На новом месте

Первая неделя в качестве следователя для Саши была заполнена бумажной рутиной. Разумеется, никто не поручал ему никаких важных дел. Ему самому его работа казалась похожей на курьерскую – забери уголовное дело у коллеги-следователя, отвези его в прокуратуру, подожди там пару часов, вернись обратно в отдел. А там очень возможно, что и еще одно дело готово, с которым снова надо возвращаться в прокуратуру.
Смысла для него в этих действиях было мало, но Саше все равно нравилось. Так хотя бы он не просиживал сутками в кабинете с болтушкой Линой Черных и отчего-то сразу проникшимся к нему антипатией Антоном Плитским, тем самым, который не только был похож на Чехова, но и еще являлся его тезкой. С Олегом Астаповым, ушедшим в отпуск, Сашке пообщаться так и не удалось, чтобы понять, что он за человек. А двое других следователей, сидевших в соседнем кабинете, были с Сашей вполне дружелюбны. Инна Витальевна Токарева, майор и мать двоих детей, с первого дня взялась подкармливать слишком худого на ее взгляд Сашу пирожками собственного приготовления, а с Денисом Острецовым было очень интересно дежурить. Тот единственный раз, что Сашке выпало с ним ночью остаться в следственно-оперативной группе, которую тут по-простому называли СОГ, Денис до утра рассказывал ему случаи из своей и чужой следственной практики. И, если судить по этим рассказам, работать Сашка пришел в отдел, который обслуживал самый криминальный из трех районов города.
С остальными сослуживцами в большинстве своем отношения установились тоже ровные. Девчонки из канцелярии, административной практики и отдела по делам несовершеннолетних мило улыбались ему, хихикали в курилке, но на этом Саша пресекал сближение и развитие каких-либо отношений. Сотрудники дежурной части одинаково ругались на всех, постоянно пребывая в раздраженном состоянии, так что первое время Сашка даже опасался заходить к ним за стекло, но со временем привык. Дознаватели тоже особо не задавались. Лишь опера предпочитали обходить Сашку стороной. Кажется, у них сложилось мнение, что у него не все в порядке с головой. А случилось это вот почему.
Ни во второй, ни в третий день после своего столь удачного дебюта, Саша не уступил на разводе место тому, кого все в отделе называли Патриком. Собственно, именно поэтому на него взъелся следователь Плитский. Он считал, что столь безответственное поведение заносчивого юнца ухудшает отношения между двумя подразделениями – следствием и уголовным розыском. Опера действительно провожали Сашку хмурыми взглядами, но угроз больше не поступало, даже от Абрамова. А сам Патрик, который опаздывал не только по понедельникам, но и каждый день, просто молча садился на соседний стул, больше не пытаясь нависать над Сашкой и, ничем не выдавал своих мыслей по поводу захвата его территории. Впрочем, на состояние молодого следователя всё равно любые действия опера влияли, он начинал волноваться. Однако Сашка полагал, что успешно скрывает свои зашкаливающие эмоции. Лишь однажды он поймал на себе ироничный взгляд Орсса. Дело было в пятницу первой недели. Потом Сашка все списал на то, что в тот день из-за сломавшегося автобуса он опоздал даже больше, чем Патрик, так что к тому моменту, когда он влетел в зал, место за партой было занято законным обладателем. Под хихиканье коллег Сашке пришлось сесть рядом. Так началось это молчаливое соревнование – кто первым займет коронный стул на галерке. Коллектив следил за ними. Наверное, даже ставки делали, как те постовые на частоту опозданий Патрика. Но до Сашкиного слуха так и не дошло – поддерживают его или осуждают. Впрочем, ему было все равно. Это был его способ привлечь внимание. И работал он только в направлении одного человека.

