Возможности человеческой глупости

На самом деле госпожа Руц торопилась выполнить много дел. Прежде всего, женщина, как того и требовал служебный этикет, проводила помощника инспектора до корабля и убедилась в благополучном отлете своего начальства. Дальше она поднялась на борт своего корабля и при помощи закрытого канала связи получила инструкции к действиям от самого инспектора. Здесь не было никаких неожиданностей. Как и предвидел Даг Ку Рон, инспектор приказал группе Майи организовать доставку дипломата Насти непосредственно к нему. При этом офицерам безопасности и экипажу валонгов необходимо было подчистить все следы своего неофициального посещения Лунного Центра, включая и зачистку памяти захваченных в плен мужчин.

Что ж, дело есть дело, к тому же это задание и не было сложным. На Земле группа капитана Боната следы уже припрятала. Валонги заслуживают доверия, так что перепроверять их не приходится. Здесь, на Луне, теперь очень спокойно, если не сказать пустынно. Посторонних кораблей нет. А о посещении нельдианами Центра наблюдения знают лишь диспетчеры, но это надежные ребята и с ними всегда можно договориться. Остается что? Остается записывающая аппаратура землян, представленная фотоаппаратом Ивана и сотовым телефоном Андрея, да сами пленники, справиться с которыми также не составит особого труда.

Вспомнив о технике своих арестантов, женщина заулыбалась.

«А с каким серьезным лицом телохранитель Насти делал сегодня записи на свой телефон! И ведь ни словом, ни жестом не выдал его наличия, даже когда я разрешила пользоваться фотоаппаратом открыто! Интересный субъект. Не доверяет нам? Что ж, правильно делает. Надеюсь, он почувствовал нашу силу и зауважал нас. Но и на телефон в его случае рассчитывать бесполезно. Ни один из пленников не вернется домой с секретной информацией. Сто процентов. И Ванин фотоаппарат почистим, и телефон Андрея… А вообще, не доросли пока земляне до наших технологий, иначе знали бы, что скрывать от нельдиан записывающие устройства бесполезно. Вся их примитивная электроника у нас как на ладони. Так хоть не тратили бы зря время и силы на их маскировку, аборигены несчастные!».

Пожалев отсталых в своем развитии людей и в то же время приободрившись тем, что скоро проблем у офицеров службы безопасности дипломатического корпуса станет в несколько раз меньше, так как на их корабль будет переведена лишь одна Настя и надо будет присматривать только за ней, госпожа Руц отправилась на поиски капитана Боната. Майя спешила отдать ему приказ инспектора, чтобы валонги готовились к скорому отлету на Землю. Нужно было организовать рейс по доставке Андрея, Ивана и дяди Пети домой.

Однако капитана Боната на корабле не оказалось. Как сообщили женщине его помощники, валонг ушел в нельдианский сектор Луны на технический этаж. Учитывая, что Таафитт с двумя пленными также еще не вернулся с прогулки по Центру, и допуская возможность того, что ее помощник встретил по пути капитана Боната, и вместе они не спеша могли возвращаться к зоне прилета, Майя сама направилась им навстречу.

Старший помощник госпожи Руц действительно повстречал в нельдианском секторе капитана Боната. Только это произошло фактически с самого начала его второй прогулки по Лунному Центру. Капитан патрульного корабля Валонга, неоднократно бывавший ранее в Центре наблюдения за Землей, а потому знающий здесь каждый этаж, коридор и зал, с удовольствием согласился составить Таафитту компанию по сопровождению двух арестантов на экскурсию и, соответственно, по надзору за ними. Оба офицера, найдя между собой много общих тем для беседы и выполняя поручение Майи, неспешно прохаживались по опустевшей в последнее время базе. Изумленные земляне бесконечно ахали и что-то восклицали, Иван непрерывно щелкал своим фотоаппаратом, а дядя Петя не уставал выдавать свои комментарии к увиденному. Но поскольку Диоллы рядом не было, а Таафитт и совсем скромно говорящий по-русски капитан Бонат не утруждали себя переводами и какими-то пояснениями, пленники были предоставлены сами себе, а экскурсия пролетела слишком быстро.

– Так мы, пожалуй, будем вынуждены вернуться на корабль раньше положенного срока, – озабоченно произнес Таафитт, поглядывая на часы. – Нам осталось показать им сектор с курьерскими находками. Но людям вещи с Земли не особо интересны. Что же делать? Не хотелось бы мешать Даг Ку Рону в общении с Настей.

– Давай на технический этаж зайдем! – тотчас нашел подходящий вариант валонг. – Мне там как раз знакомого хотелось навестить. И у пленников заодно сколько-то времени потратим. Пусть осматриваются и там. Не возражаешь?

