Тут псалтирь рифмотворная 98 страница

Nunc quae causa deum per magnas numina gentis

Pervulgarit et ararum compleverit urbis

Suscipiendaque curarit sollcmnia sacra,

Quae nunc in magnis florent sacra rebu'locisque,

Unde etiam nunc est mortalibus insitus horror

Qui delubra deum nova toto suscitat orbi

Terrarum et festis cogit celebrare diebus...

(Ljicretius, lib. 5, ver. 1161 et seqq.)

[Ну, а причину того, что богов почитанье в

народах

Распространилось везде, города алтарями

наполнив,

И учредился обряд торжественных

богослужений,

Ныне в особых мостах, совершаемых в случаях

важных,

Также откуда теперь еще в смертных внедрен

этот ужас,

Чту воздвигает богам всё новые капища всюду

На протяженьи земли и по праздникам их

наполняет...

(Лукреций, О природе вещей, изд. Академии наук СССР, перевод Ф. А. Петровскою, М. 1946, кн. 5, стихи 1161-1167, стр. 349.)]

Practerea cui non animus formidine divum

Contrahitur, cui non correpunt membra pavore,

Fulminis horribili cum plaga torrida tellus

Contremit et magnum percurrunt murmura caelum?

(Lucretius, lib. 5, ver. 1218 et seqq.)

[Иль у кого же тогда не спирает дыхания ужас

Пред божеством, у кого не сжимаются члены в

испуге,

Как сдрогнется земля, опаленная страшным

ударом

Молньи, а небо кругом огласят громовые

раскаты?

(Лукреций, цит. изд., кн. 5, стихи 1218-1221, стр. 353.)]

Cetera quae fieri in terris caeloque tuentur

Mortales, pavidis cum pendent mentibu'saepe,

Et faciunt animos humilis formidine divum

Depressosque premunt ad terram propterea quod

Ignorantia causarum conferre deorum

Cogit ad imperium res et concedore regnum.

(Lucretius, lib. 6, ver. 50 et seqq.)

[Всё остальное, что здесь на земле созерцают и в небе

Смертные, часто притом ощущая и страх и смущенье,

Дух принижает у них от ужаса перед богами

И заставляет к земле поникать головой, потому что

В полном незнаньи причин вынуждаются люди ко власти

Вышних богов прибегать, уступая им царство над миром.

(Лукреций, цит. изд., кн. 6, стихи 50-55, стр. 371.)]...

nos anxius omnia cogit,

quae possunt fieri, facta putare timor.

(Ovidius, Epist. XIII, Heroid., ver. 150.)

[... мы страшным все представляем,

Что может произойти, и происшедшее внушает страх.

(Овидий, Героиды, письмо XIII, стих 150.)]

11 Quippe ita formido mortalis continet omnis,

Quod multa in terris fieri caeloque tuentur

Quorum operum causas nulla ratione videre

Possunt ac fieri divino numine rentur.

(Vid. Lucretius, lib. I, ver. 151 et seqq.)

[И оттого только страх всех смертных объемлет, что много

Видят явлений они на земле и на небе нередко,

Коих причины никак усмотреть и понять не умеют,

И полагают, что всё это божьим веленьем творится.

(Лукреций, цит. изд., кн. 1, стихи 151-154, стр. 15.)]

12 Primos in orbe deos fecit timor ardua caelo

fulmina cum caderent, discuss'quae maenia flammis,

atque ictus flagraret athos.

(Vid. Petronius.)

[Первых всюду богов делает страх, небесная высь,

Падающие молнии, землетрясения и пылающий огонь,

Также извержение огнедышащей горы.

(См. Петрония.)]

13 Чрез привидение я разумею здесь невещественные образы, какими у древних назывались ideae, phantasmata, simulacra et imagines rerum [идеи, сказки, призраки и привидения].

Nunc agere incipiam tibi, quod vementer ad has res

Attinet, esse ea quae rerum simulacra vocamus;

Quae, quasi membranae summo de corpore rerum

Dereptae, volitant ultroque citroque per auras,

Atque eadem nobis vigilantibus obvia mentis

Terrificant atque in somnis, cum saepe figuras

Gontuimur miras simulacraque luce carentum,

Quae nos horrifiсe languentis saepe sopore Excierunt...

(Vid. Lucretius, De rerum natura, lib. 4, ver. 29 et seqq.)

