Расспросные речи в Тамбовской приказной избе московского стрельца П.Алексинца о взятии Астрахани С. Разиным и о движении его вверх по Волге к Саратову (1670 г., августа 22)

178-го августа в 22 день прибежал в Танбов с Царицына московской стрелец Артемонова приказу Сергеевича Матвеева семой сотни Исайка Екимов сын Алексинец, а в роспросе сказал. —

В нынешнем де во 178-м году по указу великого государя послон был он, Исайка с товарыщи, с московскими стрельцами, на службу великого государя на Царицын с стрелецким головою с-Ываном Лопатиным с товарыщи. И не доехав де Царицына, на Волге вор и изменник Стенька Разин, выехов с Царицына водою и коньми, того стрелецкого голову и начальных людей и с ними стрельцов многих побил и в воду пометал. И с Царицына пошол под Черной Яр. И наперед де ево, Стеньки, пришла под Черной Ир из Астарахани высылка с воеводою со князем Семеном Львовым, и та де астараханская высылка ему, Стеньке, здалась и с ним не бились. И ис под Черного Яру пошол он, Стенька, под Астарахань. А их де, москов­ских стрельцов, осталось человек с полтретья ста, а под Астарахань де имал с собою в гребцах. И пришод де он под Астрахань, стоял только 2 дни и на третей день пошол под Астарахань при­ступом ночью. И в то де число астараханцы с ним, Стенькою, не би­лись и сели по домам своим, а бились де с ним, Стенькаю, московские стрельцы и тезики[97]. И он де, Стенька, наперед вшол в деревяной город и ис того де земляного города вшол в Белой город. А боярин де и воеводы князь Иван Семенович Прозоровской с товарыщи и вся­кие начальные люди и тезики сели в осаде в третьем городе кремле и заперлись накрепко и городовые ворота заметали кирпичами. И он де, Стенька, с воровскими казаками и с астараханцы изменники к тому городу кремлю приступали приступом, вор де Стенька приступал от Мочаговские башни от ворот, а Васька де Ус присту­пал от Пыточные башни от лавок. А в той де Пыточной башне си­дели начальные люди, и на приступи де ис той башни воровских ка­заков побили многих. И ис того де города кремля осадные люди с ним, Стенькаю, бились. И он де, Стенька, с товарыщи, приставя к городу лесницы, и взошли на город и тот город взяли за боем. И боярина и воеводу князя Ивана Семеновича Прозоровского и брата ево стольника князя Михайла Семеновича, перевезав их, бро­сил с роскату[98], а 2-х де сынов ево, боярских, на городовой стене повесил за ноги, и висли де они на городовой стене сутки. И одного де, боярского большого сына, сняв с стены, связав бросил с роскату ж, а другово, боярского меньшого сына, по упрошению астараханского митрополита, сняв со стены и положа де на лубок, отвезли к матери ево в монастырь. А иных де астараханских начальных лю­дей, и дворян и детей боярских и тезеков всех, и которые с ним, Стенькою, в осаде дрались, побил. И в церквах божиих милосердие божие образы окладные и великого государя денежную казну всю поимал и всякие дела в приказех пожог и животы боярские и всяких чинов начальных людей в том городе кремле все пограбил же. И аманатов[99] из Астарахани отпустил по кочевьям их и тюрьмы роспустил. А боярская де жена и всяких начальных людей жены все живы, и никово де тех жон он, Стенька, не бил, и у митрополита де он, Стенька, был почесту.

А был де он, Стенька, в Астарахани недели з 2 и пошол из Астарахани на Царицын Волгою. А с ним де, Стенькою, товарыщев ево, воровских казаков, тысячь с 5, да астараханцов поневоле взял с собою и всяких невольных людей, которых имал с насадов и стру­гов неволею ж, безружейных людей тысячи с 3. И всего де с ним, Стенькою, всяких чинов людей из Астарахани пошло тысяч с 8. И после себя оставил он, Стенька, в Астарахани товарыщев своих, воровских казаков, з десятку по 2 человека, всего их будет тысячи с полторы; а с ними де, воровскими казаками, оставил в Астарахани начальным человеком товарыща своего Ваську Уса. Да с ним же де, Стенькою, пошли из Астрахани кочевных татар человек с 50 конных, и иные кочевные мурзы и тотаравя к нему, Стеньке, в Астарахань приезжали.

А стольник де и воевода князь Семен Львов ныне в Астарахане жив. А как де ему, вору Стеньке, астараханская высылка на Чер­ном Яру здались, и он де, вор Стенька, учиня круг, и в кругу гово­рил: любо ль де вам, атаманы молотцы, простить воеводу князь Семе­на Львова? и они, воровския казаки, в кругу кричали, что простить ево им любо. И оставил де ево, князя Семена, он, Стенька, на Чер­ном Яру, а сам пошол в Астарахань, и после де того велел ево привесть к себе в Астарахань. А из Астарахани де он, вор Стенька, до Царицына шол Волгою 2 недели. И московских де стрельцов полуголову Федора Якшина и камышенского воеводу возит он, вор Стенька, с собою.

