Половозрастные и индивидуально-типологические особенности подростков

Становление человека как индивида и личности предпола­гает диалектическое взаимодействие двух относительно авто­номных, но неразрывно связанных рядов развития — нату­рального и социального. Это положение сформулировал еще в 1920-х годах выдающийся отечественный психолог Л. С. Выготский. Натуральный ряд составляют процессы

биологического созревания, включая половое; социальный ряд — процессы обучения, воспитания, социализации в широ­ком смысле слова. Процессы эти всегда взаимосвязаны, но не синхронн л.

Гетерс'хронность развития в подростковом возрасте про­является особенно рельефно, так как наступление физиче­ской, психической и социальной зрелости во времени, как правило, не совпадает.

Подростковый возраст обычно связывают с понятием фи­зического развития, прежде всего полового созревания. Одна­ко темпы физического развития подростков неодинаковы: один мальчик (или девочка) в 14-15 лет выглядит уже взрос­лым, а другой — еще ребенком.

Как влияет физическое развитие на психические процессы и свойства личности? Однозначного ответа на этот вопрос быть не может, поскольку прямую связь между физическим и психическим развитием установить трудно. Однако опосре­дованное воздействие соматотипа (врожденных конститу­циональных особенностей организма) и темпа физического созревания на психику и поведение подростка несомненно.

В результате бурного и неравномерного роста у подростка удлиняются конечности, движения его становятся неуклю­жими и угловатыми. Осознавая это, подросток смущается, старается замаскировать свою нескладность, принимая порой неестественные позы. Даже легкий намек на особенности внешности вызывает у него бурные аффективные реакции.

Современная наука различает три основных соматотипа: эндоморфный (рыхлый, с избытком жира); мезоморфный (стройный, мускулистый) и эктоморфный (худой, костлявый).

Мезоморфный тип (атлетическое сложение, высокий рост) всегда ассоциируется у подростков с такими понятия­ми, как мужественность, сила, спортивность. Для подростка-мальчика высокий рост и величие почти синонимы. Напро­тив, подростки низкого роста, щуплые кажутся окружающим «маленькими» не только в физическом, но и в социально-пси­хологическом смысле. Наблюдения показывают, что рослые мальчики послушнее, держатся более естественно и требуют к себе меньшего внимания, чем их низкорослые сверстники. По оценке психологов, подростки мезоморфного типа обычно

более популярны, менее интроспективны и кажутся более со­циально зрелыми, чем мальчики со слабовыраженными мезо­морфными компонентами.

Подростки с эндоморфной конституцией, наоборот, редко занимают ведущее положение среди сверстников, часто быва­ют предметом насмешек товарищей, имеют меньше возмож­ностей в выборе друзей и больше нуждаются в поддержке.

В старшем подростковом возрасте подростки с ретардаци­ей физического развития чаще акселератов испытывают чув­ство собственной неполноценности, отверженности. Нередко устойчивая потребность в опеке сочетается у низкорослых подростков с повышенной эмоциональностью, обостренной потребностью в эмансипации и самоутверждении.

Однако влияние соматотипа на психику и поведение под­ростков не обязательно и не однозначно. Одни, осознав свою физическую слабость, смиряются с ней, другие компенсиру­ют физический недостаток в иной, чаще интеллектуальной, сфере, третьи начинают усиленно заниматься спортом и не­редко достигают завидных результатов.

Влияние соматотипа и темпа физического развития на психику и поведение у девочек выражено не так резко, как у мальчиков. Если мальчику быть выше и сильнее сверстни­ков всегда престижно, то высокий рост и раннее половое со­зревание нередко создают для девочки дополнительные пси­хологические трудности, отдаляют ее от сверстниц. Однако то, что неприятно для девочки в раннем подростковом воз­расте, может оказаться весьма желательным в старшем под­ростковом.

Всегда ли раннее физическое созревание благоприятно воздействует на формирование психики подростка? На этот вопрос нельзя ответить однозначно. Нередко раннее половое созревание вызывает у подростка тревогу, а появившееся по­ловое влечение накладывает отпечаток на поведение. С воз­растом (после 20 лет), когда вопросы физической силы и рос­та для человека становятся менее актуальными, бывшие акселераты долгое время могут оставаться более напористы­ми, конфликтными, претендующими на лидерство, а ретар­данты — психологически более тонкими, чувствительными, гибкими.