Таафитт не возражал. Вместе с капитаном Бонатом и двумя землянами они спустились на технический этаж. Но и здесь особо разглядывать было нечего. Самое ценное оборудование к данному моменту было разобрано, упаковано и переправлено на Нельд, а оставшееся еще подлежало осмотру и демонтажу. Возможно, по этой причине персонал базы на месте не сидел. Точнее, он вообще отсутствовал на своем этаже. В разгар рабочего дня специалисты занимались приборами, установленными по всей поверхности Луны, и в секторе техников не было ни души.

Бесцельно пройдясь по пустынным коридорам, капитан Бонат уже хотел предложить всем спуститься на так называемый «музейный» уровень, где хранятся предметы с Земли, как вдруг заметил, что Иван, испытывая дискомфорт от повышенной на этаже температуры и влажности, снял со своей переносицы очки и протер в них стекла чистым носовым платком.

– Таафитт, у меня есть идея, чем занять наше время! – придумал валонг. – Мне, честно тебе признаюсь, жаль этого юношу. Носить на носу такую неудобную конструкцию, так мучиться… Может, зайдем в зал к медикам и настроим этому землянину его глазной аппарат? Что скажешь? Оказывать помощь тем, кто в ней нуждается, это ведь не запрещено?!

Таафитт равнодушно пожал плечами:

– Мне, в принципе, без разницы. Но согласится ли на нашу помощь землянин? Ты же сам удостоверился, какие они все пуганные и подозрительные.

– Я сейчас его спрошу.

Капитан Бонат, окрыленный идеей бескорыстно помочь примитивному существу вновь обрести хорошее здоровье, подошел к Ивану и на ломанном русском языке объяснил суть вопроса:

– Землянин Иван, Вы, я видеть, плохо видеть. То есть иметь болячка глаз. Вы носить на свое лицо увеличительный прибор, что есть неудобство и несовершенство. Мы мочь помочь Вам, если Вы нам доверять и позволять.

– Что? – юноша даже не сразу понял, какую именно мысль попытался донести до него синекожий инопланетянин. – А, да. У меня слабое зрение. Близорукость. Но я боюсь делать операцию. Мне предлагали на Земле. Я отказался. Я вообще боюсь врачей. Поэтому вынужден носить очки.

– Землянин Иван, но глаза можно настроить видеть. Это не есть операция! Это есть корректировка. И ее можно сделать прямо сейчас и здесь! Это не есть больно или страшно. Это есть быстрый процесс. Вы хотеть смотреть кругом без эти стекла?

Ваня засомневался:

– А возможно ли это и насколько безопасно?

Уяснив, что юноша все еще колеблется, капитан Бонат тут же активно принялся убеждать его в полной безопасности такого вмешательства. Инопланетная наука уже давно ушла вперед по сравнению с земной медициной. Да и когда у Ивана будет еще столь уникальный шанс на стопроцентное восстановление своего зрения?

– В самом деле, какие сомнения, Ваня? – поддакнул дядя Петя, подходя ближе и забирая из рук своего товарища по несчастью фотоаппарат. – Я могу даже щелкнуть тебя во время этой жуткой операции, для истории. Потом в какой-нибудь модный и известный журнал отошлешь мой снимок. Придумаешь сам впечатляющий заголовок. Мол, «Пришельцы спасают зрение человеку!». Или что-то типа этого. Вот так сенсация будет! И гонорар с тобой разделим напополам. Ну, а не хочешь в журнал, так своей девчонке потом показывать будешь фотоальбом и разжевывать: «Вот здесь я еще в очках, а тут я вон какой красавец! Сам все идеально вижу…». Да-а, да вон, хоть Наське своей хвастаться будешь в тюремной камере!

Сложно сказать, какие аргументы подействовали на Ивана более всего: заверение о безопасности, возможность сделать еще несколько сенсационных кадров или упоминание об Анастасии. Только Иван наконец-то решительно снял очки, последний раз со смешанными чувствами привычки и страха чего-то нового взглянул на них, а после убрал их к себе в карман, отважившись на эксперимент.

– Хорошо, я согласен. Давайте попробуем.

Капитан Бонат отвел свою малочисленную группу спутников в медицинский зал.

Как и принято в хороших больницах, здесь было очень просторно, светло, чисто и прохладно. Зал был огромным. Вдоль его стен и по разным углам стояли какие-то установки и аппараты с совершенно неясным предназначением. Между ними располагались стеклянные стеллажи. Стекла в них были зеркальными, и что пряталось на полках этих шкафов, с порога не было видно. Но земляне отчего-то даже не сомневались, что там, как и в обыкновенных земных поликлиниках, травмпунктах или аптеках, находятся какие-нибудь лекарства и средства первой помощи.

