О памяти

Герман Эббингауз

СМЕНА ДУШЕВНЫХ ОБРАЗОВАНИЙ¹

Эббингауз (Ebbinghaus) Герман (24 января 1850 — 26 но­ября 1909) — немецкий психолог. Отталкиваясь от работ Г. Фехнера, первым попытался распространить объективный экспериментальный метод и на исследование высших пси­хических функций — памяти (1885) и интеллекта (1897). В своем классическом исследовании «О памяти» Эббингауз разработал основные приемы ее экспериментального иссле­дования. Стремясь изучать память в ее «чистом виде», он использовал в качестве материала для запоминания бессмыс­ленные слоги, в силу чего установленные им закономерности оказались справедливыми в отношении механической, а не характерной для человека смысловой памяти. Работы Эб-бингауза оказали решающее влияние на внедрение в пси­хологию объективных экспериментальных методов в противовес интроспективным.

Сочинения: Очерк психологии. Спб., 1911; Основы психо­логии. Спб., 1912; Ober das Gedachtnis. Lpz., 1885.

О памяти

1. Общий закон ассоциации. В явлении внимания душевные процессы до известной степени сужива­ются. Душа избегает пестрого многообразия одновременных воздействий. Она ограничивается главным образом тем, что имеет для нее выдающееся значение, как в добре, так и в зле, причем она реагирует на них, по возможности, простым способом. Но эта закономерность удачно дополняется другой: душевные процессы вместе с тем распространяются вширь; в ином отношении душа дает каждый раз больше, чем от. нее требуется. И только тому становится очевидной чудесная целесообразность господствующих здесь законов, кто пони­мает, что именно это сужение ее деятельности дает ей полную возможность к расширению, имеющему столь важное зна­чение.

Вы начинаете в присутствии другого человека декламировать: «Кто скачет, кто мчится», и он продолжает: «под хлад-

¹ См.: Эббингауз Г. Основы психологии. Спб., 1912.

ною мглой». Вы спрашиваете его: «7x9?», и он, не задумываясь, отвечает: «63». Вы спрашиваете: «le pain?», и он отвечает: «хлеб». Вы встречаете человека, и вам приходит на мысль его имя, хотя никто не произносил его. Или вы видите плод и думаете о его вкусе, хотя вы даже не прикоснулись к нему. Запах дегтя пробуждает представления о кораблях и морском путешествии, запах карболки — о боль­ницах и операциях. Что во всех таких случаях происходит? Вы неоднократно слышали все стихотворение, вы неоднократно имели вкусовые впечатления плода непосредственно вслед за зрительным его впечатлением; происходило это вслед­ствие объективных причин, которые этим впечатлениям со­ответствуют. И вот в настоящее время одна часть этих причин снова воздействует на душу и вызывает соответствующие впечатления, а остальные причины отсутствуют; тем не менее действия и этих отсутствующих причин вступают в сознание по крайней мере как представления отсутствующих причин. И вообще если какие-либо душевные образова­ния когда-нибудь заполняли сознание одновременно или в близкой последовательности, то впоследствии повторение одних членов этого преж­него переживания вызывает представления и остальных членов, хотя бы первоначальные причины их и отсутствовали. Наша душа расширяет и обогащает всегда то, что ей непосредственно дано, на основе прежних своих переживаний. При помощи представлений она постоянно восстанавливает те более об­ширные связи и более значительные единства, в которых она некогда переживала то, что в настоящий момент дано ей частями и полно пробелов. Она немногое воспринимает из того, что каждый раз претендует на ее внимание; но то, что проникает в нее, благодаря удачно сложившимся условиям, она облекает и пропитывает собственным своим прошлым. Другими словами, вступающие в сознание образования сами обусловливают это дополнение их прошедшим, и именно в этом и заключается то действие, которое они оказывают.