В среду, 22 июля, Саша снова дежурил с Острецовым. С утра пришлось помотаться – две квартирные кражи, грабеж и звонок о взрывном устройстве в машине какого-то бизнесмена. Следственно-оперативная группа только и успевала доезжать с одного места преступления до другого, как из дежурной части по рации сообщали о следующем пункте назначения. Это был сумасшедший день. Но Сашка все равно излучал энтузиазм. Дело в том, что в этот день от уголовного розыска в СОГе дежурил Патрик. Несмотря на дурацкое прозвище и совершенно не милицейский внешний вид, специалистом он был первоклассным. Так что к вечеру из всей массы совершенных преступлений, четыре уже было раскрыто, а над пятым трудились совместно другие опера.
- Люблю я дежурить с Патриком, он палки делает, как будто играет, - Денис с Сашкой как раз вернулись с очередного выезда и пили кофе в кабинете, когда Острецов разоткровенничался.
- Что делает? – Саша еще не поднаторел в милицейском профессиональном жаргоне, поэтому постоянно задавал вопросы. Преимущественно Денису, который сам только два года как закончил академию и не смеялся над новичком, а подробно все объяснял.
- Что-что, преступления он раскрывает легко и непринужденно, так только в фильмах показывают, - Денис подмигнул уже порядком за день уставшему Саше, сидевшему на диване. Второй следственный кабинет хоть и был меньше по размерам, выглядел не в пример уютнее, чем тот, в котором работал Сашка. В том числе в нем были такие блага цивилизации, как телевизор и диван, оба довольно старые, но еще очень даже пригодные для использования. Это Саша оценил еще в самое первое свое дежурство, хотя тогда он большую часть времени сидел в конторе и занимался бумажной работой, а на выезды ездил сам Острецов.
- Но раскрыты же всего четыре преступления из одиннадцати! – Саша с удивлением посмотрел на Дениса, честно пытаясь понять – шутит он над ним или нет. По всей видимости, Патриком тут привыкли восхищаться, но Саша все равно не видел повода преувеличивать его заслуги. Даже если он действительно обладал потрясающей харизмой и, что уж там отрицать, был по-мужски красив.
- Это по горячим следам, то есть сразу, - зевнул Денис, отмахиваясь, - Потом опера доработают то, что еще можно раскрыть, а что нельзя… значит, нельзя…
Договорить они не успели - раздавшийся телефонный звонок снова погнал их на выезд. Следственно-оперативная группа на то и оперативная, чтобы выдвигаться на место совершения преступления немедленно. Так что недопитый кофе Сашке пришлось оставить на столе, а диван в мечтах. Примерно там же, где и некоего опера.

Отдельного упоминания заслуживают лестницы во 2-м отделении милиции. Собственно, в двухэтажном здании их две – в правом и левом крыле. Но они настолько узкие, что разойтись двум людям, даже не слишком габаритным, на них было весьма сложно. Наверное, когда в этом здании размещался детский сад, ширина лестниц никому не мешала – детям она не критична. Но наблюдать, как два милиционера пытаются бочком протиснуться на ней, один - вверх, другой – вниз, было забавно. Говорили, что иногда и травматично.
На себе Саша всю прелесть узких лестниц ощутил, когда группа вернулась с выезда. Это было уже в первом часу ночи. Они почти три часа угробили на разбор с потерпевшей. Бывалый Острецов «успокоил» Сашу, что это еще минимум при работе по изнасилованию. Пока зареванную девушку отпаивали чаем, опрашивали и возили на освидетельствование, Сашка держался в стороне. Наблюдал, как работает Патрик. Он вообще стал часто ловить себя на том, что следит за ним, даже иногда ищет в толпе взглядом. В конторе Сашка обычно раз десять туда и обратно по коридору мимо оперских кабинетов мог пробежаться, высматривая предмет своего интереса. И это только за утро.
Вот и теперь под благовидным предлогом регистрации заявления он спускался в дежурную часть. Напряженный день сказался на самочувствии, спать сейчас Саша хотел больше всего на свете, но в удовольствии лишний раз пересечься с Патриком отказать себе не мог, ведь наверняка опер сейчас в дежурной части сдает рапорта.
