Ю. А. Моторжина

К ИСТОРИИ СОЗДАНИЯ "ПИКОВОЙ ДАМЫ"

XVIII век в России, и не только в России, был временем бурных потрясении и брожения умов. Общая идея постижимости ранее скрытого и доступности прежде невозможного, дерзновенно и сильно воплощавшаяся в обществе Петром I, в жизни отдельного человека иногда приводила к самым удивительным результатам. Авантюрный век, отмеченный цифрой 7 (1700...), отметал ограничение законом послушания и открывал (или приоткрывал) некие нетрадиционные возможности. Размах и широта, смелость, позволявшая действовать, распространялись от самих правителей, у каждого в своей сфере. Случай противостоял закону, манил вознестись не долженствованием по правилам, а игрой судьбы, удачей. Екатерина II пожаловала своим фаворитам 92 миллиона 500 тысяч рублей, не говоря о подарках им и их родственникам. Выражение "попасть в случай" вошло в обиход и в литературу. Жизнь теряла смысл серьезного занятия: если все большее доступно и возможно, так нечего жаться и робеть, - дерзай же!

Моделью этой игры с жизнью были карточные игры. Риск, азарт, ставки, неожиданный выигрыш и богатство, или же потеря, всего, полный крах - как бы имитация бурной, наполненной событиями жизни, только эти события обозначались терминами карточной игры. Борьба человека с неизвестными факторами, по выражению Ю. Лотмана, видимость высвобождения из рутины, немотивированное и внезапное перерождение мира, спасительность чуда.

Никакая нормальная власть не допустит свободного разброда. "Уложением" 1649 г. царь Алексей Михайлович приравнял карточную игру к воровству. Петр запретил игры в карты и кости во время войны. По указу Елизаветы Петровны (1761 г.) штраф с виновного в карточной игре делился между полицией, госпиталями и доносчиком! (При дворе, правда, играли в фараон - "фаро".)

Тем не менее, карты составляли большую часть общения и времяпрепровождения. Мемуары и письма, в том числе и самого А.С. Пушкина, свидетельствуют об этом. После женитьбы Пушкин постоянно нуждался в деньгах, но, конечно, в картах ему и не должно было везти, по пословице...

Жизнь и анекдот смешивались и переходили друг в друга. По свидетельству П.И. Бартенева, в повести "Выстрел" Пушкин использовал эпизод из своей жизни: свою дуэль с Зубовым из-за ссоры во время карточной игры.

В "Пиковой даме" упоминается Зорич, фаворит Екатерины II.;

Отчаянный игрок Чаплицкий проиграл ему около трехсот тысяч, и бабушка Томского открыла неудачнику секрет трех карт. П.И.Бартенев (со слов П.В.Нащокина) рассказывал то же о внуке графини, Голицыне, который о подобном происшествии с ним говорил и самому Пушкину.

Прототипом старой графини была княгиня Н.П. Голицына-. При дворе заметили сходство, - "и, кажется, не сердятся", - записал Пушкин в дневнике 7 апреля 1834 г. (Подпись под первой публикацией повести в "Библиотеке для чтения" была на всякий случай "Р." Пушкин не хотел, чтобы читатели сразу узнали о его авторстве.)

Н.О.Лернер пишет, что, по преданию, княгиня 11.П. Голицына была внучкой Петра I. Положение при дворе она заняла благодаря своей энергичной натуре. Она отличалась умом и крутым нравом, с мужем и детьми обращалась как с подчиненными, несмотря на их чины и заслуги. Когда на день рождения к ней с поздравлениями приезжала царская семья, она вставала только перед царем. Статс-дамой она была пожалована "за семейные добродетели". В Париже она бывала при дворе обоих Людовиков, Пятнадцатого и Шестнадцатого, общалась с Марией-Антуанеттой. Язвительный Вигель пишет о ней с уважением: "Находясь в Париже во время революции, сия знаменитая дама схватила священный огонь, угасающий во Франции, и возожгла его у нас на Севере". Многие французские эмигранты нашли пристанище в ее доме па углу Гороховой и Малой Морской в Петербурге. А в доме 13/7 на углу Невского и Большой Морской жил профессиональный карточный игрок Василий Семенович Огонь-Догановский, прототип Чекалинского из "Пиковой дамы".

В черновом наброске к повести упоминается ресторан Дюме, наискосок от лома княгини Н.П. Голицыной, в доме 15/7 по Малой Морской. Там Пушкин бывал часто. Повесть была частью жизни, переосмысляемой и предлагающей варианты и разветвления любой ситуации, игрой, возможностью прожить в одном сюжете несколько драм.

Допускали как прототип старой графини и фрейлину двора Наталью Кирилловну Загряжскую (урожденную графиню Разумовскую), с которой Пушкин познакомился летом 1830 года, но по очерченности и резкости черт более подходит Н.П. Голицына. Кстати, Екатерина II говорила в свое время статс-секретарю Н.П. Румянцеву, что сумела приобрести доверие русских благодаря "русским старушкам", в том числе и упомянутым влиятельным дамам.

Повесть - это и есть жизнь, только сфокусированная в кристалле пушкинского гения. Многие струи сливались и перекрещивались, сходились и расходились, создавая узор сюжета.

В Румянцевском музее полного автографа "Пиковой дамы" нет. Известны всего три наброска. Есть начало (условно) о некоем обрусевшем немецком купце второй гильдии, постепенно обедневшем, менявшем занятия, бывшем аптекарем, ботаником, коллекционером бабочек. После его смерти жена и дочь (Шарлотта Миллер) кормятся трудами рук своих. Шарлотта встречается с Германном, живущим по соседству. Вдруг он исчезает... Отсюда, возможно, предполагалось начало истории с картами. Отрывок не закончен.

Как бы то ни было, Пушкин перебрал множество жизненных сюжетов, но, отбросив все лишнее, написал повесть такой, какой мы ее знаем сейчас, и эта повесть, вобрав в себя игру, жизнь, узнаваемые некогда портреты известных людей, человеческие страсти и их плоды, стала одним из наиболее известных шедевров А.С. Пушкина.

Литература:

1. Раков Ю. Тройка, семерка, дама. Пушкин и карты. - Спб, 1994.

2.Лернер Н.0. Рассказы о Пушкине. - Л., 1929, с. 132- 163.

3.Пушкин: 1833 год,- Л„ 1933, с. 7-68.