Под редакцией доктора психологических наук Ю. П. Платонова

Конспект

Учебного пособия

«ВВЕДЕНИЕ В ЭТНИЧЕСКУЮ ПСИХОЛОГИЮ»

По предмету: «Этническая психология»

Преподаватель: Почебут Л. Г.

Конспект составила: С. Г. Реброва

1999 год.

ГЛАВА 1. ИСТОРИЯ ЭТНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ.

1. 1. ЕВРОПЕЙСКИЕ ФИЛОСОФЫ О ПСИХОЛОГИИ НАРОДОВ.

2.

Проблема этнических различий, их влияния на быт и куль­туру народов, на жизнедеятельность людей давно заинтересовала исследователей. Об этом писали еще Гиппократ, Страбон, Платон и др.

Первые исследователи этнических различий связывали их с климатическими условиями разных географических сред. Так, Гиппократ в труде «О воздухах, водах, местностях» писал, что все различия между народами, в том числе по психологии, обус­ловлены местонахождением страны, климатом и другими при­родными факторами.

Следующий этап глубокого интереса к этнической психоло­гии начинается с середины XVIII в. и обусловлен развитием общественных отношений, экономическим прогрессом, углубив­шими политическую и национальную самостоятельность, а так же укрепившими внутринациональные связи. Одновременно бо­лее четкие очертания приобрели национальная специфика обра­за жизни, национальная культура и психология. Вопросы един­ства культуры народа, его духовно-психологической общности – заняли определенное место в науке. Интересное освещение эти вопросы нашли в работах Ш. Монтескье, И. Фихте, И. Канта„ И. Гердера, Г. Гегеля и др.

Ш. Монтескье, пожалуй, наиболее полно выразил общемето­дологический подход того периода к сущности этнических раз­личий по духу (психологии). Он, как и многие другие авторы, придерживался принципов географического детерминизма и счи­тал, что дух народа есть результат воздействия климата, почвы и рельефа местности. Причем такое воздействие может быть не­посредственным и опосредованным. Непосредственное воздействие характерно для первых этапов развития народа. Опосредо­ванное же воздействие происходит тогда, когда в зависимости от климатических условий у народа складываются особые фор­мы социальных отношений, традиции и обычаи, которые наряду с географическими условиями влияют на его жизнь и историю. Таким образом, географическая среда—это первичная основа духовных черт народа и его социально-политических отношений. «Многие вещи управляют людьми: климат, религия, зако­ны, принципы, правления, примеры прошлого, нравы, обычаи; как результат всего этого образуется общий дух народа». (Ш. Монтескье «Избранные проявления»)

К проблемам национального характера обращались и дру­гие представители французского просвещения, в частности К. А. Гельвеций. В его книге «О человеке» есть раздел «Об из­менениях, происшедших в характере народов, и о вызвавших их причинах», где рассматриваются характерные черты наро­дов, причины и факторы их формирования.

По Гельвецию, ха­рактер—это способ видения и чувствования, это то, что харак­терно только для одного народа и зависит больше от социаль­но-политической истории, от форм правления. Изменение форм правления, т. е. изменение социально-политических отношений, влияете содержание национального характера.

Интересной является и позиция английского философа Д. Юма, отраженная в работе «О национальных характерах». Автор вы­деляет основные факторы, формирующие национальный харак­тер, в частности физические факторы. Под последними Юм по­нимает природные условия жизни общности (воздух, климат), которые определяют характер, темперамент, традиции труда и быта. Однако главными в становлении национальных черт пси­хологии, по Юму, являются социальные (моральные) факторы. К ним относится все, что связано с социально-политическими отношениями в обществе.

Рассматривая историю становления этнической психологии, нельзя обойти вниманием немецкую философию XVIII в. —пер­вой половины XIX в. Прежде всего необходимо вспомнить такие имена, как И. Кант и Г. Гегель.

Большое место в истории этнопсихологических исследований занимает наследие И. Канта. В работе «Антропология с прак­тической точки зрения» Кант определяет такие понятия, как «народ», «нация», «характер народа». По Канту, народ—это объединенное в той или иной местности множество людей, со­ставляющих одно целое. Такое множество (или часть его), ко­торое ввиду общего происхождения признает себя объединен­ным в одно гражданское целое, называется нацией. Каждый народ обладает своим характером, проявляющимся в эмоцио­нальном переживании (аффектации) в отношении и восприя­тии другой культуры. Кант критикует тех, кто не признает раз­личия в характерах народов, и утверждает, что отказ от при­знания характера того или иного народа есть признание только характера своего народа. Основное проявление национального характера, по Канту, – отношение к другим народам, гордость государственной и общественной свободой. Оценочное содержа­ние национального характера определено тем, что Кант боль­шое значение придает взаимоотношению народов в их истори­ческом развитии. Он не рассматривает подробно определяющие факторы национального характера. В несколько разрозненном виде они раскрываются при описании психологических черт раз­личных народов Европы. Признавая влияние на национальный характер географического фактора, он утверждает, что климат и почва, так же как и образ правления, не являются основой понимания характера народа. Такой основой, с точки зрения Канта, служат прирожденные черты предков, т. е. то, что пере­дается по наследству от поколения к поколению. Это подтверж­дается тем, что при изменении места проживания, форм правле­ния характер народа чаще всего не меняется—происходит при­способление к новым условиям, в языке, роде занятий, одежде сохраняются следы происхождения, а следовательно, и национальный характер.

Во второй половине XIX в. наступает новый этап – становление этнической психологии как самостоятельной дисциплины.» Он связан прежде всего с именами X. Штейнталя, М. Лацаруса, В. Вундта, Г. Лебона.

В 1859 г. была издана книга немецких ученых, филолога X. Штейнталя и философа М. Лацаруса, «Мысли о народной психологии». Авторы разделили науки на изучающие природу и изучающие дух. Условием разделения стало то, что в при­роде действуют механические принципы, законы круговращения, а в области духа—другие законы, для духа характерен про­гресс, так как он постоянно производит отличное от себя. Одной из наук, изучающих дух, названа этническая, или на­родная, психология. «Ее задача—исследование специфических образов жизни и форм деятельности духа у разных народов; эти образы и формы составляют духовную природу народов. Следовательно, народная психология должна быть исследова­нием духовной природы человеческого рода, основанием для истории или собственно духовной жизни народа». (Штейналь Х., Лацарус М. «Мысли о народной психологии»)

Народная психология, —уточняют авторы, —это наука о «духе народа», т. е. учение об элементах и законах духовной жизни народов.

В концепции X. Штейнталя и М. Лацаруса народный дух (психология народа) носит неконкретный, полумистический ха­рактер. Авторы не могут определить соотношение динамиче­ского и статистического в народной психологии, не могут решить проблему преемственности в ее развитии. Несмотря на это, в их взглядах много позитивного, особенно в постановке и решении методологических проблем создаваемой ими науки. Например, то, как они определяют задачи народной психологии:

а) познать психологическую сущность народного духа и его деятельность;

б) открыть законы, по которым совершается внутренняя духовная деятельность народа;

в) определить условия возникновения, развития и исчезновения представителей того или иного на­рода.

Народная психология, по мнению Штейнталя и Лацаруса, состоит из двух частей: абстрактной—отвечающей на вопрос, что такое народный дух, каковы его законы и элементы, и праг­матической—изучающей конкретные народы.

