Делайла

Проснувшись, я совсем не понимаю где я.

Постельное белье не такое как дома; стены в комнате покрашены в другой цвет. И я не слышу фальшивое пение моей матери, в то время как она жарит грудинку внизу на кухне.

Внезапно все становится на свои места.

Я убежала из дома.

Я под домашним арестом до конца моих дней.

Джессамин Якобс.

Эдгар.

Переписанная история.

То, что мы провалились, стало сильным ударом для нас. С сегодняшнего дня мне уже нечего больше ждать, разве что по дороге домой 4 часа подряд выслушивать мою мать с ее "О чем ты, черт возьми, при этом думала?" И осознание того, что я, наконец, нашла кого-то, кто понимает меня, и кому я нравлюсь. И все ради того чтобы в конце обнаружилось, что он всего лишь продукт моего воображения.

Я натягиваю одеяло на голову. Мне бы хотелось не просыпаться. По крайней мере, в моих снах я могу быть вместе с Оливером.

Оливер.

Я ощупываю руками меж подушек, но книги там нет. Я немедленно вскакиваю с кровати, заглядываю под нее и осматриваю комод. Я стаскиваю одеяла и простыни с матраца. Я знаю, что вчера вечером заснула со сказкой в руках. Я просто в этом уверена.

— Ну где же она, бормочу я. В этом момент раздается стук в дверь.

Дверь открывается и на пороге стоит Эдгар с книгой в руке.
— Ты не это ищешь?, спрашивает он ухмыляясь.

— Да! — в ярости я вырываю книгу у него из рук. — Ты не должен присваивать себе собственность других людей.

— Ну, в принципе книга ведь тебе не принадлежит, не так ли? Ты украла ее из школьной библиотеки.

— Я единственный человек, который когда-либо одалживал эту книгу в биб... — Я замолкаю и прищуриваю глаза. — Откуда тебе это известно?

— Потому что я внимательно слушаю, — говорит Эдгар, приближаясь.

Он забирает у меня книгу и кладет ее на кровать. Затем он берет меня за руки.
— Я всегда слушаю, когда ты говоришь, Делайла.

Он так проникновенно смотрит на меня, как будто пытается заглянуть в мое сердце. От этого мне становится жутко, ведь, в конце концов, это Эдгар, тот самый Эдгар, который весь день играет в видеоигры, заборрикадировавшись в своей комнате. Но, тем не менее, у него другие глаза. Я не могу это точно описать, но они выглядят как, то мягче по краям, мудрее и может быть даже немного удивленнее.

— Делайла, — шепчет он. — Это я.

— Конечно это ты, Эдгар. Кем ты еще можешь быть?

— Оливером. Делайла, это сработало. В самом деле, сработало, — он улыбается и в одно мгновение, я практически верю ему. То, как один из уголков поднимается выше, чем другой. Его голос с тихим намеком британского акцента.

Но это не сработала, я видела это собственными глазами. Я делаю шаг назад и качаю головой.

— Я могу это доказать, — говорит Эдгар и поднимает книгу вверх. Он держит страницу между пальцами, и наносит ей себе рану сантиметра полтора.

— Прекрати! — я беру его за руку, но слишком поздно. Книга падает, захлопнувшись на мою кровать, а я кручу его руку туда сюда, чтобы посмотреть насколько порез глубокий.

Он кровоточит, но кровь не красная.

— Она синяя как чернила.