На психическое формирование подростка, несомненно, влияет степень его социального возмужания. По-разному мыслят и по-разному ведут себя школьник и рабочий, не об­ремененный семьей юноша и молодой муж.

Некоторые исследователи считают рубежом социальной зрелости начало самостоятельной трудовой деятельности. Этот критерий, безусловно, важный, но он не единственный. Нельзя не согласиться с И. С. Коном (1979), по мнению кото­рого, если взять за основу только этот критерий, получится, что раньше взрослеет сельская молодежь, потом рабочая, поз­же всех — учащиеся и студенты.

Социальное созревание — сложный процесс, темпы и эта­пы которого определяются такими основными критериями, как завершение образования, приобретение стабильной про­фессии, начало трудовой деятельности, материальная зависи­мость от родителей, совершеннолетие, служба в армии, всту­пление в брак, рождение первого ребенка и т. д.

Темпы социального созревания в младшем и среднем под­ростковом возрастах невелики, так как подавляющее боль­шинство подростков в это время учится в школе и находится на иждивении у родителей. Однако у некоторых из них, осо­бенно у акселератов, чувство взрослости и связанные с этим претензии «взрослого» человека появляются очень рано. У та­ких подростков обостряется желание сбросить с себя «иго» ро­дительской опеки, получить полную самостоятельность.

В старшем подростковом периоде темпы социального раз­вития заметно возрастают. На это время приходятся такие важные для самоутверждения события, как получение пас­порта, призыв в армию, выбор профессии, начало трудовой деятельности, которые во многом определяют поведение и психику подростка.

Общеизвестно, что у работающих молодых людей раньше формируется чувство личной ответственности, они узнают цену труда и денег. Претензии на полную эмансипацию сме­няются поисками своего места в мире взрослых.

Следует, однако, учитывать, что социальное развитие, как и физическое, протекает неравномерно. Подросток может, на­пример, быть достаточно зрелым в сфере трудовой деятельно­сти, но оставаться беспомощным в вопросах быта (такая

Психология подросткового возраста • • 13 •

диспропорция социальной зрелости у многих людей сохраня­ется на долгие годы). Кроме того, социальное становление по времени чаще всего не совпадает с физическим созреванием.

Если сравнить современных подростков с их сверстниками 1920—30-х годов, то окажется, что у нынешних подростков фи­зическое созревание начинается раньше и заканчивается бы­стрее, а социальное, наоборот, затягивается. Современные подростки дольше учатся и значительно позже, чем их ровес­ники в прошлом, начинают самостоятельную жизнь, а поэтому дольше сохраняют материальную зависимость от родителей.

Таким образом, диспропорция физического и социального созревания с явным преобладанием темпа физического раз­вития создает дополнительные психологические трудности и во многом определяет особенности психики и поведения под­ростков.

Важным этапом в развитии подростка является процесс формирования самосознания. Именно в это время формиру­ется осознанное отношение к своим потребностям и способ­ностям, влечениям и мотивам поведения, переживаниям и мыслям. Самосознание выражается также в эмоционально-смысловой оценке своих субъективных возможностей, кото­рая, в свою очередь, выступает в качестве обоснования целе­сообразности действий и поступков.

В основе самосознания лежит способность человека отли­чать себя от своей жизнедеятельности. Это отношение к сво­ему осознанному бытию способствует формированию опре­деленного представления о себе самом, о своих способностях и возможностях. Представление о себе (субъективный образ своего «я») складывается под влиянием мнений и оценок ок­ружающих, при соотнесении мотивов, целей и результатов своих поступков с нормами поведения, принятыми в данном обществе.

Самооценка — обязательный компонент самосознания, включающий, наряду со знаниями о себе, оценку человеком са­мого себя, своих способностей, нравственных качеств и поступ­ков. Правильная самооценка помогает отнестись к себе крити­чески, правильно соотнести свои силы и возможности с поставленной целью и реальными трудностями. В подростко­вом возрасте, на который приходится процесс формирования

самосознания, самооценка чаще всего бывает неадекватной. При этом подросток или завышает, или занижает свои воз­можности. В первом случае подросток относится к себе как к уже обладающему нужными, престижными качествами и способностями (завышенная самооценка), во втором — отно­сит себя к типу людей, у которых таких качеств и способно­стей нет (заниженная самооценка).

Как уже отмечалось, формирование личности у мальчиков и девочек имеет свои особенности, которые касаются всех сфер психической деятельности, но в большей мере — интел­лектуальной и эмоциональной.

