double arrow

Жозеф Бедье. Тристан и Изольда

 Перевод с франц. А. А. Веселовского. М.: "Аргус", 1993. OCR Бычков М.Н.^TГлава 1 ^И ^TДетские годы Тристана ^И НЕ ЖЕЛАЕТЕ ли, добрые люди, послушать прекрасную повесть о любви исмерти? Это повесть о Тристане и королеве Изольде. Послушайте, как любилиони друг друга к великой радости и к великой печали, как от того искончались в один и тот же день - он из-за нее, она из-за него. В былые времена царствовал в Корнуэльсе король Марк. Проведав, что еговраги на него ополчились, Ривален, король Лоонуа, переправился через мореему на помощь. Служил он ему и мечом, и советом, как то сделал бы вассал, ислужил столь верно, что Марк наградил его рукою сестры своей, красавицыБланшефлер, которую Ривален полюбил несказанной любовью. Он сочетался с нею браком в церкви Тинтагеля.

Но едва успел онжениться, как до него дошли вести, что его старинный враг герцог Морган,обрушившись на Лоонуа, разоряет его земли, опустошает нивы и города. Наскоро снарядил Ривален корабли и повез Бланшефлер, беременную, в своюдальнюю страну. Пристав у своего замка Каноэль, он оставил королеву напопечение маршалу своему Роальду, которому за его верность дали славноепрозвище: Роальд Твердое Слово. Затем, собрав баронов, он отправился навоину. Долго ждала его Бланшефлер. Увы, ему не суждено было возвратиться!Однажды она узнала, что герцог Морган вероломно убил его. Она не оплакивалаего: ни стонов, ни сетований. Но ее члены сделались слабыми и безжизненными;душа ее страстно пожелала вырваться из тела. Роальд старался ее успокоить. - Государыня! - говорил он. - Прикоплять горе к горю нет выгоды. Развевсем родившимся не предстоит умереть?

Пусть же Господь примет умерших, и дасохранит Он живых!.. Но она не хотела его слушать. Три дня ждала она свидания с милымсупругом; на четвертый родила сына и, взяв его на руки, сказала: - Сын мой, давно желала я увидеть тебя: вижу прекраснейшее создание,какое когда-либо породила женщина. В печали родила я, печален первый мойтебе привет, и ради тебя мне грустно умирать. И так как ты явился на свет отпечали, Тристан и будет тебе имя {Имя Тристана созвучно с французским triste- печальный.}. Так сказав, она поцеловала его и, как поцеловала, скончалась. РоальдТвердое Слово взял на воспитание сироту. Уже воины герцога Моргана окружилизамок Каноэль. Как было Роальду долго выдержать войну? Правду говорят:"Отчаянность - не храбрость". Пришлось ему сдаться герцогу Моргану.

Но избоязни, чтобы Морган не умертвил сына Ривалена, маршал выдал его засобственного ребенка и воспитал со своими сыновьями. Спустя семь лет, когда наступило время взять мальчика из рук женщин,Роальд вверил его мудрому наставнику, славному конюшему Горвеналу. Скорообучил его Горвенал искусствам, какие приличествовали баронам: как владетькопьем и мечом, щитом и луком, бросать каменные диски, перескакивать однимпрыжком широчайшие рвы; научил его ненавидеть всякую ложь, всякоевероломство, помогать слабым, держать данное слово; обучил всякого родапению, игре на арфе и охотничьему делу. Когда мальчик ехал верхом среди юныхоруженосцев, казалось, что его конь, оружие и он сам составляли одно целое инельзя было их разделить.

Глядя на него, столь прекрасного, мужественного,широкоплечего, тонкого в талии, сильного, верного и храброго, все славилиРоальда, что у него такой сын. А Роальд, памятуя о Ривалене и Бланшефлер,юность и прелесть которых оживала перед ним, любил Тристана, как сына, ивтайне чтил его, как своего повелителя. Случилось так, что вся его радость окончилась в тот день, когданорвежские купцы, заманив Тристана на свой корабль, увезли его, как славнуюдобычу. Пока они плыли к неведомым странам, Тристан метался, как молодойволк, попавший в капкан. Но известно по опыту, - и все моряки хорошо этознают, - что море неохотно носит корабли вероломных и не помогает похищениями предательствам. Гневное поднялось оно, объяло корабль мраком и гнало еговосемь дней и восемь ночей куда попало.

Наконец, моряки увидели сквозь туман берег, изрезанный утесами иподводными рифами, о которые должно было разбиться их судно. Они покаялись,поняв, что море разгневалось на них из-за этого ребенка, похищенного ими внедобрый час. Они дали обет отпустить его на волю и оснастили лодку, чтобывысадить его на берег. Тотчас же стихли ветры и волны, просияло небо; в товремя как корабль норвежцев исчезал вдали, успокоенные и смеющиеся водыотнесли лодку Тристана к песчаному берегу. С большим трудом взобрался юноша на утес и увидел, что за холмистой ипустынной степью простирается бесконечный лес. Он сокрушался, сожалея оГорвенале, Роальде, своем отце, и о земле Лоонуа, как вдруг далекий звукохотничьего рога и оклики развеселили его сердце. На опушке леса показался прекрасный олень.

Свора собак и охотникинеслись по его следам, голося и трубя. Но когда несколько ищеек повисло назагривке зверя, он пал в нескольких шагах от Тристана на задние ноги припоследнем издыхании, и один из охотников ударил его копьем. Между тем как,собравшись в кружок, они трубили об удаче, Тристан с удивлением увидел, какстарший охотник полоснул оленя по горлу, словно собираясь его перерезать. - Что делаете вы, господин мой? - воскликнул он. - Пристало лисвежевать столь благородное животное, как свежуют заколотую свинью? Разветаков обычай этой страны? - Друг мой, - ответил охотник, - что сделал я такое, что могло бы тебяудивить? Да, я отниму сначала голову оленя, потом рассеку тушу на четыречасти, которые мы и отвезем, привязав к луке наших седел, королю Марку,нашему повелителю.

Так поступаем мы; так поступали жители Корнуэльса современ древнейших охотников. Если, однако, тебе знаком более достойныйобычай, покажи нам его: вот тебе нож, друг мои, мы охотно у тебя поучимся. Встав на колени, Тристан содрал с оленя шкуру, прежде чем разнять его;затем разнял, как подобало, не трогая крестца, отобрал потроха, морду, язык,ядра и сердечную жилу. И охотники, и доезжачие, склонившись над ним, смотрели и любовались. - Друг! - сказал главный охотник. - Обычай этот прекрасен. В какойстране научился ты ему? Скажи нам, откуда ты родом и как тебя звать? - Господин мой, зовут меня Тристаном, а выучился я этому обычаю в моемотечестве Лоонуа. - Тристан! - сказал охотник. - Да воздаст Господь отцу, который такдостойно воспитал тебя. Он, наверно, барон, богатый и могучий. Тристан, умевший не только хорошо говорить, но и с толком молчать,ответил ему хитро: - Нет, господин, отец мой - купец; я же тайно покинул дом на корабле,который отправлялся торговать в дальние страны, ибо хотел узнать, как вчужих землях живут люди.

Если вы примете меня в число своих охотников, я судовольствием пойду за вами и обучу вас, господин, и другим утехам охоты. - Дивлюсь я, Тристан, что есть такая страна, где сыновья купцов знаютто, чего в других землях не ведают дети рыцарей. Ступай же с нами, еслихочешь! Добро пожаловать: мы отведем тебя к королю Марку, нашему повелителю. Тристан кончил разнимать оленя; он отдал собакам сердце, голову ивнутренности и показал охотникам, как выделять долю для собак и подзывать ихна рог. Затем, разместив на рогатинах хорошо приготовленные части оленьейтуши, поручил их каждому охотнику в отдельности: одному - большой филей,другому - зад, этим - лопатки, тем - задние ноги, этому - оленьи бедра. Оннаучил их строиться попарно, чтобы ехать в хорошем порядке, согласно сдостоинством тех частей дичи, которые торчали на рогатинах. И вот они отправились в путь и ехали, беседуя, пока не очутились передпрекрасным замком. Его окружали луга, плодовые сады, живые воды, рыболовныетони и пахотные поля. Множество кораблей заходило в гавань.

Замок возвышался над морем, крепкий и красивый, хорошо защищенныйпротив всякого приступа и осадных орудий; а главная его башня, некогдавоздвигнутая великанами, была построена из каменных глыб, огромных и хорошообтесанных, расположенных как зеленые и голубые клетки на шахматной доске. Тристан спросил, как зовется замок. - Зовут его Тинтагель. - Тинтагель? - воскликнул Тристан. - Да будешь ты благословен от Бога,ты и твои хозяева! Здесь, добрые люди, некогда в великом веселии отец его Риваленсочетался браком с Бланшефлер. Но, увы, Тристан не знал об этом! Когда ониподъехали к замковой башне, звуки охотничьих рогов привлекли к воротамбаронов и самого короля Марка. Когда старший охотник рассказал ему о приключившемся. Марк залюбовалсяпрекрасным распорядком поезда, хорошо свежеванным оленем и великим смысломохотничьего обихода. Но в особенности восхищался он чуднымюношей-чужестранцем, и его глаза не могли от него оторваться. "Откуда у меня эта внезапная нежность?" - спрашивал король свое сердце,а понять не мог.