Таким образом, X. Штейнталь и М. Лацарус первыми попы­тались построить систему народной психологии как науки. Одна­ко идеализация народного духа, игнорирование воздействия на него объективных, внешних, социальных факторов сделало на­родный дух внеисторическим образованием субстанционального характера, определяющим весь духовный и исторический про­цесс. Можно сказать, что в трактовке основного понятия этни­ческой психологии как науки они взяли не самое лучшее у своих предшественников—И. Канта, И. Фихте, и Г. Гегеля.

Наиболее разработанной является этнопсихологическая кон­цепция В. Вундта. Именно работы этого немецкого ученого в области психологии народов послужили основой психологиче­ских исследований больших социальных групп. Теория психоло­гии народов Вундта возникла из его идеи о несводимости обще­психологических процессов к индивидуальной психологии и не­обходимости изучения социально-психологических закономерно­стей функционирования социальных общностей и всего обще­ства.

Задачу народной психологии В. Вундт видел в изучении тех психических процессов, которые лежат в основе общего разви­тия человеческих сообществ и возникновения общих духовных продуктов всеобщей ценности. Под народным духом, который составляет предметную область новой науки, он понимал выс­шие психические процессы, возникающие при совместной жизни многих индивидов. То есть народная душа есть связь психоло­гических явлений, совокупное содержание душевных пережива­ний, общие представления, чувствования и стремления. Народ­ная душа (этническая психология), по Вундту, не имеет неиз­менной субстанции (как у X. Штейнталя и М. Лацаруса). Тем самым Вундт закладывает идею развития и не приемлет сведе­ние социально-психологических процессов к некоторому бытию (субстанции), стоящему за ними. Психические процессы, по мнению Вундта, обусловливаются активностью души, что он на­зывает апперцепцией или коллективной творческой деятель­ностью.

В целом В. Вундт внес существенный вклад в становление этнопсихологии, более конкретно определил предмет этой нау­ки, провел разграничение между психологией народной (соци­альной) и индивидуальной.

Среди авторов, примыкающих к направлению народной пси­хологии, нельзя не назвать французского ученого Г. Лебона. Происхождение его системы, представляющей собой несколько вульгаризированное отражение идей предыдущих авторов, свя­зано, скорее всего, с двумя факторами конца XIX в. —начала XX в.: развитием массового рабочего движения и колониальными устремлениями европейской буржуазии. Целью этнопсихологиче­ских исследований Лебон считал описание душевного строя исторических рас и определение зависимости от него истории народа, его цивилизации. Он утверждал, что история каждого народа зависит от его душевного строя, преобразование души ведет к преобразованию учреждений, верований, искусства.

Итак, как видно из всего вышесказанного, проблема своеобразия духовного облика народов занимала умы многих европейских мыслителей и ученых. Особо содержательным является подход к этой проблеме школы «психологии народов». Пожалуй, можно сказать, что с деятельностью представителей этого направления и связано становление этнической психологии как науки.

1. 2. СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ЭТНИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ.

Развитие западной этнической психологии в XX в. обусло­вили два важнейших фактора: стремление свести все проблемы, касающиеся различных структурных уровней этнических общностей, прежде всего к индивидуально-личностному аспекту и проявление при этом философско-методологических пристрастий; того или иного исследователя. Основной тенденцией стало совмещение психологии, ориентированной на «микропроблемы», т. е. ограниченные во времени и пространстве и связанные с не­историчными и внекультурными явлениями, и антропологии с ее «макропроблемами» исторического и эволюционного характера. К числу общих проблем, изучаемых этнопсихологами. относятся: особенности формирования национального характера; соотноше­ние нормы и патологии в различных культурах; значение ран­них опытов детства для формирования человеческой личности.

В работах таких известных американских этнологов, как Р. Бенедикт и М. Мид, аспекты этнического рассматриваются со значительным уклоном в психоанализ и экспериментальную психологию. Методологическая концепция этих работ во многом заимствована из исследований австрийского психиатра 3. Фрейда, а методика – из немецкой экспериментальной психологии, в частности из работ В. Вундта. Это обусловлено в первую оче­редь тем, что антропологические полевые методы изучения инди­видуального поведения были признаны непригодными при дета­лизированном изучении индивидов в конкретном культурном контексте. Таким образом, этнологам понадобилась психологи­ческая теория, ориентированная на исследование антропологических особенностей происхождения, развития и жизнедеятель­ности личности и базирующаяся на психологических методах ее изучения. Такой теорией и методом в то время стал психо­анализ, который использовался этнопсихологами наряду с мето­диками, заимствованными из психиатрии и клинической психо­логии. Выделяется целый блок методов, используемых в иссле­дованиях этого направления: глубинное интервьюирование, про­ективные методики и средства, анализ снов, подробная запись автобиографий, интенсивное длительное наблюдение межлич­ностных отношений в семьях, представляющих различные этни­ческие группы.

Другое направление западной этнопсихологии связано с изу­чением личности в различных культурах. Целый ряд сравнительных исследований этнических групп с применением разнообразных психологических тестов (Роршаха, Блеки и др.) поз­волил исследователям сделать вывод о существовании некоей «модальной личности», отражающей национальный характер.

«Модальной личностью» оказывался личностный тип, к кото­рому относится наибольшее число взрослых членов данного об­щества. В этом случае национальный характер определялся с учетом частоты распространения определенных типов лич­ности в данном этносе. Существование «модальной личности» обосновывалось результатами вариационной статистики, т. е. «модальная личность»—это не конкретный, а некоторый «сред­ний», обобщенный этнофор. При этом допускалось, что в попу­ляции может быть представлен ряд типов (с переходными фор­мами между ними), причем ни один из них не может оказаться абсолютно преобладающим. Концепция модальной личности ис­пользовалась для характеристики не только национальных, но и религиозных, профессиональных и других групп населения. Но в связи с вопросом, на сколько полно отражается психоло­гический тип данной общности в характеристиках «модальной личности» из-за значительной внутригрупповой вариабельности, распространение получила концепция мультимодальной нации: каждая нация представлена не одной модальной личностью, а несколькими, что позволяет выделять «характеристики нации» как коллектива.

С точки зрения американского этнопсихолога Дж. Хонимана, главной задачей современной этнопсихологии является исследо­вание того, как индивид действует, мыслит, чувствует в условиях конкретного социального окружения. Им выделяются два типа явлений, связанных с культурой: социально стандартизо­ванное поведение (действия, мышление, чувства) некоторой группы и материальные продукты поведения такой общности. Хониман вводит понятие «модель поведения», которое опреде­ляет как закрепленный индивидом способ активного мышления или чувствования (восприятия). «Модель» может быть универ­сальной, реальной или идеальной. В качестве идеальной модели рассматриваются желаемые стереотипы поведения, не получив­шие, однако, реализации в конкретной жизни. Посредством ана­лиза этнокультурных моделей поведения личности и социально стандартизованных образцов поведения им формулируется сле­дующий основной вопрос этнопсихологии: как осуществляется вхождение личности в культуру? Хониман выделяет ряд опреде­ляющих этот процесс факторов: врожденное поведение; группы, членом которых является индивид; ролевое поведение; разного рода служебные обстоятельства; географическое окружение и т. п. В дальнейших своих исследованиях Хониман еще более детализирует поведение человека, особо выделяя эмоциональ­ную сферу. Для этой цели он использует понятие «этнос», под­разумевая под ним эмоциональное состояние социально модели­руемого поведения, которое отражает и потребностно-мотивационную сферу личности. Эмоции, по мнению Хонимана, отра­жают судьбу человеческих мотивов и являются результатом воспринимаемой ситуации. Он считал, что поведение личности в этнокультурной среде—это во многом продукт научения. Во всех этнических общностях люди одинакового возраста, пола, статуса показывают относительно однообразное поведение в сходных ситуациях.