У мальчиков обычно больше выражена способность к аб­страгированию, круг интересов их более широк и дифферен­цирован. Однако они часто бывают беспомощнее сверстниц в решении практических задач, связанных с повседневной жизнью. Девочки превосходят мальчиков в словесно-речевой деятельности, у них более выражено чувство сострадания, со­переживания. Вместе с тем для девочек важнее, как они вы­глядят, что о них думают другие, они чувствительнее к крити­ке и насмешкам по поводу своей внешности. Девочка-подросток, например, может спокойно отнестись к тому, что ее посчитают «глупой», но будет глубоко уязвле­на, если ее назовут «уродкой».

У мальчиков и девочек различна и оценка своих психиче­ских качеств. Мальчики склонны считать себя храбрыми, сильными, энергичными, девочки более самокритичны и за­частую не стесняются своей слабости.

В старшем подростковом возрасте направленность лично­сти становится все более дифференцированной: одни подро­стки четко ориентированы на деятельность и быстро выбира­ют себе цель в жизни, другие витают в мире нереальных фантазий, третьи пассивно плывут по течению и живут толь­ко «сегодняшним днем».

Важной и трудной проблемой подросткового возраста, имеющей как психологический, так и социальный аспекты, яв­ляются взаимоотношения подростков и взрослых. Прежде все­го это касается взаимоотношений с родителями и учителями.

Анализируя мир собственных переживаний, оценивая свое поведение, подросток постоянно сравнивает их с пере-

живаниями и поведением взрослых. Да и сам мир восприни­мается подростком через посредство взрослых людей.

Преемственность поколений — это всегда разделение на мир взрослых и мир детей. Взаимоотношения этих миров не­равноправны, но и взрослые, и дети считают их вполне есте­ственными. У подростка естественность этих взаимоотноше­ний вызывает сомнения, которые все более возрастают по мере взросления.

Главным психологическим новообразованием подростко­вого возраста является многогранное и противоречивое чув­ство взрослости. Считая себя взрослым, подросток протесту­ет против мелочной опеки, контроля, беспрекословного послушания, несправедливого, с его точки зрения, наказания. Формой протеста может быть непослушание, грубость, уп­рямство, замкнутость и т. п. Эти реакции эмансипации быва­ют особенно выраженными, когда взрослые, видя в подростке ребенка, «несмышленыша», полностью игнорируют его жела­ния, интересы и инициативу.

Очень часто между подростками и взрослыми возникают разногласия в художественных вкусах, во взглядах на моду, формы проведения досуга. В этих вопросах молодежь всегда опережает старших, заставляя их в итоге приспосабливаться к веяниям времени. Реже предметом разногласий служат во­просы, касающиеся потребительских ориентации, мировоз­зрения и политических взглядов. Разговоры на эту тему ред­ко заканчиваются миром, и причина непонимания кроется не только в незрелости и безапелляционности подростков, но в значительной мере и в психологии взрослых, не желающих замечать изменений внутреннего мира подростка.

Сложность взаимоотношений подростка и взрослого за­ключается еще и в том, что, с одной стороны, подросток стре­мится к самостоятельности, протестует против опеки и недо­верия, а с другой — сталкиваясь с новыми жизненными трудностями, испытывает тревогу и опасения, ждет от взрос­лого помощи и поддержки, но не всегда может открыто при­знаться в этом.

Чрезвычайно важным фактором, влияющим на формиро­вание личности подростка, является его общение со сверстни­ками. Такая потребность возникает уже в 4-5 лет и достигает

апогея в подростковом возрасте. По мнению Chauvin (1963) и др., «общество сверстников» — это специфическая форма взаимодействия и коммуникации детей и подростков, кото­рая существовала и существует не только во всех человече­ских обществах, но и у многих животных.

Общаясь со сверстниками, подросток получает необходи­мые знания о жизни, которые по тем или иным причинам ему не могут дать взрослые (например, информацию о взаимоот­ношении полов). Группа сверстников вырабатывает у подро­стка навыки социального взаимодействия. Только здесь он может выступить в качестве ведомого и ведущего, командира и подчиненного, виновного и судьи, учителя и ученика и т. д.