Пожилой нельдианин в серебристом костюме вышел навстречу нежданным гостям. Завидев в обществе офицеров жителей Земли, он сначала удивился, но после, выслушав мнение капитана Боната и смысл его просьбы, доктор сказал, что помочь Ивану элементарно. Он предложил юноше присесть на невысокую каменную тумбу, закапал в его глаза какие-то капли и надел на его голову большой, наподобие мотоциклетного, шлем. Дядя Петя захихикал над всеми этими манипуляциями, а врач, не обращая на зрителя никакого внимания, попросил капитана Боната сообщить Ивану, чтобы юноша смотрел строго перед собой, и как только увидит синий огонек, чтобы тотчас же дал ему знать.

– Во-во, Иван, смотри в оба! – вновь засмеялся дядя Петя, напрочь забывая о том, что в его руках фотоаппарат, и всего минуту назад он мечтал о сенсации, за которую можно будет получить неплохой гонорар. – Сейчас тебе замаячит свет в конце туннеля.

– Я вижу синий огонек! – воскликнул Иван, игнорируя шутки своего товарища. – Вижу!

Доктор нажал что-то на тыльной стороне шлема и снял его с головы юноши.

– Ну? Как теперь есть Ваше самочувствие? – за всех поинтересовался капитан Бонат.

– Потрясающе!!! – только и мог вымолвить Иван, озираясь кругом на окружающую его обстановку и различая ее во всех красках. – Я вижу идеально!!!

– Как видишь? Уже? – расстроился дядя Петя, вертя в руках забытый фотоаппарат. – А как же операция? Наркоз там, уколы, кровища какая-нибудь? А как мы гонорар срубим?

– Да ну вас, к черту, дядя Петя, с операцией и со всем остальным! – разгорячился Иван, подскочил со своего места и выдернул из рук товарища фотоаппарат. – Я вижу все своими глазами! Это чудо! Доктор, спасибо Вам! И вам тоже, ребята!!!

Добродушный валонг заулыбался:

– Мы есть рады помочь. Наша медицина уметь восстанавливать организм после травм, болезней и перегрузок. Мы уметь себя починить.

– Че, правда-правда? – задумался о своем здоровье и «экстрасенс» дядя Петя. – А скажи мне, любезный. А можно себя малехо омолодить, ась? Ну, в смысле, не тебя, конечно, а меня. Как ты говоришь, починить организм и избавиться от болезней.

Капитан Бонат, а вместе с ним и Таафитт, перевели свои оценивающие взгляды на побитое жизнью тело бывшего слесаря:

– Остановить ход времени не есть возможно. Хотя и есть несколько способов замедлить старость.

– Во-во! Старость замедлить – это самое то! – обрадовался дядя Петя. – А то, понимаете, душа еще вприсядку плясать хочет, а тело-то уж не то. Болит, проклятое! То печень, то еще какие внутренности.

Капитан Бонат перевел слова землянина доктору и спросил, можно ли в этой ситуации чем-то помочь? Врач утвердительно кивнул и повел своих посетителей вглубь медицинского зала. Здесь, в самом углу, за громоздкими установками, находился бассейн объемом в четыре кубических метра, заполненный серой непрозрачной жидкостью, по вязкости своей напоминающей цемент или тесто. Пользуясь помощью своих непрофессиональных переводчиков, доктор объяснил, что прежде всего ему необходимо провести диагностику всего организма пациента. А иначе – нельзя выяснить, какой орган или система в человеческом организме наиболее повреждены и требуют «ремонта». Дяде Пете нужно освободить свое тело от одежды и погрузиться в диагностическую ванну по подбородок.

Дослушав до конца ломаный перевод данного предложения, «экстрасенс» нахмурился.

– Какая еще баня – тут раздеваться? Вон, Ваньке глаза поправили, даже на операционный стол не уложив! А как я, так сразу раздеваться? Что – мужиков голых что ли никогда не видели?

– Но землянин Петя… – попытался было что-то возразить валонг.

– Меня зовут дядя Петя! – недовольно огрызнулся слесарь. – Что уж, так трудно запомнить? Дядя Петя. Дя-дя. Понимаешь?

– Да, господин Дядя. Я и говорить Вам. Чтобы починить тело, надо его просветить! Найти поломку. Я не знать, как перевести на Ваш язык!

– Ладно уж, разберемся как-нибудь. А ты, Иван, учти: заснимешь меня сейчас – я разболтаю твоей Настасье о нашем с тобой разговоре. Я злопамятный, усвоил?

Дядя Петя повернулся ко всем спиной и стал раздеваться. Он, определенно, стеснялся своего худого, местами заросшего волосами и давно немытого тела, он смущался своей обвислой на животе кожи и развернутых колесом ног. Вместе с тем какое-то внутреннее чувство собственного достоинства не позволяло ему признаться в своих слабостях и проблемах. Неспешно стянув с себя всю одежду, кроме ботинок и семейных трусов, слесарь аккуратно свернул свой комбинезон, чтобы ни одна из «бесценных» вещиц не выпала из его карманов, бережно положил его на пол и, оглядываясь назад через плечо, бросил:

– Как снять эти ботинки?

– Ботинки снимать нельзя! – жестко отрезал Таафитт. – Вы полезть на диагностику в них. Это не есть страшно.

