Федор Николаевич Глинка (1786-1880)

Федор Николаевич Глинка родился 8 июня 1786 года в селе Сутоки Духовщинского уезда Смоленской губернии в старинной, хотя и небогатой дворянской семье. В 1798 году Федор Глинка был отправлен на учебу в Первый кадетский корпус в Петербурге. Это помогло ему стать хорошим офи­цером: выпущенный в 1803 году прапор­щиком в Апшеронский пехотный полк (стоявший около Ровно), Глинка привлек внимание знаменитого суворовского ге­нерала М.А. Милорадовича и в качестве его адъютанта принял боевое крещение в войне с Наполеоном в 1805-1807 годы.

Уже в армии Федор Глинка неожидан­но обнаружил в себе тягу к сочинительст­ву. Выйдя осенью 1806 года, после окончания активных военных действий, в отставку и поселившись в родовом имении, он неожиданно начал заниматься литературой. Дебютировал он прозой: в 1808 году в Москве вышла его книга «Письма русского офицера о Поль­ше, австрийских владениях и Венгрии, с подробным описанием похода россиян противу французов в 1805 и 1806 году». Это был, по существу, дневник его «поход­ных» впечатлений.

«Письма русского офицера...» имели успех и впоследствии стали допол­няться новыми и новыми главами, посвя­щенными «мирным» и «немирным» ощу­щениям автора.[1]

Начавшуюся войну с Наполеоном Ф.Глинка встретил в своем смоленском имении, неподалеку от границы (оно сго­рело уже в первые недели войны). Полу­чив личный вызов от графа Милорадови­ча, отставной поручик поспешил вслед за отступающей армией, но присоединиться к своему генералу смог лишь в Тарутин­ском лагере осенью 1812 года. А до этого простым волонтером, без мундира и доку­ментов, он прошел и сражение под Смо­ленском, и Бородинскую битву. Зачисленный, наконец, в адъютанты к Милорадовичу, он участвовал во всех боевых действи­ях в первых рядах наступающей армии — от Малоярославца до Парижа. Войну он закончил капитаном и кавалером многих орденов: золотое оружие «За храбрость», Владимирский и Аннинский кресты, прусский орден «За военные заслуги», Баденский орден и т.д.

Пик литературной славы Глинки ока­зался связан именно с этой кровавой и великой войной. В 1815—1816 годы вышли — в восьми объемистых то­мах — новые «Письма русского офице­ра...», посвященные описанию этих же ва­жнейших национальных событий. В них «военная проза» Глинки предстала уже во вполне сформировавшемся виде. Кроме собственно «походных» записок, в книге можно найти и описания европейских кар­тинных галерей и крестьянских домов в России и Европе, древних замков и но­вейших фабрик. Все это предстает не в восприятии стороннего наблюдателя, а в глазах деятеля — русского офицера, цен­тральной культурной данности эпохи на­полеоновских войн. Глинка размышляет о войне и мире, бедности и богатстве, сво­боде и рабстве, о совершенствовании об­щественной нравственности и о государ­ственном устройстве, постоянно меняя угол зрения, поверяя Россию европейски­ми мерками — и наоборот... В «Пись­мах...» очень своеобразно, но глубоко продуманно совмещаются лирические описания и воинские рапорты, анекдоты и философские размышления, бытовые «картинки» и деловое письмо.

Многие страницы «Писем русского офицера...» стали классикой — в особен­ности страницы, посвященные Бородин­скому сражению. Именно по книге Глинки его «восстанавливали» и Лермонтов, и Лев Толстой.

Не случайно В.А. Жуковский востор­женно поименовал автора «Писем...» «Ксенофонтом Бородина».

Отечественная война 1812 года показала передовым людям России, какие богатейшие дарования и какую титаническую силу таит в себе русский народ и как далек он в условиях крепостного права от возможности раскрыть эти дарования.

Все эти наблюдения и размышления над судьбами родины и народа не могли не привести Глинку к выводу о необходимости борьбы за переустройство страны, о необходимости ликвидации или смягчения крепостного права, резко тормозившее национальное развитие России.

Будучи масоном ложи «Избранного Михаила», Глинка по­знакомился с двоюродным племянником выдающегося русско­го просветителя XVIII столетия Н. И. Новикова — М. Н. Но­виковым, являвшимся уже в то время членом «Союза спасения». Частые беседы между ними дали возможность Новикову убе­диться в единстве взглядов Ф. Н. Глинки с его собственными взглядами и придти к решению о необходимости вовлечь его в общество. [2]

М. Н. Новиков сообщил Глинке название общества и ряд его членов — «весьма почтенных и лучших фамилий молодых людей». Ф. Н. Глинка не замедлил дать согласие о вступлении в общество и вскоре после оформления был познакомлен с Н. Муравьевым, С. Трубецким и др. членами тайной револю­ционной организации. Так, с осени 1816 г. Ф. Глинка оказался членом «Союза спасения».

К этому времени Глинка был широко известным в литерату­ре человеком и достаточно известным в военной среде. Его высокая образованность, исключительная эрудированность, его тесная связь со многими аристократическими салонами Петер­бурга, наконец, его должностное положение и чин полковника позволили ему за короткое время приобрести в обществе зна­чительный политический вес и стать одним из активных его деятелей.