Общая способность души к этой работе называется памятью. Для самого факта возрождения прежних переживаний наша обыденная речь не выработала одного общего названия, а выработала такое название лишь для одного случая, имеющего на практике особо важное значение. Если какие-нибудь психические содержания, существовавшие когда-либо у человека и возрождающиеся теперь как пред-

ставления, сопровождаются вместе с тем или сознанием того, что они некогда уже переживались, а может быть и пред­ставлениями о тех или других побочных обстоятельствах, то такой процесс называется воспоминанием. Не целесообразно ограничивать исследование одним только этим специальным случаем, далеко не всегда осуществляющимся в действитель­ной жизни, и потому наука создала термин «воспроизведе­ние», обозначающий в самых общих чертах процесс возрож­дения пережитых некогда содержаний сознания в виде пред­ставлений. Между воспроизведением и памятью, следователь­но, существует приблизительно такое же отношение, какое существует между работой и энергией; первое выражение обозначает процесс, наблюдаемый в действительности, а второе обозначает возможность его наступления, которую следует представлять себе существующей и в случае отсутствия про­цесса. Еще чаще, однако, научная терминология пользуется другим словом, которое, подобно памяти, имеет своим ис­точником стремление заимствовать название явления от пред­полагаемой его причины. Сама собой напрашивается, без сомнения, мысль — объяснять воспроизведение душевных об­разований, пережитых некогда вместе, тем, что эти образования вступили в тесную связь между собой и теперь настолько между собой внутренне связаны, что одно из них всегда влечет за собой другое. Вот эта мысленная связь и называется ассоциацией. Душевные образования называются ассоциированными, если они когда-либо раньше были пере­житы вместе, и существует более или менее основательное допущение, что при существующих условиях они могут вы­зывать друг друга. Вместе с тем, однако, термин «ассоциация» употребляется еще очень часто и в переносном смысле. Он обозначает не только предполагаемую внутреннюю причину воспроизведения, но и само это воспроизведение, действи­тельное вступление в сознание представлений вследствие мыс­ленной внутренней связи, и в этом значении он у многих авторов почти совершенно вытеснил термин «воспроизведе­ние». Так, например, и сформулированная нами только что закономерность процесса воспроизведения называется обык­новенно законом ассоциации. Хотя это выражение стало общеупотребительным, мы здесь будем пользоваться им, по мере возможности, только в собственном его значении.

В погоне за краткостью формулировки, этому общему закону ассоциации было первоначально придано слишком

узкое значение, и он нуждается поэтому в значительном расширении. Если бы для ассоциативного пробуждения душевных преобразований было строго необходимо, чтобы частичные содержания, пережитые некогда в тесной связи между собой, возвращались точно таким же образом, каким они существовали когда-то, то душа сравнительно редко могла бы пользоваться своей возможностью расширения и допол­нения того, что ей непосредственно дано, ибо действительное равенство — явление в мире исключительное. Но в том-то и дело, что такого полного равенства вовсе и не требуется, и чрезвычайно важное значение процесса для нашей душевной жизни именно на этом и основано. Ощущения или представления данного в настоящий момент не тождественны с существовавшими некогда раньше, а только сходны с ними, и тем не менее они пробуждают представления душевных образований, которые были некогда связаны с ними. Если первоначально, например, была пережита группа образований abcde, то повторение членов а и b пробудит соответствующие остальным членам представления cde, но то же самое случится уже, если соответствующими причинами будут вызваны в душе не образования ab, а только сходные с ним впечатления a1, b1. Само собой понятно, что это произойдет тем легче и вернее, чем больше это сходство, и с тем большим трудом и реже, чем оно меньше.

Когда ребенок учится читать, он запоминает в связи с определенными печатными знаками определенные звуки и комбинации звуков. Впоследствии он с наибольшей уверен­ностью воспроизведет эти звуки, если перед ним будут вполне те же знаки, но в большинстве случаев он воспроизведет их и в том случае, если они будут немного больше или меньше, если шрифт будет другой или даже если они будут снабжены какими-нибудь украшениями. Подобным же образом ребенок, выучив название собаки, применяет его и к кошкам, и к другим четвероногим, применяет название мухи и к комарам, и к воробьям... Когда на улицах появляются елки и вы начинаете закупать всевозможные вещи к праздникам, вы вспоминаете рождественские праздники прошлых лет; совер­шая какое-нибудь путешествие, вы вспоминаете переживания прошлых путешествий, хотя конкретные впечатления, пред­ставления, намерения, которыми вы одушевлены, вряд ли когда-либо точно совпадают с теми, которые были у вас раньше... Очевидно, следовательно, что освобождение воспро­изведенных представлений в случае простого сход-

cтва исходных членов или подстановки сход­ных членов, как можно также сказать, должно быть признано фактом первичным и не поддающимся дальнейшему анализу.

