Семьи детей с неблагоприятным положением

Неблагоприятные семейные отношения являются одним из основных факторов в патогенезе различных нервно-психических расстройств у детей. Успешная психокоррекционная и психотерапевтическая работа возможна при учете личностных особенностей всех членов семьи (А. С. Спиваковская, 1981; А. И. Захаров, 1982; Э. Г. Эйдемиллер, 1990).

При коррекции неблагоприятных взаимоотношений ребенка со сверстниками также важен учет семейного фактора. При возникновении у детей трудностей в общении всегда можно обнаружить нечто схожее, пусть в ослабленном виде, и у родителей (А. И. Захаров, 1996).

По результатам социометрии, проведенной в 16-ти группах детей в возрастном диапазоне 6—14 лет, было выявлено 23 ребенка с низким социометрическим статусом (6 изолированных и 17 отвергнутых) и проведено обследование семей этих детей, из которых семь семей — неполных (вследствие развода семью оставил отец), в двух семьях для отцов это была вторая семья. Всего было обследовано 23 матери и 10 отцов.

Использовались личностный опросник Айзенка и опросник психологических защит Келлермана—Плучика.

Как у матерей, так и у отцов выявлен средний уровень общительности.

По шкале нейротизма у матерей выявлен средний, у отцов — низкий уровень.

У матерей из полных семей наиболее часто используются реактивные образования, отрицание, проекция, рационализация; у отцов — проекция и рационализация; у матерей из неполных семей выражены реактивные образования, отрицание и проекция.

Следует отметить, что у матерей из неполных семей по сравнению с матерями в полных семьях чаще используется проекция и реже — реактивные образования и отрицания; у отцов по сравнению с матерями значительнее выражена рационализация.

Опросник Келлермана—Плучика описывает защитное поведение, к которому прибегает личность с тем или иным выраженным комплексом качеств, названных диспозициями. Личность, имеющая диспозицию, дестабилизируется в определенных ситуациях. С целью сохранения эмоционального равновесия используется соответствующая психологическая защита. В основе защитной деятельности, целью которой является повышение самооценки, лежит защита «Я» посредством искажения процессе восприятия, отбора и переработки поступающей информация (В. А. Ташлыков, 1992). Использование защит сохраняет внутреннюю стабильность и одновременно личностную дисгармоничность.

Выявленные защиты у исследуемых семей и стоящие за ними личностные диспозиции описываются следующим образом.

Реактивные образования управляют поведением таким образом, что так называемое «суперэго» подавляет привлекательные, приятные стимулы. Это особенно касается объектов, влечение к которым должно быть подавлено согласно требованиям социальной среды. Активно не принимаются все проявления Эдипова комплекса. К такому типу защиты прибегает личность, имеющая одновременно потребность в избытке приятных стимулов, энергичная, стремящаяся участвовать во всех мероприятиях, гипертрофировано сознательная.

Отрицание скрывает отрицательные установки на объект восприятия. Действие этой защиты сродни использованию селективного невнимания и присуще истерическому функционированию личности, позволяющему или идеализировать объект, или игнорировать его.

Проекция — отражение любой критики, любого недостатка как принадлежащего внешнему миру.

К этой защите прибегают личности, ощущающие свою неполноценность, с преобладанием на эмоциональном уровне отвращения или неприятия, сверхкритичные, паранойяльные.

Рационализация, интеллектуализация и сублимация позволяют отделить идеи от чувств, упорядочить импульсы, разложить по полочкам. К такому поведению склонна прибегать обсессивная личность, развитие которой основано на отчуждении от эмоций и которая содержит черты, приближенные к невротическому навязчивому состоянию: совестливость, опрятность, стремление придерживаться во всем середины, педантичность, рационализация в сочетании с неспособностью разгадывать человеческие эмоция. За всем этим скрывается тревога и страх потерять самоконтроль.

Как видно, профиль защит может дать представление о некоторых особенностях личности, которая к ним прибегает.

Таким образом, в социально-психологическом портрете матерей выделяются следующие особенности: средний уровень общительности, средний уровень нейротизма, гипертрофированная сознательность с потребностью в приятных стимулах, энергичность с проявлением истеричности, с низкой способностью разгадывать человеческие эмоция, педантичность, рационализация, ощущение собственной неполноценности и подозрительность.

Последние две особенности — ощущение собственной неполноценности и подозрительность особенно выражены у матерей в неполных семьях.

В профиле психологической защиты матерей выделяются реактивные образования, отрицания, проекция и рационализация.

В психологическом портрете отцов выделяются такие черты, как ощущение своей неполноценности, подозрительность, педантичность, рациональность и, как следствие, попытки прибегнуть к защитам в виде проекции и рационализации.

Общим для родителей оказалось эмоциональное непринятие детей, подозрительность, излишняя рациональность.

Из отвергнутых детей преобладали мальчики (17 человек). У 6 детей были выявлены сиблинги с критической, провоцирующей сибс-конфликт разницей в возрасте. Причем в 4-х случаях старший сиблинг был противоположного пола с ребенком, имеющим низкий статус.

В результате проявления защитных механизмов родителей в общении с ребенком у него могут проявляться два типа поведения.

Первый тип, характеризующийся необщительностью, замкнутостью, робостью, - пассивный. Ребенок не научается играть из-за указанных особенностей взаимоотношений и позже— адекватно общаться.

Второй, при полоролевой идентификации с родителями своего пола — активный. При этом типе и в игре, а позже и в общении в качестве модели выбирается поведение родителя и такие же защитные механизмы, опосредованные возрастными особенностями ребенка.

Оба варианта поведения не способствуют удовлетворительной социальной адаптации.