[Я приступаю к тому, что тесно сюда примыкает.

Есть у вещей то, что мы за призраки их почитаем;

Тонкой подобно плеве, от поверхности тел отделяясь,

В воздухе реют они, летая во всех направлениях.

Эти же призраки, нам представляясь, в испуг повергают

Нас наяву и во сне, когда часто мы видим фигуры Странные призраков тех, кто лишен лицезрения света;

В ужасе мы ото сна пробуждаемся, их увидавши.

(Лукреций, цит. изд., кн. 4, стихи 29-36, стр. 209.)]

Cuius, uti memoro, rei simulacrum et imago

Ante oculos semper nobis versatur et instat.

(Idem, lib. 2, ver. 112 et 113.)

[Образ того, что сейчас описано мной, и явленье

Это пред нами всегда и на наших глазах происходит.

(Там же, книга 2, стихи 112-113, стр. 79.)]

Nam veluti pueri trepidant atque omnia caecis

In tenebris metuunt, sic nos in luce timemus

Interdum, nilo quae sunt metuenda magis quam

Quae pueri in tenebris pavitant finguntque futura.

(Idem, lib. 3, ver. 87-90.)

[Ибо, как в мрачных потемках дрожат и пугаются дети,

Так же и мы, среди белого дня, опасаемся часто

Тех предметов, каких бояться не более надо,

Чем того, чего ждут и пугаются дети в потемках.

(Там же, кн. 3, стихи 87-90, стр. 149,)]

14 Стоики утверждали, что не должно человеку и в самых крайностях унывать духом, но надлежит стараться с посильным напряжением, чтоб не доходить до крайностей; при котором напряжении, если не удастся преодолеть все крайности, то тогда уже и все злополучие должно почитать за ничто, хотя бы от оного воспоследовало потерянно жизни, фамилии или и целого государства разорение. Словом: для стоиков смерть копейка, голова нажитое дело, и все безделя.

15 Sed quaedam simulacra modis pallentia miris;

Undo sibi exortam semper florentis Homeri

Commemorat speciem...

(Vid. Lucretius, De rerum natura,

lib. 1, ver. 123 et seqq.)

[Но только призраки их удивительно бледного вида.

Он говорит, что ему появился оттуда Гомера

Вечно цветущего лик...

(Лукреций, там же, кн. 1,

стихи 123-125, стр. 13.)]

16 Когда младенца плачущего чем-нибудь страшным унимают, напоминая ему то, чего уже он и сам ужасается, то сие иногда с таким успехом совершается, что, и пришедши в возраст, ребенок не смеет ночью выйти один из покоев и, будучи наполнен и напуган такими страшными идеями, иногда и апоплектическим ударом поражается, что, может статься, в самом деле то же самое есть, что простые говорят, будто бы в то время пений родимец бьет ребят, при котором приключении если в скорости не будет употреблена такая предосторожность, чтоб закутать ребенка и скрыть его от света, то он по смерть сумасшедшим останется. О сем медики основательнее, нежели я, могут рассуждать. Впрочем, опытом сей премудрости наученный простой народ и такое средство в таких припадках с великим успехом употребляет.

17 Из мифологии известно, что древние богатыри наконец все почти назывались полубогами или меньшими богами (semidii vel dii minores пес поп dii medioxumi). У древних також геройским веком (heroica aetas) назывался оный век, чрез который ныне разумеются первоначальные народов общества в трояком состоянии, то-есть: 1) когда они живут ловлею диких животных, 2) когда начинают присваивать и приучать животных и живут ордами в изобилии скота, и 3) когда они начинают жить хлебопашеством и на утвержденных жилищах.

18 И одно одеяние необыкновенное на предстоящих олтарю действительно имеет такой успех в рассуждении простого народа, что непросвещенные, например, римляне, в первый раз увидев кардинала в блестящей от злата и камней одежде со свещеносными пред ним предтечами, в восторг приходят от удивления и, будучи в изумлении, спрашивают друг друга, ест ли то он и пьет ли, как и прочие люди? Хотя в самом деле он такой же грешник, как и тот самый крестьянин, который от невежества столько удивляется ему и по своей простоте его обожает.