То была его собственная кровь, добрые люди: она-то заходилаи заговорила в нем. То была любовь, которую он некогда питал к сестре своейБланшефлер. Вечером, когда унесли столы, уэльский жонглер {Певец, музыкант,рассказчик.}, мастер своего дела, появился среди собравшихся баронов и запелпесни под звуки арфы. Тристан сидел у ног короля. И когда певец сыграл прелюдию к новоймелодии, он обратился к нему с такой речью: - Песня эта лучше всех других: когда-то древние бретонцы сложили ее,чтобы прославить любовь Граэлента. Нежен ее мотив, нежны и слова. В пении тыискусен, сыграй ее получше. Тот пропел, а потом спросил: - Дитя мое, что понимаешь ты в искусстве музыки? Если купцы из землиЛоонуа также обучают своих сыновей игре на арфе, роте {Рота - маленькаяарфа.} и скрипке, то встань, возьми арфу и покажи свое искусство. Тристан взял арфу и спел так прекрасно, что бароны, слушая его,умилялись, а Марк восхищался певцом из земли Лоонуа, куда в былое времяРивален увез Бланшефлер.

Когда песня кончилась, король долго молчал. - Сын мой! - сказал он наконец. - Да благословен будет учитель, которыйобучил тебя, благословен и ты Господом! Господь любит добрых певцов. Ихголос и голос арфы проникают в сердца людей, пробуждают в них дорогиевоспоминания и заставляют забывать многие печали и многие злодеяния. Нарадость нам ты вступил в этот дом. Останься надолго со мной, друг мой. - Я с удовольствием послужу вам, государь, как ваш певец, охотник иленник. Так он и сделал. И в продолжение трех лет взаимная любовь возрастала вих сердцах. Днем Тристан сопровождал Марка в залу суда или на охоту; а ночьюв королевском покое, где он спал вместе с другими ближними и верными людьми,играл на арфе, чтобы утолить горе короля, когда тот бывал печален. Бароны души в нем не чаяли, особенно сенешал Динас из Лидана, как топокажет вам повесть.

Но нежнее баронов и Динаса из Лидана любил его король.Однако, несмотря на их нежность, Тристан был неутешен, что утратил отцасвоего Роальда, наставника Горвенала и землю Лоонуа. Добрые люди! Рассказчику, который хочет понравиться, пристало избегатьслишком долгих повествовании. Предмет этой повести так прекрасен иразнообразен, - к чему же удлинять рассказ? Вот я и скажу вкратце, как,проблуждав долгое время по морям и странам, Роальд Твердое Слово пристал кКорнуэльсу, нашел Тристана и, показав Марку карбункул, когда-то данныйкоролем Бланшефлер как дорогой брачный подарок, сказал ему: - Король Марк, этот юноша - Тристан из Лоонуа - ваш племянник, сынвашей сестры Бланшефлер и короля Ривалена! Герцог Морган неправедно владеетего землей, пора бы вернуться ей к законному наследнику.

Скажу вкратце, что, приняв от своего дяди посвящение в рыцари, Тристанпоехал за море на корнуэльских кораблях, заставил боевых вассалов своегоотца признать себя, вызвал на бой убийцу Ривалена, убил его и вступил вовладение своей землей. Потом он размыслил, что король Марк не может болеебыть счастлив без него; и так как благородство сердца всегда указывало емуна самое мудрое решение, он созвал своих графов и баронов и так сказал им: - Сеньоры Лоонуа! По Божьей милости и при вашей помощи я отвоевал себеэту страну, отомстил за короля Ривалена и воздал моему отцу должное ему. Нодва человека, Роальд и король Марк Корнуэльский, поддержали сироту,скитавшегося бедняка, и мне подобает назвать их отцами; не обязан ли я имвоздать должное? У именитого человека две собственности: его земля и еготело.

И вот Роальду, которого вы здесь видите, я оставляю мою землю. Отецмой, вы будете владеть ею, а ваш сын после вас. Королю же Марку я отдаю своетело; я покину эту страну, хотя она мне и дорога, и пойду в Корнуэльсслужить моему господину Марку. Таково мое решение. Но вы, сеньоры Лоонуа,мои ленники и обязаны мне советом. Итак, если кто из вас хочет внушить мнедругое решение, пусть встанет и заговорит. Все бароны со слезами на глазах похвалили Тристана. А он, взяв с собойодного Горвенала, направился в страну короля Марка. ^TГлава II^И ^TМорольд Ирландский^И КОГДА ТРИСТАН туда вернулся. Марк и все его бароны были в глубокойпечали, ибо король Ирландии снарядил флот, чтоб опустошить Корнуэльс, еслиМарк вновь откажется, как то делал в течение пятнадцати лет, платить дань,которую некогда платили его предки.

Да будет вам ведомо, что по старым договорам ирландцы имели правовзимать с жителей Корнуэльса в первый год триста фунтов меди, во второй -триста фунтов серебра, а в третий - триста фунтов золота; когда же наступалчетвертый год, они брали триста юношей и триста девушек пятнадцатилетнеговозраста, избранных по жребию из корнуэльских семей. И вот в этот год корольпослал в Тинтагель со своим требованием исполинского рыцаря Морольда, насестре которого он был женат и которого никто никогда не мог победить в бою. Король Марк письмами за своей печатью собрал ко двору всех бароновсвоей земли, чтобы с ними держать совет. В назначенное время, когда баронысобрались в сводчатую залу дворца и Марк уселся на троне, Морольд повелтакую речь: - Король Марк, услышь в последний раз наказ короля Ирландии, моегоповелителя! Он приглашает тебя уплатить, наконец, дань, которую ты емуобязан.

А за то, что ты долго в ней ему отказывал, он требует, чтобы тывыдал мне сегодня же триста юношей и триста девушек пятнадцатилетнеговозраста, избранных но жребию из корнуэльских семей. Корабль мой, стоящий наякоре в гавани Тинтагеля, увезет их, и они станут нашими рабами. Но есликто-либо из твоих баронов (я исключаю лишь тебя, король Марк, как то иподобает) захотел бы доказать единоборством, что король Ирландии взимает этудань беззаконно, я приму его вызов. Кто из вас, сеньоры Корнуэльса, желаетвступить в бой за свободу своей страны? Исподлобья переглядывались бароны друг с другом, а затем потуплялиголовы. Один говорил себе: "Погляди, несчастный, каков Морольд Ирландский!Он будет сильнее четырех здоровенных бойцов. Погляди на его меч: разве ты незнаешь, что он заколдован, что он сносил головы смелым рыцарям с тех самыхпор, как король Ирландии посылает этого великана с вызовом в подвластные емуземли?

УГОДНО ли тебе, бедняге, пойти на смерть? К чему искушать Господа?"Другой думал: "Разве я воспитал вас, милые сыновья, для рабской доли? Вас,милые дочки, для доли распутниц? Но ведь смерть моя не спасла бы вас". И всемолчали. Еще раз сказал Морольд: - Кто из вас, сеньоры Корнуэльса, хочет принять мой вызов? Я предлагаюему прекрасный поединок: в три дня от Тинтагеля мы доедем на лодках доострова Святого Самсона. Там ваш рыцарь и я будем биться один на один, ибудут честь и слава его роду, что он отважился на бой. Они продолжали молчать. Морольд походил на кречета, запертого в клеткес маленькими птичками: когда он является, все умолкают. И в третий раз заговорил Морольд: - Что же, доблестные сеньоры Корнуэльса, если такая участь кажется вамболее достойной, выбирайте ваших детей по жребию: я их увезу. Не думал я,что страна эта населена одними рабами. Тогда Тристан преклонил колени перед королем Марком и сказал: - Властитель и государь, если будет на то ваша милость, я выйду на бой.

Тщетно пытался отговорить его король Марк: рыцарь он молодой, к чемупослужит его отвага? Но Тристан бросил Морольду рукавицу, и Морольд ееподнял. В назначенный день Тристан стал на ковре из драгоценной пурпурной ткании велел вооружить себя для великого подвига. Он обрядился в панцирь и шлемиз вороненой стали. Бароны плакали от жалости к храбрецу и со стыда за себя."О Тристан, - говорили они, - смелый боец, прекрасный юноша! Почему не я, аты решился на этот бой? От моей смерти было бы всем меньше печали!.." Звонят в колокола; и все бароны и мелкие люди, старцы, дети и женщиныплачут и молятся, провожая Тристана до берега. Они еще надеются: ведьнадежда в сердцах людей питается и малым. Тристан сел в лодку один инаправился к острову Святого Самсона.