– Понятно, – ответил дядя Петя, подошел к бассейну и принялся взбираться по его лестнице в том виде, в каком остался.

– Э! Э, господин Дядя! – закричал капитан Бонат. – Вы забыть снять нижнее белье!

– Ничего я не забыл, – опять огрызнулся слесарь, держась одной рукой за перила и продолжая свое восхождение по узким ступеням лестницы. – Белье, между прочим, тоже снимать нельзя. Нет у меня в трусах никаких поломок, ясно? И нечего там просвечивать, извращенцы!

Иван, давясь от смеха, прикрыл рукой свой рот.

А дядя Петя тем временем, игнорируя возражения доктора и капитана Боната, залез в прохладный бассейн.

Как только серое «тесто» в диагностической ванне полностью обволокло фигуру слесаря, включился механизм сканирования клеточной информации. Жидкость в бассейне приняла температуру тела дяди Пети, а затем, обмениваясь сведениями с клетками кожи, начала копировать и воспринимать врожденную и приобретенную информацию. Рядом с бассейном появилась голографическая карта – анатомическая картинка исследуемого субъекта. В первую очередь проявился, вроде того как это делается в атласах, скелет человека. Затем обозначились крупные жизненно важные органы, потом более мелкие, после – стала проявляться сетка кровеносных сосудов, нервной системы, мышечная ткань, и наконец – кожный покров. Сбоку от голографии побежали цифры медицинских показателей. Замигали красным светом многие строки.

– Как это есть возможно? – поразился капитан Бонат, перебрасываясь с доктором и с Таафиттом изумленными взглядами. – Господин Дядя, Вам не должно, нет, Вы не мочь улыбаться! Ваш организм не жить здоровой жизнью. Вы иметь семь существенных функциональных нарушений. Вы расходовать резервный запас своих сил. А Ваше тело есть быстро разрушаться.

– Че он там лопочет, а, Вань? Переведи! Ты ведь у нас филолог! – попросил из бассейна блаженно плавающий там пациент. – Я ничего не понял из его объяснения.

– Инопланетяне тревожатся, что с такими болячками, как у Вас, дядя Петя, люди вообще-то не живут! В Вас нет ничего здорового.

– А то я сам не знаю? – хохотнул не принимающий проблемы всерьез «экстрасенс». – Я же говорю вам: печень пошаливает. С вечера пью – вроде как здоровый, а утром так тяжко бывает, словно не отдыхал накануне, а наоборот – пахал с утра до вечера.

Доктор подошел к голографической карте пациента и своими руками, одна из которых была запрятана в импульсную перчатку, прямо на голографии принялся делать корректировку органов и систем, изменяя некоторые показатели и создавая модель более здорового организма. Максимально приведя таким образом виртуальное тело в порядок, врач запустил программу обмена информацией. Настала очередь серого «теста» в бассейне сообщать клеткам тела дяди Пети новые параметры и условия их жизнедеятельности. Теперь, как следовало из выбранной программы, задачей большинства клеток и межклеточной жидкости будет не разрушение, а регенерация и омоложение всего организма в целом.

Дождавшись звукового сигнала, подтверждающего выполнение программы по передаче данных, доктор через переводчика разрешил дяде Пете покинуть бассейн. И пока слесарь вылезал из него, пока удивлялся тому, что его кожа абсолютно сухая и к ней не прилипло ни грамма «цемента», пока, кряхтя и охая, наклонялся и одевался, пожилой нельдианин принес пластиковую непрозрачную бутылку с каким-то раствором внутри.

– Господин Дядя, – вновь обратился он к пациенту через капитана Боната. – Здоровье подрывать очень легко. Но чинить разрушения есть сложно. Мы Вам починить столько, сколько суметь. Вы почувствовать это не сразу, а через день или неделя. Все есть очень индивидуально. Вот в этой бутылка – микстура. Она дать Вам добавочная энергия. Раз Ваш резервный запас сил подойти к концу. Теперь у Вас увеличаться подвижность суставов и конечностей. Улучшаться печень и желудок. Вы пить эта микстура в день по глоток. Пока она вся не есть кончиться. Тогда Вы почувствовать легкость и молодость. Но Вы должны помнить – все есть ощущения. Ваш настоящий возраст никто не уменьшать. И надо себя беречь.

– Да, знаю, знаю, со школьной скамьи об этом только и слышу. Беречь, беречь…

Дядя Петя наконец-то оделся, протянул руки к подаренной ему микстуре, отвинтил крышку и сделал большой глоток из бутылки.

