероятно, что это было очень важно для выполнения задачи, ради которой он родился.

Баба жил среди обычных людей и работал на их благо. Часто случалось, что он хвалил других за то, что сделал сам. Иногда он создавал обманчивое впечатление о себе для того, чтобы переключить внимание людей. Внешне, Баба говорил несерьезно. Но семена, каким бы способом они не были посеяны, дают побеги. Даже манера Бабы говорить приносила пользу. Как пчелы от природы тяготеют к меду, так и все тянулись к нему. Разрешая сомнения одного из своих преданных, он однажды сказал: «Если бы люди узнали истину обо мне, они бы даже выщипали волосы на моем теле, чтобы сделать талисманы». Всякий раз, когда люди были поражены проявлением Лилы Бабы, он их настолько сбивал с толку, что его Лила представлялась как что-то простое и обычное. Он был олицетворением Сострадания и Благожелательности. Он пришел в этот мир, чтобы избавить людей от болезней, горя, боли и бедности. Он пришел, чтобы они поверили в Бога, вызывая в них позитивные и добрые чувства и желание помогать другим. Настоящий садхак[15], где бы он или она ни были, не могли остаться скрытыми от Бабы, и им всегда оказывалась помощь, прямо или косвенно, в их садхане[16]. Он посещал хижины отшельников или их пещеры и благословлял садхака своим присутствием.

Действия Бабы были направлены не на группу, а на индивидуума. Он никогда не читал лекций или проповедей. Он просто играл словами и смыслами. Когда его просили прочесть лекцию, Баба притворялся невежественным и говорил, что ничего не знает. Таким образом, живя среди обычных людей, он простым способом подавал реальный пример высочайших ценностей.

В нынешнюю эпоху материализма, он учил своим собственным поведением и вызывал пробуждение в людях. Характерные черты его впечатляющих действий всегда поучительны, достойны подражания и восхвалений.

Очень часто Баба демонстрировал человеческие слабости в себе, чтобы скрыть свою настоящую сущность. Почет и пренебрежение были равнозначны для него, и он никогда не беспокоился о чужом мнении. Его деяния были настолько совершенны, что они были лишены каких-либо недостатков. Эго суть всех человеческих слабостей. Питая его, нельзя следовать пути духовности. При случае, без колебаний, Баба делал вещи, которые служили причиной его умаления в глазах мира. Целью таких действий было, вероятно, либо направление преданных, либо обращение внимания человека на Бабу как такового для блага самого человека. Пренебрегая правилами движения при переходе через дорогу, он не обращал внимания на словесные оскорбления или на грубое обращение со стороны дежурного полицейского. Но, когда кто-то другой сообщал об инциденте вышестоящим властям, и полицейскому делался выговор, Баба сам шел ходатайствовать за него и защищал его от наказания. Он был милостив даже к тем, кто был высокомерен по отношению к нему. Баба не предъявлял никаких притязаний на святость для достижения уважения. Он никогда не отмечал свой лоб, никаких четок на шее не было и никакой шафрановой одежды садху[17]. Он обычно носил белое дхоти, и еще у него было шерстяное одеяло. Не только простые люди, но даже садхаки более высокого порядка, принимали его за преуспевающего индийского домовладельца. Но они удивлялись, увидев его босые ноги. Даже в его ашрамах, если незнакомец спрашивал его о Бабе, он обычно отвечал: «Здесь нет Бабы. Пойди и прими даршан [18] перед мурти [19] Ханумана». Баба никогда не выставлял себя напоказ, и с кем бы он ни соприкасался, он всегда встречал их со всей сердечностью своего сердца.

Иногда Баба постоянно повторял обычное слово, как ребенок. Но была скрытая цель в каждом действии Бабы, о которой мы в то время не всегда знали. Два слова, ‘ нан ’ и ‘ тхул ’ на кумаонском диалекте являются синонимами ‘маленький’ и ‘большой’ соответственно. Баба пользовался этими словами как песней и часто неоднократно произносил «нан нан» и «тхул тхул». Время от времени, во время его встречи с людьми, он повторял эти слова в течение дня, и так могло продолжаться много дней. Тайной покрыто то обстоятельство, что, слыша эти слова снова и снова, преданные теряли различие между большим и маленьким или высоким и низким. В результате, в обширном кругу преданных Бабы, все здоровались и обнимали друг друга без дискриминации на основе касты или вероисповедания. Таким образом, он разрушал общественный консерватизм и укреплял узы любви и доброй воли, что в свою очередь усиливало духовное развитие. Баба часто говорил: «О, Бог Беззащитных! Ниточки моей судьбы в Твоих руках» или «Как рыба в глубокой воде, каждый спокоен и счастлив под защитой Бога». Эти высказывания предназначались для укрепления чувства преданности Богу.

У Бабы был еще один способ избежания быть узнанным. Он никогда не допускал никакой гласности о себе. Если кто-либо из его последователей пытался высоко отзываться о нем на публике или узнать больше подробностей о нем, ему не разрешалось с ним долго оставаться. Если преданный убеждал кого-то в величии Бабы и приводил его на даршан, Баба преподносил себя таким образом, что все хвалебные речи в его честь казались преувеличенными или приукрашенными, и преданный чувствовал смущение. Но все же, не смотря на это, слава о Бабе распространялась повсюду. Правда еще и в том, что люди притягиваются к тем, кто безразличен к этому материалистическому миру. Одного раза встречи с Бабой было достаточно, чтобы сделать человека его преданным. Влияние Бабы было настолько сильным, что это послужило причиной того, что американец, Доктор Ричард Алперт, психолог, стал известен в духовном мире как Рам Дас.