Морольд натянул на мачту своей ладьироскошный пурпурный парус и первым прибыл на остров. Он привязывал своесудно у берега, когда Тристан, причалив, ногой оттолкнул в море свое. - Что ты делаешь, вассал? - спросил Морольд. - Почему не привязал своюладью канатом, как я это сделал? - К чему это, вассал? - ответил Тристан. - Лишь один из нас возвратитсяотсюда живым: или мало ему будет одной ладьи? И оба, возбуждая друг друга бранными словами, направились в глубьострова. Никто не видел жестокой битвы. Но трижды всем почудилось, будто морскойветер донес до берега яростный крик; и тогда в знак горести женщины билисебя в грудь, а сотоварищи Морольда, собравшись в стороне у своих шатров,смеялись. Наконец, около полудня увидели вдали пурпурный парус: ладьяирландца отчалила от острова. И раздался крик ужаса: "Морольд, Мерольд!" Ладья все приближалась, и внезапно, когда она взлетела на гребеньволны, на носу ее увидели рыцаря, в руках которого было два поднятых меча:это был Тристан.

Тотчас двадцать ладей устремилось ему навстречу, а юноши бросилисьвплавь. Храбрец выскочил на берег; и в то время как матери, стоя на коленях,целовали его железные наколенники, он крикнул сотоварищам Морольда: - Сеньоры ирландцы, славно сражался Морольд! Смотрите, меч мойзазубрен; кусок лезвия засел глубоко в его черепе. Возьмите же, сеньоры,этот кусок стали: то дань Корнуэльса. Он стал подниматься к Тинтагелю. На его пути освобожденные им юноши сгромкими криками махали зелеными ветками, и окна украсились роскошнымизавесами. Но когда среди радостных песен, под звуки колоколов, труб и рогов,столь громких, что нельзя было бы расслышать и Божьего грома, Тристандобрался до замка, он упал на руки к королю Марку, и кровь потекла из егоран. В великом унынии вернулись в Ирландию спутники Морольда.

Бывало,возвращаясь в гавань Вейзефорд, Морольд радовался, что снова увидит своихлюдей, которые толпой будут приветствовать его, увидит королеву, сеструсвою, и племянницу, белокурую Изольду с волосами цвета золота, чья краса ужесияла, как занимающаяся заря. Они оказывали ему ласковый прием и если онбывал ранен, исцеляли его, ибо им ведомы были мази и настои, которыеоживляли раненых, почти уже мертвецов. Но на что теперь эти волшебныеснадобья, травы, собранные в урочный час, разные зелья? Он лежалбездыханный, зашитый в оленью шкуру, и обломок вражеского меча еще торчал вего черепе. Белокурая Изольда извлекла его и спрятала в ларец из слоновойкости, драгоценный, как ковчежец для мощей. Я склонившись над огромнымтрупом, без конца повторяя хвалы усопшему и беспрестанно посылая одно и тоже проклятие его убийце, мать и дочь поочередно руководили погребальнымпричитанием женщин. С этого дна белокурая Изольда научилась ненавидеть имя Тристана из Лоонуа.

Между тем в Тинтагеле Тристан хирел: зараженная кровь сочилась из егоран. Лекари поняли, что Морольд вонзил в его тело отравленное копье; и таккак их снадобья и противоядия не могли его спасти, они предоставили егоБожьему милосердию. Из его ран исходило такое ужасное зловоние, что самыеблизкие друзья избегали его - все, исключая короля Марка, Горвенала и Динасаиз Лидана. Они одни могли оставаться у его изголовья: их любовь превозмогалаотвращение. Наконец, Тристан приказал отнести себя в хижину, построенную встороне, на берегу, и здесь, лежа у волн, ожидал смерти. Ему думалось:"Итак, ты покинул меня, король Марк, - меня, который спас честь твоей земли?Нет, я знаю, милый мой дядя, что ты отдал бы свою жизнь за мою; но чемупомогла бы твоя любовь? Приходится умирать! Но как сладко все же видетьсолнце; да и сердце мое еще не утратило мужества. Хочу вверить себя морю иего случайностям. Я желал бы, чтоб оно унесло меня одного далеко.

К какойземле? Не знаю. Но там, быть может, я найду того, кто меня исцелит. И, можетбыть, я еще послужу тебе когда-нибудь, славный мои дядя, как арфист, какохотник и твой верный вассал". Он так молил короля Марка, что тот склонился к его просьбе. Он самотнес его в ладью без весел и паруса; по желанию Тристана с ним положилиодну лишь его арфу. К чему паруса, когда его руки не могли бы их распустить?К чему весла, к чему меч? И как моряк во время долгого плаванья бросает заборт труп старого товарища, так и Горвенал дрожащими руками оттолкнул в мореладью, в которой лежал милый его сын, и море ее унесло. Семь дней и семь ночей оно тихо несло Тристана. Порой он играл на арфе,чтобы утолить свою муку. Наконец море, незаметно для него, пригнало его кберегу. Как раз в эту ночь рыбаки выехали из гавани, чтобы закинуть в моресети, и плыли на веслах.

Вдруг они услышали нежную мелодию, смелую и живую,скользившую по поверхности вод. Недвижимые, подняв весла над головой, ониприслушивались. При первом свете зари они заметили блуждавшую ладью. Ониговорили друг другу: "Так овевала неземная музыка ладью Святого Брендана{Св. Брендан - аббат, основал много монастырей в Англии. Согласно легенде,уплыл на райские (счастливые) острова. Легенды о Св. Брендане впитали в себякельтские предания о плавании Брана на Острова Блаженства.}, когда он плыл кСчастливым островам по морю, которое было белее молока". Они принялисьгрести, чтобы догнать ладью; а она шла наугад, и, казалось, ничего в ней небыло живого, кроме голоса арфы. Но по мере того, как они приближались,мелодия затихала и, наконец, умолкла; когда они подъехали, руки Тристанаупали неподвижно на еще дрожащие струны. Рыбаки подобрали его и вернулись вгавань, чтобы поручить раненого своей милосердной госпоже в надежде, чтоона, может быть, сумеет его излечить.

Увы, гавань эта была Вейзефорд, где покоился прах Морольда, а госпожаих была белокурая Изольда! Она одна, сведущая в целебных зельях, могласпасти Тристана, но из всех женщин она одна желала его смерти. Когда, оживленный ее знахарством, Тристан пришел в себя, он понял, чтоволны выбросили его на землю, исполненную для него опасностей; но,достаточно смелый, чтобы защитить свою жизнь, он быстро сумел найтикрасноречивые и хитрые слова. Он рассказал, будто он жонглер, который сел наторговый корабль и направился в Испанию, чтобы научиться искусству читать позвездам; морские разбойники напали на его корабль; раненный, он спасся налодке. Ему поверили. Никто из сотоварищей Морольда не признал в немпрекрасного рыцаря острова Святого Самсона: так ужасно исказились от яда егочерты. Но когда спустя сорок дней златовласая Изольда его почти ужеизлечила, когда в его теле, снова сделавшемся гибким, начала возрождатьсяпрелесть юности, он понял, что ему надо удалиться. Он бежал и после многихопасностей однажды снова предстал перед королем Марком.

^TГлава III^U ^TПоиски златовласой красавицы^U ПРИ ДВОРЕ короля Марка, добрые люди, были четыре барона, вероломнейшиеиз всех людей; они ненавидели Тристана жестокой ненавистью за его доблесть иза нежную любовь, которую питал к нему король. Я могу назвать их вам ноименам: Андрет, Генедон, Гондоин и Деноален; из них герцог Андрет приходилсякоролю Марку племянником, как и Тристан. Зная, что король намеревалсяумереть бездетным, чтобы завешать свою землю Тристану, они распалилисьзавистью и стали наветами возбуждать против Тристана баронов Корнуэльса. - Сколько чудесного в его жизни! - говорили эти предатели. - Но вы,сеньоры, как люди умные, сумеете, без сомнения, объяснить себе это. Одно то,что он победил Морольда, уже великое чудо. Но каким волшебством мог он один,полумертвый, проплыть по морю? Кто из вас, сеньоры, сумел бы управиться ссудном без весел и парусов? Колдуны, говорят, это могут. Далее, в какойволшебной стране мог он найти лекарство от своих ран? Конечно, сам онколдун. Да и ладья его была заговорена, так же как его меч и арфа, котораячто ни день вливает яд в сердце короля Марка.