Несколько иное отклонение воспроизведений от существовавших некогда переживаний мы находим в конечных членах, у самих воспроизведенных представлений. Они воспроизводят то, что было в прежних переживаниях связано с исходными членами, но редко воспроизводят это с той конкретной оп­ределенностью, с тем многообразием, с которым они были пережиты в действительности. Как мы уже видели, представ­ления всегда бывают менее точны, более спутаны и полны пробелов, чем ощущения или прежние представления, кото­рые ими в известной степени воспроизводятся, и поэтому воспроизведение прошлого всегда только приблизительно.

До сих пор мы только представления рассматривали как результат процесса воспроизведения. Мы мельком уже упо­мянули, что эти представления как своим содержанием, так и характером своей связи могут в свою очередь вызвать те или другие чувства и что это может привести к ассоциациям, имеющим величайшее значение и для жизни чувств. Тут же мы заранее отметим, что при известных условиях представ­ления вызывают и движения и что вследствие этой связи могут быть ассоциативно и в зависимости от прежних пере­живаний вызваны и действия. Сюда относится упомянутое произнесение цитат или названий, которые всплыли в памяти; иногда дело не доходит до полного произнесения слов, а ограничивается только движением губ и языка. Слушая звуки танцев или марша, вы начинаете ритмически двигать головой или руками и ногами.

2. Традиционное объяснение. Традиционное уче­ние о внутренней связи, об ассоциации представлений и основанного на этой связи явления пробуждения может с первого взгляда показаться гораздо более широким. Оно утверждает, что поток представлений регулируется четырьмя различными принципами: совершается переход от существующих в настоящий момент переживаний — 1) к представ­лениям сходным, 2) к представлениям противополож­ного содержания, 3) к содержаниям, которые ранее когда-то были пространственно связаны с существующими в данный момент впечатлениями и 4) к содержаниям, которые существовали одновременно с ними. Это учение при­знает, следовательно, четыре закона ассоциаций: по сходству,

по контрасту, по пространственному сосуществованию и по временной связи. В этой формулировке учение это столь же старо, как и сама психология; его можно найти (по неполному отрывку в платоновом Федоне) уже у Аристотеля (de mem. 2). Правда, упоминается здесь об этом с целями практическими: чтобы связать с этим рассуждение о том, как следует по­ступать человеку, который хочет вспомнить что-либо. Гро­мадное значение этого явления для всей нашей душевной жизни стало все более и более выясняться лишь с середины XVIII столетия (Юм, Гартли).

3. Изучение частностей. Лет 20 тому назад наши познания о явлениях памяти в существе ограничивались ра­зобранными нами общими законами и немногими более оп­ределенными, но отчасти лишь мало надежными выводами из самых повседневных данных нашего опыта. С тех пор экспериментальное исследование успело овладеть предметом и выяснить огромное множество весьма важных подробностей. Чтобы дать полный обзор современного знания по этому вопросу, необходимо поэтому разделение материала. Нам при­дется отделить рассмотрение простых ассоциаций между двумя или несколькими последовательными членами от рас­смотрения случаев более сложных, в которых одно представ­ление бывает ассоциативно связано одновременно со многими другими. Простые же ассоциации или ассо-циационные ряды естественно разделить затем на следующие три части: 1 — возникновение ассоциаций вследствие одно­временного существования их членов в душе и повторений их (узнавание и заучивание), 2 — судьба ассоциаций после первого их возникновения, их сохранение и исчез­новение (запоминание и забвение), 3 — процесс воспроизведения. Заранее можно признать, что распределение отдельных явлений по этим рубрикам несколько произвольно. Это разделение трех точек зрения, весьма целесообразное в виду наглядности образа, разрывает иногда то, что в дейст­вительности связано...