Дальнейшее развитие этого направления связано с работами Ф. Хсю, который предложил переименовать направление «куль­тура и личность» в «психологическую антропологию», поскольку это название в большей степени, по его мнению, отражает со­держание этнопсихологических исследований.

Американский этнопсихолог М. Спиро формулирует основ­ную проблему современных этнопсихологических исследований как изучение психологических условий, повышающих стабиль­ность социальных и культурных этносистем. При этом он пред­лагает сделать акцент на изучении роли личности как в из­менении, так и в сохранении целых культур и этнических общностей. Поэтому первостепенной задачей психологической антро­пологии становится описание индивидуального поведения как микрофеномена.

Существует и противоположная позиция. Ее за­нимает американский культуролог А. Уоллес, продолжающий традицию сведения всего этнокультурного разнообразия к осо­бенностям личности. Именно эти два типа ориентации – на со­циальную и индивидуально-психологическую теории и их вза­имовлияние определяют в настоящее время направления обще­теоретического развития психологической антропологии.

Таким образом, важнейшие направления современных за­падных этнопсихологических исследований связаны с модифика­цией теоретических ориентации или типов психологических тео­рий, базирующихся на метатеоретических основах различных философских систем (экзистенциализм, неопозитивизм, необи­хевиоризм и т. д.). Их влияние проявляется в различном пони­мании человека, личности, культуры, в отношении к бессозна­тельному, в объяснении механизмов активности личности. В на­стоящее время проблематика исследований западных этнопсихологов в значительной степени опосредуется спецификой та­ких наук, как социальная география и ландшафтоведение, био­логия и физиология, социология и политология, этнология и этология. В последние десятилетия наблюдается проникновение в этнопсихологию методологических принципов и методов иссле­дования этих наук.

1. 3. СТАНОВЛЕНИЕ ЭТНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ В РОССИИ.

В России этнопсихологические исследования первоначально были делом литераторов, этнографов и языковедов.

Объектом познава­тельного интереса этническое самосознание русского народа стало выступать в эпоху русского Просвещения. Воспитание на­циональной гордости соотечественников было лейтмотивом тру­дов М. В. Ломоносова, который положил начало традиции, под­хваченной и развитой просветителями второй половины XVIII в. Стремление к формированию общественного мнения, к воспита­нию национального достоинства, к противодействию «офранцузивания» русской знати можно увидеть в публикациях И. И. Новикова, Д. И. Фонвизина, Н. М. Карамзина, А. Н. Ра­дищева.

Преемниками идей просветителей в начале Х1Хв. стали де­кабристы. В программах преобразования Российского государ­ства, особенно после Отечественной войны 1812 года, они учи­тывали значение этнопсихологического фактора воздействия на русское общество.

Продолжателем гуманистических традиций русского Про­свещения был П. Я. Чаадаев, без учета творчества которого не­возможно всесторонне оценить особенности развития русского рационального самосознания в первой половине XIX в. С его именем связано начало двух важнейших общественно-политиче­ских течений, в рамках которых обсуждался вопрос о самобыт­ности русского народа. В «Философических письмах» П. Я. Чаа­даева впервые не отвлеченно, а предметно поднята проблема значения русской народности, ее особенностей. Во взглядах Чаадаева скептицизм и неприятие исторического прошлого рус­ского народа сочетались с верой в его особое предначертание, мессианскую роль России в будущем Европы.

Идея мессианской роли России легла в основу теоретиче­ских построений славянофилов как представителей особого на­правления русской общественной мысли. Наибольшую актив­ность это движение приобрело в 30—50-е годы XIX в. Созда­тели общества «Любомудров» Д. В. Веневитинов, А. С. Хомя­ков, И. В. Киреевский считали самой насущной проблемой России становление национального самосознания русских, что возможно через достижение национальной самобытности, созда­ние своей литературы и искусства.

Славянофилы второго поколения—К. С. Аксаков, И. С. Ак­саков, Ю. Ф. Самарин, Ф. И. Тютчев, А. А. Григорьев и др. – в художественных и публицистических работах также стреми­лись обратить внимание зарождающейся русской интеллигенции и вообще читающей публики на проблемы национального самосознания русских как этноса, имеющего уникальную исто­рию и географию расселения. Славянофилы второго поколения в отличие от своих предшественников говорили не о народных основах национального возрождения, а конкретизировали, что в послепетровской Руси только крестьянство и частично купече­ство выступают хранителями извечных самобытных черт и тра­диций, по выражению И. С. Аксакова— «самостоятельности рус­ского воззрения».

Другое направление русской общественной мысли запад­ничество связано с ориентацией на вхождение России как ев­ропейского государства в мировое сообщество цивилизованных государств Запада. Идеологами этого направления выступали А. И. Герцен, Н. П. Огарев, В. Г. Белинский. В. П. Боткин, Н. А. Добролюбов. Западники в отличие от сла­вянофилов не склонны были идеализировать ни историческое прошлое, ни нравственные качества русского народа. Но при этом они противостояли нивелированию национального, особен­но в верхних социальных слоях русского общества, утрате частью дворянства чувства национального достоинства.

Велико значение и русской этнографии в становлении этни­ческой психологии. Экспедиции, снаряжавшиеся Академией наук, начиная с XVIII в., привозили с севера России и из Си­бири разнообразный материал. Для разработки материалов экс­педиций и дальнейшего изучения страны в 1846 г. было учреж­дено Русское Географическое общество. Его создание было свя­зано с выполнением не только, и даже не столько научных, сколько социальных заданий. В программу общества входило всестороннее изучение России – ее географии, природных бо­гатств и народов. Одной из главных задач было изучение рус­ского крестьянства для решения вопроса о крепостном праве. Государственные интересы требовали и сведений о народах Си­бири, Средней Азии, Кавказа. Это наложило отпечаток на дея­тельность общества и его этнографического отделения, в кото­ром организуются этнопсихологические исследования.

В связи с программой комплексного этнографического ис­следования Н. И. Надеждиным в 1846 году была составлена «Инструкция этнографическая», которая предлагала описывать:

быт ве­щественный,

быт житейский,

быт нравственный,

язык.

Нравственный быт включал в себя все явления духовной куль­туры и среди них «народную характеристику», т. е. психический склад; сюда же входило описание умственных и нравственных способностей, семейных отношений и особенностей воспитания детей.

Таким образом, в этнографическом отделении Русского Гео­графического общества в конце 1840-х годов было положено начало новой отрасли психологии – народной психологии.