Как сумел он покорить этосердце мощью и обаянием волшебства! Он станет королем, сеньоры, и выполучите ваши земли от колдуна. Они убедили в этом большинство баронов: ведь многие не знают, что вещи,совершаемые силою волшебства, может совершить и сердце силой любви идоблести. Поэтому бароны стали требовать от короля Марка, чтобы он взял себев жены какую-нибудь принцессу, которая дала бы ему наследников; они грозили,что если он станет отказываться, они удалятся в свои крепкие замки, чтобывести с ним воину. Король противился и в сердце своем клялся, что, пока живего дорогой племянник, ни одна королевская дочь не взойдет на его ложе. Нотогда сам Тристан, которому крайне обидно было подозрение в корыстной любвик дяде, стал ему угрожать: пусть король подчинится воле своих баронов, иначеи он покинет его двор и перейдет на службу к славному королю Гавуа.

ТогдаМарк назначил своим баронам срок: через сорок дней он объявит им своерешение. В назначенный день, один в своем покое, он ожидал их прихода и думал сгрустью: "Где бы мне найти королевскую дочь, столь далекую и недоступную,чтобы я мог притвориться, - но только притвориться, - будто желаю ее себе вжены?" В этот миг в открытое на море окно влетели две ласточки, строившие себегнездо, и стали биться друг с другом; потом, внезапно испугавшись, ониулетели, но одна из своего клюва выронила длинный женский волос тоньшешелка, сиявший, как солнечный луч. Подняв его, Марк позвал баронов иТристана и сказал им: - Чтобы угодить вам, сеньоры, я возьму себе жену, если только выразыщете ту, которую я избрал. - Разумеется, мы готовы, дорогой наш государь. Но кто же та, на которойвы остановили свой выбор? - Я выбрал ту, которой принадлежит этот золотой волос; и знайте, чтоникакой другой я не желаю.

- А откуда у вас, дорогой наш государь, этот золотой волос? Кто вам егопринес? Из какой страны? - Он у меня от златовласой красавицы. Две ласточки мне его принесли:они знают, из какой страны. Бароны поняли, что они осмеяны и обмануты. С досадой взглянули они наТристана, ибо подозревали, что он присоветовал эту уловку. Но Тристан,разглядев золотой волос, вспомнил о белокурой Изольде. Он улыбнулся исказал: - Король Марк, неправильно ты поступаешь. Разве не видишь, чтоподозрения этих сеньоров меня позорят? Но тщетно придумал ты эту насмешку: яотправлюсь на поиски златовласой красавицы. Знай, что поиски эти опасны ичто мне труднее будет возвратиться из ее страны, чем с острова, на котором яубил Морольда; но я хочу снова подвергнуть случайностям мое тело и жизньради тебя, мой славный дядя.

А для того, чтобы твои бароны знали, что ялюблю тебя бескорыстной любовью, я клянусь честью: либо я умру в этом деле,либо привезу в замок Тинтагель златовласую королеву. Он оснастил доброе судно, нагрузил его пшеницей, вином, медом и другимиприпасами, посадил на него, кроме Горвенала, сто юных рыцарей знатного рода,выбранных из самых храбрых, и одел их в платье из грубой шерсти, в плащи изпростого камлота, чтобы они походили на купцов; но под палубой корабля ониспрятали богатые одеяния из золотой парчи, шелка и пурпура, какиеприличествуют послам могучего государя. Когда судно вышло в открытое море,кормчий спросил: - Дорогой господин мой, куда держать нам путь? - Друг, держи путь в Ирландию, прямо в гавань Бейзефорд. Содрогнулся кормчий. Не знал разве Тристан, что после смерти Морольдакороль Ирландии охотился за корнуэльскими судами, а пойманных моряков вешална рогатинах? Тем не менее кормчий послушался и доплыл до опасной страны.

Тристан начал с того, что уверил жителей Вейзефорда, будто его спутники- купцы из Англии, приехавшие сюда для мирной торговли. Но так как этистранного вида купцы проводили день в благородных играх в тавлеи {Тавлеи -игра вроде шашек.} и шахматы и, казалось, лучше умели справляться сигральными костями, чем отвешивать пшеницу, то Тристан побоялся бытьузнанным и не знал, как приняться за поиски. Однажды утром он услышал голос,такой страшный, что можно было принять его за крик злого духа. Никогда неслышал он зверя, который ревел бы так ужасно и диковинно. Он подозвалженщину, проходившую в гавани: - Скажи мне, красавица, чей это голос, который я слышал? Не скрой отменя. - Разумеется, господин мой, скажу вам без обмана. Это голос зверя,самого страшного и гнусного, какой только существует на белом свете. Каждыйдень он выходит из своей пещеры и становится у городских ворот.

Никто неможет ни войти, ни выйти, пока не выдадут дракону девушку; схватив в своикогти, он пожирает ее быстрее, чем человек успевает прочесть "Отче наш". - Не смейся надо мной, - молвил Тристан, - а скажи: в состоянии личеловек, рожденный от матери, убить его в поединке? - Доподлинно не знаю, дорогой господин. Но верно то, что двадцатьиспытанных рыцарей брались за этот подвиг, ибо король Ирландии оповестилчерез глашатая, что выдаст дочь свою, белокурую Изольду, за того, кто убьетчудовище; но чудовище всех их пожрало. Расставшись с женщиной и вернувшись к судну, Тристан тайно вооружился.Любо было бы посмотреть, какой славный боевой конь вышел из купеческогокорабля, какой могучий рыцарь на нем выехал! Но в гавани было пустынно: зарятолько что занялась, и никто не увидел храбреца вплоть до самых ворот, накоторые указала ему женщина.

Внезапно по дороге проскакали пять человек;пришпорив коней и бросив поводья, они мчались по городу. Тристан схватилодного из них за его рыжие заплетенные волосы, да так крепко, что опрокинулего на круп лошади и задержал: - Да хранит вас Господь, сеньор! - сказал он ему. - По какой дорогеидет дракон? И когда беглец указал, Тристан отпустил его. Чудовище приближалось. Голова у него была медвежья, глаза красные, какпылающие уголья, на лбу два рога, уши длинные и мохнатые, когти как у льва,хвост змеиный, тело чешуйчатого грифа. Тристан пустил на него коня с такой силой, что, хотя и щетинясь отужаса, тот прыгнул на чудовище. Копье Тристана, коснувшись чешуи, разбилосьвдребезги. Тогда храбрец обнажил меч, занес его и ударил дракона по голове,но не оцарапал даже его шкуры; однако чудовище почувствовало удар: оновыпустило когти, вонзило их в щит и оборвало его застежки.

С незащищеннойгрудью Тристан еще раз бросился на дракона с мечом и нанес в бок стольсильный удар, что он прозвенел в воздухе. Тщетно: ранить дракона он неможет, а тот извергает из ноздрей потоки ядовитого пламени. Панцирь Тристанапочернел, как потухший уголь; конь его пал. Быстро вскочив на ноги, Тристанвонзил свой добрый меч в пасть чудовища. Он проник в него весь и рассекпополам сердце. В последний раз испустил дракон свой ужасный крик - и издох. Тристан отрезал у него язык и спрятал в карман; затем, шатаясь отедкого дыма, он пошел напиться к стоячей воде, которая поблескиваланевдалеке. Но яд, сочившийся из языка дракона, нагрелся от его тела иотравил его: в высокой траве, которая окаймляла болото, храбрец упал безпризнаков жизни. Надо вам сказать, что беглец с рыжими заплетенными волосами былАгингерран Рыжий, сенешал короля Ирландии, и что он домогался руки белокуройИзольды. Он был трус.

Но таково могущество любви, что каждое утро онсадился, вооруженный, в засаду, чтобы напасть на чудовище; однако, ещеиздалека заслышав его рев, смельчак этот обращался в бегство. В тот день всопровождении своих четырех товарищей он осмелился вернуться и, увидевсраженного дракона, павшего коня и разбитый щит, рассудил, что победительгде-нибудь испускает дух. Тогда он отсек голову чудовища, отнес ее к королюи потребовал обещанную прекрасную награду. Король не поверил его храбрости,но, желая поступить с ним по закону, пригласил своих вассалов явиться кодвору через три дня: перед собравшимися баронами сенешал Агингерран долженбыл представить доказательства своей победы. Когда белокурая Изольда узнала, что ее хотят выдать замуж за этоготруса, она вначале долго смеялась, потом загрустила, но на следующий жедень, подозревая подлог, она взяла с собой своего слугу, верного белокурогоПериниса, и юную служанку, свою подругу Бранжьену, и все направились тайкомк логовищу чудовища.

На дороге Изольда заметила следы подков странногоочертания: наверно, конь, который здесь проскакал, не был подкован в еестране. Потом она нашла обезглавленное чудовище и павшего коня; он былвзнуздан не по ирландскому обычаю. Конечно, убил дракона приезжий человек,но жив ли он еще? Изольда, Перинис и Бранжьена долго искали его; наконец среди болотныхтрав Бранжьена увидела блестящий шлем храбрела. Он еще дышал. Перинис взялего на своего коня и тайно отвез в женские покои. Там Изольда рассказала обовсем своей матери и поручила ей приезжего. Когда королева снимала с негодоспехи, ядовитый язык дракона выпал из его кармана. Приведя рыцаря вчувство с помощью какого-то зелья, ирландская королева сказала ему: - Я доподлинно знаю, чужеземец, что ты убил чудовище; а наш сенешал,вероломный трус, отрубил у него голову и требует в награду дочь мою,белокурую Изольду.