Тут как раз и вмешались лестницы. Вернее, Патрик и лестницы. Потому что в то время как Саша спускался вниз и преодолел уже целый пролет, опер начал поднимался вверх. Оба друг друга не видели, поэтому встретились красиво. И тут Сашке пришлось на собственном опыте прочувствовать местный анекдот на тему, что легче спускаться по внешним пожарным лестницам, чем слишком узким внутренним. Задумчиво гадавший, встретит он Патрика в дежурной части или нет, следователь заметил, что на его пути возникло препятствие только тогда, когда в буквальном смысле столкнулся с ним. Казалось бы, что тут такого? Извиниться, развернуться боком и разойтись. Наверное, именно так Саша и поступил бы, столкнись он с кем-нибудь другим. Но сейчас на лестнице вплотную к нему стоял Патрик. Причем из-за разницы в росте, даже стоявший на ступеньку ниже опер все равно был выше Сашки.
Следователь замер, прижимая к себе так и не донесенное до дежурной части заявление. Дыхание как всегда куда-то испарилось, сердце совершало невообразимые полеты от горла до пяток и обратно, совершенно забыв о своем законном местонахождении, а голос почти сел, когда Сашка наконец-то смог из себя выдавить:
- Мне нужно пройти.
Патрик смотрел на него внимательно и изучающе, по обыкновению молча. А глаза у него серые, пришла Сашке в голову совсем неуместная мысль. Пристальный взгляд, можно было бы сказать, что равнодушный, если бы на самом его дне Саша не видел что-то, до странности напоминающее смех. Эта контрастность пугала.
Застывшими статуями они продолжали стоять на месте, пока Патрик не развернулся спиной к стене, освобождая проход.
- Проходи.
Тихий и вкрадчивый голос. Услышав такой, сразу напрягаешься, начиная думать, что ты что-то сделал не так. И Саша даже знал, что именно. Только изменить ничего не мог, поэтому проскользнул мимо опера и начал спускаться дальше, затылком чувствуя, как на него неотрывно смотрят. Неприятное чувство.

- О, Санек! Ты как раз вовремя! - радостный Денис встретил вернувшегося из дежурной части Сашу в дверях кабинета, - Собирайся, пойдем.
- Опять на выезд? – Сашка, мечтавший сейчас упасть на диван и заснуть, чтобы не мучить себе воспоминаниями о недавней сцене на лестнице, застонал почти в голос, - Что на этот раз?
- Не, какой выезд? – возмутился Денис, - Радовался бы я тогда, ты подумай? В розыск пойдем.
Денис приподнял голову и почесал шею, выразительно глядя на Сашку. Тот ответил ему непонимающим взглядом. Что это за намек?
- Пить пойдем, Саш! Ну, ты иногда такой тормоз, я просто не знаю, что делать с тобой! - Денис покачал головой и закрыл кабинет, предварительно выставив Сашку в коридор, - Патрик приходил. Сказал, что дежурка сольет все вызова, если какие будут. Завтра утром новая смена съездит или участковые, а мы вроде как можем отдохнуть. Ты ж еще не прошел боевое крещение пьянкой в розыске?
- Н-нет, я как-то… - начал Саша, подозревая, что как раз его-то туда точно не могли пригласить, учитывая его безумное соревнование с Патриком и негатив со стороны остальных оперов, - Наверное, я лучше спать пойду, ты открой мне кабинет. Не думаю, что я уместен на вашем празднике.
- То есть, как не будешь? – удивился Денис, - Патрик сказал привести тебя. Это ж твое первое нормальное дежурство сегодня было, а не мое. Вот мужики и решили тебя…эээ… короче, пойдем, не загоняйся. Там эксперт уже в магазин побежал за бухлом и закуской. Я за нас двоих деньги сдал, с зарплаты вернешь. Ты же не собираешься сейчас всех подводить?
