Ян Гус и Иероним Пражский в Чехии (1415)

Доктрина Уиклифа получила распространение в Чехии главным образом потому, что Анна, королева Англии, которая была чешкой по происхождению, поддерживала там такие идеи. Она любила учение Уиклифа, так же как и 30 тысяч студентов, приехавших из Франции, Германии, Голландии и Швейцарии для того, чтобы услышать его. Многие из благородных и просвещенных людей, приехавших в Англию из Чехии вместе с Анной, стали его учениками и вернулись в свою страну с его книгами. Одним из них стал профессор Фаулфаш, преподававший в Пражском университете. Он повлиял на Иеронима Пражского и служителя по имени Ян Гус. Ян Гус был ректором университета и проповедником Вифлеемской Часовни в Праге. В своем учении он подчеркивал важность библейского закона и совести отдельной личности. Верность своей любимой библейской цитате «должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» он подтвердил собственной смертью. Гус и Иероним - оба были заживо сожжены на костре за свою веру императором Сигизмундом: Гус в 1415 году, а Иероним Пражский - в 1416. Семена протестантской Реформации 16-го века были посажены.

Глава 4

Протестантская Реформация в Европе

Эпоха изобретений и открытий

С появлением Джона Уиклифа - «утренней звезды Реформации» - первые лучи света Слова Божьего засияли в темноте. Под его влиянием возник дух изобретений и открытий 15-го столетия, результатом которого стала гарантия того, что свет истины никогда более не будет уничтожен никакими гражданскими или духовными системами правления. Одним из таких событий стало изобретение примерно в 1455 году печатного станка Иоганном Гуттенбергом. Первой книгой, напечатанной Кальвином, была Библия. До того Библию переписывали только от руки. На переписку одной Библии у писаря уходило больше года. Неудивительно, что Библия была редкой и дорогой книгой.

В следующем веке, когда Реформация пробила себе дорогу, использование печатного станка существенно способствовало распространению знания о свободе. За 10 лет с момента изобретения печатного станка количество книг увеличилось с 50 тысяч до 10 миллионов. Чарльз Коффин писал: «Влияние печатного станка было таким, что императоры, цари и деспоты видели, как власть постепенно ускользала из их рук и люди становились сами себе господами» [43].