19 Когда в Петербурге профессор Рихман по причине той, что его так называемый кондуктор не имел сообщения с землею, электрическою силою был убит, тогда весь простой народ еще и обрадовался тому, что бог так наказал его за то, что он высшее своего понятия испытывал. И многие невежды и пустомели, а особливо дряхлые и престарелые в уме старухи, клятвенно уверяли всякого, что они в то время действительно видели ангела с огненною проволокою, которою он так ударил профессора по голове, что в мигновении ока и души в нем не осталось, утверждая притом, якобы гром есть такая тайна, коей еще и евангелисту Иоанну, своему наперстнику, бог не открыл.

20 Нигде в историях, ни в стихотворцах языческих не примечается, чтоб бог назывался у них всемилостивым и доброжелательным роду человеческому. Он у них везде описывается страшным и аки бы самым страшилищем, что самое доказывает, что бог происходит у них от страха.

21 Vid. Joh. Jac. Syrbius, Inst, philos, primae, p. I, lib. V, 26, p. 132. [См. Иоганн Якоб Сирбий, Важнейшие принципы философии.]

22 Vid. Val. Ern. Loescherus, Praenot. theol., praenot. IV et V. Contra indifferentist., pag. 160 et seqq. [См. Валентин Эрнст Лешер: Введение в богословие, введение IV и V. Против равнодушных, стр. 100 и сл.]

23 Чрез врожденное понятие разумеют они такое, которое с самого начала жизни нашей и до смерти всегда в нас находится и которое одна первоначальная причина без вспомоществования другой какой-нибудь причины во всех вообще вливает (vid. Purchot, Metaphys., p. 2, sect. 3, с. 4, prop. 4). [См. Пурхот, Метафизика.]

24 Сл[авный] Сирбий доказывает бытие божие из бесконечного желания человеческого следующим образом. Имеют, говорит он, люди бесконечные желания, но как такое желание врожденное есть и соестественное, то не может быть тщетное, а когда не тщетное, то следует, чтоб то, к чему оно относится, неотменно имело бытие; относится ж такое бесконечное желание человеческое к бесконечному благу, то-есть богу; следовательно], есть бог. Conf. Philosoph. prima, p. 19, et Dissert, eiusdem De desiderio hominis infinito, lene habita. [Ср. Важнейшие принципы философии и трактат О бесконечности человеческих желаний, сокращенное издание.]

Стурмий же доказывает бытие божие из строения человеческого глаза, Гамбергер из действия человеческого сердца, Вухерер из мозгу и проч. (vid. Buddeus lib. De superstit.). [См. Буддеуса книгу о суевериях.]

25 Exempla eiusmodi ex Bern. Connor et "Hist. academ. scient." an. 1703, "De prompta habes" in "Act. erudit.", Lips. 1707, p. 507. [Такие же примеры из Бернг. Коннора и "Истории Академии наук", 1703, и статьи, напечатанные в "Ученых записках", Лейпциг 1707].

26 Vid. Thom. Hobbes in libell., De corpore, p. I, ab initio. [См. Томас Гоббс, О теле, начало первой части (1655).]

27 Martin Knutzen, Log., p. 61. [Мартин Кнутцен, Логика.]

28 Eiusdem ibid., p. 62. [Там же, стр 62.]

29 Внешние чувства всем известны, яко то зрение, слышание, вкус, обоняние и осязание Чрез внутреннее ж чувство разумеется нечто иное, как способность познавать все то, что собывается в нашей душе (vid. Honorat Fabri, L. II, Caesar. Cremonius, tr. II, lib. IV). [См. Гонорациуса Фабри, кн. II, и Цезаря Кремонини, трактат II, кн. IV.]

30 Нераздельным или особенным (individuum seu singulare) называется такое сущее, которое так определено, что другим образом не может определено быть, например, сия книга. Чрез отвлеченные ж сущие, инако называемые всеобщими (abstracta seu universalia), разумеются такие сущие, которые приличествуют многим, например, животное, также человек и проч.

31 Vid. Aristoteles, lib. 3, De anima, cap. 14. [См. Аристотель, кн. 3, О душе, гл. 14.]

32 Vid. Corsin, Phys. part, tract, 2, disp. 4, с 4. [См. Корсини, Трактат о физике.]

33 Такой ум называет Аристотель тленным и смертным. (Vid. Aristoteles, lib. 3, De anima, cap. 6). [См. Аристотель, О душе.]