Баба презирал раболепие как способ выражения почтения или уважения ему, но его видели, принимающим ритуальное поклонение [пуджу], производимое с истинной любовью и простотой. Возможно, что он делал так, чтобы развить их любовь, поскольку его самого внешнее поклонение не интересовало. Было замечено, что во время таких событий, он мог иногда разговаривать с кем-нибудь или оставался в себе.

Лично у Бабы не было желаний и привязанностей. Он всегда основывал ашрамы в живописных окрестностях, где у выбранного им места были особенные вибрации, и строил красивые храмы. Будучи сам без желаний, он поощрял богатых щедро жертвовать для этой цели. Он, также, относился с уважением и принимал скромные приношения, сделанные бедными. Он ценил храмы и ашрамы и предметы в них, но на самом деле он не был привязан к ним. Он присматривал за ашрамами и храмами до урегулирования всех вопросов, связанных с их должным функционированием и управлением. После этого, он передавал их Трестам. Мы видим Бабу здесь как Нишкаам Карма Йога [того, кто действует без желания результатов]. Баба советовал людям не просить денежной помощи у иностранцев. Он иногда проверял преданных, прося у них что-то, к чему они были очень привязаны или с чем не могли расстаться. И снова это была его Лила. Баба не всегда останавливался в ашрамах или храмах. Он часто с радостью проводил ночи в уединенных местах, на парапетных стенах у дороги или в джунглях. Он подчеркивал, что храмы и ашрамы будут полезны для домовладельцев и отшельников для совершенствования их духовной личности.

Иногда Баба выказывал гнев, ругаясь и крича. Это нелегко было выдержать. В его шивоподобной ярости, он без колебаний употреблял грубые ругательства и иногда даже мог ударить рукой или ногой. Не только человек, который был объектом ярости, но и другие были потрясены в эти моменты. Необычностью этих вспышек Бабы было то, что они отражали его лилу, а не реальные переживания. Сразу же после таких происшествий он казался очень спокойным и добросердечным, как будто ничего не произошло. Даже осознавая тот факт, что демонстрация его гнева никогда не была настоящей, никто не осмеливался пренебрежительно к этому относиться. Ярость Бабы была замаскированным благословением. Было видно, что его гнев предотвращает беды людей.

Святые, в основном, избегают женского общества и держатся от них насколько возможно дальше. Баба, тем не менее, общался с женщинами свободно. Он мог шаловливо держать за руку любую женщину и без каких-либо колебаний схватить ее за нос и дернуть его шутки ради. Ничто не выглядело неуместным в его поведении. Последователи и мужского, и женского пола разминали и массажировали его ноги. Его присутствие и прикосновение передавали человеку такие хорошие мысли и чувства, что все вокруг чувствовали себя приподнято. Баба, в сущности, считал всех человеческих существ своими собственными детьми и обращался с ними соответственно. Он очень часто говорил: «Вам надоело несколько детей, а у меня их так много».

Доброе отношение Бабы к женщинам, которыми пренебрегало общество, было не бесцельным. Он хотел излить свою Милость на всех. Он обращался с женщинами и мужчинами одинаково для их духовного продвижения. Из-за социальных ограничений, существующих для женщин в Индии, Баба создавал для них специальные, благоприятные условия. Они участвовали во всей деятельности ашрамов и регулярно следовали обычному порядку работы. В результате, они ценили его в качестве своего Гуру, отца, брата или сына, соответственно своим чувствам. Сегодня женщины, работающие в ашраме, ‘Матери’, как называл их Баба, очень почитаются. Пронизанные состраданием, добротой и посвятившие себя служению, матери далеко опережают мужчин в духовной области. Дух служения (‘Сева бхав’) близок женщине по самой ее сути, шаги в духовном постижении.

Во время своих встреч с людьми, Баба открыто восхищался их достоинствами с тем, чтобы люди хотели стать лучше. Он осуждал дурные поступки с тем, чтобы люди могли отказаться от них. Баба проявлял любовь к женщине, которая мыслью, словом и делом была преданна своему мужу, и, обращаясь к ней ‘Сати’ [добродетельная], щедро восхвалял ее. С другой стороны, он был недоволен мужчинами и женщинами, которые много спорили и нарушали мир в доме. Этим очевидным порицанием он, косвенно, проявлял свою милость к ним. Баба открыто обсуждал и решал семейные проблемы. Этим способом он побуждал других присутствующих улучшать свое собственное поведение. Баба говорил: «Какой бы характер ни был у мужа, жене следует быть терпеливой и верной для сохранения дома целым. Жена, посвятившая себя своему мужу, более великая, чем Йог. Мать—это отражение Бога». Доброта и милость Бабы не знали границ. Он любил всех. Истинная любовь имеет свою собственную силу и не требует ничего взамен. Баба никогда ничего не делал ради личной выгоды, он всегда был альтруистичен. Вот почему люди со всего мира тянутся к нему. Баба был настолько приветлив, что каждый преданный в отдельности чувствовал особую симпатию с его стороны именно к себе, и верил, что Баба принадлежит именно ему. Иногда Баба, проявляя дружеское отношение к кому-то, просил этого человека обменяться с ним рукопожатием. В случае, если человек не решался на это, Баба быстро сам брал его руку в свою. Людям всегда хотелось разговаривать с Бабой. Он проявлял симпатию, раздавал прасад[20], заставлял остальных смеяться и сам тоже смеялся. И, хотя посетители чувствовали себя непринужденно в присутствии Бабы, иногда их мысли и речь необъяснимо менялись. Возможно, в этот момент они говорили только то, что хотел Баба, чтобы они сказали или то, что надо было услышать остальным. Если он не хотел, чтобы человек что-нибудь говорил, данный человек либо забывал все, либо никакими усилиями не мог ничего произнести, несмотря на то, что был абсолютно свободен это сделать. Баба тесно общался со всеми, как родители общаются со своими детьми. Он всегда обращался даже к высокопоставленным личностям, употребляя слова ту [21] [ты] и тум [ты] по отношению к ним, и хум [мы] по отношению к себе. Его употребление ту, тум и хум было пропитано любовью и симпатией. Его высказывания наподобие: «тум самаджхте нахин, хамари кахи суно» [ты не понимаешь, слушай, что я говорю] и «Хамеин баула мат банао, хум саб джанте хеин» [не своди меня с ума, я все знаю] доставляли всем большое удовольствие.