Исторически этническая, или народная, психология развива­лась в России в двух направлениях. Одно представляло собой сбор этнографического материала, а психологические проблемы оказывались включенными в общие описания жизни разных народов. Другое направление было связано с языкознанием; здесь язык выступал как основа единства психического склада того или иного народа. Поддержку и развитие получила идея, что основой народной психологии является язык, и он обусловли­вает существование этнических общностей. Эта идея повлияла на формирование психологического направления в языкознании, восходящего еще к работам немецкого ученого В. Гумбольдта. И главной чертой народной психологии стала ее связь с языко­знанием.

Также, в составе национальной психики помимо интеллектуальных, языкознательных выделялись и волевые элементы: «задерживающая воля» и «действующая воля». Они образуют уклад воли, который проявляется в национальном характере. В национальных характерах различались два типа – пассив­ный и активный. Каждый из них, по классификации, вклю­чает в себя два уклада.

Пассивный тип: а) задерживающая и действующая воли не отличаются силой и осложняются психо­логическим элементом волевой лени (пример—русский воле­вой уклад);

б) обе воли—задерживающая и действующая— одинаково сильны и характеризуются отпечатком психологиче­ской дисциплины (пример—немецкий волевой уклад).

Актив­ный тип: а) обе волн сильны, но действующая воля осложня­ется психологическим элементом спорта (пример—английский волевой уклад);

б) сильная и импульсивная действующая воля при относительно слабой задерживающей воле, особый психоло­гический элемент—героизм (пример—французский волевой уклад).

Овсянико-Куликовский – основоположник этой теории, считал, что нельзя отрицать влияния культурного развития и исторических условий на уклад воли, но если этот уклад сложился, он становится при­надлежностью национальной психологии, приобретает у каж­дого народа особую психологическую постановку. Разнообразие национального характера проявляется в общественной жизни, в политической и социальной борьбе, в истории каждого народа. Следовательно, общественное развитие оказывается, согласно данному взгляду, подчиненным национальному характеру.

Теория национальной психологии, которую развивал Овся­нико-Куликовский, служила целям психологизации социально-исторической проблемы наций и национальностей, из нее дела­лись практические выводы для национальной политики. Автор считал, что основной вопрос национальной политики сводится к вопросу о языке. Трактуя язык как инструмент этнической идентификации, он видел в нем фактор национального самооп­ределения личности. Вслед за психологизацией социальных яв­лений Овсянико-Куликовский сделал и другой шаг биологизировал их, введя понятие патологии национальности, «болез­ней» национальной психики, таких, как национализм, шовинизм. Согласно его взглядам, гипертрофия социальных межнациональ­ных признаков в некоторых случаях вызывает атрофию нацио­нальных черт, явление «денационализации», но ее следствием может быть и повышение национального чувства, ведущее к на­циональному тщеславию и шовинизму.

В предреволюционные годы в Московском университете был введен курс этнической психологии, читал его философ Г. Г. Шпет. В 1917 г. опубликована его статья об этнической психологии в журнале «Психологическое обозрение», а в 1927 г. – книга о предмете и задачах этой науки под назва­нием «Введение в этническую психологию». Эта книга была написана еще в 1916г., позже были добавлены лишь коммента­рии к вышедшей за это время иностранной литературе. Хотя книга Шпета была издана в советское время, она относится к науке дореволюционной России. Г. Г, Шпет опубликовал только первую часть—»Введение, предмет и метод этнической психологии». Однако по своему содержанию она представляет собой обобщенное и критическое изложение состояния этниче­ской психологии и утверждение положения о развитии этниче­ской психологии как раздела социальной психологии.

«Дух народа», по мнению Г. Г. Шпета, символизирует смысл и идею «народа», которые раскрываются в типологических изображениях его состава и изменений во времени. Например, «дух. аристократии», «дух данного времени», «дух рыцарства», «дух мещанства»—все это частные ингредиенты целого, не теряю­щего сути в конкретности. «Дух» в этом смысле есть собрание, «связка» характерных черт «поведения» народа. В совокупности с постоянством «диспозиций» он представляет собой народный характер. Этот субъективный характер узнается в его объекти­визации как совокупность реакций народа на обстоятельства, в которых он сам участвует, на объективно данные ему отноше­ния и идеальные образования. Типическое и общее отношение к объективному существует как переживание коллектива, вкла­дываемое в определенный репрезентант народа—сословия, касты, группы. Отсюда выделение этнической психологии из со­циальной и определение для каждой из них собственного объекта.

1. 4. СОВЕТСКАЯ ЭТНИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Историю советской этнической психологии можно условно разделить на несколько периодов.

В первые годы становления Советского государства интерес к этнической проблематике был стимулирован рядом обстоя­тельств. Во-первых, социальным заказом на решение националь­ных проблем, которые возникали в процессе создания и укрепле­ния СССР. Во-вторых, задачей разработки проблематики меж­национального взаимодействия, которую ставила жизнь в усло­виях формирования нового общественного строя и создания но­вого многонационального общества, его унификации. В-третьих, тем, что идейная борьба и доминирование марксистского миро­воззрения, идеологизация целей развития советского общества не могли не коснуться и этнической психологии. В этот период советская этнопсихологическая наука не владела даже элемен­тарными данными об этническом составе населения многонацио­нальной России (единственная всеобщая перепись населения Российской империи была проведена в 1897г., да и то учиты­вала лишь данные о родном языке). Следовательно, принимае­мые в эти годы политические решения, в большой степени судь­боносные для десятков населявших Россию этносов, не имели сколько-нибудь серьезной научной этнопсихологической прора­ботки.

Второй период развития советской этнопсихологии включает в себя 1930—1950-е годы. Наиболее характерной его чертой яв­ляется утверждение марксистского методологического принципа в этнопсихологии как науке.

Следующий период развития советской этнопсихологии – 1960-е годы – отличается усилением внимания исследователей к различным аспектам сотрудничества и дружбы народов СССР. Особый интерес вызывали вопросы, связанные с интернацио­нальным воспитанием и социально-культурным сближением на­родов, вопросы национально-государственного строительства.

Следующий, четвертый, период – 1970-е годы – период кон­кретного социологического изучения наций и народностей, на­циональных отношений.

В марте 1988г. в Институте психологии АН СССР прошла конференция по проблемам психологии межнациональных отно­шений, в которой приняли участие психологи из большинства союзных республик. На конференции получил поддержку тезис о необходимости дополнения традиционного для этнопсихологического исследования интрасубъективного методологического принципа новым – интерсубъективным, который особенно важен для изучения особенностей межнациональных отношений.

В ян­варе 1990г. было принято решение о создании в Институте пси­хологии Лаборатории психологии межгрупповых отношений. Тем самым был дан импульс активному участию социальных психологов в изучении проблем столь сложного и многомерного явления, как межнациональные отношения.

ГЛАВА 2. ТРАДИЦИОННАЯ СТРУКТУРА ПСИХОЛОГИИ ЭТНОСА.

В структуре этнической психологии традиционно выделяют статические (долговременные) и динамические (кратковременные) компоненты. Когда психические явления, сложившиеся в процессе исторического развития этноса (этногенеза), долгое время сохраняются и закрепляются в психологических особен­ностях отдельных людей, тогда они относятся к статическим, устойчивым компонентам. Если же психические явления кратковременны, появляются и пропадают или видоизменяются, то их считают динамическими компонентами этнопсихологии. В ста­тические компоненты включают психический склад этноса и этническое сознание. Динамические компоненты представлены эт­ническими чувствами и этническими вкусами.