Сумеешь ли ты через два дня доказать поединком, что правоне на его стороне? - Королева, - сказал Тристан, - срок очень короток; но вы, безсомнения, сумеете меня вылечить в два дня. Я добыл Изольду, убив дракона, -может быть, снова добуду ее, победив сенешала. Тогда королева, окружив его заботливым уходом, принялась варить длянего сильнодействующие настои. На следующий день белокурая Изольдаприготовила ему купанье и нежно растерла его тело мазью, приготовленнойматерью. Ее глаза остановились на лице раненого. Она увидела, что он красив,и задумалась: "Если его храбрость равна его красоте, мой боец, наверно,будет славно драться!" А Тристан, подкрепленный теплотою воды и силоюблаговоний, смотрел на нее и при мысли, что он завоевал златовласуюкоролеву, усмехнулся. Изольда заметила это и подумала: "Почему усмехнулсяэтот чужеземец?

Не сделала ли я что-нибудь такое, чего не подобало? Непренебрегла ли какой-нибудь услугой, какую должна оказывать девушка своемугостю? Да! Он, должно быть, усмехнулся потому, что я не вычистила егодоспехов, потускневших от яда". И она пошла туда, где были сложены доспехи Тристана. "Вот шлем издоброй стали, - подумала она,он не изменит ему в трудный час! И панцирькрепок, легок, вполне достоин, чтобы его носил мужественный боец". Она взяламеч за рукоять: "Вот добрый меч под стать храброму барону!" Она вынула издрагоценных ножен окровавленный клинок, чтобы обтереть его. Видит, он сильнозазубрен. Смотрит на форму зазубрин... Уж не этот ли клинок поломался очереп Морольда? Она колеблется, смотрит еще раз, хочет проверить своиподозрения; бежит в комнату, где хранила осколок стали, некогда извлеченныйиз черепа Морольда; прикладывает осколок к зазубрине: еле виден след полома.

Тогда она бросилась к Тристану и, занеся над его головой огромный меч,вскричала: - Ты - Тристан из Лоонуа, убийца Морольда, милого моего дяди! Умри же! Тристан сделал усилие, чтобы удержать ее руку, но тщетно: тело его былоразбито. Однако ум сохранил свою живость, и он сказал находчиво: - Хорошо, я умру, но выслушай меня, чтоб не пришлось тебе потом долгокаяться. Знай, принцесса, что ты не только властна убить меня, но у тебя нато есть и право. Да, ты имеешь право на мою жизнь, так как ты мне дважды еесохранила и возвратила. В первый раз это было давно: я - тот раненыйжонглер, которого ты спасла, выгнав из его тела яд, которым копье Морольдаего отравило. Не красней, девушка, что ты излечила эти раны: разве неполучил я их в честном бою? Разве я вероломно убил Морольда? Разве не онменя вызвал и я не должен был защищать себя? Во второй раз ты меня спасла,когда разыскала возле болота.

Ведь ради тебя, девушка, я сразился сдраконом. Но оставим все это; я хотел только доказать тебе, что, спасши менядважды от смерти, ты приобрела право на мою жизнь. убей же меня, еслидумаешь снискать себе этим похвалу и славу. Без сомнения, когда ты будешь вобъятиях храброго сенешала, тебе сладко будет вспомнить о твоем раненомгосте, который подвергнул свою жизнь опасности, чтобы добыть тебя, и добыл,а ты убила его, беззащитного, во время купанья. - Странные речи я слышу! - воскликнула Изольда. - Почему же убийцеМорольда понадобилось добывать меня? Потому, без сомненья, что как некогдаМорольд хотел увезти на корабле корнуэльских девушек, так и ты, в видеотмщения, похвастался тем, что сделаешь рабыней ту, которую изо всех девушекМорольд любил больше всего... - Нет, принцесса, - ответил Тристан. - Но однажды две ласточки,прилетев в Тинтагель, занесли туда твой золотой волос.

Думал я, что ониявились возвестить мне мир и любовь. Вот почему я и поехал искать тебя заморе, вот почему не побоялся чудовища и его яда. Взгляни на этот волос,зашитый в золотые нити моего блио {Блио - одежда без рукавов, надевавшаясяповерх рубашки, но под верхнее платье.}: цвет золотых нитей исчез, но золотоволоса не потускнело. Изольда отбросила меч и взяла в руки блио Тристана. Она увидела в немзолотой волос и долго молчала, потом поцеловала в уста своего гостя в знакмира и одела его в богатые одежды. Когда бароны собрались, Тристан тайно отправил к своему кораблюПершшса, слугу Изольды, передать своим спутникам, чтобы они шли ко двору,разодетые, как подобает посланным могучего короля, ибо он надеялся в этот жедень довершить начатое. Горвенал и сто рыцарей, уже четыре дня печалившиеся об исчезновенииТристана, обрадовались вести. Они вошли поодиночке в залу, где великоемножество ирландских баронов уже собралось, уселись вместе в один ряд, идрагоценные каменья переливались на их богатых одеждах из шелка и пурпура.

Говорят промеж себя ирландцы: "Кто эти великолепные сеньоры? Кому ониизвестны? Поглядите на их пышные одеяния, опушенные соболями и расшитыезолотом; смотрите, как на рукоятях мечей, на застежках шуб играют рубины,бериллы, изумруды и множество других камней, которых и назвать мы не сумеем!Кто когда видел такое великолепие? Откуда они, чьи они?" Но сто рыцареймолчали и не вставали со своих мест ни перед кем, кто бы ни входил. Когда король Ирландии уселся под балдахином, сенешал Агингерран Рыжийобъявил, что докажет с помощью свидетелей и подтвердит поединком, что онубил чудовище и что Изольда должна быть ему отдана. Тогда Изольдапоклонилась своему отцу и сказала: - Государь, есть здесь человек, который берется уличить вашего сенешалаво лжи и коварстве. И этому человеку, готовому доказать, что он освободилвашу страну от бедствия и что ваша дочь не должна быть отдана трусу, -обещаете ли вы простить старые его вины, как бы велики они были, и дароватьмир и покровительство?

Король задумался и не торопился с ответом. Тогда его бароны закричали: - Обещайте ему, государь, обещайте! - Обещаю, - сказал король. Изольда стала на колени перед ним: - Дай мне поцелуй мира и милости в знак того, что ты поцелуешь так же иэтого человека. Получив поцелуй, она пошла за Тристаном и за руку повела его всобрание. При его появлении сто рыцарей встали все вместе, приветствовали его,сложив руки крестом на груди, и выстроились вокруг него, а ирландцыдогадались, что он их повелитель. Но многие узнали его, и раздался громкийкрик: - Это Тристан из Лоонуа, это убийца Морольда! Засверкали обнаженныемечи, и негодующие голоса повторяли: - Смерть ему! Но Изольда воскликнула: - Король, поцелуй этого человека в уста, как ты обещал! Король поцеловал Тристана в уста, и шум затих.

Тогда юный герой показал язык дракона и предай жил поединок сенешалу,который не посмел принять его и признался в обмане. Затем Тристан сказал так: - Сеньоры, я убил Морольда, но я приехал из за моря, чтобы предложитьвам хорошее возмещение. Чтобы искупить свою вину, я подверг себя смертельнойопасности, освободив вас от чудовища, и таким образом добыл себе белокуруюИзольду. Получив ее, я увезу ее на своем корабле. Но, чтобы в земляхИрландии и Корнуэльса не пылала больше взаимная ненависть, а только любовь,да будет вам ведомо, что король Марк, мой повелитель, возьмет ее себе всупруги. Вот сто знатных рыцарей, готовых поклясться на мощах святых, чтокороль Марк шлет вам привет и любовь, что желание его - почитать Изольду каксвою любимую супругу и что все корнуэльцы будут ей служить как своей госпожеи королеве. Принесли мощи, и, к великой радости всех, сто рыцарей поклялись, чтоТристан сказал правду.

Король взял Изольду за руку и спросил Тристана, честно ли приведет онее к своему повелителю. Перед своими ста рыцарями и баронами ИрландииТристан поклялся в этом. А белокурая Изольда содрогалась от стыда и печали.Итак, Тристан, добыв ее, пренебрег ею, чудная сказка о золотом волосе былатолько обманом, и он отдает ее другому!.. Но король вложил правую рукуИзольды в правую руку Тристана, и Тристан удержал ее в знак того, что беретее от имени короля Корнуэльса. Таким образом из любви к королю Марку хитростью и силой Тристанвыполнил наказ: достал златовласую королеву. ^TГлава IV^U ^TЛюбовное зелье^U КОГДА НАСТУШЛО время поручить Изольду корнуэльским рыцарям, мать еенабрала трав, цветов и корней, положила их в вино и сварила могучий напиток.Сварив его при помощи своего ведовства и знахарства, она вылила его в кувшини тайно сказала Бранжьене: - Девушка, ты последуешь за Изольдой в страну короля Марка; ты еелюбишь верной любовью.