Для подростка очень важно, что о нем говорят и думают сверстники. Принадлежность к компании повышает уверен­ность в себе и дает дополнительные возможности для самоут­верждения. Ориентируясь на сверстников и подражая им, подросток воспитывает в себе те качества, которые особенно ценятся товарищами. Происходит своеобразная «переоценка ценностей», складывается новая иерархия морально-этиче­ских требований. При этом нормы и критерии, принятые в кругу сверстников, нередко становятся психологически бо­лее значимыми, чем те, которые существуют у взрослых.

Условно выделяют организованные, формальные (школь­ный класс, пионерский лагерь, спортивная секция и т. п.) и неформальные, стихийно образующиеся группы-коллективы. Влияние организованного коллектива на формирование лич­ности подростка исследовалось многими авторами и изучено достаточно полно (Л. И. Новикова, 1973; А. В. Петровский, В. В. Шпалинский, 1978; и др.). Если в младших классах наи­более значимый критерий «ценности» сверстника — успевае­мость, школьные отметки, то со временем межличностные отношения более дифференцируются, а критерии социомет­рического статуса усложняются. Более резкой становится разница в положении «признанных» и «отвергнутых». В свою очередь, положение подростка в коллективе влияет на его по­ведение (Я. Л. Коломинский, (1984)). И. С. Кон (1979), ссы­лаясь на исследования М. А. Алемаскина, Г. Г. Бочкаревой, подчеркивает, что неблагоприятное положение в школьном классе — одна из основных причин формирования «трудных»

подростков. Такие подростки обычно преждевременно остав­ляют школу и чаще сверстников попадают под дурное влия­ние улицы. При обследовании несовершеннолетних правона­рушителей оказалось, что 90 % из них оказались в школах «изолированными», почти все были недовольны своим поло­жением в классе, более 50 % относились к одноклассникам безразлично или враждебно.

Менее изучено влияние на формирование психики и пове­дение подростка так называемых стихийных (неформальных) групп, которые охватывают примерно 80-85 % подростков. Численность таких групп — 5-15 человек. Состав их обычно смешанный и по возрасту, и по социальной принадлежности. Очень часто уровень организованности неформальной груп­пы не уступает уровню организованности классного коллек­тива, а иногда и превосходит его. Вожаком такой группы обычно бывает подросток, обладающий реальным авторите­том, психологические лидерские качества которого совпада­ют с его официальным статусом.

Неформальные группы прежде всего удовлетворяют по­требность подростков в свободном общении, которая в этом возрасте очень велика. Свободное общение подростков — это не просто форма проведения досуга, а прежде всего средство самовыражения личности, установления новых межличност­ных отношений. В младшем подростковом возрасте нефор­мальные группы обычно бывают однополыми, а в среднем и старшем — носят смешанный характер.

По своей функции неформальные группы тесно связаны с подростковой субкультурой, включающей в себя такие ком­поненты, как своеобразие, другие, чем у взрослых, способы общения и манеры поведения, обостренное чувство группо­вой общности и солидарности, специфическое понятие о вку­сах, моде, внешнем виде, языке и т. д.

Подросток, с одной стороны, всегда хочет быть оригиналь­ным, «современным», с другой — он раб штампов и стандар­тов. Так, своеобразный внешний вид, следование моде в стар­шем подростковом возрасте являются одновременно средством самовыражения, принадлежности (выглядеть «своим»), идентификации (выглядеть «как все») и средством приобретения авторитета в своей среде. То же относится и

к подростковому словотворчеству (молодежное арго). Взрос­лыми оно воспринимается как коверканье языка, однако мо­лодежный жаргон выполняет и важные коммуникативные функции, служит средством отличия «своих» от «посторон­них», барьером для взрослых на пути во внутренний мир и защитой от вторжения их в групповые интересы подростков. Взрослым чаще всего бывает трудно понять, почему неглупые подростки придают такое большое значение фирменным вещам, длинным волосам, сознательно коверкают язык и т. п. Дело тут не только в разных вкусах отцов и детей. Главное в том, что подростки хотят отличаться от старших. В фирмен­ных джинсах и своеобразной прическе они видят символ сво­ей индивидуальности. Следует отметить, что и у взрослых также нередко выражено желание привлечь к себе внимание, но у них для этого гораздо больше возможностей, например, общественное положение, трудовые достижения, в крайнем случае — внушительный кабинет, автомобиль, дача.