Психический склад этноса—это специфический способ вос­приятия и понимания членами этнической общности различных сторон окружающей действительности. Он создается из поколе­ния в поколение, и каждый исторический этап оставляет на нем глубокий след. Психический склад этноса состоит из сле­дующих элементов: этнический характер; этнический темпера­мент; этнические традиции и обычаи.

Этнический характер отражает специфику исторически сло­жившихся свойств психики, отличающих один этнос от другого.

Этнический характер и специфичен и типи­чен одновременно, поскольку это специфическое соотношение тесно взаимосвязанных психологических качеств, типичных для всего человечества. Во-первых, специфичность психологических качеств проявляется в стереотипах восприятия, чувствования и поведения представителей конкретной этнической общности. Во-вторых, специфические психологические качества так или иначе доминируют в структуре личности большинства представителей этнической общности. Изучить этнический характер – значит раскрыть его наиболее выраженные социально-психологические черты. Но ни одна из этих черт, взятая в отдельности, не может быть абсолютно уникальной. Уникальна только струк­тура характерологических особенностей этноса, а все элементы, входящие в нее, являются общими.

Следующий элемент психического склада этноса—этниче­ский темперамент, как бы внешнее выражение этнического ха­рактера. Этнический темперамент не зависит от типа нервной си­стемы. Это определенный стандарт реагирования на конкрет­ную ситуацию, который присущ не каждому представителю этнической общности, а лишь ее большей части.

Статическим элементом психического склада этноса являются также этнические обычаи и традиции. Они обусловлены не только объективными социальными отношениями, но и субъек­тивными идеями, представлениями, верованиями, мифами, ле­гендами, передающимися из поколения в поколение. Субъектив­ные представления о нормах и правилах поведения объективи­руются в виде обычаев и традиций. Этнические обычаи – это те порядки и правила поведения, которые охватывают преимущественно сферу бытовых отноше­ний. В основе обычаев лежат привычки. Из поколения в поко­ление эти привычки закрепляются, отшлифовываются, проверя­ются на практике и приобретают устойчивую форму. Этниче­ские традиции же обращены к духовному миру человека, они играют роль стабилизаторов и воспроизводителей обществен­ных отношений посредством формирования психических ка­честв, требуемых для этих отношений. Традиции влияют на пси­хику человека прямо и опосредованно. В отличие от прямого при опосредованном влиянии формирование черт человека про­исходит в соответствии с организацией порядка повседневных отношений, отступление от которых осуждается общественным мнением.

Другим статическим компонентом этнической психологии яв­ляется этническое сознание.

Этническое сознание имеет сложную структуру. По крите­рию направленности сознания представителей этнической общ­ности на себя или на другие общности, его можно разделить на два вида: 1) этническое самосознание, включающее в себя восприятие, представление и понимание своей собственной этни­ческой общности, и 2) осознание других этносов, т. е. восприя­тие, представление и понимание особенностей других этниче­ских общностей.

Этническое самосознание есть осознание принадлеж­ности к определенной этнической общности, сознательное отра­жение этнического бытия.

Этническое самосознание является наиболее устойчивым эле­ментом этнопсихологии, поскольку формируется на основе общ­ности происхождения, языка, культуры и быта еще при пер­вобытнообщинном строе как самосознание рода, племени к существует до настоящего времени. В своем развитии этниче­ское самосознание проходит несколько стадий.

1. Осознание национальных чувств, начальный этап выделе­ния своего этноса и дифференцирования его от других этниче­ских общностей, противопоставление «мы» и «они».

2. Осознание своей этнической принадлежности, формирова­ние этнической идентификации.

3. Осознание приверженности к определенным националь­ным ценностям, общности интересов. На этой стадии начинает» формироваться этнологическое самосознание.

Этнологическое самосознание – это осознание принадлеж­ности к этносоциальной общности как социально-экономической и политической организации; это осознание места и роли своей общности в системе межнациональных отношений, осознание са­мобытности, уникальности своей культуры; это понимание сво­его места в сложном социальном мире. В отличие от филогене­тически устойчивого этнического самосознания, которое в исто­рии этноса не прерывается ни на секунду, этнологическое само­сознание дискретно. Дискретный характер означает, что на определенном этапе этногенеза у этнической общности появля­ется актуальная потребность в создании собственного общества. собственной государственности. Актуализация этой потребности пробуждает этнологическое самосознание и заставляет наиболее активных представителей этноса теоретически обосновывать не­обходимость создания независимого государства и политически действовать в этом направлении. Поэтому этнологическое само­сознание формируется не на обыденном уровне сознания, а на теоретическом.

А теперь перейдем к рассмотрению динамических компонентов этни­ческой психологии – этнических чувств и этнических вкусов.

Этнические чувства тесно связаны с этническим сознанием, они дают толчок осознанию своей этнической принадлежности, своей культуры. Выражая эмоциональное отношение людей к своей этнической общности и ее интересам, а также к другим этносам и их интересам, этнические чувства всегда имеют кон­кретно-историческое содержание. Их формирование определя­ется двумя группами факторов. Во-первых, современными эко­номическими и политическими условиями жизнедеятельности этноса. На степени выраженности этнических чувств прежде всего сказываются межнациональные отношения, войны, нацио­нальная экспансия, экономические кризисы, идеи национального развития. Во-вторых, историческим прошлым народа.

Этнический вкус—это оценка правильности, нормальности, красоты, морали и норм общественного поведения, обусловлен­ная спецификой явлений, происходящих в этносе на протяжении длительного периода. Эти явления вырабатывают у этноса опре­деленный способ оценки внешнего мира, четкие критерии, кото­рые дают возможность подмечать и обнаруживать черты, скры­тые от представителей других этносов. На основе таких крите­риев в этнической общности формируется национальная куль­тура.

Этнические вкусы выполняют роль критерия восприятия и отношения человека к окружающей действительности. Они не противопоставляются общечеловеческим вкусам, а представ­ляют собой сложный набор всех вкусов человечества. В реаль­ной жизни общечеловеческое проявляется в национальной фор­ме, поэтому общечеловеческая культура не существует вне ра­мок национальной культуры. Говоря образно, вся культура че­ловеческой цивилизации – это огромная художественная гале­рея, на стенах которой развешены уникальные картины нацио­нальных культур.

Итак, мы представили традиционную структуру психологии этноса, основанную на критерии времени. В последующих гла­вах учебного пособия рассматриваются элементы этнической психологии с позиций современной социально-психологической науки.

ГЛАВА 3. ПРЕДМЕТ СОВРЕМЕННОЙ ЭТНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ.

Этническая психология представляет собой область знаний, источниками которых выступают различные гуманитарные нау­ки, в том числе этнология и психология. Ее статус как междисциплинарной науки вытекает из этимологии самого термина «эт­ническая психология». Поэтому определение предмета этниче­ской психологии требует анализа задач, решаемых этими нау­ками, с учетом фактора их взаимодействия. Этнологи, изучая проблему происхождения и развития этно­сов, отмечают, что в качестве этнической общности может вы­ступать всякая общность, которая складывается на определен­ной территории среди людей, находящихся между собой в ре­альных социально-экономических связях, говорящих на взаимопонимаемом языке, сохраняющих на протяжении своего жиз­ненного пути известную культурную специфику и осознающих себя отдельной самостоятельной группой. В социальной жизни этническая общность проявляется лишь тогда, когда входящие в нее люди не только говорят на одном языке и живут на одной территории, но также чувствуют себя принадлежащими именно к этой общности. Реальная этническая общность, определяемая Л. Н. Гумилевым как «динамическая система», включает в себя не только людей, но и элементы ландшафта, культурные тради­ции и взаимосвязи с соседними этносами.