И пришол де он, вор Стенька, на Царицын, послал от себя на Дон в Черкаской городок воровских казаков и всяких невольных людей и останцов московских стрельцов человек с 500 з деньгами и со всякими грабежными животами, да с ними 8 пушек. А с Ца­рицына, отпустя их на Дон в Черкаской городок, и на тот же де день он, вор Стенька Разин, пошол Волгою под Соратов. А конных де людей у него, Стеньки, нет ни одного человека, потому что кото­рые конные люди у него, Стеньки, были, и у них де лошеди у всех попадали, и не осталось де у них ни одной лошади.

А струшки де у него, Стеньки, небольшие, человек по 10-ти, и в большем человек по 20-ти в струшке, а иные в лотках человек по 5-ти. А которых де невольных людей с насадов и стругов неволею к себе он, Стенька, имал, и у тех де всех людей ружья нет.

А богу де он, вор Стенька, не молетца и пьет безобразно и блуд творит, и всяких людей рубит без милости своими руками. И говорит де и бронит московских стрельцов и называет их месниками: вы де, мясники, слушаете бояр, а я де вам чем не боярин? А то де он, Стенька, и говорит, что ему, Стеньке, итить к Москве и побить на Москве бояр и всяких начальных людей.

А голову Ивана Лопатина и сотников московских стрельцов и пятидесятников побил и, обножа, пометал в воду. И стрельцов де метал в воду живых, связав человека по 2 и, наругаючи, на воде их колол гротиками[100]. А под Соратов де он, Стенька, идет с великою опаскою, боитца себе встречи великого государя ратных людей. И то де он, Стенька, и думает, что ему итить в Русь Волгою на бояр и на мясников, а мясниками де называет московских стрельцов, что де ани, мясники, московские стрельцы, стоят за бояр и думают заодно.

А в Астарахани де он, Стенька, торговых людей астараханцов всех переграбил и товары и животы у них поимал. И те де астараханцы торговые люди многия о том тужат, что градцкие их люди, астараханцы, своровали и к нему, вору, пристали. И думают де, меж собою сходясь, многия люди и меж собою говорят: не пробыть де нам от великого государя, что к такому вору пристали и великого государя милость забыли, управливаетца де великий государь и с-ыными землями, не токмо с нами.

А на Царицыне де, пришод, он, вор Стенька, астараханских тотар дарил и довал им шубы собольи и иные подарки, чтобы они с ним, Стенькою, заодно воровали. От него де, Стеньки, всем воровским ка­закам учинен закал крепкой, чтоб ани того берегли и уходцов бы от них на Русь никого не было. А где ково от него, Стеньки, беглеца догонят, и они б тех беглецов, имая на воде, метали в воду, а на су­хом берегу рубили, чтоб нихто про него, Стеньку, на Русь вести не подал.

Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Сборник документов. –

М.: Изд-во АН СССР, 1957. Т. II. – Ч.I. - № 12. - С.19-21

11. Из расспросных речей в Тамбовской приказной избе московских стрельцов Г.Свешникова с товарищами о взя­тии С.Разиным Царицына и о его планах (1670 г., августа 26)

178-го августа в 26 день. Пришли в Танбов с Царицына москов­ские стрельцы Яковлева приказу Соловцова девятой сотни Гришка Иванов сын Свешник, Федотка Сафонов, Стенька Федоров сын Портной Мастер да Никифорова приказу Колобова пятой сотни Алифанко Евтифеев сын Филонов, а в роспросе сказали. —

В нынешнем де во 178-м году по указу великого государя по­сланы они были на ево великого государя службу на Царицын мо­сковских стрельцов з головою с-Ываном Лопатиным с товарыщи. И вор де и изменник Стенька Разин стрелецкого голову и иных начальных людей и пятидесятников и их, стрельцов, многих побил. А их де, Гришку с товарыщи, он, вор, за боем поимал к себе, и были де они, Гришка с товарыщи, на Царицене. А иных де товарыщев их, московских стрельцов, поимал он, вор Стенька Разин, с собою в Астарахань для гребли. А они де, Гришка с товарыщи, с ним, Стень­кою, на Чорном Яру и в Астарахани не были.

А как де московских стрельцов голова Иван Лопатин с ними, московскими стрельцами, шол под Царицын, и ему де, Стеньке, сказали, что их, московских стрельцов, идет на Царицын 4000 человек. И он де, Стенька, с Царицына хотел бежать. А естли де бы их, мо­сковских стрельцов, в то число было тысечи 3 или 4, и они де бы, московские стрельцы, ево, Стеньку, и воровских козаков самих по­били.