– Мм! Очень даже неплохая настойка! Терпкая! – невзирая на охи и изумленные взгляды доктора, капитана Боната и Таафитта, дядя Петя сделал еще один глоток предложенной микстуры, завинтил крышку на бутылке и бережно спрятал ее в один из глубоких карманов своего комбинезона. – Теперь у меня есть целых два эликсира молодости: один для бодрости духа, другой – для здоровья тела. Отлично! Спасибо вам, друзья! Мы ведь теперь друзья навек, правда? Эй, ты, любезный! – улыбнулся он валонгу. – Не знаю, как величать тебя правильно. Переведи, пожалуйста, доктору, что я теперь ему друг. И тебе я тоже теперь друг. А раз я вам обоим друг, то вы ко мне можете обратиться по-дружески с любой просьбой. Ну, вот абсолютно с любой! Если, там, машину нужно починить, или мопед покрасить, или, черт с ним, огород под картошку вспахать, то я всегда, пожалуйста! У меня сейчас силенок, во! Добавилось. Я прям чую, как микстура ваша по телу огнем бродит…

– Дядя Петя, – засмеялся Иван, наблюдая недоуменные лица инопланетян. – Какую картошку, какой мопед? Эти ребята на космических кораблях летают!

Но бывшего слесаря то ли от излишней дозы энергетической микстуры, то ли в силу его простого деревенского характера вновь, что называется, понесло:

– А ты вообще не перебивай старших, студент неблагодарный! Тебе, вон, глаза подарили, а ты ничего взамен предложить не хочешь. Хорошенькое мнение ты оставишь тута о землянах. Ничего не скажешь! А я не-е! Не такой. Я порядочный.

Крепко пожав руки удивленным валонгу да пожилому нельдианину-доктору, повторяя, что отныне он им «друг навеки», дядя Петя слегка презрительно посмотрел на флегматичного Таафитта и произнес:

– Ну, что зенки свои вылупил, чайник по трубам?! Веди нас дальше на экскурсию! Что мы еще не видели на вашей Луне?

Старший помощник госпожи Руц, на свое же счастье незнакомый с диалектом жителей деревни, а потому уловив из речи землянина лишь его нетерпение увидеть еще что-нибудь необычное, попрощался с доктором и повел своих пленников дальше.

«Музейный» уровень был последней точкой маршрута на их туристической карте. Время, отведенное арестантам на прогулку, подходило к концу. Вот-вот пришлет сообщение госпожа Руц о необходимости возвращаться на корабль. Поэтому Таафитт и капитан Бонат договорились между собой не заводить людей слишком далеко. Пусть глянут один из залов, тот, что поближе к выходу, и будет с них впечатлений.

Иван и дядя Петя, как до них и Анастасия, поразились в первую очередь не самому факту коллекции земных вещей на Луне, и даже не числу находящихся тут предметов. Им было неясно, как и когда все это вывозилось с Земли, притом что людям об этом ничего неизвестно. И ладно, если бы речь шла о предметах одежды и домашнего обихода, коих здесь было представлено в огромном количестве. Но ведь в инопланетной копилке были и довольно крупные вещи: двуспальные кровати, одни из первых моделей автомобилей, паровые котлы, какие-то промышленные агрегаты, а за одной из перегородок зала стоял самый настоящий паровоз! Как здесь не изумляться?

– Так, интересненько, преинтересненько! – забормотал себе под нос, вдруг окрыленный очередной выгодной идеей, дядя Петя. – А скажи-ка мне, дружище, – обратился он к капитану Бонату. – А имеются ли в вашем музейчике деньги, ась? Я так считаю, что во всех уважающих себя солидных музеях деньги должны храниться всенепременно.

– Деньги? – переспросил валонг, стараясь вспомнить, что это такое и в каком именно зале они выставлены на обозрение. – Да, деньги с Земли у нас иметься. Кажется, это там.

Капитан Бонат провел всех в другой зал, у одной из стен которого рядами стояли стеллажи с мелкими предметами.

– Деньги есть здесь, – пояснил он, указывая на стеллажи.

– Ого! – воскликнул Иван, дивясь коллекции монет.

Деньги на выставке были представлены разных стран, различных исторических эпох и разного достоинства. Они никак не были систематизированы. Среди древних и уже давным-давно вышедших из обращения монет можно было вдруг встретить действующие. Деньги западных стран лежали вперемешку с монетами стран востока, а среди них попадались и деньги уже несуществующих государств. Разобраться в калейдоскопе этих разноцветных кружочков было совсем непростой задачей.

– Нет, что здесь за хлам? Никакого порядка, – пробубнил «гражданин мира». – Я вообще в ихних долларах и фунтах ничего не смыслю, а тут какая-то мелочевка с непонятными названиями. Ты скажи мне, друг-инопланетянин, где у вас тут рубли российские? Понимаешь меня? Рубли нужны. Кругляшки такие, на каждой из которых должно быть написано слово: «рубль».

– Э…

Капитан Бонат растерянно пробежал взглядом несколько полок.

– Вот! Я найти! – наконец-то закричал он, показывая землянам на монету царской чеканки и переводя для людей краткие сведения с указателя: – Денежная единица России с 1897 года – золотой рубль. Содержание золота – 0,774234 грамма.