Подводить Саше никого не хотелось. Хотя и пить водку в компании Патрика тоже. Сашка знал за собой грешок по пьяни приставать к мужикам, которые ему нравились. Он так во время учебы в академии нашел на свою голову пару случаев переломов ребер. Правда, потом судьба подкинула ему таким же образом любовника, но начинать экспериментировать на работе ему отчаянно не хотелось. Он себе обещал. Никаких служебных романов. Не в том месте он работает. Сашка был уверен, что большинство сослуживцев, узнай они о его сексуальной ориентации, попросту сначала выбили бы ему мозги, а потом выкинули из структуры. С негативной характеристикой. Хорошо еще, что по внешности Сашки нельзя было заподозрить его принадлежность к тем, кого все уже привыкли называть сексуальным меньшинством, на этот счет его давно уже успокоил Дэвил. Вот только бледнеть, краснеть и заикаться в присутствии Патрика надо бы поменьше. Иначе все и без слов поймут, что тут к чему.
В этих условиях намечающаяся пьянка в розыске казалась для Саши серьезным испытанием.

- Добро пожаловать в кафе-бар ИАГ, - рассмеялся Денис, пропуская Сашу в кабинет, мимо которого тот ходил почти неделю, прежде чем узнал, что там располагаются опера, снимающие отпечатки пальцев у доставленных преступников. «Откатать пальцы» еще один профессиональный жаргонизм, немало в свое время удививший Сашку.
- Почему ИАГ? – незнакомая аббревиатура резала слух, не поддаваясь расшифровке. Саша вошел в кабинет и остановился, рассматривая помещение. Квадратная комната, окно справа от входа, левая стена занята двумя сейфами и картотекой, прямо – два соприкасающихся стола. На них-то и готовилась пирушка. Поверхность уже застелили бланками объяснений, а эксперт Толик (некогда окончивший кулинарный техникум и до сих пор не понимающий, зачем потом пошел работать в милицию) резал закуску.
- А потому, что информационно-аналитическая группа. Мы так раньше назывались, потом переименовали, - Ленке, тому самому оперу, что «откатывал пальцы» было лет тридцать. Она носила неприлично короткие юбки и вызывающе ярко красилась. Рассказывали, что пару лет назад ее чуть было не уволили за пьянку на рабочем месте, но, как Сашка теперь видел, полученный опыт ее ничему не научил.
- А если запалят? – он прислонился к сейфу, скрестив руки на груди и, кивнул на стол. Толик уже дорезал брауншвейгскую колбасу и теперь скручивал крышки у пачек с соком. Глядя на все это, Сашка заранее боялся, что напьется – колбасу с таким жиром он не ел, а если использовать в качестве запивки сок, его развезет еще вернее и быстрее.
- Кому оно надо? – рассмеялась Ленка, - Сегодня от руководства ответственный – Юрка-тыловик, а в дежурке старшим Лешка Штапов, кому нас тут палить? Они сами скоро сюда придут, первый раз что ли...
Тыловик – начальник тыла, один из заместителей начальника отделения милиции, главный за то, чтобы это самое отделение было обеспечено техникой, канцелярскими товарами, чтобы здание не ветшало, а все машины были на ходу. Сашке только и оставалось, что развести руками и смириться – от участия в ночной пьянке теперь точно не отвертеться, раз она санкционирована начальством.
На часах было двадцать три минуты первого.

- Ну, и кого ждем? – Юрка-тыловик, которого до этого дня Саша знал под именем Юрия Дмитриевича, вошел в кабинет. За ним следовал Патрик, закрывший дверь на ключ, - Лешка позже будет. Там каких-то нариков привезли, разбираются.
- Значит, без него начнем, - Ленка философски пожала плечами и начала разливать водку в пластиковые стаканчики. Сашка, мечтавший слиться с сейфом, на который опирался, краем глаза в это время наблюдал за Патриком. Тот сел на подоконник, не торопясь присоединяться к столу. Остальные уже придвинули стулья и расселись – Ленка и Толик за левым столом, Денис и тыловик за правым. Оставшиеся места, судя по стульям располагающиеся рядом – с краю обоих сдвинутых столов – оставили для Сашки и Патрика.