Сказанное не означает, что взрослые должны приветство­вать любые чудачества и безвкусицу подростков, но директив­но запрещать их по меньшей мере наивно. То же касается и по­пыток не разрешить подросткам объединяться в компании, изолировать их от сверстников, «дурного» влияния улицы. Здесь нужны более конструктивные меры, основанные на зна­ниях подростковой психологии. Опыт показывает, что эффек­тивнее, а следовательно, и целесообразнее не административ­ное гонение на очередную моду, а создание новых моделей, соответствующих вкусам молодежи; не запрещение нефор­мальных подростковых групп, а разумное превращение их в ор­ганизованные коллективы (кружки, клубы, наставничество).

Важной формой межличностных отношений подростков является дружба, которая отличается высокой степенью из­бирательности, устойчивости и интимности. Психологиче­ская ценность дружбы в подростковом возрасте, по тонкому замечанию И. С. Кона, заключается в том, что она одновре­менно служит и школой самораскрытия, и школой понима­ния другого человека.

У девочек дружба обычно возникает на 2—3 года раньше и бывает более эмоциональной и избирательной, чем у мальчи­ков. Мальчики младшего и среднего подросткового возраста

чаще выбирают друзей среди сверстников своего пола, девоч­ки же начинают раньше тяготеть к мальчикам, причем более старшего возраста.

Потребность в психологической близости с возрастом уве­личивается и достигает апогея в юности. Нередко дружба, за^ родившаяся в подростковом возрасте, несколько видоизменя­ясь, сохраняется на долгие годы.

Смешанная, разнополая дружба существенно отличается от однополой и нередко бывает проявлением зарождающейся любви. Что такое любовь? Каковы ее соотношения с друж­бой? На эти вечные вопросы никто еще не дал исчерпываю­щего ответа. Однако, несомненно, эти прекрасные чувства иг­рают исключительно важную роль в формировании личности человека на протяжении всей его жизни.

Психология понимает любовь как гармоническое сочета­ние половой потребности и психологической близости. У взрослого любящего человека чувство физического насла­ждения при половой близости и потребность в психологиче­ской интимности обычно сливаются воедино.

У подростка эти потребности и чувства чаще всего разоб­щены, что откладывает отпечаток на его психологию и пове­дение. Понятие о «чистой» возвышенной любви в переходном возрасте очень часто не совпадает с понятием о половой бли­зости. Многие подростки, особенно девочки, отождествляют половую близость с чем-то «грязным», «постыдным». В этом большую роль играют сложившиеся традиции и пробелы в половом воспитании.

Объекты «любви» и «секса» у подростка чаще всего не совпадают, отсюда, с одной стороны, упрощенное отношение к половой близости, а с другой — десексуализация всего, что касается «настоящей» любви и образа идеальной возлюблен­ной (или возлюбленного).

Половое созревание активно влияет на формирование лич­ности и поведение подростка. Сначала мальчика (или девочку) волнуют сроки появления вторичных половых признаков. Соз­нание того, что «у меня не так, как у всех», очень часто сопро­вождается чувством тревоги, эмоциональной напряженности. С возрастом более актуальными становятся критерии «маску­линности» (для мальчиков) и «фемининности» (для девочек).

Особенно сложно обстоит дело с «маскулинностью». Если у девочек быть слабой и «женственной» считается престиж­ным, то феминизированный изнеженный мальчик вызывает у сверстников осуждение. Поэтому подростки, воспитываю­щиеся без отца и в коллективах, где нет мужчин (детские са­ды, школы), тяготеют к спортивным секциям и неформаль­ным подростковым группам. Именно эти группы-коллективы чаще всего помогают мальчику утвердиться в мужской роли. Завышенные критерии «маскулинности» подростки нередко компенсируют подчеркнутой агрессивностью, грубостью, де-линквентностью, что способствует образованию неформаль­ных асоциальных групп.

В последние два-три десятилетия отмечается тенденция к либерализации половой морали и более раннему началу по­ловой жизни среди подростков. К этому предрасполагают раннее половое созревание, все нарастающая эмансипация подростков, а также широкая доступность полупорнографи­ческой информации по вопросам пола.

Важной особенностью процесса полового созревания в пе­реходном возрасте является его «экспериментальный» харак­тер. Возникающая половая потребность «исследуется» под­ростком, что сопровождается большим числом транзиторных половых отклонений, близких по форме как к норме, так и к патологии (Г. С. Васильченко, 1977; А. Е. Личко, 1983; Д. Н. Исаев, В. Е. Каган, 1986; И. Кернер, 1994).