Возьми же этот кувшин с вином и запомни мои слова:спрячь его так, чтобы ничей глаз его не видел и ничьи уста его не коснулись.Но когда наступит брачная ночь, в то время, когда оставляют супругов одних,налей в кубок этого вина, настоенного на травах, и поднеси королю Марку икоролеве Изольде, чтобы они выпили вместе. Да смотри, дитя мое, чтобы послених никто не отведал этого напитка, ибо такова его сила, что те, которыевыпьют его вместе, будут любить друг друга всеми своими чувствами и всемипомыслами навеки: и в жизни, и в смерти. Бранжьена обещала королеве поступить, как та приказала. Рассекая глубокие волны, судно уносило Изольду. Но чем более удаляласьдевушка от ирландской земли, тем более она горевала. Сидя в шатре, где оназаперлась с Бранжьеной, своей служанкой, она плакала, вспоминая о своейстране.

Куда везли ее эти иноземцы? К кому? Какая участь готовилась ей? КогдаТристан приходил к ней, желая успокоить ее ласковыми словами, она гневалась,отталкивала его, и ненависть наполняла ее сердце. Ведь он, похититель,убийца Морольда, хитростью оторвал ее от матери, от ее родины и не удостоилсохранить для себя самого, а везет ее по морю, как добычу, во вражескуюстрану... - Несчастная! - говорила она себе. - Да будет проклято море, котороенесет меня; лучше бы мне умереть, где я родилась, чем жить там. Однажды ветры стихли; паруса повисли вдоль мачт. Тристан велел пристатьк острову. Корнуэльские рыцари и моряки, утомленные морским путем, сошли наберег. Одна Изольда осталась на судне, да еще девочка, ее служанка. Тристан подошел к королеве и пытался успокоить ее сердце. Так каксолнце пекло и их мучила жажда, они попросили напиться; девочка стала искатькакой-нибудь напиток и нашла кувшин, доверенный Бранжьене матерью Изольды. - Я нашла вино! - крикнула она им.

Нет, то было не вино - то была страсть, жгучая радость, и бесконечнаятоска, и смерть. Девочка наполнила кубок и поднесла своей госпоже. Изольда сделаланесколько больших глотков, потом подала кубок Тристану, который осушил егодо дна. В это время вошла Бранжьена и увидела, что они переглядываются молча,как бы растерянные, очарованные. Она увидела перед ними почти опорожненныйсосуд и около него кубок. Схватив сосуд и подбежав к корме, она бросала его в волны и жалобновоскликнула: - Несчастная я! Да будет проклят тот день, когда я родилась, проклятдень, когда взошла на это судно! Изольда, дорогая моя, и ты, Тристан, выиспили вашу смерть! А корабль снова понесся к Тинтагелю. Тристану казалось, что живоетерние, с острыми шипами и благоуханными цветами, пустило свои корни в кровиего сердца и крепкими узами связало с прекрасным телом Изольды его тело, егомысль, все его желания.

И он подумал: "Андрет, Деноален, Генелон и Гондоин,вы клеветали на меня, будто я добивался владений короля Марка. Но я ещеболее бесчестен: не земель его жажду я. Милый мой дядя, ты, который полюбилменя, сироту, раньше чем признал во мне кровь твоей сестры Бланшефлер, ты,который оплакивал меня так нежно, когда нес на руках в ладью без весел ипарусов! Милый дядя. зачем не прогнал ты с первого же дня бродячего ребенка,явившегося, чтобы стать предателем? Что я задумал? Изольда - твоя жена, я -твой вассал. Изольда - твоя жена, я - твой сын. Изольда - твоя жена, илюбить меня она не Может". Изольда любила его. Она хотела его ненавидеть: разве он не пренебрег еюоскорбительным образом? Она хотела его ненавидеть, но не могла, ибо сердцеее было охвачено тем нежным чувством, которое острее ненависти.

С тревогой следила за ними Бранжьена, еще сильнее терзаясь от того, чтоона одна знала, какое зло невольно им причинила. Два дня следила она заними, видела, что они отказываются от всякой пищи, всякого питья, всякогоутешения, что они ищут друг друга, как слепые, которые тянутся друг к другуощупью. Несчастные! Они изнывали врозь, но еще больше страдали, когда,сойдясь, трепетали перед ужасом первого признания. На третий день, когда Тристан подошел к расставленному на палубе шатру,где сидела Изольда, она, увидев его, сказала кротко: - Войдите, сеньор. - Государыня! - сказал Тристан. - Зачем назвали вы меня сеньором? Не яли, напротив, ваш ленник и вассал, обязанный почитать вас, служить вам илюбить вас, как свою королеву и госпожу? Изольда ответила: - Нет, ты знаешь, что ты сеньор мой и властелин! Ты знаешь, что яподвластна твоей силе и твоя раба! Ах, зачем не растравила я тогда раныжонглера, зачем не дала погибнуть в болотной траве убийце чудовища?

Зачем неопустила на него меч, уже занесенный, когда он купался? Увы, я не зналатого, что знаю теперь! - Изольда, что же знаешь ты теперь? Что тебя терзает? - Увы, меня терзает все, что я знаю, все, что я вижу. Меня терзаетморе, мое тело, моя жизнь! Она положила руку на плечо Тристана; слезы затуманили лучи ее глаз,губы задрожали. Он повторил: - Милая, что же терзает тебя? Она отвечала: - Любовь к тебе. Тогда он коснулся устами ее уст. Но когда в первый раз они вкусили сладость любви, Бранжьена, котораяследила за ними, вскрикнула и, простирая руки, вся в слезах, пала к ихногам. - Несчастные, остановитесь и, если еще возможно, вернитесь к прежнему!Но нет, это путь без возврата! Сила любви уже влечет вас, и никогда более небудет вам радости без горя: вами овладело вино, настоенное на травах, -любовный напиток, который доверила мне твоя мать, Изольда. Лишь один корольМарк должен был выпить его с тобой, но дьявол посмеялся над нами троими - ивы осушили кубок.

Друг мой, Тристан, и дорогая Шольда, в наказание за то,что я плохо стерегла напиток, отдаю вам мое тело и жизнь, ибо по моей виневы испили в проклятой чаше любовь и смерть! Любящие обнялись; в их прекрасных телах трепетало любовное желание исила жизни. Тристан сказал: - Пусть же придет смерть! И когда вечерний сумрак окутал корабль, быстро несшийся к земле короляМарка, они, связанные навеки, отдались любви. ^TГлава V^U ^TБранжьена отдана рабам^U КОРОЛЬ МАРК встретил белокурую Изольду на берегу. Тристан взял ее заруку и подвел к нему, и король принял ее, взяв тоже за руку. С большимипочестями повел он ее в замок Тинтагель, и когда они появились в замке средивассалов, красота ее так все осветила, что стены засияли, словно озаренныевосходящим солнцем.

Похвалил тогда король Марк милую услугу ласточек,которые принесли ему золотой волос, похвалил и Тристана, и сто рыцарей, чтонаудачу поехали на корабле добывать ему радость его очей и сердца. Увы,славный король, корабль принес и тебе великое горе и жестокие терзания!Десять дней спустя, созвав всех своих баронов, Марк взял себе в женыбелокурую Изольду. Но когда наступила ночь, Бранжьена, чтобы скрытьбесчестье своей госпожи и спасти ее от смерти, заняла ее место на брачномложе. Во искупление своей плохой охраны на море и из любви к королеве она,верная служанка, пожертвовала ей непорочностью своего тела. Темная ночьскрыла от короля ее обман и его позор. Рассказчики утверждают, что Бранжьена не бросила в море кувшин с вином,настоенным на травах, не до конца осушенный любящими, но что на другой день,когда ее госпожа сама взошла на ложе короля Марка, она вылила в чашу остаткилюбовного напитка и дала их супругам; и будто король Марк выпил много, аИзольда незаметно вылила свою долю.

Но знайте, добрые люди, что этирассказчики испортили и извратили повесть. Если они сочинили эту ложь, топотому, что не поняли великой любви, которую Марк всегда питал к королеве.Действительно, как вы об этом услышите вскоре, несмотря на мучения, терзанияи жестокие возмездия. Марк никогда не в силах был изгнать из своего сердцани Изольду, ни Тристана; но знайте, добрые люди, что он не пил вина,настоенного на травах: тут не было ни яда, ни колдовства - одно тонкоеблагородство его сердца внушало ему любовь. Изольда стала королевой и живет как будто бы в радости; Изольда сталакоролевой и живет в горе. Изольду нежно любит король Марк, бароны еепочитают, а мелкий люд обожает ее. Изольда проводит дни в своих покоях,пышно расписанных и устланных цветами, у Изольды драгоценные уборы,пурпурные ткани и ковры, привезенные из фессалии, песни жонглеров под звукиарфы; занавесы с вышитыми на них леопардами, орлами, попугаями и всемиморскими и лесными зверями.