Антропологи обращают внимание на то, что особенности эт­нических общностей не следует смешивать с расовыми призна­ками, тем более что расовые и этнические границы совсем не совпадают, хотя часто внешний облик представителя той или иной этнической общности может быть показателем в оценке его этнической принадлежности.

Этнолингвисты в качестве ведущего фактора формирования этноса рассматривают язык как своеобразную копилку исто­рического опыта народа.

Этнокультурологи определяющим фактором формирования этнопсихологических свойств считают культурную среду.

Этносоциологи подчеркивают, что этническая специфика вы­ражает внеличностное общественное сознание и интериоризуется в процессе Передачи «межпоколенного» социального опыта на­рода.

Но все-таки, важнейшая задача этнопсихологии состоит в изучении связей между внутренним, психическим миром чело­века и миром внешним, предметным, социальным, этнокультур­ным, но только не абстрактного человека в абстрактном обще­стве, а конкретного человека в конкретной среде, специфичной в этническом отношении. Именно очевидность подобных связей способствовала возникновению как психологических, так и этно­логических концепций, анализирующих соотношение психологи­ческих и этнокультурных переменных в развитии социума.

Большой вклад в становление культурно-исторической кон­цепции роли этнического в социальном взаимодействии народов внесли работы Л. С. Выготского, Г. Г. Шпета, Б. Ф. Поршнева, Ю. В. Бромлея, Л. Н. Гумилева. Выделяя в качестве ведущих такие категории, как психический склад нации, национальный характер, национальные чувства, национальное самосознание, эти авторы доказали, что этнические различия в психологии на­рода – неоспоримая реальность.

Когда психологи говорят о психологии народа (этноса), то имеют в виду отражение множества связей и отношений, в ко­торых реально формируется и развивается конкретный народ или его часть. Исследование этнических особенностей осуществляется при помощи таких понятий, как «основная» или «модальная» личность, описывающих наиболее существенные признаки исследуемого народа, единые для всех его членов. На этом основании большинство этнокультурных феноменов рассматривается как бы через призму данных поня­тий. Несомненно, любая историческая общность (нация, этнос) несет в себе способность развивать самостоятельное волевое единство, в определенной мере подчиняющее отдельных лиц, ее составляющих. Передаваемые из поколения в поколение язык, система духовных ценностей, символы, отношения к ве­щам и людям, унаследованные способы поведения как образцы для действий – все это факторы, определяющие «типические коллективные переживания» или особенности тех или иных эт­нических общностей. У каждого народа складывается свой субъективный психологический образ или стереотип как специ­фическая национальная норма поведения.

В качестве основной составляющей предмета этнической пси­хологии мы выделяем этнические стереотипы как разновидность социальных стереотипов. Под этническим стереотипом обычно понимают упрощенный, схематизированный, эмоционально окра­шенный и чрезвычайно устойчивый образ какой-либо этниче­ской группы или общности, распространяемый на всех ее представителей. С помощью этнических стереотипов формируется значительная часть представлений о других народах.

Еще одним социально-психологическим образованием, кото­рое выступает в качестве предмета этнической психологии, яв­ляются этнические, экспектации. В основе этнических экспектаций лежит ролевая и нормативная регуляция социального вза­имодействия людей. Без прогнозирования ответного поведения невозможно представить нормальное, конструктивное взаимодей­ствие. Неадекватность этнических экспектации служит причи­ной большинства конфликтов, возникающих на этнической «поч­ве». Поэтому становление этнических экспектации, их динамика должны быть предметом этнопсихологического изучения.

Итак, предмет этнической психологии в его социально-пси­хологическом аспекте составляют этнические стереотипы, дис­позиции и экспектации взаимодействующих субъектов, которые и выступают этническими детерминантами человеческого поведения.

ГЛАВА 4. ЭТНИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ПОЗНАВАТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ.

Изучение влияния этнических особенностей на структурно-функциональную организацию психики на отдельных этапах онто- и филогенеза – важнейшее условие для понимания психо­физиологических отличий представителей разных народов.

Некоторые ученые, считая культуру универсальным механиз­мом адаптации общества к природной и социальной среде, рас­сматривают предмет этнопсихологии как часть культуры, как производное от нее. Таким образом, они сводят изучение этнопсихологических проблем исключительно к определению условий жизни и способов выработки определенных поведенческих, реакций на конкретные жизненные обстоятельства того или иного этноса. Другие предупреждают о возможном обеднении содержания этнопсихологической науки из-за сведения ее пред­мета к рассмотрению исключительно таких понятий, как «на­циональный характер» или «национальные потребности», кото­рые обнаруживаются обычно на уровне обыденной психологии и часто метафоричны. Они обращают внимание на необходи­мость рассматривать предмет этнопсихологии не в системе социально-психологических явлений, а прежде всего в системе об­щей психологии как науки, изучающей наиболее общие психо­логические закономерности, принципы и понятия. Только тогда этнопсихологические особенности проявятся не как перечень от­личий, а во взаимосвязи друг с другом и с другими общечело­веческими, присущими конкретному обществу групповыми и ин­дивидуально-личностными психологическими особенностями.

По мнению И. С. Кона, исследования в этнической психологии мо­гут быть либо социокультурными (характеристики общества, культуры), либо психологическими (свойства индивида, входя­щего в тот или иной этнос). Поэтому вполне закономерно, что в зависимости от изучаемого предмета меняется и методический аппарат, и логика исследования. Это можно проследить на при­мере различных подходов к изучению такого психического про­цесса, как мышление.

Еще в XIX в. психология игнорировала факт социально-исто­рической детерминации высших психических функций. Счита­лось, что внутренние свойства и основные законы психической жизни (ассоциации, апперцепции, структурность восприятия, условные связи) остаются неизменными, и, таким образом, об­щественные формы деятельности – это проявления психологиче­ских свойств человека, установленных в психологии. Так, В. Вундт в своем многотомном труде «Психология народов» сде­лал попытку расшифровать такие социальные явления, как ре­лигия, мифы, мораль, право, с позиций индивидуальной психо­логии, видя в них проявление законов ассоциации и аппер­цепции. Понимание психических процессов как продуктов эволюции связано с теориями Ч. Дарвина и Г. Спенсера. Они пытались проследить, как развиваются сложные формы психической дея­тельности, как в результате эволюции элементарные формы био­логического приспособления к изменяющимся условиям среды превращаются в сложные формы адаптации.

С середины XIX в. широкое распространение получили идеи о том, что развитие индивида воспроизводит развитие рода («биогенетический закон», «закон рекапитуляции»). Они были использованы для следующего вывода: мышление отсталых на­родов приближается к мышлению детей, а отсюда— расовая неполноценность отсталых народов.