С распадом «Союза спасения» Ф. Н. Глинка, как и большин­ство других членов первого тайного общества, вступил во вновь образовавшуюся организацию — «Союз благоденствия». В «Союзе благоденствия» он был вместе с князьями Трубецким. Долгоруковым и графом Толстым—одним из председателей и блюстителей коренного совета — главного руководящего орга­на союза. Заседания коренного совета в подавляющем своем большинстве происходили на квартире Федора Глинки, которая превратилась, по существу, в штаб тайного общества.

Практическая деятельность Глинки в первых тайных обще­ствах выражалась главным образом в пропаганде политических взглядов декабристов. Эта пропаганда велась среди друзей и знакомых, в легальных общественных организациях и в ле­гальных органах печати.

Настойчивая борьба Глинки с жестокостью помещиков, взяточничеством чиновников, продажностью суда, со всякого рода притеснениями «мелких людей», начата была им еще в бытность его в «Союзе спасения», но с еще большей актив­ностью она продолжалась в «Союзе благоденствия». Пользуясь своим служебным положением и близостью к генерал-губерна­тору Милорадовичу, он старался не пропустить ни одного случая, чтобы не вывести на чистую воду какого-либо взяточни­ка — чиновника вымогателя-судью, жестокого помещика. Глин­ка рассказывает, например, о том, как он освободил из дома сумасшедших находившегося в здравом рассудке крепостного крестьянина, сидевшего уже там в течение нескольких меся­цев по воле своего помещика, как он добился освобождения многих невинно осужденных лиц из тюрьмы, вернул несколько лиц таких же невинных из ссылки и каторги.

Само собой разумеется, что борьба Глинки с вопиющей общественной неправдой, с притеснением «мелких людей» и злоупотреблением своей властью чиновниками не была его личным индивидуальным желанием, оторванным от программы общества. Она целиком и полностью вытекала из задач «Союза благоденствия», устав которого обязывал членов союза избрать себе какие-либо административные и выборные должности и использовать их для борьбы за правосудие и справедливость.

Вполне импонировала программе «Союза благоденствия» и другая область деятельности Глинки — широкая пропаганда декабристских взглядов в Вольном обществе любителей рос­сийской словесности, где с 1819 года и до момента выступления декабристов на Сенатской площади он занимал должность председателя общества. Одной из задач союза являлось созда­ние легальных организаций и овладение с помощью этих орга­низаций «общественным мнением». Подобно французским просветителям XVIII века декабристы считали, что «миром правят мнения» и что «общественное мнение» есть главный двигатель истории, решающая сила в преобразовании России.

Общество любителей рос­сийской словесности являлось в тот период поистине центром декабристского литературного движения, центром, связанным сначала с «Союзом благоденствия», а позже с Северным обще­ством. Через это общество, существовавшее легально, идеи декабристов просачивались в "среду писателей, поэтов, публи­цистов, критиков, а через них в русскую литературу. Таким образом, через указанное литературное общество и через дру­гие подобные общества декабристы влияли на развитие рус­ской литературы. Федор Глинка показал себя на поприще руко­водства литературным движением прекрасным организатором и руководителем, замечательным проводником декабристских идей в русскую художественную литературу и публицистику. Глинка был хорошо знаком с Пушкиным и на примере его творчества, его политической поэзии видел, какое благотворное влияние могут оказать декабристы на писательскую среду и русскую литературу.

По своим политическим взглядам Ф. Н. Глинка принадле­жал к правому, умеренному крылу декабристов. Его идеалом была конституционная монархия, убежденным сторонником которой он был в течение всей своей жизни.

Умеренных позиций он придерживался и на московском съезде членов «Союза благоденствия» в 1821 году. Его сообще­ние, что «Союз благоденствия» правительством раскрыт и что за ним ведется наблюдение, и послужило последним поводом к ликвидации общества.

После распада «Союза благоденствия» Глинка отошел от об­щества и уже не проявлял той активности, которая была свой­ственна ему в первый период декабристского движения. Прав­да, он был в курсе почти всех дел, происходивших в Северном обществе, но участником их он не являлся.

Через три месяца после выступления декабристов на Сенат­ской площади, 11 марта 1826 г., Глинка был арестован и поса­жен в Петропавловскую крепость. Начались многократные до­просы Верховной следственной комиссии.

Несмотря на коварные, иезуитские методы следствия, при­менявшиеся Николаем и его комиссией, Глинке удалось мно­гое скрыть. По окончании допросов Глинка был вызван к Ни­колаю, который ему заявил: «Глинка, ты совершенно чист, но все-таки тебе надо окончательно очиститься».

В июне 1826 г. он был отставлен от военной службы и со­слан в город Петрозаводск Оленецкой губернии под тайный надзор полиции. Глинка и здесь не оставлял своего литератур­ного творчества. Он написал в те годы две поэмы: «Дева ка­рельских лесов» и «Карелия». Поэма «Карелия» получила хо­рошую оценку Пушкина, увидевшего в ней оригинальность творчества поэта, свежие яркие картины карельской природы и быта.

Дальнейшая жизнь и служба Глинки протекали в Тверской и Орловской губерниях, где он служил в должности советника губернского правления. В 1835 году Глинка вышел в отставку и жил некоторое время в Москве, затем в Петербурге, а позже переехал на постоянное жительство в Тверь.

Идеалы декабризма, даже в умерен­ном виде остались далеко позади. Это был естественный про­цесс эволюции человека, отличавшегося наибольшей половин­чатостью, и ограниченностью в своей деятельности в тайном обществе.

Умер Глинка в Твери, в 1880 г., в возрасте 94 лет.