– Сколько-сколько золота? – оживился дядя Петя, и его огорченное лицо в один миг просияло лучами счастья. – Знаешь, это, наверно, подойдет! Можешь подарить мне этот кружочек, как своему другу, на память, ась? Все равно он тут у вас без дела пылится.

Офицер Таафитт, обнаружив в своем пленнике натуру попрошайки, презрительно фыркнул и отошел в сторону. Он вообще уже порядком начал уставать от этой прогулки по Центру.

Капитан Бонат тоже негативно отреагировал на прозвучавшую просьбу. Ему не жалко было царского рубля, к тому же всем военным уже давно и прекрасно было известно: нельдиане и лучиты собираются бросить здесь часть коллекции. С учетом завершения Контракта и появления на горизонте сибарксов ученые не увидели смысла перевозить исследованные и описанные предметы. Но дело здесь было даже не в этом, а в измененной силе тяжести. Как и до него госпожа Руц, валонг аналогично вежливо принялся объяснять землянам систему защиты экспонатов. Он продемонстрировал, как будет ускользать монета при попытке взять ее в руки. Гравитационные приборы зала, по словам капитана Боната, искажают силовое поле. А поле, формируемое ботинками, отторгает от себя имеющиеся тут на хранении вещи. Любой посетитель данного музея и абсолютно любой экспонат из выставленных здесь не могут находиться разом в одной точке пространства.

– А-а! Так все дело, оказывается, в этой треклятой обуви! – Гневно подытожил дядя Петя. Пользуясь тем, что Таафитт отошел от них сравнительно далеко и вроде как даже занят переговорами с кем-то (по микроскопическому, невидимому или вмонтированному прямо в череп телефону, ибо губы его шевелились, а телефонной трубки на ушах заметно все равно не было), дядя Петя наклонился вперед к валонгу и негромко спросил: – Слушай, а если я все же сумею поймать и удержать в руках эту монетку, подаришь ее мне тогда?

Капитан патрульного корабля с Валонга искренне рассмеялся такой неразумной настойчивости и весьма забавной самоуверенности примитивного существа, решившего тягаться с технологиями лучитов. Совершенно не допуская мысли об успехе данного предприятия и подавляя свой смех, он выдавил из себя:

– Вы поймать, я подарить. Договор.

– Договор – это хорошо! – обрадовался дядя Петя. – Договор дороже денег.

В мгновение ока рука предприимчивого слесаря нашарила в кармане связку отмычек. Еще полторы секунды потребовалось на то, чтобы нагнуться к подошве своих гравитационных ботинок и вставить в следующее, не опробованное им еще отверстие тонкий металлический крючок. Секунда молчания, треск, и вот – с воплями и ахами перепуганный нумизмат полетел ботинками вперед прямо под потолок зала.

Стоявшие рядом Иван, валонг Бонат и направляющийся к ним офицер Таафитт, только что получивший сообщение от своего напарника о том, что Даг Ку Рон покинул Луну, а пленников-мужчин надо возвращать к кораблю и готовить к зачистке их памяти, – все трое от изумления словно остолбенели.

Дядя Петя не просто изменил гравитацию в своей обуви и безобидно переключился на новый режим, вовсе нет! Слесарь, как тут же выяснил не терявший присутствия духа Таафитт, повредил центральную управляющую систему в своих ботинках. Сколько помощник Майи ни «выстреливал» в ботинки пленника из своих импульсных перчаток, эффекта это не имело. Дядя Петя продолжал висеть под потолком, сквернословить и жаловаться, что у него кружится голова и сейчас он непременно упадет. Из его кармана то и дело что-нибудь высыпалось на пол, а стоявшие внизу его конвоиры переглядывались между собой и беспомощно разводили руками, не зная, что предпринять.

Именно такую странную картину и застала госпожа Руц, когда спустя пятнадцать минут после отбытия с Луны Даг Ку Рона она сама отправилась на поиски своего помощника Таафитта и капитана валонгского корабля. Правда, ради справедливости нужно отметить, что к ее появлению дядя Петя уже перестал вопить, и слух женщины был избавлен от многих нецензурных речей.

