Доктор и душа

ВВЕДЕНИЕ

<…> Эта воля к смыслу — наиболее человеческий феномен, так как животное никогда не бывает озабочено смыслом своего существования. Однако психотерапия превращает эту волю к смыслу в человеческую слабость, в невротический комплекс. Терапевт, который игнорирует духовную сторону человека и, следовательно, вынужден игнорировать волю к смыслу, отрицает одно из самых ценных его достоинств. Потому что именно к этой воле должен апеллировать психотерапевт. Снова и снова мы видим, что убеждать продолжать жизнь, постараться выжить в самых неблагоприятных условиях можно только тогда, когда выживание представляется имеющим смысл. Этот смысл должен быть специфическим и личным, смыслом, который может быть реализован только этой личностью. Потому что мы никогда не должны забывать, что каждый человек уникален во вселенной.

Я вспоминаю возникшую у меня в концентрационном лагере дилемму, когда я столкнулся с тем, что двое узников — мужчина и женщина были близки к самоубийству; оба говорили мне, что они уже ничего больше не ждут от жизни. Я спросил каждого из них, действительно ли суть дела в том, что мы ожидаем от жизни? И не в том ли, скорее, что жизнь ожидает от нас? Я пытался навести их на мысль о том, что жизнь ожидала чего-то от них. Действительно, у женщины дома остался ребенок, который ждал ее, а у мужчины была задумана серия книг, которую он начал писать и публиковать, но не закончил.

Цель может быть целью жизни, только если она имеет смысл. Здесь я готов к возражению, что психотерапия принадлежит к сфере науки и не касается ценностей; но я считаю, что не может быть психотерапии, не связанной с ценностями, разве что психотерапия, слепая к ценностям. Психотерапия, которая не только признает духовную сторону человека, но и фактически начинается с нее, может быть обозначена термином логотерапия. В данной связи, логос будет означать «духовный» и, кроме того, «смысл».

Разумеется, логотерапия не ставит перед собой цели заменить существующую психотерапию, но только намеревается дополнить ее, формируя таким образом картину человека в его целостности, включающую духовное измерение. Такая терапия, ориентированная на духовность человека, будет показана в случаях, когда пациент обращается к доктору за помощью в своем духовном страдании, а не из-за действительной болезни. Возможно, конечно, говорить о неврозе даже и в таких случаях — неврозе в широком смысле слова. В этом контексте отчаяние по поводу отсутствия смысла жизни может быть названо экзистенциальным неврозом, в противоположность клиническому неврозу. Подобно тому как сексуальная фрустрация — по крайней мере, согласно психоанализу — может вести к неврозу, также и фрустрация воли к смыслу может вести к неврозу. Я называю такую фрустрацию экзистенциальной фрустрацией.

Когда экзистенциальная фрустрация обусловливает невротическую симптоматологию, мы имеем дело с новым типом невроза, который мы будем называть ноогенным неврозом. <…>

Глава I. ОТ ПСИХОТЕРАПИИ К ЛОГОТЕРАПИИ

Выражение «глубинная психология» сегодня весьма популярно. Но напрашивается вопрос, не пора ли исследовать человеческое существование, даже в психотерапии, во всем его многоуровневом пространстве; исследовать не только его глубины, но и высоты тоже. Поступая таким образом, мы намеренно выходим не только за пределы физического, но и психического также, и включаем в сферу исследования реальность того, что мы будем называть в этой книге «духовными аспектами человека». Этим термином — Geist по-немецки — мы обозначаем ядро личности.

До сих пор психотерапия уделяла слишком мало внимания духовной сущности человека. Ибо целью психотерапии должна быть актуализация предельных возможностей человека, реализация его латентных ценностей соответственно афоризму Гете, который может быть принят как максима психотерапии: «Если мы принимаем людей такими, какие они есть, мы делаем их хуже. Если же мы трактуем их, как если бы они были таковы, какими они должны быть, мы помогаем им стать такими, какими они способны стать».