Преобладающая во второй половине XIX в. биологическая ориентация выражалась и в отождествлении культурных разли­чий – с расовыми. Так, Спенсер приписывал меньшие умственные способности не только «низшим» расам, но и «низшим» клас­сам в промышленных странах, которые, как он считал, зани­мают свое место в обществе в результате естественного отбора. Тайлор также не отказывался от классификации рас по грубой шкале развития цивилизации и делал вывод о том, что цивили­зованный человек не только умнее и способнее дикаря, но даже лучше и счастливее его.

В противовес биологизаторским теориям французская социо­логическая школа пыталась показать, что основные формы пси­хической жизни человека – это продукт общественной жизни.

Другой представитель французской социологической школы, Л. Леви-Брюль, считал, что мышление человека, живущего в ус­ловиях примитивной культуры, является продуктом господствую­щих в этом обществе общих взглядов или «коллективных пред­ставлений», что оно дологично, диффузно и работает по закону сопричастности. Такое мышление имеет магический характер, т. е. отражает не практические отношения человека с реальной действительностью, а систему тех верований и примитивных представлений, которые складывались в первобытном обществе.

С 1930-х годов во всем мире возникает и увеличивается ин­терес к сравнительно-историческому анализу психических про­цессов человека. Это исследования, известные под общим на­званием кросскультурные, или исследования проблем формиро­вания психики в условиях различных культур. В целом можно выделить две основные концепции изучения психических процес­сов, которые, по словам А. Р. Лурия, способствовали внедрению научного метода в этнопсихологические исследования.

Первая концепция сформулирована в трудах французского исследователя К. Леви-Стросса. Он исходил из того, что основ­ные логические операции на разных этапах исторического раз­вития остаются одними и теми же. Человек примитивного обще­ства так же, как и человек развитой культуры, ищет пути к объ­ективному знанию, исходит из активных гипотез, пытается упо­рядочить свое мышление и свой опыт в известные логические системы. Но, классифицируя поступающую информацию, он вы­бирает иные, более наглядные и непосредственно воспринимае­мые признаки, способы обобщения остаются многообразными и неустойчивыми. Таким образом, если у культурного человека в основе мышления лежат устойчивые, однозначно логические основания, то примитивного человека отличает тенденция свя­зывать вещи, которые могут быть связаны друг с другом только в соответствующей ситуации (например, топор и очки объеди­няются по признаку их «нужности» для человека). Эти положе­ния Леви-Стросса близки к концепции выдающегося отечествен­ного психолога Л. С. Выготского, сформулированной на три де­сятилетия раньше. Выведение причин различных форм логиче­ского мышления из основных форм практики субъекта, а не из его внутренних психологических особенностей—один из наибо­лее прогрессивных выводов современной сравнительной пси­хологии.

Вторая важная для развития этнопсихологии концепция была предложена антропологической лингвистикой. В ее основе лежит утверждение, что особенности человеческого сознания можно понять, лишь учитывая тот язык, который применяется для выражения мысли. Язык человека не только выражает мысль, но и принимает непосредственное участие в ее формиро­вании—вот суть гипотезы, получившей название «гипотеза Се­пира – Уорфа».

Многие антропологи также пытались охарактеризовать познаватель­ные процессы в различных культурах, исходя из представлений о функциональной организации правого и левого полушарий головного мозга, обеспечивающих качественно различные мыс­лительные процессы. У большинства людей (у правшей) правое полушарие перерабатывает информацию как целое, а в левом полушарии происходит ее последовательная переработка, наибо­лее важной особенностью которой является использование речи. Данные фило-, антропо- и онтогенеза свидетельствуют о нерав­номерном развитии отдельных мозговых структур в виде более позднего формирования и созревания зон мозга, ответственных за сложные последовательные процессы переработки и кодиро­вания информации. По-видимому, представители разных куль­тур отличаются тем, какие мыслительные процессы им чаще надо использовать в конкретных практических ситуациях. Для развивающихся культур более характерны целостное чувствен­ное отражение (конкретное узнавание, зрительно-пространствен­ный анализ, целостное восприятие), эффективность в конкрет­ных видах деятельности с опорой на прошлые знания, что обыч­но рассматривается как функции «правополушарных» процес­сов и стабильное ядро мозговой организации человека любой культуры. В то же время такие «левополушарные» процессы, как абстрактное познание с помощью речи, аналитическое вос­приятие, обобщенное узнавание, произвольность и возможность прогнозировать – это те оперативные процессы, которые более характерны для представителей развитых культур. Они форми­руются в ходе воспитания и образования человека любой куль­туры и обеспечивают его индивидуально-изменчивое поведение.

Неравные в указанном отношении правое и левое полуша­рия соединены в единый мозг, и парное их функционирование или межполушарное взаимодействие остается главным усло­вием формирования оптимальной нервно-психической деятель­ности. Закон единства симметрии – асимметрии с прогрессив­ной тенденцией нарастания асимметрии мозга—это тот меха­низм, который помогает нам понять, с одной стороны, эволю­цию и развитие человека, а с другой – особенности познаватель­ных процессов представителей различных культур.

Итак, анализ экспериментальных данных, накопленных пси­хологами, нейро- и психофизиологами, позволяет сделать не­сколько общих выводов.

1. Основной в определении этнических особенностей психики является социокультурная детерминанта.

2. Структура познавательной деятельности на разных этапах исторического и культурного развития не остается постоянной, а перестраивается с изменением условий общественной жизни и конкретной практики. Главная особенность наблюдаемых сдви­гов – это переход от непосредственного наглядно-действенного опыта к основам теоретического знания путем постепенного овладения отвлеченными понятиями, закрепленными в языке, т. е. в общефилософском смысле—переход от чувственного к рациональному.

3. Принципы функциональной асимметрии и межполушарного взаимодействия мозга человека, единые для людей разных культур как видовые, в конкретных функциональных связях мо­гут быть неодинаковыми для представителей разных этносов. Вместе с тем при соответствующих внешних условиях (среда обитания, воспитание, образование) именно эти принципы моз­говой организации психической деятельности обеспечивают каж­дому человеку, независимо от его национальной или расовой принадлежности, равные познавательные возможности.

ГЛАВА 5. ЭТНИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ.

Основной задачей этнопсихологического подхода к изуче­нию личности является определение закономерностей ее раз­вития в постоянно меняющемся мире. Становление личности идет параллельно становлению индивидуальности. Личность и индивидуальность не только взаимосвязаны, но и взаимообус­ловлены. Формирование личностных качеств человека нахо­дится в тесной взаимосвязи с его индивидуальным сознанием, которое зависит не только от статуса и роли личности, но и от ее индивидуального отношения к своему положению (ста­тусу, роли). Это объясняет тот факт, почему в условиях одной и той же этносоциальной среды могут существовать разные социальные типы личности.

В чем же главная суть и основное различие социализации и индивидуализации личности? Социализация – это процесс становле­ния личности путем освоения индивидом основного набора духовных ценностей, выработанных человечеством. Индивидуа­лизация – это процесс становления личности путем селекци, информации, получаемой индивидом из окружающей среды, в производства новых духовных ценностей, значимых для обще­ства. Индивидуализация осуществляется в основном посредст­вом выбора (книг, друзей, профессии, места работы и житель­ства и т. п.). Социализация же осуществляется в основном по­средством принуждения (обязательное среднее образование, обязанность трудиться и пр.). Социализация—это долг лич­ности, а индивидуализация – ее право.

Итак, основными путями формирования личности являются социализация и индивидуализация.