34 Чрез собственное тело разумеется такое, от которого все понятия о вещах зависят непосредственно и над которым душа наша имеет верховную непосредственную власть в рассуждении приведения в движение органов оного. Часть же нашего тела, для исправления особливо сей, нежели другой, должности способная, именуется органом телесным.

35 Vid. Plin., lib. VII, epist. 27, p. 537, edit. Cortii et Longolii. [См. Плиний, кн. VII, письмо 27, стр. 537, изданную Корцнем и Лонголием]

36 Чувства наши по справедливости почитаются вратами, чрез которые виды, от внешних вещей отвлеченные, входят в нашу душу, откуда потом происходит всякое познание. Почему справедливо говорит Цицерон, что натура человеку чувства как некоторых спутников и вестников дает. См. Цицерон, кн. 1 о законах.

37 Vid. Wolf, Psych, rat. 66 et 191. [См. Вольф, Умозрительная психология.]

38 Vid. Cl. P. Corsin, Phys. part. tr. 2, disp. 4, cap. i, 5. [См. Корсини, Трактат о физике.]

39 См. Лука, гл. 14, стих 30.

40 Чрез слово предрассуждение некоторые в пространном смысле разумеют всякую погрешность или всякое ложное мнение; собственно ж значит не что иное, как источник, или ложное начало, заблуждений; иногда означает всякое такое предложение, которое с скоропоспешностию принимается, без надлежащего исследования, ложное ли оно или истинное. Славный же аглинский канцлер Бакон Веруламий предрассуждения называет логическими идолами (idola logica). Ибо как идолы от многобожников почитались вместо истинного бога, так и предрассуждениям, как настоящей истине, надлежащее почтение от зараженных оными отдается (vid. Martin Knutzen, Elem. philosoph. rational., p. 167 et 168). [См. Мартин Кнутцен, Элементы умозрительной философии.]

41 Предрассуждение чувств особливо состоит в том, когда мы то весьма малым почитаем, что видим издали, и удивляемся тому, когда сказывают нам физики, что все тела могут делиться на бесчисленные и весьма малые части, или когда пределами земли почитаем токмо то, что постигаем нашим зрением; также когда отрицаем бытие того, чего не понимаем своими чувствами, и проч. (vid. Joh. Fried. Hiller, Log., p. 11, sect. 1, cap. IV, pag. 152). [См. Иоганн Фридрих Гиллер, Логика.]

42 Правила для чувств: 1) чувственные органы должны быть неповрежденные, например, слепой не может рассуждать о цветах а тот, кто болен горячкою, о вкусе; 2) чувствами понимаемые предметы должны находиться в надлежащем расстоянии от чувственных органов, например солнце, поелику оно от нас весьма далеко отстоит, почитаем мы тарелкою, хотя в самой вещи имеет оно круглую фигуру; 3) тела, между самым предметом и самым органом находящиеся, например воздух, вода, стекло, всегда должны быть однообразны, ибо, если оные переменяются, то и самое изображение предмета показывается отменным, например когда я смотрю сквозь голубого, зеленого или желтого стекла, то и все предметы в таком же виде мне представляются, и проч. (vid. p. Hermann Osterrieder, Log. pract., dissert. II, sect. Ill, art. I, 295, pag. 412). [См. Герман Ocmeppuдep, Практическая логика.]

43 Мы обыкновенно и лучше слушаем таких людей, которые рассказывают нам пустые и ничего хорошего в себе не заключающие басни, нежели тех, кои говорят нам о деле, и большею частию гнушаемся первыми, а последних с охотою при себе содержим.

44 Например, в котором городе я жил больше того или величину, ила порядок строения, или положение, в отсутствии будучи, удобнее могу привести себе на ум, нежели такого города вид, в котором только мимоездом одну ночь переночевал.

45 Примером могут служить те, кои или любви, или роскошам, или играм вдавшись, столь сильно прелестями оных заражены бывают, что напоследок, будучи не в состоянии сами собою обладать, и стремительным своим безумием, как бы некоторым вихрем восхищенные наверх, стремглав упадают.