Временами Баба оставался с семьями своих преданных и, сидя среди них, он был как глава семьи. Находясь в этой отеческой роли, он интересовался и выслушивал их повседневные проблемы, высказывал свое мнение и неявно помогал им так, что они, порою, и не знали об этом. У людей была прочная вера в его благожелательность, и они доверяли ему. Временами Баба звал незнакомца по имени и облегчал его тревоги, давая ему своевременный соответствующий совет. Он мог зайти в любой дом без приглашения, с единственным намерением давать, а не брать. Для Бабы, человек был беспомощен, поэтому он всегда сочувствовал людям, пойманным в ловушку жизни, наполненной тревог и проблем. Он желал освободить их от этой зависимости. Иногда Баба давал советы о супружеском союзе и даже предлагал подходящую невесту или жениха. Некоторые люди считали, что святому не пристало интересоваться мирскими делами домовладельцев. Люди с подобным мнением выдают свое неведение его божественной природы. Сказано: «Прославленных святых трогают страдания остальных» [Рам Чарит Манас]. Он был сама доброжелательность, и для него было естественно одаривать людей своей Милостью. Часто, когда доброе сердце Бабы было тронуто трудным положением индийской семьи, пытающейся выполнить свои обязанности по устройству брака своих детей, находящейся при обременительных обстоятельствах и недостатке денег. Он, таким образом, освобождал семью от беспокойства. Когда бы Баба ни предлагал кому-либо супружеский союз, брак этот всегда был заключен, независимо от того, было ли это согласовано на то время, когда Баба говорит об этом, или нет.

Баба любил всех и не мог смотреть на чье-либо горе. Он облегчал людские несчастья: физические, и религиозные или просто мирские. Он даже использовал свои божественные силы для их устранения. Иногда он принимал болезни других на себя, не обнаруживая этого. Он брал на себя эту болезнь и этим способом излечивал их. Если Бабе приходилось открыто дарить свою милость, он делал это, и затем, немедленно покидал это место, не предоставляя возможности поблагодарить его. Было известно, что он возвращал к жизни людей, которые умерли преждевременно, но с другой стороны, он соблюдал законы судьбы в случаях положенной смерти. Никто не мог предсказать, куда или на кого падет волна его милости. Бабу видели стоящим в больнице у смертного одра одного из своих преданных со слезами любви, катящимися из глаз, когда преданный сложил руки в последнем приветствии и покинул этот мир. Возникновение такого блаженного состояния в последние моменты жизни преданного было возможно только по Милости Бабы.

Такова людская натура—вспоминать Бога во времена несчастий. На такой зов о помощи Баба появлялся независимо от значительности желания человека.

Баба считал гуманизм основой духовности. Он был типичный гуманист. Он очень любил нуждающихся и униженных, и они становились любимы всеми преданными. Баба своими собственными руками повязал священную нить вокруг шеи сироты, Такура Бхагван Сингха, и назначил его священнослужителем храма Ханумана во Вриндаване. Несмотря на то, что Бхагаван Сингх не получил официального образования, он повысил уважение ученых к нему, дав ему способность читать по памяти Бхагават Гиту на санскрите.

Свойство Бабы прощать не имело себе равных. Он никого не презирал за дурные поступки. Даже несмотря на то, что он все знал, он создавал впечатление своего неведения. Фактически, «если бы Бог принимал во внимание все поступки человека, его избавление стало бы немыслимым» [Рам Чарит Манас]. Действительно, Богу свойственно прощать и забывать. Баба считал Страсть, Гнев, Гордыню, Невежество и Алчность человеческими слабостями и иногда прощал их. Баба становился в высшей степени несчастным, когда кто-нибудь наказывал другого человека за его проступок. Как-то раз, человек обратился к Бабе за защитой, из страха перед ужасными последствиями своего отвратительного преступления. В этом случае Баба обязал его пожизненно каяться, но освободил от законного наказания судом. Баба был выше законов установленных человеком.