Повисший под потолком пленник стал понемногу ориентироваться в окружающей его обстановке. Во-первых, слесарь для себя уяснил, что если он не хочет, чтобы у него кружилась голова, а мир казался перевернутым, ему всего-навсего надо лишь согнуть шею, притянув к груди подбородок. Так угол обзора местности был значительно уже, и не все можно было высмотреть, но зато картины мира воспринимались в привычном для человека формате: верх и низ располагались именно там, где они и должны были быть. Во-вторых, дядя Петя установил, что падение ему не грозит, а значит, и нет резона напрягать свои голосовые связки. Лучше уж крепче держать карманы, чтобы из них не выпали две его бесценных заначки с выпивкой: фляжка со спиртовой настойкой и микстура, подаренная доктором. Третье открытие, которое сделал для себя «гражданин мира», состояло в том, что ботинки, оказывается, прилипли к своду зала вовсе не намертво, как показалось вначале со страха. Нет. Дядя Петя притянулся к потолку примерно так, как Земля тянет вниз любого человека: «Ты здесь, у поверхности, но если хочешь ходить, бегать или прыгать, так тебе никто не препятствует. Переставляй грамотно ноги и делай, что хочешь!». Так и тут. Попробовав сдвинуть ногу по потолку чуть в сторону, дядя Петя убедился, что это вовсе не представляет никакого труда. Он попытался сделать шаг, потом два. Прошелся по небольшому кругу, затем пробежался. Все это его чрезвычайно развеселило, и он, в довершении своих Лунных экспериментов и теперь уже скорее позируя для Ваниного фотоаппарата, попрыгал на потолке на одной ноге.

– Фантастика! Я теперь не только «человек-провидец» и «человек-луноход», я теперь еще и «человек-паук»! – захихикал он. – Вот что значит: сделать сказку былью!

– Таафитт, что здесь у вас происходит? – Строго спросила Майя, как и все задирая голову кверху и удивляясь положению одного из пленных. – Как он туда попал?

– Важно не то, как он там очутился, госпожа Руц, важнее сейчас то, как его оттуда спустить! – уклончиво ответил капитан Бонат, прекрасно осознавая свою вину по недосмотру за пленным. – Похоже, что у этого землянина повреждены гравитационные ботинки.

– Мозги у него повреждены, а не ботинки! – сердито возразил Таафитт, а после короткого раздумья добавил: – Хотя и ботинки тоже. Я не знаю, как его оттуда снять.

Майя вскинула в направлении зависшего дяди Пети свою руку в импульсной перчатке и попробовала изменить в его обуви силу тяжести. Данная тактика успехом не увенчалась. Тогда женщина приняла решение изменить гравитационную программу на своей обуви. Расчет был простым: Майя установит такой же, как у пленника, режим притяжения и поднимется под потолок. Там она вручную разомкнет электронные замки на его ботинках, затем вернет прежнюю гравитацию себе и вместе с дядей Петей опустится вниз.

Однако то, что хорошо звучит теоретически, не всегда удается реализовать на практике. Госпожа Руц без проблем переключила режим гравитации и плавно взмыла под потолок. Женщина даже без какого-либо дискомфорта сделала верх ногами несколько шагов и приблизилась к землянину. А вот дальше произошло неожиданное. Как и все экспонаты данного музея, словно скользкие рыбки, ускользали из рук посетителей, так и испорченные ботинки дяди Пети стали работать по принципу мощного магнита с однополярными полюсами. Едва Майя приблизилась к пленнику на критическое расстояние, как и ее, и землянина сильное магнитное поле швырнуло в противоположные стороны, безжалостно ударяя о стены и вновь приклеивая к потолку на почтительном друг от друга расстоянии.

– Ну и ну, – испуганно сам для себя прошептал Иван, не забывая при этом фотографировать все, что можно. – Вот так кашу заварил дядя Петя! Шиш расхлебаешь.

И именно в тот момент, когда Майя вернулась на пол и вновь напряженно начала придумывать способы, как же спустить столь проблемного пленника вниз, от диспетчеров Лунного Центра пришло катастрофическое сообщение: «В границы Солнечной системы вошли два военных корабля сибарксов с явным намерением совершить посадку на Луне».

– Настя! – хором вскричали Майя и Таафитт, понимая, что их главная миссия, связанная с обеспечением безопасности дипломата, вновь находится под угрозой.

Два корабля сибарксов на Луне – хуже и быть не может!

Строго говоря, сейчас, в период завершения Контракта, когда Лунный Центр сворачивает свою работу, а курьеры покидают Землю, пока окончательно не определен хозяин планеты, – ни одна из цивилизаций не имеет права пригонять на наблюдательную станцию свои военные корабли. Так постановил Круг, а его решения подлежат безусловному исполнению. Это гарантия поддержания порядка и сохранения мира в космосе. Ведь и без того вокруг Земли ситуация сложная, а если речь пойдет о вооруженных столкновениях, то беды не миновать точно.

Прилет на Луну нельдианского корабля службы безопасности – есть прямое нарушение установленного запрета. Конечно, на это путешествие были очень веские причины. Офицеры появились здесь из-за дипломата Вен Ку Доу, который подавал сигнал бедствия и просил о помощи.

«Но ведь и Вен Ку Доу гостил на Земле незаконно! Кто позволял дипломату лететь в нейтральную и к тому же – конфликтную зону вне служебного поручения? Ах, он еще и пытался бросить тень на условия многостороннего Контракта? Хорошенькое дело! А не слишком ли много берут на себя лучиты и нельдиане? Пожалуй, так и до войны недалеко».