Практика действительно подтверждает наше сделанное ранее дедуктивное заключение о реально недостающем духовном элементе в психотерапии. Психотерапевт ежедневно и ежечасно в своей работе сталкивается с философскими вопросами, для трактовки которых вся его «оснащенность», обеспечиваемая «чистой» психотерапией, оказывается неадекватной. <…>

Каждый психотерапевт знает, как часто в ходе его психиатрической работы возникает вопрос о смысле жизни. Нам мало помогает знание о том, что у пациента чувство бесполезности и «философское» отчаяние развивались тем или иным образом. Неважно, что мы можем раскрыть чувство неполноценности, ставшее источником его духовного страдания; неважно, что мы можем «проследить» пессимистический взгляд пациента на жизнь и свести его к определенным комплексам и даже убедить его, что его пессимизм происходит от того-то и того-то — фактически мы ведем разговор только вокруг да около проблемы пациента. Мы не достигаем ее центральной точки и в этом отношении не отличаемся от доктора, который, совершенно избегая любого психотерапевтического подхода, удовлетворяется физическим лечением и предписанием транквилизаторов. Сколь мудрым по контрасту представляется классическое изречение: лечите душу, и телу будут не нужны лекарства.

<…> Доктор не должен лечить транквилизаторами отчаяние человека, который пытается разрешить духовные проблемы. Скорее он должен с помощью «психотерапии в духовных терминах» попытаться дать пациенту духовную опору, обеспечить ему некий духовный якорь спасения. <…>

Глава II. СПЕЦИАЛЬНЫЙ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ

В предыдущих публикациях мы неоднократно упоминали об экзистенциально-аналитическом подходе к лечению невротических расстройств. Хотя мы не излагали в систематическом виде теорию неврозов, мы видели, как работает логотерапия в случае так называемого «воскресного невроза» или различных форм сексуального невроза. Теперь, еще не приступая к систематическому изложению, мы хотим обсудить более обстоятельно специальный экзистенциальный анализ неврозов и психозов с особым акцентом на клинических случаях. Мы проанализируем, в какой степени обоснование логотеапии неврозов раскрывает возможности терапии в «духовных терминах», как мы сформулировали проблему в начале этой книги, когда высказали положение о том, что осознание ответственности является основой человеческого существования и что экзистенциальный анализ — это метод достижения такого осознания. В качестве введения, однако, мы хотим представить некоторые общие психологические и патогенетические соображения.

Мы уже неоднократно указывали, что каждый невротический симптом коренится в четырех различных слоях [измерениях] (или «дименсиях») личности. Соответственно невроз проявляется в четырех формах: в аспекте физических изменений, в аспекте психических проявлений, как средство достижения цели в социальной области и, наконец, как модус существования. Лишь последняя из перечисленных форм доступна экзистенциально-аналитическому подходу. Потому что только там, где невроз понимается как продукт принятия решений, может быть свобода, к которой пытается апеллировать экзистенциальный анализ. С другой стороны, эта свобода все более исчезает по мере того, как мы спускаемся по лестнице от человеческого духа — места атаки для логотерапии или экзистенциального анализа — к его телу, от области духовного к области физиологии. В физиологических основах невроза нет точки опоры для духовной, экзистенциальной свободы человека. Психотерапия в более узком смысле этого слова также едва ли может достичь этих основ, едва ли может их как-то трансформировать. В общем единственно возможной и эффективной терапией для этого уровня является медикаментозное лечение.

Поскольку невротический симптом может быть интерпретирован как «экспрессия» и как «средство», он является первично выражением и только вторично средством для достижения цели. Так называемая целенаправленность невротического симптома не объясняет его происхождение; она объясняет только фиксацию определенного симптома. Знание о цели, которой служит невроз, следовательно, не говорит нам о том, каким образом развился невроз; самое большее, о чем оно говорит, это о том, почему он оказался связанным именно с этим симптомом. Здесь наша позиция противоположна взглядам индивидуальной психологии. Согласно индивидуальной психологии, невроз «используется» личностью, чтобы избавиться от необходимости заниматься своими жизненными задачами. Согласно экзистенциальному анализу, невроз не выполняет такой целевой функции; тем не менее экзистенциальный анализ ставит своей целью привести личность к пониманию ее подлинной жизненной задачи, потому что с таким пониманием будет легче избавиться от невроза. Эта «свобода к», «решение за» жизненную задачу, следовательно, приходит раньше «свободы от». Чем больше мы сможем с самого начала связать этот позитивный (логотерапевтический) фактор с негативным (психотерапевтическим) фактором, тем быстрее и надежнее мы сможем достичь цели нашей терапии.