- Ну и че как не родные? – Юрий Дмитриевич, как продолжал про себя называть его Саша, посмотрел сначала на него, а потом на Патрика, - Снова не можете стулья поделить? Может вам тот самый из зала принести, чтобы вы быстрее уже сели?
Патрик без комментариев отлепился от подоконника, Сашка от сейфа. У правого из стульев они оказались одновременно, схватив его за спинку. Дальше коллеги заржали, Сашка покраснел, а Патрик тяжело вздохнул. Они снова сделали один и тот же выбор. Но если Сашка просто хотел сесть рядом с Денисом, чтобы в чужой компании не чувствовать себя лишним, то к Патрику этот стул был банально ближе. Получилось, что Сашка снова выставился.
- Извините, - он все же отпустил спинку и сел на левый стул, при этом, желая себе провалиться под землю вот прямо сейчас, чтобы не мучиться.
- Ты его еще по отчеству назови, чтобы уж наверняка нарваться! – гоготнул Толик, сооружая бутерброд.
- А как отчество? – ляпнул Сашка и прикусил язык. Ну, какого черта он не умеет молчать? Что стоило бы сейчас просто сделать вид, что не услышал комментарий?
- Артурович, - прошелестел голос справа.
Сашка подумал, что нужно пользоваться моментом и разузнать еще и имя, неудобно же обращаться к человеку, называя его прозвищем. Может, для остальных это было нормальным, но Саша испытывал определенные трудности. Но сделать это ему не дал стук в дверь.
- Леха пришел, - кивнула на дверь Ленка, - Открой, Саш, а то ща с ноги начнет бить.
Лехой оказался Алексей Штапов, небезызвестный Саше бывший одноклассник его брата. В последний раз, когда они виделись, Сашку в составе некой банды задержали за грабежи в местном парке. Как же давно это было, кажется, в другой жизни…
- О! Какие люди снова в нашем городе! Штольц! – у Лешки то ли перекосило лицо, то ли отвисла челюсть, когда Сашка открыл ему дверь и впустил в кабинет, - Слушай, тут совсем в отпуск уходить нельзя, а то так вернешься однажды, а тут уже мафия вместо начальства!
- Вы что, знакомы? – Патрик передвинул стул ближе к Сашиному, а Денис между собой и Патриком установил еще один, для дежурного, не забывая любопытничать при этом.
- А то! – Лешка грузно опустился на сидение и протянул руку, Толик налил в пластиковый стакан водки и передал ему, - Лет пять назад он у нас тут в КПЗ сидел. Помнишь, Патрик, ты тогда банду Дьякона задержал? Так он с ними тусовался! Правда, его отпустили тогда, несовершеннолетний же, да и Парсова впряглась за него.
- Вообще-то мы и до этого были знакомы, - Саша нервно улыбнулся, чувствуя на себе всеобщее внимание, которое ему совершенно не нравилось. Еще бы, криминальное прошлое выпускника-отличника академии внутренних дел, такой скандал! - Ты же с моим братом… с Дэвилом в одном классе учился, если мне память не изменяет.
- Да уж, - усмехнулся Лешка, - Знал бы я тогда, что он пидор, отпиздил бы, пока он не обзавелся своим личным пидорским телохранителем с рожей убийцы. Такую мразь всем городом чуть ли не на руках носили, это ж пиздец, как вспомню, так вздрогну! Сколько баб по нему сохло, а он, сука, пидор оказался!
Саша сжался на стуле, уставившись на свои руки, в которых подрагивал пластиковый стаканчик. Казалось, мир сжался до размеров пяти букв, из которых состояло обидное слово «пидор», эхом еще повторявшееся в мыслях Саши. Наверное, всем за столом уже должно было стать понятным, что тут с ними сидит точно такая же «мразь». Саша совсем было собрался встать и выйти, когда Патрик тихо произнес:
- Давайте уже выпьем.