У Изольды страстная, нежная любовь, и Тристан-снею, когда угодно, и днем, и ночью, ибо по обычаю знатных господ он спит вкоролевском покое вместе с приближенными и доверенными людьми. А между темШельда трепещет. К чему трепетать? Разве не хранит он свою любовь в тайне?Кто заподозрит Тристана? Кто станет подозревать сына? Кто ее видит, кто заней следит? Кто свидетель? Да, свидетель следит за ней: Бранжьена, однаБранжьена подсматривает за ней, Бранжьена знает ее жизнь, Бранжьена держитее в своих руках. Боже, что если, не желая больше каждый день как служанкастлать ложе, на которое она первая взошла, она выдаст их королю? Что еслиТристан умрет от ее вероломства? Так от страха сходила с ума королева. Но неот верной Бранжьены, а от ее собственного сердца исходило это терзание.

Послушайте, добрые люди, какое великое предательство она затеяла! Но Бог,как вы об этом узнаете, сжалился над ней, и вы ее пожалеете. В тот день Тристан и король охотились где-то далеко, и Тристан не зналоб этом преступлении. Позвав двух рабов, Изольда посулила им волю ишестьдесят золотых, если они поклянутся, что исполнят ее желание. Онипоклялись. - Я поручу вам девушку, - сказала она. - Вы отведете ее в лес, близкоили далеко, но в такое место, чтобы никто никогда не узнал о случившемся;там вы ее убьете и принесете мне ее язык. Запомните, чтобы повторить мне,слова, которые она вам скажет. Ступайте, и по возвращении вы будете свободныи богаты. Затем она позвала Бранжьену. - Милая моя, видишь ли, как тело мое изныло и как я страдаю? Пойди-ка влес за травами, которые пригодны против этого недуга. Вот два раба: онипроведут тебя, они знают, где растут полезные травы. Иди за ними, да знай,сестрица, что если я посылаю тебя в лес, то дело идет о моем покое и жизни.

Рабы увели Бранжьену. Когда они пришли в лес, она захотелаостановиться, ибо увидела, что целебные травы росли кругом в изобилии. Ноони повлекли ее дальше. - Ступай, девушка, здесь место непригодное. Один из рабов шел впереди, его товарищ - за нею. Не стало проторенныхтропинок, везде тернии, шипы и чертополох. Тогда шедший впереди обнажил своймеч и обернулся. Бранжьена метнулась к другому рабу, ища у него помощи, но иу того был в руке меч наголо, и он сказал: - Девушка, нам придется убить тебя. Бранжьена упала на траву, пытаясь руками отклонить острия мечей. Онапросила пощады таким жалобным и нежным голосом, что они сказали: - Если королева Изольда, твоя и наша госпожа, хочет твоей смерти, то,без сомнения, ты сильно перед ней провинилась. - Не знаю в чем, друзья, - ответила она. - Помню лишь об одномпроступке. Когда мы выехали из Ирландии, каждая из нас увезла с собой, каксамое ценное украшение, по рубашке, белой, как снег, для нашей брачной ночи.

На море приключилось, что Изольда разорвала свою брачнуюрубашку, и я ей одолжила на брачную ночь свою. Вот все, в чем я провиниласьперед нею, друзья. Но если уж она хочет моей смерти, то скажите, что япосылаю ей привет и любовь и что благодарю ее за честь и добро, которое онаоказывала мне с тех пор, как ребенком, похищенная пиратами, я была проданаее матери и приставлена ей служить. Да сохранит Господь в своем милосердииее честь, тело и жизнь! Теперь, милые, убивайте! Рабы сжалились; они посоветовались между собой и, решив, что такойпроступок, гложет быть, и не заслуживает смерти, привязали ее к дереву. Потом убили щенка; один из них отрезал у него язык, завязал его в полусвоей охотничьей куртки, и оба снова явились к Изольде. - Говорила ли она что-нибудь? - спросила Изольда тревожно. - Да, государыня, говорила. Она сказала, что вы рассердились на нее заодно: вы разорвали на море свою рубашку, белую как снег, которую везли изИрландии, и она вам одолжила свою в вечер вашего брака. В этом, говорилаона, ее единственное преступление.

Она вас благодарила за все благодеяния,оказанные ей с детства, молила Бога сохранить вашу честь и жизнь. Она шлетвам привет и любовь. Вот, государыня, ее язык; мы его принесли вам. - Убийцы! - вскричала Изольда. - Отдайте мне Бранжьену, дорогую моюслужанку! Не знали вы разве, что она была моим единственным другом? Отдайтемне ее, убийцы! - Истину говорят, государыня, что женщина меняет свои решения вкороткий срок; в одно и то же время она смеется и плачет, любит и ненавидит.Мы убили Бранжьену: вы ведь так приказали. - Как я могла это приказать и за какой проступок? Разве не была она мнедорогой подругой, нежной, верной, прекрасной? Вы это знаете, убийцы; япослала ее за целебными травами и вам ее доверила, чтобы защитить ее в пути.Я скажу, что вы ее убили, и вас изжарят на угольях. - Знайте же, королева, что она жива: мы приведем ее к вам здоровой иневредимой. Но Изольда не верила им и, как обезумевшая, проклинала то убийц, тосамое себя.

Она удержала одного из рабов при себе, между тем как другойпоспешил к дереву, к которому была привязана Бранжьена. - Тебя Бог спас, красавица: твоя госпожа снова зовет тебя к себе! Явившись к Изольде, Бранжьена встала на колени, умоляя простить ее, нои королева пала на колени перед ней. И обе, обнявшись, надолго лишилисьчувств. ^TГлава VI^U ^TБольшая сосна^U НЕ ВЕРНОЙ БРАНЖЬЕНЫ, а самих себя должны остерегаться любящие. Но какмогли быть бдительными их опьяненные сердца? Любовь гонит их, как жаждагонит раненого оленя к реке, как внезапно спущенный после долгого голодамолодой ястреб бросается на добычу. Увы, любовь нельзя укрыть! Правда,благодаря разумной Бранжьене никто не застал королеву в объятиях ее друга;но не видел ли каждый всегда и везде, как их томило желание, сжигая их,словно струясь из них, как молодое вино льется через край чана? Уже при дворе четыре предателя, ненавидящие Тристана за его доблесть,бродят вокруг королевы.

Они уже знают правду о ее прекрасной любви;снедаемые алчностью, ненавистью и злорадством, они понесут эту весть ккоролю и увидят, как нежность его сменится яростью, как Тристан будет изгнанили предан смерти, а королева будет терзаться. Они боялись, однако, гнева Тристана, пока, наконец, ненависть непревозмогла в них страх; однажды четыре барона позвали короля Марка насовет, и Андрет сказал ему: - Великий государь! Сердце твое, несомненно, раздражится, и намчетверым это будет очень прискорбно, но мы обязаны объявить тебе то, чтонечаянно открыли. Ты отдал свое сердце Тристану, а он хочет тебя опозорить.Тщетно мы тебя предупреждали: из любви к одному человеку ты пренебрег своейродней, своими баронами и всех нас забросил. Знай же: Тристан любиткоролеву. Это верно, и об этом уже много говорят. Пошатнулся благородный король и ответил: - Подлый Человек! Какое вероломство ты задумал!

Да, я отдал свое сердцеТристану. В тот день, когда Морольд вызывал вас на поединок, все вы опустилиголовы, дрожа, и словно онемели, а Тристан вышел против него за честь этойстраны, и из каждой его раны душа его могла улететь. Вот почему вы егоненавидите, и вот почему я люблю его больше, чем тебя, Андрет, больше, чемвсех вас, более, чем всех других! Но что же такое вы открыли, что видели,что слышали? - В сущности, ничего, государь, ничего такого, чего бы не могли увидетьи твои глаза, слышать и твои уши. Смотри сам, прислушивайся, великийгосударь: может быть, еще есть время. И, удалившись, они оставили его на досуге впивать яд. Король Марк не мог стряхнуть с себя наваждение. В свою очередь, противжелания он стал следить за своим племянником и за королевой. Но Бранжьеназаметила это, предупредила их, и тщетны были старания короля испытатьИзольду хитростью.

