ГЛАВА 18. Если человек не идет к истине через мудрость, его учителем становитсястрадание

Если человек не идет к истине через мудрость, его учителем становитсястрадание. Откуда шел этот поток? Где был его источник? Тоша говорил, что зеленыйлуч дает Шамбала. Мы верили ему, поскольку чувствовали, что здесь скрытавеликая тайна, которую мы не в силах разгадать. И все же рациональному умутрудно было допустить, что наша группа имеет непосредственное отношение клегендарной земле бессмертных мудрецов, скрытой в глубине Гималаев. Слово Шамбала на санскрите означает "источник счастья". Шамбала -таинственная страна, расположенная к северо-западу от Тибета, где живутпросветленные Владыки Человечества. В русской эзотерической традиции этоместо носит название Беловодья, поскольку в Шамбале есть соляное озеро сослепительно белой поверхностью. Махатмы, или великие души, живут одновременно в двух мирах, вматериальном мире и в мире духа. Именно через их посредничествоосуществляется связь нашей планеты с более высокими планами творения.Махатмы закончили свою эволюцию как человеческие существа, но не ушли, апредпочли остаться на Земле для помощи и защиты духовного развитиячеловечества. Однажды Тоша, Неля и я сидели на кухне, стены которой были покрытызнаками Кунты и Тошиными иероглифами, и говорили о Шамбале. Когда разговорстих и мы погрузились в задумчивое молчание, поток впервые принял реальныефизические очертания. Неожиданно сверху пошел луч светло-зеленого цвета ввиде конуса и накрыл нас троих, как шапкой. Свет внутри луча, мягкопереливаясь, затопил нас волной непередаваемого блаженства. Доводилось ли вам видеть танец пылинок внутри луча, проникшего вглубьтемного сарая? Так же выглядел этот переливающийся светлым луч. Я встал и нанесколько секунд вышел из конуса. Ощущение блаженства исчезло. Я вернулся напрежнее место - оно вернулось. Я повторил эту несколько раз, и результатоставался неизменным. Луч дарил блаженство! Тоша и Неля оставались сидеть неподвижно, их взгляды были далеко. Мымолчали, слова потеряли всякий смысл. Мне пришло в голову, что истинапереживается телом. Ее должна пережить каждая клеточка нашего существа, иникакое ментальное понимание и эмоцоиональное переживание не в силах датьтотального проникновения в суть вещей. Спустившийся к нам луч был лестницей,по которой нам предстояло взбираться, а тело - компасом, указывающим верноенаправление. *** Во время нашей жизни у Нели группа продолжала расти. Тоша называл меня"отделом кадров", поскольку я знал многих людей в городе и активно занималсявербовкой новых членов команды. Мне нравилось быть "ловцом человеков", наблюдая за реакцией людей напоток и на то, что происходило нас в группе. Некоторые лишь осторожнопробовали воду носочком и отходили в сторону, другие бросались вперед очертяголову, оставляя позади разрушенные семьи и карьеры. Однажды вечером, прослышав, что у нас "что-то происходит", к нам зашелМиша К. Он был музыкантом и много лет самостоятельно занимался йогой,пытаясь наладить свое слабое здоровье. Будучи легким, чрезвычайночувствительным человеком "эфирного типа", как определил его Тоша, Мишамоментально врубился в поток и просидел у нас допоздна. Ему все никак былоне уйти, и он продолжал задавать один и тот же вопрос: "Что здесьпроисходит?" Но нужно было успеть на метро, и он, наконец, ушел, сказав, чтообязательно придет завтра. В четыре часа ночи раздался звонок в дверь. Я открыл и увидел стоящегона пороге Михаила в виде, мягко говоря, странном. Он был босой, врасстегнутом зимнем пальто, надетом прямо на исподнее, белый, как мел, рукиего тряслись. Что случилось? - спросил я. Икона есть? - вместо ответа выпалил он. Я впустил его, и он ринулся вкомнату, где на стене висела икона Св. Пантелеймона-целителя, принесенаяТошей. Миша рухнул перед иконой на колени и зарыдал. Все проснулись. Не отвечая на вопросы, Михаил продолжал стоять передиконой, рыдая и трясясь. Симптомы были знакомые, но Тоши дома не было, иникто