46 Удобно можно понять, 1) для чего те, кои желают живо себе представить какую вещь, обыкновенно закрывают свои глаза; 2) для чего воображение в тишине и во тьме сильнее действует; изрядно в рассуждении сего пишет Плиний: отвсюда леса и пустыни и самое оное безмолвие, какое употребляется при ловле птиц, великим побуждением бывает для мыслей человеческих (см. Плин., кн. 1, письмо 7), и, наконец, 3) для чего те, кои любят науки и прилагают свое старание к оным, удаляются от людей лучше желают быть в уединении. Тот же Плиний, описывая способ учения, говорит: удивительно, сколь много безмолвием и темнотою питаются мысли человеческие (см Плин., стр. 699).

47 Не напрасно Платой везде называет память великою и сильною богинею, но потому всеконечно, что она много может во всех науках и художествах. Для сей-то причины многие из древних философов имели великое прилежание к науке, так называемой мнемонической (ars mnemonice) (vid. Morhof, in Polyhistor., tom I, lib. 11, cap. С). (.См. Даниель Моргоф, Всеобщая история наук.]

48 См. К римлян., гл. 12, стих 3.

49 Справедливо Цицерон говорит, что память ослабевает, ежели оставить оную без упражнения (vid. Cic, lib. De senectute, cap. 7). [См. Цицерон, Книга о старости.] И Квинтилиан тоже подтверждает, что память всегдашним упражнением подкрепляется (vid. Quintil., Institut, orator., lib. I, cap. 1). [См. Квинтилиан, О воспитании оратора.]

50 Такому заблуждению подвержены были славные и ученые мужи Невтон и Локк, которые пространство (spatium) почитали вещественным, отделенным и в соединении с другими вещьми находящимся сущим, когда, напротив того, чрез слово spatium не что иное разумеется, как порядок вещей сопребываюших, поелику то есть сопребывают взаимно между собою. Не меньше заблуждают также и математики, которые от бесчисленного разделения на части математического и в отвлеченном смысле взятого тела заключают, что и физическое тело может делиться на бесконечные части. Не упоминаю о простом народе, который смерть почитает отделенным существом и изображает оную с косою и с другими принадлежностями. Сюда ж принадлежат и те, которые под именем болезни лихорадка разумеют в отделенном смысле 12 сестр, то-есть будто бы в свете находится 12 лихорадок.

51 In element. philosoph. instrument., p. I, cap. 2, 30. [B книге Первоначальные основания философских утверждений.]

52 De augmentis scient., lib. I, cap. 4. [Об усовершенствовании наук.]

53 Poeta tragicus in Troade. [Трагический поэт в Троянках.]

54 Epistola I, lib. 2. [Письмо 1, кн. 2.]

55 Log. [Логика], р. II, q. VIII, art. III, 253.

56 Иоан, гл. 19, ст. 7.

57 Иоан, гл. И, ст. 48.

58 Напр., Саббатей Севи Смирней около ста лет пред сим временем, как историки повествуют, более двухсот тысяч иудеев из всей почти Азии, Африки и Европы подманив, привел их потом себе в подданство (см. Остерриедер. Лог. Практич., стр. 340).

59 См. Тускулан, вопр., кн. 1, гл. 22.

60 См. Август., кн. 21, о град, бож., гл. 10.

61 De opific. homin., cap. 5. [Одеяниях человеческих, гл. 5.]

62 См. Гамел, О теле одушевлен., кн. 1 и след., Волф, Физику, сл. Боергав, Наставл. медическ. и Гоффман, Медиц. системат.

63 Жизненные духи (spiritus animales) суть не что иное, как некоторое весьма тонкое, жидкое и скоро движущееся существо, из крови, в жилах находящееся, рождающееся.

64 Тоненькие жилки (nervi), по свидетельству анатомиков, суть некакие белеющиеся веревочки, которые из внутреннего существа мозгу, как бы из источника проистекающие, по всему животного телу весьма удивительным искусством рассеваются, и сквозь них, поколику внутреннее сих жилок составление есть пустое, жизненные духи, проходя, как бы озаряют или просвещают оные.

65 Huc accedit uti videamus, corpus ut ipsum

Suscipere immanis morbos durumque dolorem,

Sic animum curas acris luctumque metumque...

Quin etiam morbis in corporis avius errat

Saepe animus; dementit enim deliraque fatur.

Lucretius.

[Надо добавить еще, что, подобно тому как и тело Тягостно мучат недуг и жестокие боли порою,

Так же подвержен и дух и заботам, и горю, и страху...