Следуя общественным нормам, он имел обыкновение покрывать свое тело дхоти и одеялом, и не имел никакой другой одежды даже сменной. Баба был настолько отделен от своего физического тела, что иногда даже не знал, что неделю не мылся, поэтому вопроса о смене одежды не возникало. Если семейство предлагало ему дхоти, он оставлял свое в знак благословения.

Баба верил концепции перерождения и часто говорил: «В этом мире мы встречаем только тех, с кем мы были связаны в предыдущих рождениях и всегда продолжительность этого объединения, после которого мы снова расстаемся, неизвестна, но четко установлена». Он также указывал, что великодушие — это результат хороших поступков в предыдущей жизни, и говорил: «Отдавать что-либо другому, лишая себя этого, очень сложно. Такие поступки могут совершаться только вследствие Санскар [22] в предыдущих жизнях».

Щедрость Бабы не имела границ, и он находил удовольствие в том, чтобы давать. Несомненно, он был способен дать все. Он был как Калпатару [божественное дерево исполнения желаний] в удовлетворении желаний людей, но он поддерживал только полезные, но не вредные желания. В его ашраме каждый день кормили многих посетителей, и также давали им упакованный прасад [освященная пища], чтобы они отнесли его домой, остальным членам своих семей. Приходящим аскетам, предлагалась не только еда, но и деньги и одеяла. Баба всегда говорил: «Если ты не опорожняешь запасы, как они могут пополниться?» Он никогда не сталкивался с нехваткой чего-либо. Солнце когда-нибудь видело тьму? Это по причине ограниченности нашего ума мы переживаем кажущуюся нехватку чего-либо в этой жизни. На самом деле нет ничего, чего могло бы недоставать, при контакте с Абсолютом.

Баба не был просителем, он был Богом. Он вел такую простую жизнь, что не было ничего, что бы ему можно было дать. Он часто говорил: «Все бедны перед Богом». Не было ничего, чего бы Баба не мог сделать. Он был способен сделать короля нищим, а нищего королем. К нему всегда обращались Махарадж [Великий Король]. Если бы ему пришлось просить о чем-нибудь, что бы это было и у кого? По его воле земля и огонь могли принести банкноты Резервного Банка Индии. Если он желал, вода могла превратиться в молоко и в гхи [очищенное масло] и что-либо могло увеличиться количественно, согласно потребности данного момента. Такие случаи были редкими, и он использовал свои силы только на пользу другим. Для поощрения благотворительности, щедрости и жертвенности у людей, он убеждал богатых тратить деньги на сооружение храмов, ашрамов, на бхандары[23] и на благо остальных.

У Бабы был по-детски простой характер. Он относился к детям и молодым людям с симпатией и щедростью. Он не придавал значения их проказам и иногда шаловливо поощрял, отдавая предпочтение их желаниям. Его преданные принадлежали ко всем общественным слоям, и хотя некоторые из них вели достаточно беспутный образ жизни, он не всегда настаивал на том, чтобы они отказались от своих вредных привычек. Наоборот, он давал им возможность продолжать жить по-своему, и даже проводил время в их компании. А когда приходило время, они сами отказывались от своих вредных привычек по собственной инициативе. Единственно, что Баба всегда ожидал от детей и молодых людей, это уважение к родителям и учителям. Те, кто были преданны родителям, были ему дороги. Эта первая любовь и забота о наших родителях, кладут начало чувствам преданности внутри нас. Уважительное отношение должно быть одинаково присуще и мирскому, и духовному аспектам жизни. Вероятно по этой причине, Баба всегда настаивал на том, чтобы дети, проявляя уважение, склоняли голову и прикасались к ногам своих родителей так же как они склоняют голову перед своими учителями. Он приводил примеры, рассказывая о том, как один человек нес на плечах свою мать для омовения в Ганге, или про другого, который ел только после того, как предлагал пищу родителям. В одной из ситуаций Баба сказал: «Нет необходимости искать Бога при условии, что родители живы. Почитание существующих родителей трудно, но это лучшая садхана». Некоторые садху не выносят детей и не считают их достойной для себя компанией. Баба любил детей и всегда кормил их нектароподобным прасадом.

Баба был экспертом, как в мирских, так и в трансцендентальных вопросах и свободно разговаривал на обе темы. Он даже иногда разговаривал на такие темы, как уход за ребенком и советовал средства от разных болезней. Как правило, люди приходят в жилища святых и мудрецов, чтобы получить их даршан. Это кажется правильным, так как испытывающий жажду человек идет к колодцу. Но в случае с Бабой было по-другому. Он сам посещал дома преданных, чтобы удовлетворить их духовную жажду.

У Бабы была необычная манера есть и спать. Иногда он путешествовал без еды. Иногда, даже после того, как был приглашен и накормлен во многих домах, он говорил, что голоден, и просил еды. Временами, кусок черствого хлеба от благочестивой души насыщал его аппетит. Трудно указать какую-либо причину ненасытного голода Бабы. Свами Рам, Президент Гималайского Международного Центра Науки и Философии Йоги, США, говорит, что Баба был человеком иного уровня сознания, и поэтому его поведение казалось странным. Иногда, ему необходимо было просто напоминать, что он уже кушал, и тогда он больше не ел.

Это мнение кажется правильным, потому что в его ашраме те, кто заботились о нем, должны были напоминать ему о ежедневных обязанностях и даже о том, чтобы отведать пищу[24].