из нас точно не знал, что нужно делать. Мы боялись, что крыша у Мишиможет съехать окончательно. Позже выяснилось, что, вернувшись от нас ночью домой в состоянии весьмавозвышенном и даже отчасти экзальтированном, Михаил лег в постель и тольконачал рассказывать жене о нашей команде, как был атакован. Оба почувствовалимощное враждебное присутствие, и Мише показалось, что он сходит с ума. Вбеспамятстве, он выскочил на улицу в чем был, схватил такси и помчался кнам. Доехать было нелегко. Миша сидел на переднем сиденье, и, когда машинауже тронулась, он, взглянув на водителя, обнаружил, что это никакой неводитель, а Понтий Пилат. На заднем сиденье тоже кто-то был, но Миша решил,что назад лучше не оборачиваться. Такси почему-то ехало не по Ленинграду, апо бескрайнему заснеженному полю, на котором стояли тысячи людей, и лица ихбыли обращены к небу. Все эти люди были им, Мишей, в его прошлыхвоплощениях. В таком виде он к нам и прибыл. Нужно было что-то с ним делать. Я решил попробовать старый русский способ обливания одержимых холоднойводой. Читая защитные мантры, мы окатили его парой ведер, и это помогло.Миша успокоился, забылся сном. На утро, однако, симптомы возобновились.Теперь несчастный вообразил себя собакой: он бегал по квартире начетвереньках, кричал "Собака я, собака!" и гавкал. Забежав на кухню,принялся есть из кошачьей миски, которую мы едва успели у него отнять. Тоша,как назло, куда-то запропастился, и никто не знал, когда он вернется. Днем ко мне пришла пациентка, солидная дама, работавшая в Интуристе. Япопросил запереть Михаила в одной из комнат и ни под каким предлогом невыпускать. После сеанса пациентка ненадолго задержалась, рассказывая мне окаких-то своих проблемах, и тут Миша вырвался. Он быстро пробежал мимо дамына четвереньках, схватил что-то из кошачьей миски и таким же образомретировался. Пациентка изменилась в лице. Кто это? - пролепетала она в ужасе. Я попытался ее успокоить: Это Миша... лечится у нас на стационаре. Вы что же, и таких берете? Берем, всех берем, - ответил вместо меня Тоша. Он незаметно вошел вквартиру. Дама была явно в затруднении, но как человек интеллигентный и, ктому же, интересующийся экстрасенсорикой, постаралась виду не подать и,поспешно собравшись, распрощалась. Когда она вышла, мы долго не могли прийтив себя от хохота. Отдышавшись, Тоша кивнул на сидевшего в углу в сторожевой позе Мишу испросил: "Кто это?" Джон рассказал, что произошло с Михаилом, и добавил:"Кого боги хотят погубить, того лишают разума. Что мы теперь будем делать?" -- Не тусуйтесь, - ответил Тоша. - Позвоните его жене и скажите, что онпробудет у нас несколько дней. Все будет нормально. Нормально, однако, не становилось. Михаил пребывал в собачьем состоянииеще несколько дней, пока, наконец, однажды ночью нас не разбудил грохотпадающего тела. Миша лежал на полу на кухне в луже крови, из живота у неготорчал кухонный нож. Безумец был жив, но без сознания. На столе он оставилзаписку следующего содержания: "Упавшему - подняться, взлетевшему - неупасть!" Тоша перевязал пострадавшего и скомандовал: "Все вон с кухни! Дверьзакрыть и никого не впускать!" Они пробыли наедине десять часов. Дверь на кухню была сплошной,тяжелой, стены в квартире массивными, и что там происходило все это время,никто из нас не знал. Когда, наконец, они появились, Михаил выгляделпреображенным. Он больше не ползал на четвереньках, и, хотя живот его былзабинтован, на лице играла блаженная улыбка. Обступив Мишу, мы стали хлопатьего по плечам, поздравлять с возвращением. Тоша сел в кресло и закурил сигарету. Он выглядел уставшим. Не отвечаяна наши вопросы, он коротко бросил: "Небольшое упражнение в экзорсизме".Потом снял свитер и протянул его Михаилу. -- Надень. Это тебе на время кольчужка. Тогда мы еще не знали, что Тошина одежда может быть средством защиты. В этот же день Миша вернулся домой. Вскоре он присоединился к нашейгруппе, и через некоторое время выяснилось, что он одаренный целитель.