Применять искусство установления раппорта

В большинстве случаев шизофрении человек страдает из-за трудностей в установлении и поддержании раппорта. Это происходит в

Обзор психотерапии пациентов с диагнозом «шизофрения» 183

специфических ситуациях общения или общих условиях социума. Человек с диагнозом «шизофрения» часто бывает озадачен своей неспособностью ладить с окружающими. Однако, когда ему указывают на его несоответствие, он начинает активно защищаться. Примеры социальной неадекватности включают: неадекватность в одежде в рамках стандартов той социальной группы, к которой принадлежат больные шизофренией; избегание социальных контактов, когда они не встают с постели или не выходят из дома; использование необычных манер и способов разговора.

Для «социально-либерального» психотерапевта не составляет труда прийти к заключению, что такой тип поведения личности — это ее собственный, уникальный способ бытия. У всех людей есть право на уникальность, но вопрос заключается в том, что они получают в результате их желаний. Человек с диагнозом «шизофрения» не всегда осознает, насколько точно его игра в «социальные роли» необходима для получения желаемых социальных результатов. К сожалению, только немногие из окружения таких людей отваживаются в открытую говорить об этой неадекватности. Чем более необычно поведение клиента, тем меньше полезной обратной связи он получает! Кроме того, клиенты, которые излечиваются от шизофрении, рассказывают впоследствии о том, что отсутствие раппорта было для них своеобразным способом защиты от страха быть поглощенными другими людьми.

Важнейшее значение для психотерапевта имеет тщательная постановка целей, необходимая для того, чтобы получить разрешение клиента работать с его социальной неадекватностью, а не попытки изменить его, осуществляя «социальные полицейские функции». Так, если человек не в состоянии поставить перед собой цель овладения «навыками раппорта», значительную помощь оказывает тренинг этих социальных умений как средство реализации других целей клиента (так, как это было в практике Стива Ланктона, который работал с клиентом, желающим стать послом). Когда достигнуто соглашение относительно целей, человек может быть обучен стратегиям, которые помогут ему добиваться успеха. Например, Перрис описывает выявление стратегии человека, который проводил в постели весь день. Перрис заменил ее на новую мотивирующую стратегию, прорепетировав ее несколько раз (Perris, 1989). Он также описывает когнитивную репетицию и ролевую игру как специфические социальные навыки. Наш опыт показывает, что пациент с диагнозом «шизофрения» нуждается в значительной практике, чтобы научиться поддерживать такие основные навыки установления раппорта, как достижение со-

стояния соответствия с положением тела человека. Эти навыки вырабатываются сначала во время психотерапевтических сессий, а по мере продвижения вперед и в домашних заданиях.

Очень важно признавать, что такие новые навыки представляют для человека определенную сложность, и он никогда не использовал их. В частности, принятие второй позиции общения может стать ужасным переживанием для человека. Когнитивные психотерапевты отмечают, что люди с диагнозом «шизофрения» часто считают, что им известно, что думают и чувствуют другие люди, потому что другие думают и чувствуют точно так же, как и они сами (Penis, 1989). В большинстве случаев паранойя рождается тогда, когда делается допущение, что другие фокусируют свое внимание на клиенте так же интенсивно, как это делает он сам. Это, например, страх (который иногда все мы испытываем на публике), что пятно на одежде привлекает такое же внимание других людей, как и наше собственное. Многие из нас устраняют это искажение восприятия коротким напоминанием себе о том, что у других людей есть свои собственные заботы и свой мир и что люди не всматриваются в детали окружающей обстановки на протяжении всего вечера. Человек с диагнозом «шизофрения» не обладает опытом вхождения во вторую позицию, которая необходима для такого самоуспокоения.

Другим важным средством, обеспечивающим успех в обществе, является якорение ресурсных состояний для социальных взаимодействий. Однако при работе с шизофрениками применение этого средства может быть связано с реальными трудностями. Когнитивные искажения «шизофренического стиля мышления» ставят под сомнение существующие доступные ресурсы. Ивонна Долан дает несколько полезных советов (Dolan, 1985). Она рекомендует моделировать желаемое состояние, детально описывать его клиенту, гипотетически спрашивать клиента: «Что может произойти, если бы вы смогли вспомнить о своих приятных чувствах?» Можно 'также описать расслабленное и приятное состояние кого-то другого (Эриксон использовал технику «мой друг Джон») или спросить, как клиент развлекается. Долан отмечает, что если клиент умеет хорошо диссоциироваться от приятного опыта, то самый лучший способ получить доступ к нему — сходить с клиентом на прогулку, в ресторан или заняться вместе с ним спортом.

Так же как у людей с депрессией или тревогой, у человека с диагнозом «шизофрения» часто есть своя собственная метапрограмма сортировки неприятностей. Ключевой момент психотерапии по от-

Пример трансформации 1 85

ношению к ним — оказание помощи в выявлении даже самого маленького успеха и его усиление. Очень часто клиенты сначала говорили мне: «Ничего не изменилось», а потом сообщали, что они достигли всех поставленных на наших сеансах целей. Что приводит к такому сдвигу? Я не склонен считать, что их память о событиях является реальной; вместо этого я сначала настойчиво спрашиваю их: «Так что же изменилось в вашей жизни (или в опыте относительно той ситуации, которая раньше создавала проблемы)? Неважно, какими бы маленькими изменения ни казались вам, что стало другим?» Затем, искренне поздравляя их, я говорю: «Великолепно! Как вам это удалось?» И наконец, я продолжаю расспросы: «А что еще изменилось?» Эти вопросы взяты из психотерапии поиска решений (Chevalier, 1995).