Рассмотрим более подробно, как протекает процесс социализации личности. В. А. Ядов выделяет четыре этапа социализации:

1) освоение предметной деятельности в семье;

2) освоение общения в различных малых группах;

3) освоение профессиональной деятельности в учебных и трудовых коллективах;

4) освоение культурных ценностей общества посредством включения в целостную систему общественных отношений.

Четыре этапа социализации – это те ступеньки, по кото­рым проходит личность в процессе онтогенеза. Личность фор­мируется в обществе, поэтому категория, парная понятию «личность», – это «общество». Отсюда: каково общество, та­кова и личность. Такой социологический подход к понятию «личность» предполагает, прежде всего, изучение факторов социальной среды, формирующих личность. Представление о том, что социализация личности – единственный процесс ее развития, как мы отмечали выше, преодолевается посредством введения понятия «индивидуализация личности, если пони­мать индивидуализацию как процесс влияния личности на об­щество.

Наиболее значимым фактором социализации личности яв­ляется процесс усвоения языка.

Вторым важным фактором социализации личности являет­ся уровень культурно-исторического развития общества. Чело­вечество имеет разные модели личности в зависимости от эт­нокультурных традиций и общественно-экономического строя. Различные социальные общности предъявляют к формирова­нию личности свои специфические требования.

И. С. Кон проводит сравнение моделей личности, сформи­ровавшихся под влиянием западной (европейской) и восточ­ной (японской) культурных традиций. Он отмечает, что запад­ная модель человека является активно предметной, западная (европейская) культура дает установку личности формиро­ваться в деятельности, в деяниях и поступках. Поэтому не слу­чаен психологический принцип единства сознания и деятельно­сти. Восточная культура не придает такого значения предмет­ной деятельности, утверждая, что творческая активность, как бы служащая пружиной активности личности, развертывается лишь во внутреннем духовном пространстве и познается не практикой, а в акте мгновенного озарения, инсайта.

Третьим важным фактором социализации является обще­ние.

Обратимся теперь к анализу процесса индивидуализации личности. Вне связи с проблемой индивидуальности личность есть абст­ракция и в реальном мире не существует. По мнению И. И. Резвицкого, личность социальна по своей сущности, не­индивидуальна по способу своего существования. Индивидуа­лизация включает в себя как процессы формирования (разви­тия) индивидуальности, так и процессы ее самореализации во внешнем социальном мире. Мы остановимся только на процес­сах, формирующих индивидуальность, среди которых можно выделить три основных: самоопределение, самопроявление и самодостаточность.

Самоопределение представляет собой определение индиви­да в общем социальном окружении, осмысление и установле­ние им своего места и роли в обществе. Процесс самоопреде­ления полярен, так как складывается из дифференциации и интеграции человека. Дифференциация людей в обществе обусловлена главным образом разделением общественного труда и выступает лишь начальной фазой индивидуализации. Психологи отмечают, что уже трехлетний ребенок отделяет свое «Я» от окружающей среды. Но индивидуализация – это не только выделение человека из общности, это и интеграция, т. е. включение его в систему общих связей и отношений. Если безграничная дифференциация ведет к индивидуализму, то чрезмерная интеграция растворяет индивидуальность в обще­стве, приводит к конформизму.

Самопроявление—это выражение себя в различных фор­мах и способах деятельности и общения. Процесс самопрояв­ления также полярен: самопроявляясь, человек одновременно показывает свою специфичность и типичность в отношении других людей. Уже в первобытной общине происходит опре­деление специфических функций человека, развитие его специ­фических свойств и признаков. Чем специфичнее становится человек, тем больше у него оказывается возможностей для са­мореализации и самоактуализации. Типичность означает упо­добление индивида другим членам социальной общности.

Самодостаточность – это процесс приобретения индивидом своего способа существования, способности к самообеспечению и саморегуляции. Становление самодостаточности проходит тоже полярно, она складывается из автономизации и конкордации. Автономизация означает становление самобытности, уникальности индивида. В. процессе общественно-трудовой дея­тельности у каждого человека вырабатываются свои способы и формы жизнедеятельности. Но действительный критерий ин­дивидуализации человека состоит в его общественной направ­ленности. Социальное призвание личности заключается в со­хранении и развитии человеческого общества. Поэтому поляр­ным процессу автономизации выступает процесс конкордации как формирование установок, интересов, умений и навыков лич­ности, дающих возможность осуществить свою жизнедеятель­ность согласованно с деятельностью других членов общества. Конкордация и означает согласование. При этом не предпола­гается покушение на самобытность человека, речь идет о его умении согласовывать свои жизненные цели и действия с це­лями и действиями других. Стремление личности к автономи­зации как самоцели может порождать индивидуалистические ориентации. Ограничение же автономности личностей, жесткая направленность на общественные интересы исключают инди­видуальную самостоятельность, снижают творческую актив­ность, что, как мы указывали выше, превращает общество в нечто застывшее и однородное.

Двигаясь по пути социализации и индивидуализации, лич­ность создает свою систему отношений к окружающим ее лю­дям и предметам, к самой себе. В социальной психологии отношение личности к самой себе известно под термином «Я-концепция». По определению Т. Шибутани, «Я-концепция» – это то, что человек значит для самого себя, это спо­соб его поведения. Она формируется с помощью двух меха­низмов: персонификации и идентификации.

Персонификация – это перенесение своего «Я», своих лич­ностных качеств на другого человека в процессе сравнения се­бя с ним.

Идентификация – это, напротив, перенесение личностных качеств другого на самого себя, стремление актуализировать в своей личности те качества, которыми обладает избранник.

Для этнической психологии личности важна проблема этнической идентификации.

Этническая идентификация означает осознание личностью своей принадлежности к определенному этносу.

Вполне уместно задаться вопросами: зачем личности необ­ходима этническая идентификация? может быть, националь­ность, принадлежность к этнической общности – это пережи­ток прошлого, рудимент в личности, от которого надо отка­заться?

В связи с этим вспомним, что стимуляторами поведения личности являются потребности. Наиболее популярна класси­фикация потребностей, разработанная американским психоло­гом А. Маслоу. Он считал, что потребности личности можно представить иерархической системой.

1. Физиологические потребности—самый низший, но и са­мый значимый уровень (если они не удовлетворяются, то не имеют значения и все остальные уровни потребностей).

2. Потребности в безопасности и защите.

3. Социальные потребности – принадлежность к группе, связь с другими людьми, потребность в дружбе и любви.

4. Потребности «эго» (личностные):

а) потребности самоуважения—самоуверенность, независи­мость от других, самобытность, уникальность своего «Я», до­стижения, компетенция, знания;

б) потребности репутации – статус, признание, высокая оценка другими, уважительное отношение со стороны других людей.

5. Потребности в самоосуществлении, самоактуализации, реализации своих собственных потенциалов, саморазвитии, творчестве.

Для осознания необходимости этнической идентификации важны две основные потребности личности: 1) потребность принадлежности к общности, группе;

2) потребность в само­бытности, уникальности своего «Я», уверенности в себе, неза­висимости от других. Указанные потребности человека вступа­ют в противоречие друг с другом. Но личности необходимо удовлетворить обе эти потребности и, следовательно, согла­совать их между собой. Процесс согласования выражается в том, что человек, с одной стороны, удовлетворяя свою потреб­ность в принадлежности к общности, и