Да как де вор Стенька Разин московских стрельцов, на бое по­имав, привез на Царицын, и ему де, Стеньке, царицынской саборной поп Андрей гаворил и называл ево, вора Стеньку, батюшкам, чтоб их, стрельцов, велел он, Стенька, посажать в воду, и называл де их, стрельцов, он, поп Андрей, мясниками: уже де нам от тех мясников, от московских стрельцов, житья не стало.

А которые де московские стрельцы от ран и от иных болезней на Царицыне помирали, и их де у церкви божии не хоронили по ево Стенькину и попа Ондрееву приказу и исповедывать де тех больных людей при смерти не велети. И у многих де людей он, вор Стенька, у стрельцов и у ярыжек[101] и которых людей оставливает у себя поневоле бороды велит брить догола. А танбовской де станич­ной вож Ивашка Болта с товарыщи, 21 человек, которые посланы были ис Тамбова на Царицын для проведыванья вестей в нынешнем во 178-м году, ныне на Царицыне живут за крепкими поруками; и лошади и ружье у них поимано, и у того де вожа у Ивашка Болты борода выбрита.

А из Астарахани де пришол он, вор Стенька Разин, на Царицын июля в 29 день, а с ним де, вором, из Астарахани пришло товарыщев ево воровских казаков и всяких людей тысеч с 6. И многие де люди у него, Стеньки, без ружья, только де одни у них гротики. А пришод де из Астарахани, он, Стенька, жил при них, Гришке с товарыщи, на Царицыне 10 дней. И августа де в 5 день они, Гришка с то­варыщи, побежали с Царицына тайно ночною порою. А он де, Стенька, после их пошол Волгою под Соратов августа в 7 день. А идет де он, Стенька, под Соратов с великою опаскою и боитца на себя приходу встречю великого государя московских ратных людей. А ис Саратова де к нему, Стеньке, прибегают саратовцы человека по 2 и по 3 почасту и говорят де ему, Стеньке, чтоб он шол к ним под Сора­тов не мешков, а саратовцы де градцкие люди город Саратов ему, Стеньке, здадут, только де в Саратове крепитца саратовской вое­вода.

Да после де ево, Стеньки, как он был в Астарахани, присланы были с Соратова на Царицын от саратовского воеводы 2 человека порознь для вестей про него, Стеньку. И они де, воровские казаки, Стенькпны товарыщи, тех присыльных людей посажали в воду по наговору тех же саратовцов, которые к нему, Стеньке, бегают.

Да з Дону де на Царицын он, вор Стенька, пришол по присыл­ке царицынских градцких людей, потаму де: слышели они на Цари­цыне ото всяких людей, что ани, царицынские градцкие люди, к нему, Стеньке, приказывали почесту, чтоб он, вор Стенька, однолишно шол к ним на Царицын. И к нему де, Стеньке, царицынцы на Дон писали и ево к себе призывали, чтоб он, Стенька, шол к ним на Царицын не мешков, для того: бутто де послоны с Москвы они, московские стрельцы, их, царицынских градцких людей, рубить, и он де бы, Стенька, их, царицынцов, пришод, выручил. А с Сора­това де саратовцы к нему, Стеньке, бегают и ево на Соратов призы­вают, что де бутто посланы с Москвы великого государя ратные люди и московские стрельцы их, соратовских градцких людей, рубить же, и он де бы, Стенька, пришод, их выручил.

Да как де он, Стенька, пришол из Астарахани на Царицын, и у него де, Стеньки, на Царицене были круги многие. А в кругу де он, Стенька, воровским казаком говорил — куда де им в Русь итить лутче, Волгою или рекою Доном? И ему де, Стеньке, воровские ка­заки в кругу говорили — итить де им рекою Доном на Русь и на украинные городы не мочно, потому что де Дон река коренная, и как де запустошить украинные городы, которые к Дону блиско, и у них де на Дону запасов не будет. Да и для де того на те городы рекою Доном и Хопром итить им не мочно, что де Танбов и Козлов городы многолюдные и там де дварян и всяких людей много, и они де в тех городех их, воровских козаков, побьют. А степью де им в Русь итить тож не мочно, потому что им, степью идучи, есть нечева и запасов весть им не на чем.

Да они ж де, Гришка с товарыщи, будучи на Царицыне, слышели от воровских козаков многожды, что де они, воровские козаки, меж собою говорят и похваляют бывшего Никона патриарха, что де он, Никон, будет на Москве патриархом по-прежнему, так де и все будет смирно. А пришод де он, вор Стенька, к Москве, и бояр и всяких начальных людей побьет, и ево де, Никона, возьмут и по­садят на Москве на потриаршестве по-прежнему. А нынешнего потриарха бронят они, воровские козаки, матерны. А Никон де патри­арх к Стеньке Разину на Дон писал, чтобы он, Стенька, собрався с воровскими казаками, шол на бояр к Москве, а ево де, Никона, бояря согнали с Москвы напрасно. <...>

Крестьянская война под предводительством Степана Разина. Сборник документов. –

М.: Изд-во АН СССР, 1957. – Т. II. – Ч.I. - № 22. - С.30-31