Следует также учитывать дифференциально-психологи­ческие аспекты полового созревания подростков. У девочек половое созревание происходит раньше, что во многом опре­деляет их отношение к мальчикам-сверстникам. Вместе с тем эротические чувства и оргазмическая активность у девочек появляются позже и носят несколько иной характер, чем у мальчиков. Эротическому чувству у девочки-подростка час­то предшествует потребность в психологической близости с мальчиком, обычно старше ее по возрасту.

У мальчиков половое созревание наступает позже, но про­текает более бурно. На определенной фазе полового созрева­ния мальчики отличаются гиперсексуальностью, которая, в свою очередь, сопровождается повышенной половой возбудимостью, ростом эротических интересов и фантазий.

Необходимо отметить, что, чем раньше начинается половое созревание, тем более бурно оно протекает и тем быстрее за­канчивается и, наоборот, при позднем начале половое созре­вание затягивается и характеризуется более вялым течением (Г. С. Васильченко, 1983).

Подростковый возраст сложен еще и тем, что именно в это время происходит становление мировоззрения личности. Предпосылками к его формированию являются, во-первых, приобретение определенной суммы знаний, жизненный опыт, во-вторых — способность к абстрактному мышлению, обоб­щению накопленных знаний и опыта.

В старшем подростковом возрасте особенно актуальным становится вопрос о смысле жизни, своем месте в мире лю­дей. При этом мировоззренческий поиск отличается крайним максимализмом. Подростку необходим универсальный ответ, формула, которая разом бы объяснила ему и смысл собствен­ного существования, и смысл существования человечества в целом. Однако познание главной жизненной цели, как вер­но подчеркивает А. Н.Леонтьев (1975), — это сложный про­цесс, требующий высокой социальной и моральной зрелости. Тем не менее подросток, в отличие от ребенка, не хочет и не может воспринимать на веру как должное все, о чем ему гово­рят взрослые. Он начинает сравнивать слова и поступки взрослых и, находя в них противоречия, вырабатывает собст­венное отношение к окружающему миру.

Рефлексия, самоанализ, проявляющиеся в основном в по­иске смысла собственного существования, сопровождаются переоценкой ценностей, изменением отношений к установив­шимся «правилам» и авторитетам, склонностью к философ­ствованию, «самокопанию» в ощущениях и переживаниях.

Трудность поиска ответа на вопрос о смысле жизни у под­ростка прежде всего связана с определением и совмещением «ближней и дальней жизненной перспективы» (А. С. Мака­ренко), которые даются человеку нелегко. Иногда процесс со­вмещения ближних и дальних перспектив затягивается на долгие годы. Некоторые люди в этом смысле остаются подро­стками всю жизнь. По образному выражению И. С. Кона (1979), «вечная юность — это вечная весна, вечное цветение, но также и вечное бесплодие».

Большинство современной молодежи в социальном отноше­нии взрослеет очень медленно. Вернее сказать, многие молодые люди не спешат становиться взрослыми и брать на себя их обя­занности. «Трагедией позднего повзросления» назвал это явле­ние Ю. Н. Давыдов (1983). Petrovic (1986) говорит о социально «незрелой личности». Проблема эта не нова, но особенно акту­альной она стала примерно четыре десятилетия тому назад, ко­гда на горизонте впервые замаячили длинноволосые, неопрят­ные, отрешенные от мира юноши-подростки, именовавшие себя «битниками», потом появились «хиппи», «байкеры», «гамлеры», «панки», «металлисты» и др. Стараясь подвести какую-то теоре­тическую базу под проблему «загадочной молодежи», одни со­циологи объясняют это упорное нежелание молодых людей взрослеть психологическим конфликтом отцов и детей, истол­кованным с позиций психоанализа (Taussieng et al., 1969), дру­гие — конфликтом между молодежью и обществом (Keniston, 1970), третьи — конфликтом нового поколения с современной культурой и цивилизацией в целом (J. R. Alien, 1974).

Статус взрослого человека дает определенные права (на­пример, право на половую жизнь, право распоряжаться мате­риальными ценностями, реализовать свои жизненные уста­новки и т. д.), но одновременно привносит обязанности и накладывает ряд обязательств, среди которых на первом мес­те — обязанность трудиться и обязательство отвечать за себя и за свои поступки перед обществом.