Тишина снова сменилась оживлением. Ленка захихикала, когда Толик полез ее обнимать. Денис передавал Юрию Дмитриевичу сок, перечисляя ассортимент. Саша прекратил рассматривать свои руки и взглянул на коллег. Казалось, никто не придал значения его замешательству и молчанию. Только встретившись с тяжелым насмешливым взглядом Лешки, Саша понял, что не все так просто, как он успел понадеяться. Видимо, о грешках его ранней юности все же было кое-кому известно. Одно точно - за ним тут будут наблюдать. Появилась вторая причина для того, чтобы попытаться не напиться.

Спустя полтора часа Саша был вынужден признаться себе, что план минимум он провалил. Голова была тяжелой, речь местами невнятной. Водки меж тем меньше не становилось – Денис сгонял еще за литром.
Если первые два-три раза, когда они чокались, еще говорились какие-то тосты, то теперь пили просто потому, что пили. Где-то полчаса назад, пока голова еще соображала, Саша попытался покинуть компанию, отговорившись усталостью. Но Патрик сказал: «Сиди». И Саша продолжил сидеть, млея от того, кто именно его попросил остаться. Хотя, по правде сказать, на просьбу слова Патрика совсем не походили. Скорее это напоминало приказ.
Вообще, было немного странно – большей частью за столом обсуждали людей и события, которых Саша не знал. К теме Дэвила не возвращались, да и Лешка ушел вскоре, вернувшись к работе. Но Саша постоянно ждал, что его спросят с характерным оперским прищуром во взгляде, а не пидарок ли он, часом? Было страшно, а рядом сидел Патрик, от близости которого становилось тем жарче, чем больше Сашка пил. Посещали отчаянные мысли, что это нервное напряжение во что-нибудь нехорошее сегодня все же выльется. Это пугало и возбуждало одновременно.
- Патрик, наливай! – Толик и Ленка только что вернулись после длительного отсутствия. Денис встретил их подколками, от которых Сашка покраснел и снова спрятал взгляд, уже по привычке рассматривая край стола.
Их осталось пятеро – Юрий Дмитриевич ушел почти вслед за Лешкой, сославшись на необходимость объехать посты на территории. Как он сядет за руль, выпивши, Сашка упросил себя не думать. Милиция на проверку оказалась совсем не такой, как он привык считать. По крайней мере, в плане морали точно. Ленка, сидящая на коленях у Толика и обнимающая его за шею, была прекрасной тому иллюстрацией.
И тут Сашку не иначе, как черт дернул за язык. Он первый раз за весь вечер развернулся к Патрику и задал интересующий вопрос в лоб:
- А почему – Патрик?
Все разом замолчали и уставились на него. Опер грохнул бутылкой о стол и тоже развернулся к Сашке. От того самого фирменного угрожающе пронизывающего взгляда сразу же захотелось по давней задумке забраться под стол, спрятавшись. Хотя Сашка понятия не имел – что он такого криминального спросил? Или история про то, как опер получил свое прозвище, была из числа запретных? В любом случае, без слов было понятно, что он снова сел в лужу.
- Мама так назвала, - сквозь зубы бросил Патрик и отвернулся, снова занявшись процессом перемещения водки в стаканы.
Сашка готов был поклясться, что Ленка прошептала «Слава тебе, Господи» в то время как Денис аккуратно, чтобы опер не заметил, повертел пальцем у виска, выразительно глядя на Сашку. Да, такого позора Сашка за собой еще не помнил. Вот так вот просто взять и спросить про… Но кто же знал, что это имя? Оно ж не русское!
Сашка сидел пунцовый. Очень хотелось извиниться. А еще сильнее – свалить на другой конец света. Когда Патрик поставил перед ним пластиковый стаканчик, Саша вздрогнул, как будто там мог быть яд, который его вот-вот заставят выпить.
- Не дергайся, - Патрик был как всегда немногословен. Но, не смотря на мирный казалось бы тон, от его голоса у Сашки побежали мурашки по всему телу. Давно забытый эффект разряда тока, прошедшего сквозь все сто шестьдесят шесть сантиметров его роста.