Будет целесообразно сообщить кое-что о методах экспери­ментального исследования предмета. В общем различаются методы воспроизведения и методы узнавания или сравнения. Подробности эксперимента в случае про­стого узнавания весьма просты; просто сосчитывают, в сколь­ких случаях из вообще возможных это узнавание наступает и в скольких оно не наступает....Методы воспроизведения более разнообразны.

1. Если речь идет только об исследовании процесса вос­произведения и пути его, то можно пользоваться существу­ющими уже ассоциациями, образовавшимися в повседневной
жизни. Вызывают в душе испытуемого лица какие-нибудь, с известных точек зрения выбранные впечатления и затем наблюдают, как они действуют дальше ассоциативно, какие
представления они пробуждают при различных условиях,
сколько времени им нужно для этого и т. д. Но изучение
этого первого образования и постепенного изменения ассо­циаций трудно и очень хлопотливо; до настоящего времени
оно производилось четырьмя различными путями.

2. Самый простой и ближайший метод заключается в том,
что вызывают у человека одновременно или в непосредственной последовательности несколько впечатлений и затем заставляют его сейчас же или в любое позднейшее время указать, какие из них он в состоянии воспроизвести в первоначальном или любом порядке. Способность к такому воспроизведению часто называется (по Wernicke) способность отмечать (Merkfachigkeit). Сравнив число и характер воспроизведенных впечатлений с первоначально данными и установив, пожалуй, и время, которое было необходимо для всего акта воспроиз­ведения, получают численные данные, характеризующие из­вестным образом специальные условия работы памяти или особенности различных индивидов в этом отношении. Чтобы кратко охарактеризовать этот метод, я назову его методом запоминаемых членов. Он требует сравнительно мало времени, простейших вспомогательных средств, и он вместе с тем единственный метод, дающий возможность пользоваться массовыми исследованиями (заставляют запоминаемые члены не произносить, а записывать). Но он пригоден для решения немногих лишь вопросов: для решения же других вопросов он дает лишь грубую и временную ориентировку. Неделю тому назад я заучил стихотворение и теперь должен показать, что я еще помню из него; я припомню, может быть, несколько начальных и конечных строк. Но это немногое вовсе не представляет достаточно правильного мерила того духовного состояния, которое осталось у меня от стихотворения. В самом деле, стоит мне только напомнить те или другие слова, начала строф или стихов, чтобы оказалось, что я в состоянии вос­произвести гораздо больше, чем без этой помощи.

3. Гораздо более разнообразные и более точные результаты
дает второй метод — метод заучивания. Многократно

запечатлевают в памяти ряд членов, как, например, при заучивании какого-нибудь стихотворения, до тех пор, пока не наступает определенный равный и легко распо­знаваемый эффект, пока, например, ряд в первый раз может быть произнесен без ошибок и в правильном темпе. Мерилом работоспособности памяти и способности к ней раз­личных индивидов является тогда число необходимых для заучивания повторений или даже величина необходимого для этого времени. Вместе с тем, однако, удается при помощи этого метода получить отчет об ассоциациях, которые были созданы в любое прежнее время и с любой силой, а теперь слишком слабы для того, чтобы привести к прямому воспро­изведению. Заставляют для этого заучивать до первого вос­произведения ряды, составленные всецело или отчасти из таких ассоциированных когда-либо раньше членов, и опре­деляют, какая экономия происходит при этом в повто­рениях сравнительно с заучиванием при равных условиях однородных рядов, между членами которых нет еще никаких ассоциаций (метод экономии). В качестве элементов для построения таких рядов оказались удобными лишенные значения слоги, состоящие из двух согласных с одной гласной или полугласной между ними и таким образом составленные, чтобы тот же слог не повторялся скоро и чтобы не получалось осмысленных сочетаний...