Свами Рамананд говорит, что единение Бабы с Богом определяло его поведение. Он всегда находился в трансцендентальном состоянии. Баба не только ел в гостях, но также и кормил остальных. Иногда его посещения были неожиданными. Он, вместе с сопровождающими его преданными, являлся без предупреждения, и они все питались в доме, куда пришел Баба. Несмотря на подобные поступки Бабы, количество уже приготовленной семейством еды всегда было достаточным. По его доброй милости, еда увеличивалась в количестве, и ее хватало как для гостей, так и для семьи. И хотя члены семьи принимающей гостей, играли роль хозяев, Баба сам заботился о пище. Таким образом, Баба избавлял семейство от неловкости. Баба без малейших сомнений ел вегетарианскую пищу в доме любого: индуса ли, мусульманина, сикха или христианина. Его действия были целенаправленны. Соглашаясь принять пищу в том или ином доме, он тем самым повышал статус семьи. Вот почему, никто из его преданных не чувствовал себя недостойным симпатий Бабы. Он проявлял высокий уровень любви и удовлетворения.

Баба никогда не уставал перемещаться ни днем, ни ночью. Даже если его находили дремлющим, нельзя было сказать, что он спал. Он мог находиться в состоянии блаженства или на астральном плане. Никто не знал, где он был или что он мог делать вдали от своего тела.

К Бабе тянулись богатые люди, и, иногда, они приводили его к себе домой. Некоторые невежественные люди считали, что Баба заинтересован в богачах. Хотя на самом деле он питал естественную тягу к смиренным и страдающим. Он приходил в их дома без приглашения и просил у них еды. Баба всегда относился с большим состраданием к беспомощным и страдающим. Он делал упор на внутреннюю чистоту человека.

Он был остроумен и обладал огромным чувством юмора. Его манера держать себя очаровывали посетителей. Он всегда улыбался шутке, тогда как посетители заливались смехом. Шутя и развлекая посетителей, он мог мгновенно изменить настроение, и тогда люди рыдали. Иногда, несколько строчек из Рамаяны или даже обычная беседа, трогали его сердце, и слезы обильно струились. Люди видели слезы в глазах Бабы, когда кто-нибудь, в бедственном положении, приходил, рыдая, к нему. Сердце Бабы было полно сострадания. Видели, что даже его изображение проливало слезы, когда кто-либо рыдал перед ним. Легкое прикосновение Бабы вызывало слезы радости на глазах преданного. Эти слезы помогали очищать сердца преданных.

Баба покинул дом, в котором он родился, еще в детстве. Поэтому, он не очень хорошо знал хинди. Он не был способен правильно написать буквы алфавита на хинди. Он говорил на диалекте ‘Брадж’ и использовал смесь слов хинди и урду. В мире появлялись такие великие пророки, как: Христос, пророк Мухаммед, Рамакришна, Кабир, св. Петр и другие, которых очень почитают в мире за их духовность. В Царстве Духа академический уровень знаний значения не имеет. Баба понимал мысли и чувства, выраженные на любом языке. Иногда он отвечал на вопросы иностранцев до того, как переводчик заканчивал переводить их. Временами, он легко произносил английские слова и предложения. Однажды в Ханумангархе, Наинитал, Баба, сидя под деревом, целый час разговаривал с двумя немецкими монахами без переводчика. Его преданные наблюдали за сценой на расстоянии. Баба и немецкие монахи разговаривали и смеялись, и в конце было видно, что оба посетителя уходят счастливыми и довольными. Временами, Баба сам исправлял ошибки в произношении санскритских ведических гимнов.

Баба давал советы или распоряжения в нескольких простых и ясных словах, но цель была всегда очень глубока. Даже сказанные им обычные слова, например, «подойди» и «иди», имели особый смысл. Баба давал своевременный совет, и косвенно помогал людям выполнить их задачи. Те, кто по опыту знали о его манере говорить, всегда решали следовать его указаниям слово в слово. Результат неподчинения указанию Бабы, или изменения указания на свой лад, был всегда разочаровывающим и, иногда, вредным. Всякий раз, когда Баба обращался к атеисту или злому человеку, как к преданному или святому, его целью, вероятно, было посеять семя великодушия, чтобы вызвать в нем изменения. По прошествии времени, зерно давало всходы, росло, расцветало и, в конечном счете, приносило плоды. Было замечено, что такие люди преображались.

Демонстрация знания или красноречия Бабу не впечатляла, и он говорил, что даже дети в Индии были в этом искусны. Баба не читал морали, не давал ни лекций, ни учений. С другой стороны, он учил посредством обычных обсуждений и бесед. Его разговоры были очень увлекательны. Иногда он настолько поглощал внимание людей на всю ночь, что они с удивлением обнаруживали, что уже почти рассвело. Обычным разговором Баба приводил людей в более высокое состояние сознания. Во время обсуждений духовности, что бы ни произносил Баба, это всегда затрагивало сердца людей и имело влияние великой мантры [форма молитвы]. Баба любил всех, и он говорил: «Я творю преданных [Бхакта], а не учеников».

Баба часто говорил: «Если я держу кого-либо за руку, кто бы это ни был, я его не оставлю, даже если он оставит меня». Смысл этого утверждения в том, что Баба брал на себя заботу о благополучии своего преданного. Если такой человек, став преуспевающим, забывал Бабу, то Баба его никогда не забывал. Его Милость к человеку оставалась неизменной. На самом деле, Баба не испытывал никакого желания благодарности со стороны последователей. Эта сторона его характера поражала преданных настолько сильно, что даже после Махасамадхи Бабы, их вера в него не ослабла. Всякий раз, когда у преданного происходит жизненный кризис, он полагается на Бабу, и его тревоги рассеиваются.

Баба укреплял веру людей в Бога, и в равной степени одаривал всех своими благословениями. Он говорил: «Все религии в своей основе одинаковы, и все они ведут к Богу. Все человеческие существа равны. Кровь, циркулирующая в организме посредством сердца, одна и та же во всех человеческих существах». Он указывал на значительность Ислама для Мусульман, Гуру для Сикхов. Объясняя значение Христа для христиан, он настолько переполнялся чувствами, что слезы текли из его глаз. По просьбе посла Индии, Шри Кидваи, он шел в Мекку; американских преданных — церковь; и остальных — в храмы. Он одинаково уважал все религии. Он никогда не выступал против какой-либо религии или веры, но сам ни одной не был связан. Ставя во главе человечество, и делая религиозные ритуалы менее громоздкими, он без колебаний мог не следовать наставлениям священных книг в том случае, когда того требовала ситуация. Он не участвовал в молитвах, или в ежегодных религиозных ритуалах в своих ашрамах, и всегда держался в стороне от формальных церемоний, таких как освящение храмов. Хотя Баба сам направлял преданных во всякой их деятельности, он никогда не оказывался у руля, в качестве исполнителя. Баба высоко ценил тех людей, которые сознательно следовали своей религии. Он всегда осуждал преступление, безнравственность, обман и вероломство с тем, чтобы эти плохие привычки могли быть брошены.

Хотя Баба был посвящен в Вайшнавскую традицию, он не придерживался следующего: ‘ниям’ [предписание], ‘асан’ [поза йоги], ‘пранаям’ [контроль дыхания], омовение в ‘тиртха’ [священные места], посещение храмов для даршана, ‘джапа’ [повторение мантры], ‘ягня’ [подношение огню] и другие религиозные практики. Он, казалось, не нуждался в этом. Тем не менее, во время разговора, можно было увидеть, как он постоянно перемещает большой палец руки по другим пальцам, будто повторяя мантру. Временами он становился настолько глубоко внутренне сосредоточен, что казался отсутствующим. Было часто слышно, как Баба произносит «Рам», «Рам» и, также, иногда «Радха», «Радха» [оба имена воплощений Бога]. Он часто говорил: «Форма Рамы оставила этот мир, форма Кришны оставила этот мир, но Имя остается. Повторением Его имени все достигается»,—и, качая головой, он повторял: «Все достигается». Такие высказывания Бабы нравились преданным.

Преданность Бабы Всемогущему была величайшей. Он говорил, что пища — это Бог. Он всегда говорил, что Бог пребывает в сердце каждого. Что касается даршана Бога, он сказал: «Бог существует во всех аспектах Природы, Его Творения. Он находится везде, поэтому никогда—вне пределов нашей видимости. Это наша вина, когда мы не можем увидеть Его или настоятельно не пытаемся увидеть Его. Мы не должны ограничивать наше видение. Недалекие стремления ума держат нас настолько вовлеченными в земную деятельность, что мы не осознаем Его. Наши нечистые мысли мешают нам достичь спокойствия ума и Божественной Любви». Он часто говорил, что любовь — лучшая возможность для осознания Бога, и снова и снова повторял: «Нет ничего более дорогого для Рамы, чем любовь». Когда его спросили: «Не лицемерно ли поклоняться Богу, когда ты не искренен в своей преданности?»,—Баба отвечал: «Если ты не можешь делать это с настоящим чувством и не хочешь по-другому, что тогда ты будешь делать?» Поклонение без настоящего чувства лучше, чем никакого поклонения. «Что-то лучше, чем ничего. Для начала необязательно быть полностью искренним, но с течением времени, мысли очищаются, и правдивость стремления приходит сама. Может ли кто-либо видеть Бога невооруженным глазом? Необходимо иметь божественное зрение, чтобы увидеть Его, человек получает его только после очищения мыслей. Для этого благочестивая жизнь и Бхаджан [духовная практика] неотъемлемы. Продолжайте повторять Его имя, «Рам», и однажды родится настоящий призыв Рамы, и ты будешь освобожден». Одно настоящее повторение Его имени, «Рам», от сердца, равносильно бессчетным повторениям этого имени в других обстоятельствах.

Баба обыкновенно говорил: «Продолжайте, верно следуя своему пути, мыслью, словом и делом. Только тогда Бог будет пребывать в вашем сердце, и вы сможете осуществлять Нишкама Карма [действия, выполняемые без какой-либо привязанности или желания]. Никто, кроме Бога не может дать вам возможность выполнять Нишкама Карма. Способность Нишкама Карма может быть достигнута Его милостью и не может приобретаться никакими другими способами. Никто не может заявить право на Его Милость. Это зависит от Него дать ее, отказать в ней или лишить ее». Он указывал, что привязанность и тщеславие — величайшие преграды к постижению Бога, и говорил: «Сведущий человек и дурак похожи, пока есть привязанность и эго в физическом теле». Он также говорил: «Вся Вселенная — наш дом, и все пребывающее в ней — часть нашей семьи. Каждая женщина—мать или сестра, и каждый мужчина—отец или брат. Это все - семья Бога. Вы можете выполнять служение наивысшего порядка только, если ваши мысли сосредоточены на Боге. Вместо того, чтобы пытаться увидеть Бога в определенном виде, лучше видеть Его во всем».

Баба считал Бога созидателем и человека беспомощным существом. Он имел обыкновение говорить: «Зачем просить у человека? Что он может дать? Бог и Святые наиболее могущественны, но никому не надо ничего у них просить. Они все знают, и поэтому они сами дают то, что требуется».

Говоря так, Баба советовал людям ставить волю Бога выше всего остального. Он делал акцент на необходимости подчинения воле Бога с тем, чтобы они могли развить любовь и веру в Него и освободиться от ненужных переживаний в жизни. Он обычно, говорил: «Доверяйте Богу, и самые сложные задачи станут простыми. Для успеха, недостаточно одного лишь тяжелого труда, необходима Милость Бога».

Баба часто говорил о важности медитации, но, как это ни странно, он мешал некоторым людям, когда они пытались медитировать перед ним. В отдельных случаях, пока Баба был занят разговором с людьми, я брал его ноги в свои руки и пытался медитировать. Иногда он отодвигал свои ноги, иногда он начинал двигать пальцем ноги в моей ладони, или, периодически, задавал мне вопросы по обсуждаемой теме. Поскольку я не мог ответить, я чувствовал себя смущенным. Баба знал и полностью разбирался во всех состояниях медитации и был осведомлен об ограниченной способности концентрации всех индивидуумов. Однажды, в такой ситуации, он сказал: «Ум, связанный физическим телом, обладает своими ограничениями. Медитативное состояние ума должно быть приобретено постепенно, или, в ином случае, существует риск сойти с ума. Это правда, что концентрация наделяет способностью, которая может привести к Самореализации, но для тех, кто помнит о Боге и служит живым существам, медитация и другие виды ритуального поклонения не являются необходимыми. Воспоминание о Боге и сева бхат [дух служения] — легкие методы совершенствования на духовном пути». Вместо напряженной садханы [духовные практики], Баба подчеркивал важность чистоты сердца.

Самым замечательным в контакте с Бабой был его даршан и его божественное прикосновение. Количество того, что получал человек от встречи с Бабой, зависело от его духовной способности. Взгляд Бабы сообщал радость, его позы [мудры] были очаровывающими, и в Его голосе было волшебство. Людям не нравилось покидать его, даже после того, как он отругал их или даже физически ударил. Кто бы ни приходил к нему, он не хотел уходить. Часто Баба сам отсылал человека домой с предложением придти на следующий день вновь. Это его любовь привлекала людей. Он также говорил: «Вы приходите ко мне из-за моей любви к вам». Сложно было домовладельцу, поглощенному Майей [иллюзия], отдать Бабе бескорыстную любовь. Человек мог придти к нему с эгоистическим мотивом, но любовь Бабы к нему всегда была чистой. После раздачи прасада каждому, он просил их уйти. Поток приходящих и уходящих людей никогда не прекращался. Вскоре, сатсанг Бабы можно было подытожить как «Аао, Кхао, Джао», «Приходят, едят, уходят». В холмистых местностях, где с транспортом могут быть проблемы, женщины, дети и старики, обладающие верой в Бабу, приходили к нему в любой час и никогда не оставались в затруднительном положении. Благожелательность Бабы обеспечивала их безопасное прибытие и уход. Как бы невероятно это ни звучало, но даршан Бабы можно было получить только по его милости. Никто не мог придти к нему по собственному желанию.

Бабе нравилось давать ответы на вопросы. Он любил решать проблемы людей и так, смеясь или улыбаясь, отвечал на их вопросы весь день и всю ночь. Вопросы задавались на такие темы, как: политика, общество, философия, йога, преданность, этика, поведение, разные личные темы, управление и многие другие. Сложные вопросы разрешались несколькими ясными и простыми словами. Спрашивающий восхищался его ответом. Баба знал прошлое, настоящее и будущее и отвечал спонтанно на любой вопрос. Иногда пытливый человек приходил с вопросами в уме, и до того как он мог их задать, Баба отвечал на них.

Баба был все время окружен людьми. Он свободно общался с ними. Все же, сам он оставался не привязанным. На самом деле, он существовал на многих разных уровнях. Как ветер, он касался каждого и, однако, сам оставался незатронутым. Он всех выслушивал и вдохновлял, иногда давая им наставление во сне. Его поступки были неожиданны, и невозможно было предвидеть, что он сделает в следующий момент. Временами, он покидал сопровождающих его людей и уходил один. Иногда он неожиданно приходил в их дом. Он имел обыкновение говорить: «Я есть относящийся к этому миру, я не есть жаждущий этого мира, я есть проходящий по базару, я не есть покупатель».

Таким образом, Баба оставался как открытая книга, которую могли читать все, но мало кто имел способность понять ее. Он не был тем, чем казался. Для обычного человека, естественно выставлять себя в привлекательном виде, и не подчеркивать свои слабости. Баба часто делал вид, что ему присущи обычные человеческие слабости, поскольку он ничуть не заботился о чужом мнении на свой счет. Несмотря на все это, что бы он ни делал, нравилось людям настолько, что он всегда оставался объектом их почтения и симпатии.

Бабу нельзя измерить. Он был трансцендентален, вне личных свойств и вне двойственности. В нем Божественная Сила приняла физическую форму. Имея в виду его уникальность, можно сказать, что у формы Бабы было два аспекта: один мы могли увидеть, второй — нет. Физическая форма выполняла лилу, а тонкая форма была всепроницающей.

Ищущему Баба показывал возможности человеческой жизни, которые не приходили человеку в голову. Человеку действия, Он показывает путь добродетельности. Преданным Баба дает некоторое переживание контакта с их собственным сердцем, искру Бога в человеческой форме.

РАМ

МИСТИЦИЗМ БАБЫ

Образ жизни Бабы был одновременно и простым, и необычным. И Он сам и все, что бы он ни делал, оставалось тайной для человеческих существ. Его действия были настолько непонятны людям, что ум был не способен разгадать тайну. Человеческий интеллект ограничен, а, значит, и его способность размышлять и воспринимать также ограничена. Эти физические инструменты ума не помогают понять божественные деяния. Настоящее переживание духовного мира может быть получено почтением и любовью. Концепция того, что божественное может существовать в человеческом теле, не может быть легко воспринята человеческим интеллектом.

Всемогущий имеет способность делать все. Его способность являть себя в человеческой форме и выполнять человеческие действия, является примером Его неограниченных сил. Бог приходит, чтобы учить нас. Наше эго и невежество не позволяют любви и почтению расцвести внутри нас. В результате, мы полны сомнений и поэтому лишены настоящего внутреннего видения. По причине нехватки этого видения Баба оставался тайной для нас.

Баба говорил: «Что бы мы ни переживали или узнавали с помощью ума и чувств - это не является истиной». Это высказывание мимолетно знакомит нас с реальностью существования Истины, и также, показывает, что все, рассматриваемое как Истина с мирской точки зрения, - не что иное, как иллюзия, чтобы мы ни рассматривали. С земной точки зрения это, сказанное Бабой, неприемлемо, но это несомненный факт. Наш мозг, из плоти и крови, генерирует мысли сложным способом и подает нам их в правдоподобном виде. Не зная реальности, мы принимаем плоды нашего ума за Истину. Мозг—это часть тела, вселенной и Природы. В то время как мозг погружен в иллюзию, сама иллюзия осознаваться не может. Наш ум, поддерживая отношения с телом, миром и Природой, передает наблюдения, которые не только не истинны, но еще и обманчивы. Непостижимость Бабы была в том, что, несмотря на обладание телесной формой, он не был ограничен телом. Тело Бабы было ощутимой для человеческого восприятия формой Истины, Осознания и Блаженства. Оно не было управляемо Природой, а управляло самой Природой.

Абстрактный аспект Природы проявляет себя в трех основных свойствах. Соотношения Сатва [тонкость, мир, благочестие, спокойствие, доброта], Раджас [активный, динамичный, горячий, энергичный] и Тамас [темнота, грубость, инерция, тупость, дурное поведение, невежество, безнравственность] определяют форму, характер и мыслительные процессы в индивидууме, которые соединяются, образуя личность.

В случае непостижимого существа, которое само управляет Природой, невозможно сказать, какие свойства ему присущи. Баба Махарадж обладал способностью принимать любую желаемую Им форму, и в этих формах он не мог быть идентифицирован как Баба. Иногда его лила могла обнаружиться уже после события, методом дедукции и косвенными доказательствами. Баба мог принять облик того божества, в которое верил человек, к которому он приходил. Бог Ашта Сиддхи [восемь сил] и Нав Нидхи [девять сокровищ], Хануман предстал перед Госвами Тулсидасом в облике гниющего прокаженного, и невозможно было Тулсидасу узнать Ханумана в этом виде. Тулсидас был способен узнать его только в облике обезьяны. Переодетый брамином, Хануман также встретился с Рамой, но в этом случае нельзя было скрыть правду от Рамы, Всемогущего. Хануман был способен по желанию увеличивать или уменьшать свой рост, обезьяна сменяла себя москитом; в один миг, став высотой с гору, тело обезьяны было вдвое выше Сурсы, [см. Рамчарита Манас]. Люди видели, что тело Бабы, как и тело Ханумана, было временами большим и временами маленьким. Иногда Он становился настолько маленьким, что мог зайти и выйти из запертой комнаты. Иногда невозможно было выдержать вес одной его руки, а иногда его громадное тело становилось легким, как цветок. Его тело всегда казалось хрупким, но иногда становилось крепким как Ваджра [оружие Бога Индры]. Он был способен произвести почти все виды изменений в своем теле.

Мистическая Лила Бабы дает нам новую позицию для наблюдения за Божественными проявлениями. Ученые исследуют природу материи, и их исследования основаны на опытах. Результаты их опытов также могут меняться. Они не в силах познать настоящую Истину Природы. Окончательная Истина не может быть познана научным анализом. Истина и Душа одно. Без преодоления эго нельзя овладеть знанием Истины. Только Святые, познавшие Бога, могут постичь эту истину. Лишь Бесконечная сила, озаряющая эту огромную Вселенную, способна произвести все виды изменений в ней. Поступки Бабы Махараджа служат тому примером. Его способности безграничны. Он полностью контролировал Природу. Пять элементов, то есть: Огонь, Земля, Вода, Воздух и Эфир [космос] — были ему подвластны. Он был способен создать материю, произ