Мало того: коль болезнь поражает нам тело, то часто

Дух начинает блуждать и высказывать вздорные мысли.

(Лукреций, О природе вещей, кн. 3, стихи 459-461, 463, 464.

Перевод Ф. А. Петровского, изд. Академии наук СССР, М. 1946, стр. 169).]

66 Et quoniam mentem sanari, corpus ut aegrum,

Cernimus et flecti medicina posse videmus.

Idem.

[Если ж мы видим, что ум точно так же, как тело больное,

Можно лечить и что он врачеванью вполне поддается...

(Там же, стихи 510, 511, стр. 173.)]

67 Cur ea sunt, nisi quod vemens violentia vini

Conturbare animam consuevit corpore in ipso?

Idem.

[Не потому ль это так получается все постоянно,

Что даже в теле душа возмущается крепостью винной?

(Там же, стихи 482, 483, стр. 171.)]

68 Praeterea gigni pariter cum corpore et una

Crescere sentimus pariterque senescere meutern.

Lucretius.

[Дальше, мы видим, что ум одновременно с телом родится

И одновременно с ним и растет, и стареет с ним вместе.

(Там же, стихи 445, 446, стр. 169.)]

69 См. Волф, Латин. онтол., 56, [стр.] 851..

70 См. Бонарт, О соглас. разум. и веры.

71 Conf. Nieventit., Observat, theol. de limitata a mente corporis dependentia, cum praef. Wolf.

72 Мышцы, или мышки (musculi), суть части телесные, красноватые, из волоков съеживающихся и из сосудов состоящие, повод к движению делающие.

73 Conf. Bьlfing., Tract. de harmon. praestabil. [Бильфингер, Трактат о предустановленной гармонии.]

74 См. Волф, Латин. онтол., S 664.

75 Vid. Journal des Savants, an. 1695. [См. Журнал ученых за 1695 г.]

76 Идеалистами называются те, кои хотя и допускают, что душа человеческая есть невещественная, токмо вещественное бытие мира и тел опровергают, допуская одно идеальное бытие оных.

77 Монистами именуются те, кои утверждают, что одно только существо находится в свете, и оное или вещественное есть, откуда и произошли материалисты (materialistae), или невещественное.

78 Lib. 1. Quaest. Tuscul., с. 28. [Тускуланские беседы, кн. 1 гл. 28. Туллий Марк Туллий Цицерон.]

79 Кн. 5, О граде бож., гл. 11.

80 Началом сего положения почитается 1695 год, автором же оного Лейбниций, который более десяти лет трудился над оным и, наконец, издал оное в дневнике ученых, Journal des Savants, под титулом: Systme nouveau de la nature et de la communication des substances, aussi bien, que de l'union, qu'il y a entre l'me et le corps. [Новая система природы и связи сущностей, также и о союзе между душою и телом.]

81 [Ссылка на библейские тексты опущена.]

82 [Ссылка на библейский текст опущена.]

83 Conf. Thmmig, Dissert. de immortal. anim., 24. [Ср. Тиммиг, Диссертация о бессмертии души.]

MИХАИЛ MИХАЙЛОВИЧ

ЩЕРБАТОВ

Об авторе

ЩЕРБАТОВ МИХАИЛ МИХАЙЛОВИЧ

Щербатов Михаил Михайлович (22.07 (2.08).1733 - 12(23).12.1790) - историк, социальный мыслитель, государственный и общественный деятель консервативного направления. Получил основательное домашнее образование. Противник "просвещённого абсолютизма" Екатерины II, автор острого памфлета "О повреждении нравов в России", впервые опубликованного лишь в 1858 г. в издании "Вольной русской типографии" А.И. Герцена. Как философ-теоретик Щербатов интересен своими построения в области метафизической спекулятивной психологии, рассматривающей проблемы бессмертия души с теистической точки зрения в противоположность эмпирической психологии, опирающейся на данные биологии. Эта позиция противопоставлена идеям французских просветителей. Наиболее характерным образом она выражена в трактате "Разговор о бессмертии души", написанном в подражание платоновскому диалогу "Федон".

РАЗМЫШЛЕНИЯ О СМЕРТНОМ ЧАСЕ

Во всяком состоянии людей, когда кто хочет выгодно себе что сделать, то прежде стараются достигнуть до сего некоторой приличной наукой. Так, ритор препровождает ночи во бдении, читая изящных писателей, примечает их лучшие места, вспоминает предложенные правила и устремляет весь ум и рассудок свой, трудясь в своих сочинениях. Стихотворец старается изыскать пристойные мысли, привести их в такие речения, которые бы меру, согласие и рифму составляли. Комедиант трудится выучить хорошо данную ему роль, декламирует ее с размышлением, роли дает произношение гласа, какого требует обстоятельство представляемого им лица, и часто перед зеркалом располагает свои телодвижения, дабы они благопристойны и. соответствующие гласу и словам его роли были. Живописец, предприемля изобразить какую картину, начертывает карандашом не только ее всю, но и каждый член особливо, и избирает, который лучшее действие учинит. Однако словом, он учится, как бы непостыдно ему явить обществу труд свой. Подобно так и во всяких низших ремеслах: столяр, плотник, каменщик, печник - всякий учится своему мастерству. Единое только есть, чему малое число людей учатся, а что, однако, все знают, что им исполнить должно. Сие есть, как бы хорошо и без страху умереть.

Сие воистину достойно удивления, как, зная всю необходимость сего часа, единственное только помышляют, чтобы память о знаемости сей у себя загладить, яко бы, отвращая мысли свои, и спешащий сей час могли отвратить. И вместо, чтобы самыми разглагольствованиями о нем и видением мертвецов приучить мысль и взор свой к приближающемуся сему часу, убегают от напоминания имени смерти и очи свои от тел мертвых отвращают. Есть же такие, которые толь укрепили свой дух, чтобы никогда о смерти не размышлять, что можно о них сказать, яко глубокомыслящий Юнг говорит, что они, получая карту о объявлении чьей смерти, толиким неучастным оком ее читают, яко бы то была повестка о опере, или видят погребальное позорище с равными чувствиями, яко какое увеселительное зрелище. Не от бесстрашия смерти в них сие происходит, ибо при малой болезни охладевает кровь, трепещут все их члены и несть довольно врачей для призвания, чтобы им помощь учинить и избавить от неизбежного часа, и при последних минутах чувствования своего совершенное являют отчаяние. Я думаю, что сии люди прелестями и суетами света толь омрачили свои очи, что они, можно сказать, с закрытыми глазами шествуют ко гробу.

Достигая до пятидесяти шестого года от рождения моего, я, благодаря Бога, не подражал таким поступкам, но часто размышлял о смерти, и разглагольствия о ней никогда не делали мне отвращения. Старался я научиться хорошо жить, дабы чрез самое сие научиться хорошо и умереть. Да, в самом деле, слабость моего сложения и частые болезненные припадки заставляют меня более других о часе смертном размышлять и, может статься, что они меня и научили не с такою ужастию взирать на сию минуту, яко я вижу, что взирают другие.

А посему, дабы утвердиться в самых моих мыслях и чтобы смерть моя, которая не может уже быть весьма отдалена, соответствовала учиненным мною стараниям, как жить и умереть, предпринял я кратко начертать в разные времена учиненные мной о ней размышления.

А посему и надлежит уточнить рассмотрение о трех главных причинах боязни нашей смертного часа: 1. Как мы приближаемся к смерти? 2. Что покидаем? 3. Как умираем?

I

Страшащиеся смертного часа вопиют, коль страшно есть душе оставить сие тело, которое она одушевляет, пресечение движений крови, запоры во всех малых скважинах ее проходов, остановление зиждительных соков, онемение всех чувств, приключают наижесточайшие движения в теле человеческом, которые разными образами оказываются: или несносным жаром, отнимающим все естественные движения, или сильным занятием духа, вздыманием груди, или несносными болями во всем теле, конвульсиями и другими, новее изъявляющими страдание и мучение человека, приближающегося к последнему его часу. Да и, естественно, есть, когда прерывается тесный союз между душой и телом, когда останавливаются все движения машины человеческой, не можно, чтобы сия машина в минуты своего разрушения, жестокое не почувствовала потрясение, приключающее несносную и неудобосказанную болезнь. Свидетельствует сие самое видение человека умирающего: терзание, вздымание груди, охладение его частей и стенание - страдание его представляет, почему и справедливо сие названо страданием. То, как не страшиться сего часу, который совокуплен с толикою болезнью и терзанием?