4. Метод заучивания имеет два недостатка: во-первых, он требует сравнительно слишком много времени и терпения от лиц, участвующих в опыте; во-вторых, при повторном за­учивании подлежащих исследованию рядов ассоциированные члены не остаются в том состоянии, в котором знание их может иметь ценность, а они изменяются лишь с прибавлением новых повторений. Более пригоден в обоих отношениях метод, предложенный и многократно испытанный Мюллером и Пиль-цекером и построенный по типу заучивания слов или рядов -метод угадывания. Воспроизводят перед человеком не-

2 Чтобы получить возможно более равномерное воспроизведение отдельных членов, по крайней мере в случае рядов, лишенных смысла, целесообразно показывать их перед глазами не по нескольку рядом, как это бывает при обыкновенном заучивании, а при помощи подходящего приспособления поодиночке, один за другим. Далее, для более спокойного опять-таки восприятия отдельных членов целесообразнее всего производить смену их скачками, как это можно устроить, например, при помощи аппарата, предложенного Виртом.

сколько раз члены, подлежащие ассоциации, и затем через некоторое время воспроизводят перед ним только некоторые отдельные члены из запечатленного раньше ряда с требованием указать всякий раз следующий за сим член; полученные правильные ответы затем сосчитываются. При этом получается еще то преимущество, если оно представляется полезным, что можно определить время обдумывания, которое протекает между узнаванием показанного члена и воспроизведением соответствующего следующего члена; полученные неправиль­ные ответы тоже могут быть использованы, чтобы сделать заключения об ассоциативных процессах.

5. Некоторой противоположностью этого метода служит следующий, которым я сам иногда пользовался с успехом. Заставляют человека воспроизводить запечатленный раньше до известной степени ряд, помогают ему в местах, где он останавливается или получаются ошибки, сейчас же называя ему необходимый член, и затем сосчитывают число оказав­шихся необходимыми поправок. Этим методом можно уста­новить наиболее простым и непосредственным образом суще­ствующее в данный момент состояние неполно ассоциирован­ных рядов; я назову его методом поправок.

С более общей точки зрения можно эти четыре метода воспроизведения разделить на два класса. Или оставляют существующие уже ассоциации по возможности такими, ка­ковы они есть, и стараются определить как-нибудь эффект воспроизведения, который они могут еще вызвать. Или уси­ливают сначала существующие уже слабые ассоциации до тех пор, пока не вызывают определенный и равный всегда эффект воспроизведения, и затем измеряют потребную для этого работу. Второй класс образуется из методов заучивания и экономии, к первому принадлежат остальные три метода. Методы угадывания и поправок оказываются тогда усовер­шенствованиями первого и сравнительно примитивного ме­тода (метода запоминаемых членов) — усовершенствования­ми, помогающими проявиться ассоциациям, которые не могут проявиться вследствие отсутствия первого члена.

Что касается отношения, существующего между различ­ными методами, то о нем можно сказать приблизительно то же самое, что мы сказали уже при обсуждении методов психофизических. Метода, во всех случаях более удобного, чем все другие, и потому лучшего, совсем нет; целесообраз­ность того или другого метода зависит и от вопроса, подле­жащего разрешению, и от существующих каждый раз усло-

вий, и от лица, подвергающегося исследованию. Не следует даже надеяться на то, что исследование одной и той же проблемы с помощью различных методов даст всегда одни' и те же результаты. Как это будет еще показано, условия в этом отношении оказываются порой гораздо менее простыми, чем это можно было предположить с первого взгляда. Ко­нечно, закономерность, проявляющаяся при определенных условиях, объективно всегда только одна, но условия-то не остаются одними и теми же при применении различных методов. Если даже все внешние условия остаются точно такими же, то не остается же одинаковым намерение, а следовательно, и все духовное состояние лица, подвергаемого исследованию. Оно бывает, например, иным, если ему при­ходится что-нибудь запечатлеть или отдельно воспроизвести, иным — если приходится запечатлеть весь ряд или только члены его попарно, и иным также, если приходится запоми­нать на один только момент или на более продолжительное время.