Майя тревожно посмотрела на Таафитта, лихорадочно соображая, что же им делать теперь.

«Развязывать военные действия, когда на тебя не нападают, категорически запрещено! Отсиживаться здесь в слабой надежде, что будущие хозяева Центра нас не заметят, легкомысленно. Если сибарксы засекут корабль нельдиан, то международного разбирательства не миновать. Нас немедленно задержат, и мы все, равно как и инспектор шестой Ладьи, однозначно лишимся своего статуса и работы. А уж о том, что будет дальше с Настей, и говорить не приходится! Девушка, способная, по мнению Вен Ку Доу, продлить Контракт! Да после такой рекламы ей никакой дипломатический статус не поможет остаться в живых! Сибарксы организуют ей несчастный случай, и дело с концом!.. Что же делать, что??? …Да, сибарксы здесь незаконно, и неплохо было бы доложить об этом в Круг. Но Круг далеко, а сибарксы здесь ведут себя уже почти как дома. Скажут, что летели с инспекцией, а тут мы – нарушители. И они вынуждены были вмешаться, чтобы восстановить порядок. Победителей ведь не судят, отвертятся. В отличие от нас. Нет, вариант один – только бежать!!!».

Все эти мысли промелькнули в мозгу женщины в течение секунды.

– Гокролл, Сэвний, боевая тревога! Мы покидаем Луну! – четко произнесла Майя, поднося к губам руку с импульсной перчаткой и отправляя своим напарникам срочное сообщение. – Всех пленников, я повторяю – абсолютно всех берем с собой! Запускайте двигатели. Готовность к отлету – три минуты!

Госпожа Руц резко обернулась к своему старшему помощнику:

– Таафитт, хватай Ивана и живо к нам на корабль! Так, Бонат! – Майя, помня, что инспектор шестой Ладьи предоставил ей очень большие полномочия для выполнения миссии, обратилась к капитану валонгского патрульного корабля. Настал его черед выслушивать инструкции и приказы офицера безопасности дипломатического корпуса. – Бонат, инспектор сказал, что в случае чего мы можем рассчитывать на вашу помощь. Так вот, мы сейчас на нее очень рассчитываем! Службе безопасности дипломатов на Луне делать нечего, и мы отсюда удираем. Нашему отлету нужно прикрытие. Сибарксы появятся здесь минут через тридцать-сорок. Надеюсь, наш хвост они не засекут. Вы – продолжайте тут наблюдение. Поясните сибарксам, что у вас в полете произошла некоторая поломка, и вас на Луну доставил буксировщик. Обычный патрульный корабль на технической базе – подозрений не вызовет. Вы здесь – застрявшие потерпевшие! О путешествии на Землю, о дипломатах и о недавнем визите Даг Ку Рона – ни звука! Весь экипаж предупреди. Прямо сейчас!

– Понял. Прикроем.

– Все, я на стартовую площадку, Бонат! Сидите тут, поглядывайте и за сибарксами, и за Землей. А вдруг как выяснится, что эти разведчики явились сюда за материалами Вен Ку Доу? Я свяжусь с тобой, как только отлетим на безопасное расстояние. Ладно, до связи.

– А…а… Госпожа Руц! Подождите! – валонг словно очнулся ото сна. – А с этим летуном, господином Дядей, что делать будем? Чем его присутствие объяснить сибарксам?

Майя даже вздрогнула, вспоминая о витающем под сводом зала пленнике. Она снова бросила вопросительный взгляд на безмозглого землянина и, так и не придумав ничего существенного, сухо сказала:

– Я не знаю, Бонат. Нет времени. Если сумеете – снимите его и спрячьте понадежнее. Как только сибарксы отсюда уберутся, мы вернемся и завершим зачистку следов. Ну, а не успеете опустить его вниз до их прилета – пристрелите. Мне жаль, но ничего другого я предложить не могу. Ты военный, Бонат, и сам должен понимать, какие сейчас приоритеты. Инспектору этот землянин не нужен. А о Вен Ку Доу и о дипломате Анастасии никто из сибарксов ничего не должен узнать. Мне пора. Держитесь здесь.

Майя еще раз ободряюще кивнула валонгу и побежала из «музейного» зала прочь, на выход, туда, где скрылся из вида ее помощник Таафитт с испуганным и ничего не понимающим Иваном.

А капитан Бонат, будучи на самом деле добрым и отзывчивым существом, жалостливо посмотрел на гуляющего по потолку дядю Петю, и весьма самокритично изрек:

– Сначала вылечить, а потом пристрелить? Разве это разумно?

Валонгу никто не ответил. Офицеры безопасности дипломатического корпуса вместе со своими пленниками укрылись на корабле госпожи Руц. И вот, спустя всего минуту 551-й борт нельдианской космической флотилии выезжал на большой подвижной платформе к стартовому колодцу, намереваясь вовремя покинуть Лунный Центр и успеть спастись бегством от незваных гостей.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