Modern Talking: Большая шумиха

Дитер чувствовал себя так, будто он взошёл на Олимп: Машина Modern Talking функционировала, казалось, сама по себе. В ноябре проходили записи новых альбомов, в январе фотосессии и видеосъёмки для первого сингла, в марте промоушн дома и за рубежом, в мае-июне турне. Ззтем – различные шоу, а в ноябре всё по новой. Даже когда Дитер был «на коне», ему было скучно, ему требовалось что-то новенькое. В то время такой «новостью» стала Наддель. После всех этих историй и метаний к, а потом от Вероны, Наддель фактически стала сменщицей Фельдбуш в программе «Peep».

Дитер занимался менеджментом Наддель, и привёл её в Playboy. Когда мы оказывались вместе раньше, Дитер постоянно звонил по различным телефонам и договаривался о том, как бы сделать Modern Talking ещё успешнее. Но с определенного времени речь стала идти только о том, как сделать Наддель популярнее Вероны. Я не заморачивался. Под девизом: «Новая метла метёт лучше» я знал, что это только вопрос времени – и кот опять перестанет ловить мышей.

Наддель должна была отдавать Дитеру, своему гражданскому мужу, 20 процентов своих гонораров, и – как рассказывали - даже платить за себя в гостиницах. Правда ли это? Есть очень немного вещей, которые невозможно представить с Дитером. Если это было так, то почему обеспеченный мужчина ведет себя так по отношению к своей партнёрше? Почему Дитер не мог просто давать своей Наддель немного денег, чтобы она могла себе что-нибудь позволить? Чтобы не клянчить у него. Скупость и жадность Дитера в любом случае всегда были легендарными.

Из-за градуса известности Наддель, Дитеру становилось всё сложнее заботиться о своих «фанатках» как раньше: пресса сновала повсюду.

Однако, кое-что всё же случалось. В одном из гамбургских магазинов ковров Дитер «спел песню» с Яниной, которую жёлтая пресса окрестила «Ковровой сучкой». Когда я прочитал заголовок в газете, я позвонил Дитеру и иронически спросил: «Привет, Дитер, а что это ещё за сегодняшний «номер»? «Класс, а что?», спросил он, «Отличная история для прессы, это было так-то и так-то». И он рассказал что-то про обеденный перерыв и цветок Юкка. «Собственно говоря, я нахожу это несколько неловким», ответил я. «Как это, неловким? Я думал, ты тоже считаешь это крутым? Люди же читают теперь обо мне и Modern Talking», - был его ответ.

«Номера» Дитера становились всё более неловкими и неприятными. Однажды мы сидели после одного ТВ-шоу в ресторане и ужинали. Чаще всего Дитер заказывал себе свежевыжатый апельсиновый сок и стейк с чем-нибудь. После ужина он попросил официанта пригласить повара.

Тот покорно пришёл через пару минут из кухни. «Здравствуйте, господин Болен. Вы хотели со мной поговорить?», ожидающе спросил он. «Да», сказал Дитер, «я тебе хотел всего лишь сказать, что так дерьмово меня ещё никогда не кормили». Стыдоба. Мне хотелось провалиться сквозь землю!

В другом заведении ему не понравилось меню, и он заставил официанта принести ему меню соседнего китайского ресторана.

Я всегда задавался вопросом, почему людям такое нравится? Если бы со мной так разговаривали, будь это хоть американский президент, я бы послал его.

Я постоянно слышу, что люди находят это таким классным, когда Дитер Болен рубит правду-матку. Что в этом классного, когда опытный известный человек словесно унижает людей таким образом? Дитер едва ли не с каждым, кто попадается ему на глаза, подло поступает и унижает его.

Однажды у нас был концерт в Нюрнберге, и я сидел после него с нашим тур-менеджером и техником в баре. Тут ко мне подходит молодой тип и говорит: «Боо, эй, Вы Томас Андерс?» - «Да». – «Боо, эй, я поверить не могу». Берёт стул и подсаживается к нам. «И вправду, Томас Андерс. А что ты тут делаешь?» - «У нас сегодня вечером был концерт». – «Боо, эй, а Дитер тоже тут?» - «Да, Дитер уже у себя в номере». - «Правда, боо, Дитер Болен в этом отеле?» - «Да-да, мне что, тебя к нему проводить?» - «Чувак, я нахожу его совершенно классным». - «Ага, что именно? Почему ты находишь его классным?», спросил я его специально, хотя уже знал, что тот ответит. «Боо, эй, он со всеми так прямолинеен, так честен, и говорит всегда не витиевато о том, о сём». – «Мммм», ответил я, «ты, значит, находишь классным, когда люди честны и говорят то, что думают». – «Эй, да, это я считаю очень круто». - «Тогда послушай ты, засранец», начал я. «Ты подошёл к нашему столику, взял стул, сел, никого не спросив, к нам, и ездишь мне по ушам. А теперь у***вай! А самое классное в этой истории то, что тебе это так нравится, когда с тобой настолько честны».

На парне лица не было, он никак не мог закрыть отвалившуюся челюсть. Через пару секунд, стоя как обгадившийся пудель, он сказал только: «О’кей, я понял». И ушёл.