Вскоре он возмутился этой недостойной борьбой и, понявсам, что более не в состоянии отогнать от себя подозрения, призвал Тристанаи сказал ему: - Тристан, покинь этот замок и, покинув его, не отваживайся болееперебираться через его рвы и ограду. Низкие люди обвиняют тебя в большомпредательстве. Не спрашивай меня: я не сумею передать тебе их обвинений, непороча нас обоих. Не ищи слов, которые могли бы успокоить меня: я чувствую -они были бы бесполезны. Все же не верю я предателям; если бы я им верил,разве я не предал бы тебя позорной смерти? Но их злокозненные речи смутилимое сердце, и только твой отъезд меня успокоит, уезжай! Нет сомнения, явскоре тебя призову, уезжай же, сын мой, всегда мне дорогой! Когда эта весть дошла до предателей, они заговорили промеж себя: - Он уехал, уехал чародей, изгнали его, как вора. Что с ним станется?Он, наверно, поедет за море искать приключений и предложит свои бесчестныеуслуги какому-нибудь дальнему королю.

Нет, Тристан не в силах уехать: когда он переступил ограду и рвы замка,он почувствовал, что далее уйти не в состоянии. Он остановился в самомгороде Тинтагеле, поселился с Горвеналом у одного горожанина и изнывал,мучимый лихорадкой, раненный сильнее, чем в те дни, когда копье Морольдаотравило его тело ядом. Прежде, когда он лежал в лачуге, построенной наберегу моря, и все избегали зловония его ран, трое были при нем - Горвенал,Динас из Ладана и король Марк; теперь Горвенал и Динас еще находились у егоизголовья, но король Марк не явился, и Тристан стонал: - Да, милый дядя, тело мое распространяет теперь запах еще болееотвратительного яда, и твоя любовь не может превозмочь твоего омерзения. И вместе с тем в жару лихорадки желание, точно конь, закусивший удила,беспрерывно влекло его к плотно запертым башням, за которыми заключена былакоролева; конь и всадник, поднявшись, снова пускались в тот же путь.

Заплотно запертыми башнями изнемогала и белокурая Изольда, еще болеенесчастная, потому что среди чужих людей, которые за нею следили, ей надобыло целый день изображать притворное веселье и смех, а ночью, лежа возлекороля Марка, не двигаться, сдерживать дрожь во всем теле и приступылихорадки. Она хочет бежать к Тристану. Ей кажется, что она встает иподходит к двери, но у ее порога предатели поставили в темноте большие косы:их отточенные злые лезвия впиваются на ходу в ее нежные колени, и ейкажется, что она падает и из ее порезанных колен бьют две алых струи. Скоро любящие умрут, если никто не придет к ним на помощь. А кто жеможет спасти их, если не Бранжьена? С опасностью для жизни она прокралась кдому, где хирел Тристан. Радостно открыл ей двери Горвенал; и, ради спасениялюбящих, она научает Тристана уловке.

Никогда, добрые люди, не слыхали вы о более хитрой любовной уловке. За замком Ттатагель простирался обширный плодовый сад, окруженныйкрепким частоколом. Без числа росли в нем прекрасные деревья, отягощенныеплодами и благоуханными гроздьями. В самом отдаленном от замка месте, рядомс кольями изгороди, возвышалась высокая и прямая сосна, могучий стволкоторой поддерживал широко раскинувшуюся вершину. У ее подножия протекалручей: вода вначале разливалась широкой полосой, светлая и спокойная, вмраморном водоеме, потом, заключенная в тесные берега, она неслась по саду,проникая даже внутрь замка и протекая по женским покоям. И вот, по совету Бранжьены, Тристан каждый вечер искусно строгалкусочки коры и мелкие сучья. Перескочив через острый частокол и подойдя ксосне, он бросал их в источник. Легкие как пена, они плыли по поверхности итекли вместе с пеной; а в женских покоях Изольда следила, когда онипоявятся.

После этого вечером, если Бранжьене удавалось удалить короля Маркаи предателей, Изольда направлялась к своему милому. Она шла спешно ипугливо, следя при каждом своем шаге, не скрыты ли за деревьями в засадепредатели. Увидев ее, Тристан бросался к ней, простирая объятия. И тогда импокровительствовали ночь и дружеская тень большой сосны. - Тристан, - говорила королева, - моряки уверяют, что Тинтагельскийзамок зачарован и что вследствие этих чар два раза в году, зимой и летом, онисчезает и бывает невидим для глаза. Теперь он исчез. Не это ли тот чудесныйсад, о котором под звуки арфы говорят песни? Воздушная стена окружает его совсех сторон, деревья в цвету, почва напоена благоуханием, рыцарь живет там,не старясь, в объятиях своей милой, и никакая вражья сила не может разбитьвоздушную стену... На башнях Тинтагеля уже звучат рожки дозорщиков, возвещающих зарю. - Нет, - отвечал Тристан, - воздушная стена уже разрушена, и не здесьтот чудесный сад, но настанет день, моя дорогая, когда мы пойдем с тобойвместе в счастливую страну, откуда никто не возвращается.

Там высится замокиз белого мрамора; в каждом из его тысячи окон горит свеча, у каждогожонглер играет и поет бесконечную мелодию. Солнце там не светит, и никто несетует, что его нет. Это блаженная страна живых. А на вершине башен Тинтагеля заря уже освещала большие зеленые иголубые каменные глыбы замка. Изольда обрела свою радость. Подозрения Марка рассеялись. Предатели,наоборот, догадались, что Тристан видится с королевой. Но Бранжьенасторожила так хорошо, что все их старания выследить любящих были тщетны.Наконец, герцог Андрет (да посрамит его Господь!) сказал своим товарищам: - Сеньоры, посоветуемся с Фросином, горбатым карликом. Он сведущ вомногих искусствах, в магии и во всякого рода волшебстве. Он умеет прирождении ребенка так хорошо наблюдать семь планет и движение звезд, чтопредсказывает все, что приключится с ним в жизни. Властью Бугибуса и Нуарона{Первое из приведенных имен бесов представляет собой набор звуков, второезначит "чернявый".} он открывает самые сокровенные тайны.

Он откроет нам,если пожелает, хитрости белокурой Изольды. Из ненависти к красоте и доблести маленький злой человечек начертилволшебные знаки, принялся за чары и заклинания, посмотрел на движение Орионаи Люцифера {Древнее название "утренней звезды", Венеры.} и сказал: - Радуйтесь, сеньоры, в эту ночь вам удастся их поймать. Они повели егок королю. - Государь, - сказал колдун, - прикажите вашим охотникам спустить своруищеек и оседлать коней. Объявите, что вы семь дней и семь ночей будете влесу на охоте, и вы можете меня повесить, если не услышите в эту же ночь,какие речи ведет с королевой Тристан. Король так и сделал, хотя и очень неохотно. Когда наступила ночь, оноставил своих охотников в лесу, посадил карлика за собой на коня и вернулсяв Тинтагель. Потайным входом он проник в сад, и карлик привел его к большойсосне. - Государь, вам надо взобраться на ветви этого дерева. Возьмите туда ссобой ваш лук и стрелы: они вам, быть может, пригодятся. Да держитесьпотише; долго ждать вам не придется. - Убирайся, чертов пес! - ответил Марк.

И карлик ушел, уводя коня. Он сказал правду: король ждал недолго. В этуночь луна сияла, светлая и прекрасная. Скрытый в ветвях, король видел, какего племянник перескочил через острый частокол. Тристан подошел под дерево истал бросать в воду стружки и сучья. Но так как, бросая, он наклонился надключом, то увидел образ короля, отраженный в воде. Ах, если бы мог оностановить мчавшиеся стружки! Но, увы, они быстро несутся по саду. Там, вженских покоях, Изольда следит за их появлением: она, несомненно, ужеувидела их и спешит сюда. Да защитит Господь любящих! Она явилась. Тристан стоит неподвижно и глядит на нее; он слышит надереве скрип стрелы, вправляемой в тетиву. Она подходит, легкая и осторожнаяпо обыкновению. "Что это? - думает она. - Почему Тристан не бежит мненавстречу? Не увидел ли он какого-нибудь врага?" Она останавливается, хочет проникнуть взглядом в темную чащу; внезапнопри свете луны она тоже замечает тень короля, отраженную в ручье.

Онапроявила свою женскую сообразительность тем, что не подняла глаза на ветвидерева. - Господи Боже! - прошептала она. - Дозволь мне только заговоритьпервой. Она подошла еще ближе. Послушайте, как она опередила и предупредиласвоего милого: - Сеньор Тристан, на что ты отважился? Звать меня в такое место и втакой час! Ты говоришь, что уже много раз меня вызывал, чтобы упросить меня.В чем твоя просьба? Чего ты от меня ждешь? Наконец, я пришла, ибо не моглазабыть, что если я королева, то этим обязана тебе. Я здесь, чего же тыхочешь? - Просить милости, королева, чтобы ты успокоила короля. Она дрожит и плачет, а Тристан славит Господа Бога, что Он открылопасность его милой. - Да, королева, часто звал я тебя, и всегда напрасно: с тех пор каккороль прогнал меня, ты ни разу не удостоила явиться на мой зов. Сжальсятеперь надо мной, несчастным: король меня ненавидит, не знаю, за что: но ты,быть може


Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: