2015-05-24
474
Эпилог – это то, чем обыкновенно заканчивают истории. Но время заканчивать наше правдивое повествование еще не настало.
Трехмесячная летняя смена в «Полосе препятствий» уступила место осенней. В уютные маленькие домики готовились заселиться те, кому не нужно ходить в школу, кто хотел провести оставшиеся теплые деньки на природе. Иметь дело с взрослыми Сайкину было неинтересно, и до следующего лета он собрался уйти в долгосрочный отпуск, оставив «на хозяйстве» сметливого Говорилыча Плюшкина.
Директор лагеря принял решение поступить на заочное отделение педагогического института, чтобы как следует подковаться и встретить следующий сезон во всеоружии, с новыми научно обоснованными навыками и умениями. Несомненно, причиной такого решения была дотошность Олега Иваныча. Иначе разве прозвали бы его «полосатые» Достоевским?
Это решение явно огорчило Ирину Кимовну Сенину (Ким Ир Сена). Пряча покрасневшие от слез глаза, она тут же подала заявление об уходе. Достоевский вызвал ее к себе в кабинет, и после полуторачасового разговора заявление доктора было разорвано и отправлено в урну. Каким образом Олегу Ивановичу удалось уговорить Ким Ир Сена остаться в лагере, никто не знает, но с тех пор директора и заведующую медицинским пунктом стали все чаще видеть вместе. Поначалу решили, что Олег Иванович наконец-то занялся своим пошатнувшимся – в том числе и из-за проделок «шестерки» - здоровьем, но потом стало очевидно, что батакакумба тут не при чем.
Для «полосатых» чувства доктора к директору секретом не были, и, покидая лагерь, они не без азарта «замазывались» - возьмет Ким Ир Сен осадой эту крепость, или старый солдат все же отобьется? Не прошло и двух недель, как стало ясно, что выиграли те, кто ставил на холостяцкой жизни Достоевского большой и жирный красный крест. Спорщики засылали к Ясному Перцу «казачков» из числа родителей, но на прямой вопрос, женился ли он, Олег Иваныч только смущенно басил нечто невразумительное. Из чего вытекало, что выставленные проигравшими многие литры колы утекли совершенно справедливо…
Настроение директора лагеря по мере приближения к первому сентября становилось все печальней. Ясный Перец «прикипел» душой к своей неугомонной шестерке, и ему до боли в сердце не хотелось ни расставаться с ними, ни терять их из виду.
Несмотря на все пережитые тревоги и волнения, (сокращенно – треволнения), Олег Иваныч не скрывал, что по-настоящему доволен первым, премьерным сезоном своего лагеря. Ведь, как он любил повторять, легкой жизни ни ему, ни его воспитанникам никто не обещал! Первый блин у многих выходит комом. А вот ему повезло – каких славных, талантливых и неравнодушных ребят забросила к нему судьба! Особенно – батакакумбу …
А батакакумба после поимки Клона, позорного поражения продюсера Шарнина, и особенно после триумфально прошедшего по телевидению концерта стала необычайно знаменита. Еще до окончания сезона, и особенно после начала учебного года группу наперебой стали отовсюду приглашать, и Кира Куркова, сбилась с ног, организовывая все новые и новые выступления «Полосы» - то в очередной школе, то на заводе, то в Центральном концертном зале их родного Приозерска. И всюду ребят встречали на «ура». А под Новый год их вызвали в Москву для участия в записи передачи «Утренняя звезда».
- Нас ждут в Останкино, - к месту и не к месту небрежно сообщала батакакумба всем, кто встречался им на пути.
- Не хило… - умирали от зависти их юные современники.
Умные дяди и тети – музыкальные критики - после трансляции концерта батакакумбы по телевидению заговорили о новом феномене подростковой песни и даже подыскали ему мудреное название – тинэй-вэй. Фотографии звездной шестерки даже пару раз поместили на своих обложках молодежные журналы.
«Молоток» и «Cool» посвятили «Полосе» «прикольные» отзывы, в Интернете она завела свой, вполне грамотный сайт, на который со всех уголков страны и даже мира полетели письма: кто предлагал свои стихи, музыку и сотрудничество, кто дружбу, а кто и любовь. Девочки особенно убивались по Леннону, а мужское народонаселение, как правило, интересовалось живописными полотнами художницы Саши Буровой - и ею самой…
О них узнали в Америке и Израиле. Как известно, в этих странах уехавшие сгоряча россияне не пропускают ничего интересного, происходящего в России. Им доступны, конечно, не все телеканалы, но первый они смотрят всегда и с большим пристрастием.
Могла ли наша шестерка мечтать о такой популярности, репетируя свои будущие хиты в заброшенном автобусе, в захолустном поселке Муромцево, в окружении единственно достойных «конкурентов» - голосистого петуха Петьки и непревзойденного мастера верхнего «си-бемоль» Шпунтика? Да, видать, не зря бушевал в борьбе за качество звучания, в жарком июне минувшего года неистовый Леннон…
Кстати, говоря о группе «Полоса препятствий», теперь надо считать не до шести, как прежде, а до семи: Тормоз так надежно прикипел к бывшим своим недругам, что просто не разлей вода! По этому случаю Олег Иванович рассказал ребятам о главном боевике своей молодости – фильме «Великолепная семерка», еще в прошлом веке потрясшем воображение всех его сверстников. Ребята, под впечатлением приключений семерых ковбоев, живописно пересказанных Достоевским, задумались: может, переименоваться в «Великолепную семерку»? Или в «Великолепный Сэвен Ап»? Но Тормоз великодушно попросил товарищей не беспокоиться: ему не привыкать оставаться в тени…
Впрочем, никто больше не называет Миху Тормозом. Порой, когда вспоминаются его боевые заслуги, Миха фигурирует под устаревшим псевдонимом «агент 007», но ничуть не обижается. Нынче у него и без того дел по горло. Приняв на себя всю техническую и организационную часть, он столь самозабвенно возится с проводами и аппаратурой, а на концертах с таким исключительно важным видом сидит за пультом в нахлобученных на голову наушниках, что назвать его хочется даже не Михой, а исключительно Михаилом Михайловичем. Занимаемое им теперь положение секретаря, билетера, администратора и инженера–электронщика обязывает к неуклонному самосовершенствованию, и потому Михаила Михайловича в свободную минуту можно увидеть уткнувшимся в какую-то умную, технического содержания книжку или справочник для компьютерных «чайников». На честно заработанные деньги он купил себе подержанный ноутбук, и теперь знает про него почти все.
Сидя на очередном концерте, счастливая мама Михи, в отличие от других зрителей, обыкновенно смотрит не на сцену, а исключительно назад, где за пультом, двигает микшерами ее технически одаренный потомок. А Миха, управляя стильным звучанием батакакумбы, наслаждается сознанием того, что без него группа обойтись уже не сможет… Правда, Миха по старой памяти еще слегка покуривает. Работа больно нервная. Но и это, верит мама, в скором будущем у него пройдет. Не все же сразу!..
Отсвет славы батакакумбы совершенно естественно и логично упал и на лагерь того же названия, и на все его руководство. Олега Ивановича, (а в его отсутствие Говорилыча Плюшкина), с утра до ночи донимали телефонными звонками родители, озабоченные тем, чтобы следующим летом непременно отправить своих чад отдыхать под его авторитетным началом. И если бы Достоевский и Говорилыч учитывали все пожелания, то им пришлось бы расширить свой лагерь, как минимум, раз в десять, а на это как всегда не было средств. Чиновник из мэрии Петр Самуилыч, который по-прежнему по долгу службы опекал этот лагерь, предложил сформировать следующий состав лагеря на конкурсной основе, но это вызвало решительный протест Олега Ивановича. «Зимой делайте, что хотите, вплоть до конкурса бальных танцев, а лето - мое время», - решительно заявил ныне популярный Сайкин своему известному лишь в чиновничьих кругах начальнику. И Петр Самуилыч только развел руками. Без Олега Ивановича полной укомплектованности лагеря не достичь, хоть утанцуйся…
Достоевский был атакован не только средствами массовой информации, но и фирмами, занимающимися рекламой и продажей одежды и аксессуаров для тинэйджеров, с предложением выпустить школьные рюкзачки, ручки, пенальчики, кепочки и маечки с надписью – БАТАКАКУМБА. «Подсуетились, - ворчал директор лагеря. - Как же без маечек теперь жить-то будем?!» Особенно сердило Ясного Перца, когда «прилипалы» начинали интересоваться, имеется ли у него авторское право на это словечко - батакакумба? Запатентовано ли оно? Ведь не исключено, что в ближайшем будущем оно станет девизом нового поколения юных россиян!
Заинтересованных лиц Олег Иванович отсылал к Жданкину-старшему, - ведь Сергей Андреевич, как мы помним, продолжал работать в рекламном бизнесе. Тут нельзя не упомянуть, что удачно придуманный Лешкой слоган для душевых кабин - «Пусть нашим душам не будет душно!» - был принят, запатентован и охранялся теперь по всем законам неведомого Лешке и Сайкину авторского права. Благодаря нему спрос на упомянутые кабины и у нас, и за границей необычайно вырос, и Лешка снова получил гонорар в пять тысяч долларов, половину которого он немедленно направил на ремонт приюта для бездомных собак. И Жданкин-папа, к всеобщему изумлению, сына поддержал…
И вообще – Лешкиного папу после первого выступления батакакумбы как будто подменили. И дело было не только в великой силе искусства. И не в том, что Жданкин-старший, человек весьма сдержанный, но, по сути, сердечный и тонкий, из объяснения с сыном сделал верный вывод. Вывод о том, что его собственная правота не всегда правее всех других.
Какие же перемены случились с Сергеем Андреевичем Жданкиным?
Во-первых, без всяких видимых причин Сергей Андреевич отныне постоянно пребывал в отличнейшем расположении духа, смеялся, шутил и даже напевал себе под нос. Во-вторых, теперь он чуть ли не ежедневно навещал Лешку и бабу Соню, и при этом понемногу, но зато регулярно жертвовал деньги на «четвероногих клиентов». Именно так - почтительно и звучно – он стал величать хромых, тощих и облезлых обитателей собачьего приюта.
Сознание бизнесмена переменилось настолько, что он перестал считать потраченными впустую эти «собачьи» средства. Однажды Жданкин вскользь высказался на эту тему на одном из собраний своих акционеров. Он никак не ожидал, что затронутая им тема милосердия произведет на его иностранных партнеров такой эффект! Они бурно зааплодировали, а одна расчувствовавшаяся бизнесвумен даже бросилась ему на шею и запечатлела на его щеке ярко-красный поцелуй. (Последствия этого принародного лобзания, как мы узнаем в дальнейшем оказались судьбоносными. Этому поцелую суждено было изменить жизни не только Сергея Андреича и его сына Лешки, но и Саши, и всей батакакумбы в целом... Но не будем забегать вперед).
Что же произошло с другими героями нашей истории после того, как в лагере «Полоса препятствий» завершился ее первый экспериментальный сезон?
Новый губернатор области В. Быченков, уловив веяния времени, вслед за бизнесменом Жданкиным тоже решил заняться благотворительностью. Среди тех, кто получил материальную поддержку, оказались не только детские дома, школы и спортивные секции, больницы и пенсионные фонды, но и городской зоопарк. Через газету губернатор обратился к местным бизнесменам с призывом не уничтожать мясную продукцию с просроченным сроком хранения, а отправлять ее животным. Человеку есть уже нельзя, а братьям нашим меньшим – в самый раз! И приютские барбосы, и обитатели зоопарка с изумлением обнаружили в своих мисках деликатесы «второй свежести»: ароматно пованивающие косточки, сосиски, сардельки и даже колбасы. Вот тогда-то, вслед за проголосовавшими за Быченкова двуногими, все четвероногие, ластоногие и пресмыкающиеся уверовали в то, что губернаторское кресло занял, наконец, достойный человек!
Дядя Ильи - Егор Гусаков - после того, как чуть не сгорел в подожженном автобусе, взялся за ум и пьет гораздо реже и меньше, чем прежде, что несказанно радует его сестру Анну. На стене у Егора висит подаренная Лешкой большая фотография, на которой он запечатлен, как ему того хотелось, в пиджаке, галстуке и с арбузом подмышкой. Не исключено, что такой интересный и малопьющий жених в ближайшем будущем найдет себе в деревне хорошую невесту и, во исполнение давней мечты своей сестры, остепенится…
К радости жителей Муромцева, строительство автомобильного трека возле Огонь-горы было сначала заморожено, а потом и вовсе отменено. Никто никогда не узнает, в тиши каких высоких кабинетов сработали невидимые и бесшумные механизмы власти, но озеро Зеркальное оставили в покое. Вновь на его берегах появились бульдозеры, но на этот раз исключительно для того, чтобы засыпать и разровнять выкопанный котлован. Лесник Григорий Матвеевич ожил, помолодел и с получки купил своему знаменитому козлу Гаврюше подружку, козу Ангелину. Ангелина оказалась существом вредным, бодливым и до ужаса бестолковым. И тут мы от всей души сочувствуем Гаврюше. Хотя он по личному опыту знает, что любовь зла. Хочешь - не хочешь, а полюбишь то, что тебе нарисует судьба…
Виктор Сергеич Постников, он же Клон, дожидается суда в одной из камер предварительного заключения московской тюрьмы «Матросская тишина». Как долго продлится следствие, никто не знает, но можно предположить, что инструктор по подводному плаванию за свою относительно короткую, но насыщенную событиями жизнь натворил немало плохого. И наказание теперь ему грозит не шуточное. Впрочем, недавно в день его рождения какая-то женщина, пожелавшая остаться неизвестной, передала арестованному тридцать шесть эклеров, - его любимых пирожных, – в точном соответствии с числом прожитых им лет. Это значит, что даже у Клона есть кто-то, кому он, несмотря ни на что, остался дорог. И если он, спустя годы, очутившись на свободе, решит начать новую жизнь, то не останется в одиночестве…
Редактор Самсонов, - Сан Саныч - по-прежнему, словно вулкан, бурлит энергией и, как всякий уважающий себя действующий вулкан, попыхивает дымком из трубки. Встречаясь со своим бывшим однокашником, а ныне - главным редактором Пантелеем, Самсонов едва заметно усмехается в усы. А Пантелей, отводит глаза и делает вид, что усмешек этих не замечает. Он с удовольствием сбежал бы на какой-нибудь другой телеканал, но другого телеканала в небольшом Приозерске, к его величайшему сожалению, нет и, скорей всего, никогда не будет. В глубине души он, конечно, жалеет, что струсил. Опыт показывает, что плыть против течения, оставаясь человеком порядочным, хоть и небезопасно, зато выгодно. В том смысле, что история тебя не забудет. А теперь что? Собственная секретарша не уважает, не говоря о собственных детях. Дочка Ленка, как узнала, что папа батакакумбу с эфира снял, недели две с ним не разговаривала. Ходила к Курковой, просилась в группу – хотя б на подтанцовки. Взяли костюмы гладить…
Сашина сестра вернулась из Германии похорошевшей и совершенно здоровой, и вместе с мужем Николаем снова подумывает о ребенке. И теперь и родственники, и врачи верят, что эта мечта воплотится в жизнь…
Дедушка Саши, Иннокентий Семенович, сдружившись с археологом Красовским, продолжает исследование раритетов, найденных в пещере Светик Камень. На том месте, где совсем недавно спасали застрявшего под водой Лешку, работает прибывшая из столицы экспедиция Академии наук, а также ученые из Германии, Франции и Бельгии. Именно там пропадает весь остаток лета Сашин дед. Итоги экспедиции окончательно не подведены, но уже сейчас можно сказать, что ценность находок превзойдет все ожидания.
Дед, как и прежде, регулярно отсылает свои статьи в журнал «Вокруг света». Теперь его трудами заинтересовался даже такой всемирно известный журнал, как «Нэшнл Джеографик», откуда Иннокентий Семенович получает вполне приличные гонорары…
Саша с Лешкой в обществе папы Жданкина на его старинном голубом «Мерседесе» пару раз наведывались к археологам. Но роль искателей сокровищ нравилась им несравненно больше, чем скрупулезное исследование древних черепков. Увидев археологов, которые кисточками, похожими на женские гримировальные принадлежности, счищали пыль с грязных и битых – абсолютно кинематографически невыразительных! – осколков, Лешка выключил камеру, а Саша спрятала краски. В последние дни уходящего лета им предстояла поездка в Диснейленд. Вот там-то и поснимаем, и порисуем, решили они.
Фифа поступила в студию юных фотомоделей. Пригодились ее страсть и умение одеваться. Она уже вполне сносно вышагивает по подиуму в обществе себе подобных, и по этой причине еще выше задрала нос. Даже Винни стало с нею скучно: их дружба не выдержала испытания временем и сама собою распалась. Родители Фифы от нечего делать развелись и разменяли квартиру, и в сентябре Фифе придется перейти в новую школу.
Винни с мамой обратились в супермодную клинику, где местные айболиты научили их грамотно худеть. Результаты у них уже не только на лице, но и значительно ниже. Как сказал Асисяй, скоро мы будем называть нашу толстушку не Винни, а Полу-Винни. И это уже совсем не смешно, потому что индивидуальность будет потеряна! Одно утешение - ненадолго…
Все эти сведения о воспитанниках стекались к Достоевскому по разным каналам. Но больше всего Олега Иваныча волновала судьба «семерки», - всех вместе и каждого в отдельности. И хотя из учебника педагогики он уже знал, что заводить любимчиков настоящий учитель не должен, Ясный Перец ничего с собой поделать не мог. Удастся ли его любимцам без потерь пройти испытание медными трубами, то есть славой - вот, что теперь заботило Достоевского…
…Уже вовсю шла в школах первая четверть, а Олегу Иванычу то и дело кто-нибудь звонил, чтобы сообщить очередную новость. Например, он узнал, что Джейн, ее папа и брат Веня так и не уехали в Израиль. Вернувшись из лагеря, Женька заявила отцу, что не может расстаться со своими новыми друзьями. У них такой напряженный гастрольный график: сегодня – дома, завтра – в Останкино, а послезавтра, глядишь, где-нибудь в Париже. А, поскольку батакакумба не собирается эмигрировать вместе с ней, она приняла вполне естественное и единственно правильное решение – отложить отъезд, раз уж папа не хочет отменить его вовсе.
Молодец, «солдат Джейн»! – мысленно одобрил свою воспитанницу опытный боец Сайкин. – Мелкими перебежками, зато к своей цели!
Да и от намерения стать министром обороны она не отказалась, - напротив, только утвердилась в нем. Масла в огонь подлили предложения Немцова, Хакамады и еще каких-то челов из их партийной тусы по обустройству профессиональной армии на какой-то там основе, - не то контрастной, не то контрактной! Какая разница?
А разница есть, - тут же объяснил все Женькин отец. - По сути, контрактная армия – это воплощение давней мечты всех совершеннолетних мужского полу.
Теперь, в случае успеха правой тусы, - въехала Женька, - вояки не будут охотиться на мальчишек призывного возраста на улицах и в парадных, а их мамы перестанут обивать пороги больниц и военкоматов. Потому что набор в армию будет происходить не по зову сердца или печенки, а за нормальную зарплату. И служить, как в Израиле, смогут все, даже девочки. Уразумев это, Джейн чуть не свалилась со своего «Кеттлера».
- Батакакумба! – в восторге заорала она.
- Батакакумба! - запищал вместе с нею Венька.
Он теперь во всем поддерживал свою знаменитую во весь телевизор сестру. Наша взяла! После того, как из солидарности с Женькой «мелкий» якобы случайно порвал на мелкие кусочки вызов на ПМЖ (постоянное местожительство), в их отношениях с Джейн наступила полоса полнейшего взаимоуважения.
В знак благодарности Джейн научила братишку выговаривать букву «р».
- Ну, скажи: контракт! Контракт!
- Контр-р-р-ракт! – вдруг совершенно по-вороньи восторженно каркнул бывший «пупок».
И папа-одиночка дрогнул и отступил, поставив на своем нескончаемом споре с детьми жирную точку. Прощай, Израиль! Прощай, страна предков…
Роман Джейн с Асисяем по возвращении из лагеря и тем более после отмененного Израиля, расцвел пышным цветом. В самом деле, о каких чувствах можно говорить под угрозой скорого и неминуемого расставания? А теперь – пожалуйста...
- Впер-р-ред, Джейн! - напутствовал Венька свою сестру, собирающуюся на очередную репетицию батакакумбы. - Пр-р-ривет Асисяю!
Асисяй, вернувшись из лагеря, поступил в студию при областном театре и даже принял участие в одном «взрослом» спектакле. Во время записи новогодней «Звездасутры» он познакомился с Большим Асисяем – самим Полуниным, неожиданно оказавшимся в жюри конкурса. Знаменитый клоун, посмотрев его этюды, одобрил юного коллегу и предсказал ему большое будущее. И теперь Асисяй тайно, но всерьез готовился к поступлению в цирковое училище…
Илья Муромец стал практически безвылазно городским жителем, - репетиции и выступления батакакумбы отнимали слишком много времени. Он практически прописался в квартире бабы Сони, потому что в Лешкиной комнате по выходным собиралась для подготовки очередного концерта вся их поп-группа. Это даже не лучшим образом отразилось на его учебе. Но Муромца за неуспеваемость никто не ругал, - догонит! Вся деревня во главе с тетей Аней, конечно же, им гордилась. Шутка ли - первый в крестьянском роду Гусаковых и вообще в истории Муромцева артист!
К «набегам» Муромца семерка готовилась заранее: набрав кока-колы, ребята съезжались к бабе Соне, чтобы сначала «оттянуться» на пирогах, присланных для них тетей Аней, а уж потом… Леннон уже смирился со всеми этими «потом». Да и с тем, что при разучивании его очередного шедевра отчетливее и ярче звучала не «ленивая, безголосая и обожравшаяся команда бездарностей», а «чисто вокальный дуэт» Земфиры и Децла.
У юного композитора словно открылось второе дыхание. Песни теперь лились из него сплошным, неостановимым потоком. Поговаривали, что одну из его новинок взяла в свой репертуар Кристина Орбакайте, но за подлинность слухов авторы по причине неосведомленности ручаться не могут. Зато доподлинно известно: в новый альбом «Биг Мазы» войдет с пяток его новых «хиточков».
Продюсер Шарнин никакого отношения ни к этим песням, ни к самой «Биг Мазе» больше не имеет. Говорят, он решил оставить шоу-бизнес с тем, чтобы всерьез заняться торговлей нефтью. Вот где истинные заработки, якобы восклицает он. Что ж, еще не известно, что в его лице приобретет нефтяной бизнес, но зато всем и каждому понятно, что шоу-бизнес без Шарнина не только выживет, но и пышным цветом расцветет…
Саша и Лешка, вернувшись из Америки, привезли кучу подарков батакакумбе и Достоевскому, а также массу рисунков и отснятых видеокассет. Из отснятого материала они, по заказу Самсонова и под руководством выделенного им опытного монтажера создают полуторачасовой телефильм. Сочиняя закадровый текст, они ссорятся до потери голоса и, хлопая дверями, угрожают друг другу вечным разрывом отношений. Но недаром говорят: милые ругаются - только тешатся. В титрах будущего фильма фамилии «Бурова и Жданкин» будут стоять рядом. А их самих в реальной действительности и так никто не разделял, пока не случилось нечто неожиданное. Дело в том, что…