Основные корни «трагедии позднего повзросления» за­ключаются в принципиальном нежелании «хиппизирующей» молодежи принимать на себя обязанности и обязательства взрослых. Однако это не означает, что они одновременно от­казываются от прав и привилегий взрослых. Совсем наобо­рот, именно эта часть молодежи очень рано (еще в подростко­вом возрасте) экспроприирует у взрослых их права и привилегии, даже не задумываясь об их связи с соответствую­щими обязанностями и обязательствами.

Формирование жизненных планов, предполагающее мо­ральное и социальное самоопределение,— характерная черта подросткового и юношеского возраста.

В раннем подростковом возрасте понятия «кем быть» и «каким быть» еще, как правило, не дифференцируются.

Главное — быть хорошим человеком, героем, а вопрос, как это осуществить, пока не ставится. Для подростка характерна завышенность уровня притязаний, что в определенном смысле полезно, так как стимулирует его к преодолению жизненных трудностей. Но тот же завышенный уровень в других услови­ях может способствовать развитию эгоизма, вседозволенно­сти, а нередко — формированию асоциального поведения.

Важным моментом социального самоопределения являет­ся выбор профессии. Профессиональная ориентация — слож­ный и многоступенчатый процесс. Обычно выделяют не­сколько этапов профессионального самоопределения: первый — детская игра; второй — подростковая фантазия; третий — предварительный выбор, где различные виды про­фессии оцениваются уже не только с точки зрения интересов подростка, но и с точки зрения его способностей и социаль­ной значимости профессии, и, наконец, четвертый этап — практическое принятие решения, выбор конкретной специ­альности. Поздний выбор профессии, как и чересчур ранний, нежелателен.

Как уже говорилось, задержка профессионального само­определения обычно связана с общей социальной незрело­стью, инфантильностью, что уводит подростка в мир бесплод­ных хобби или вырабатывает в его поведении иждивенческие, асоциальные тенденции.

Ранний выбор профессии часто бывает случайным. В по­гоне за «престижной» специальностью подросток нередко об­ращает внимание лишь на внешние, романтические ее сторо­ны и не учитывает другие, будничные и более трудные. Позже это может привести к разочарованию в выбранной профессии и смене ее.

В этих случаях особо важную роль играет уровень инфор­мированности о будущей профессии. Нередко вопрос «кем быть» подростку приходится решать уже в 13-14 лет. Естест­венно, что в этом возрасте он не может знать особенностей ка­ждой специальности, и при отсутствии должного уровня ин­формации выбор профессии, как правило, делается по чьей-то подсказке, «за компанию» с товарищами и т. п. Случайно выбранная, «неинтересная» профессия вызывает у подростка чувство неудовлетворенности, эмоциональной

напряженности или, наоборот, безразличие и скуку. В этих случаях образовавшийся вакуум нередко заполняется раз­личного рода «приключениями», пьянством, правонаруше­ниями.

Иногда подростку на первых порах кажется, что он выбрал профессию неправильно. Продуманный педагогический под­ход, наставничество, направленное формирование способно­стей и интересов подростка могут способствовать превраще­нию профессии из неинтересной и нелюбимой в интересную и любимую.

Неотъемлемой частью формирования мировоззрения и об­щественной активности подростка является становление мо­рального сознания, определенным образом связанное с возрас­том. Если ребенок в своем поведении ориентируется преимущественно на внешнюю систему правил (можно—нель­зя), то у подростка вырабатываются осознанные моральные принципы. Поведение ребенка целиком зависит от внешних влияний, подросток же в своих поступках все чаще ориентиру­ется на внутренние убеждения, собственную совесть.

Психологи давно обратили внимание, что безапелляцион­ность суждений и категоричность оценок у подростков ужи­ваются с постоянными сомнениями и неуверенностью в пра­вильности своих поступков. Такое противоречие объясняется, с одной стороны, психологической, и прежде всего интеллектуальной, незрелостью, а с другой — поисками осознанных моральных принципов.

Для ребенка незрелость морального сознания — своего ро­да защитная реакция, ограждающая его от внутренних сомне­ний. Подростки, в отличие от детей, все чаще сомневаются в правильности слов, осознают относительность существую­щих в мире взрослых «норм» поведения. Отсюда психологи­ческая потребность в «свержении» авторитетов, «разруше­нии» существующих правил и традиций.

Формирование морального облика человека — чрезвычай­но сложный и многоступенчатый процесс, и подростковый возраст — один из наиболее важных его этапов.