Ленка делано засмеялась, поднимая стакан и, чокнувшись с Толиком, выпила. Сашка тоже схватился за пластиковую емкость. Только чуть не пролил ее содержимое на себя, когда Патрик соприкоснулся с ней своим стаканом.

- А другой Штольц тебе кто? – Сашка поперхнулся, когда Патрик задал этот вопрос. Толик с Ленкой снова уединились, а и они остались в кабинете втроем. Причем, Денис мирно спал, облокотившись на стол.
- Брат, - выдохнул Саша. Оседлав задом наперед стул, он сложил руки на его спинке и тоже дремал, пока Патрик не огорошил его вопросом, видимо, устав от молчания, - Старший.
- О, как! – судя по тону, опер усмехнулся. Он курил, сидя на подоконнике и Саше был виден только его профиль – нос с горбинкой и прядь, выбившаяся из хвоста и заправленная за ухо. Интересно, сколько ему лет? Сашка выбирал между тридцатью пятью и тридцатью семью, не зная, что предпочесть. Задавать глупые вопросы он на сегодня зарекся, не смотря на то, что алкоголь сделал свое дело и Сашка плавал в пьяном тумане, в котором казалось все легко и просто. Поэтому он вызывающе ответил:
- Да, так! – и пусть Патрик думает, что угодно. В конце концов, про него самого никто ничего доказать не сможет! Даже если Лешка припомнит результаты медицинского освидетельствования, на которое Сашку возили пять лет назад во время задержания. Бумаги давно уже уничтожены, скорее всего.
- Тогда понятно, почему они свалили из города, - Патрик смотрел в окно, за которым уже начало светлеть небо – четыре часа утра все-таки.
- Куда? - Саша непонимающе уставился на предмет своей невысказанной страсти. Что он вообще такое говорит? Тетка вроде бы сказала, что Димка с Пашкой уехали отдыхать? Или о чем сейчас говорил Патрик?
- А я знаю? – Патрик развернулся к Сашке, взгляд был хмурый, лоб прорезала складка, - Я с ними только после взрыва общался.
- Какого взрыва? – опешил Сашка. Братья ему ничего не рассказывали ни про какой взрыв.
- «Берлогу» взорвали. С полгода уже как.
Саша встал со стула и подошел к оперу. То, что он услышал, иначе как на пьяный бред списать было не возможно.
- То есть как это, взорвали?
- А ты думал, их кровосмесительную пидорскую связь, в нашем городе станут терпеть? – теперь Сашка точно видел, что Патрик усмехается. Смотрит и издевается. Видимо, все же понял.
- Они не братья, - покачал головой Сашка, не понимая, почему он вообще тут что-то объясняет этому чужому человеку. Видимо потому, что при взгляде на него сердце колотилось, как загнанное, а ноги норовили подкоситься, - Друг другу – не братья. Они мне братья. По отцу…и матери…
- Ну и? – Патрик лениво затушил сигарету в пепельнице и также лениво смерил Сашку взглядом, - От этого они перестают быть мерзкими педиками что ли?
Сашку как будто ударили в грудную клетку. Он вдохнул, а выдохнуть уже не мог. Как рыба, выброшенная на берег, открыл рот и ловил ускользающий воздух. Наверное, картина была еще та – пьяная тушка с выпученными глазами и открытым ртом. Оказывается, Патрик смеялся также тихо, как и говорил. Он протянул руку и схватил Сашку за подбородок, сдвинув его губы. Теперь сходство с рыбой скорее всего было полное.
Наклонившись к Саше, Патрик медленно произнес:
- И не смей на меня никогда больше так смотреть. Иначе на радость всей конторе мне придется твою красивую мордашку превратить в фарш. Такие, как вы, прав на жизнь в нашем городе не имеют.
Так случилось, что это была самая длинная фраза, которую Саша когда-либо слышал от Патрика.